РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ
ОМСКИЙ ФИЛИАЛ

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени Ф. М. Достоевского

JI. В. Татаурова

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ о б р я д
РУССКИХ СРЕДНЕГО ПРИИРТЫШЬЯ XVII - XIX вв.
ПО МАТЕРИАЛАМ КОМПЛЕКСА ИЗЮК-1

Омск
Издательство "Апельсин
2010
УДК 930.26
ББК 63.4(2)
Т 233
Ответственный редактор:
профессор, д.и.н. Томилов Н. А.

Рецензенты:
ведущий научный сотрудник Института истории и культуры народов Приуралья
Удмуртского университета, д.и.н. М акаров Л. Д.
директор ГУК "Музей имени М.А. Врубеля" профессор, к.и.н. Коников Б. А.
старший научный сотрудник Омского филиала
Института археологии и этнографии СО РАН к.и.н. Тихонов С. С.

Татаурова Л. В.
Т 233 Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья XVII —XIX вв. По материалам
комплекса Изюк-1 / Отв. ред. Томилов Н. А. -- Омск, Изд-во "Апельсин", 2010. - 284 с., ил.

В монографии представлены результаты комплексного исследования погребального обряда рус­

ского населения Среднего Прииртышья поданны м археологии, антропологии и этнографии. Объектом
стал изученный автором в Среднем Прииртышье сельский комплекс - поселение и м оги л ьн и к-
Изюк-1, датированный X V II-X IX вв.
Па сегодняшний день это первый и пока единственный планомерно исследованный поселен­
ческий памятник русских поселенцев Прииртышья и первый опыт обобщ ения полученных матери­
алов. В работе предложены археологические критерии определения этнической принадлежности
русских комплексов, дана этнокультурная интерпретация обряда. Показана важность и информатив­
ность русских погребальных комплексов.
В Сибири изучение такого культурного элемента как погребальный обряд особенно важно, так
как он демонстрирует процессы адаптации пришлого населения к новой природной и культурной
среде. По погребальным памятникам можно проследить, как сохранялся или изменялся антрополо­
гический облик русских переселенцев, какие традиции погребального обряда остались неизменны и
сопоставимы с обрядом русских европейской России, а какие появились уж е в Сибири.
Книга рассчитана на специалистов в области археологии, истории, этнографии, антропологии.

ISBN 978-5-903328-22-2

Автор выражает благодарность ООО "Северная археология-1"

и лично Георгию Петровичу Визгалову за помощь в издании книги

© Л.В. Татаурова, 2010

© Издательство'4Апельсин", 2010
 ПРЕДИСЛОВИЕ

Памяти моих родителей: маме - украинке

и папе - потомку переселенцев из Нижнего посвящается...

Обращаясь к изучению погребального обряда XVII-X1X веков на основе археологи­

ческих материалов, надо сказать, что эта сторона русской культуры в сибирской науке
практически не раскрыта: "...изучение русского погребального обряда,., представляют,
как правило, охранные исследования некрополей городов Сибири и реже - сельских клад­
бищ" (Артемьев. 2005. - С. 13). Причина этого явления кроется в отсутствии системы в
исследовании погребальных комплексов, и если в городах этому способствуют градост­
роительные мероприятия, и. попросту говоря, "некуда деваться", то сельские некрополи
времен заселения Сибири русскими специально никто не изучает даже в охранных це­
лях. когда кладбища гибнут вследствие воздействия человеческого и природных факто­
ров. Между тем это ценный источник по изучению обрядовой и христианской культуры
русского населения.
Целями нашего исследования будут следующие аспекты: реконструкция погребального
обряда XVI1-X1X веков русского населения Среднего Прииртышья на материалах комплекса
Изюк-1 и введение в научный оборот новых материалов по погребальному обряду.
В 1998 году разведочным отрядом западносибирской комплексной археолого-этног-
рафической экспедиции Омского филиала Объединенного института истории, филоло­
гии и философии СО РАН и Омского государственного университета был обследован
участок по обоим берегам Иртыша в районе сел Евгащино и Новолопш ово (Болынере-
ченский и Муромцевский районы Омской области. Рис. 20) с целью выявления русских
поселений XVII-XVIII вв.. нанесенных на карты С.У. Ремезовым и описанных ! .Ф. Мил­
лером. Некоторые из этих поселков существуют и по сей день, другие давно заброшены.
В качестве археологических памятников зафиксированы поселения Старое Шуево, Ста-
рологиново, Евгащино, оно же Изюк.
Наиболее перспективным для археологического изучения оказалось поселение Изюк.
В Старом Шуево и в Старологиново, по словам информаторов, в разные годы культурный
слой, как перегной, вывозили на огороды, и к моменту нашей разведки он был сильно
разрушен. В Старологиново он был в западной своей части дополнительно подмыт Ирты-
шом, вследствие чего нам удалось собрать лишь подъемный '■ териал: несколько*желез­
ных ножей, удила, керамику. Деревня Изюк (основана в 1648) оыла расположена на пра­
вом берегу реки Иртыша, напротив современного села Евгащино (рис. 20). на невысокой
гриве-террасе, образованной небольшой речкой Бузайкой (рис. !).

5
 •а , > 11v +
i ■ф vi, ^ I луговая растительность ш:в раскоп 1399 г

пойменная раст^тельность раскоп 2000 г

западина шшм раскоп 2001 г

раскоп 20G2 г

раскоп 2003 г

раскоп 2004 г

Рис. 1. План местности и археологического комплекса Изюк-1

 Г.Ф. Миллер (1999), путешествуя по Сибири, отмечал, что близ озера Изюк, на правом
берегу Иртыша, расположено русское поселение, отмечено оно и на карте С.У. Ремезова
(Матвеев, Яворская, 2003. - С. 160). Однако ежегодное затопление разливом реки способ­
ствовало тому, что в 1796 году по инициативе братьев Евгащиных население стало пересе­
ляться на высокий левый берег, где сейчас и располагается село Евгащино (Долгушин,
1998. - С. 66).
Руководствуясь тем, что культурный слой почти не пострадал (на гриве до начала
1990-х гг. были сенокосные угодья), нами с 1999 по 2004 гг. на поселении! Изюк были
проведены раскопки и изучено 1805 кв. м площади. Материалы по погребальному комп­
лексу стали основой этой публикации.
В поселенческом слое обнаружено около двух тысяч вещей и огромный массив кера­
мики, среди которой фрагменты гончарной и орнаментированной посуды, а также черно-
и краснолощеной, но в большинстве случаев это лепная посуда традиционных русских
форм: горшки, корчаги, кринки, чайники, миски, латки. Наиболее интересными находка­
ми являются: нательные крестики, в том числе и из погребального комплекса, наконечни­
ки стрел (костяные, железные), пулелёйка, стеклянные бусы, костяные гребешки, костя­
ные игольники, кости для игры в бабки, фрагменты жерновов, изделия из дерева, коры и
бересты (туески, поплавки, игрушки), большое количество кожаной обуви и ее фрагмен­
тов, железные ножи, рыболовные крючки.
Из восьми раскопанных объектов - пять жилых (рис. 21): изба, пятистенок с прирубом
и три избы-связи (Культура населения..., 2005. - С. 178-190). Дома стояли в два ряда: в
• . ‘<
первом почти вплотную друг к другу (расстояние между ними от одного до пяти-восьми
метров) - по центру гривы, по линии СЗ-ЮВ, все ориентированы СВ-ЮЗ. Фасадной сто­
роной расположены на юго-запад к Иртышу, который течет метрах в трехстах от деревни,
а так же к Бузайке, что у подножья. Второй ряд домов практически примыкал с СВ к пер­
вому, их разделял лишь частокол, ограничивающий пространство первого ряда не более
чем на 7 метров. Несмотря на пространственные ограничения, размеры жилищ по площа­
ди достаточно большие, например, изба - 30,4 кв. м, пятистенок с прирубом - 78,55 кв. м.
Нежилых построек, попавших в раскоп, - три, одна небольшая: хозяйственная для мелких
животных, например, свиней, овец, и две бапи. Вероятно, основной хозяйственный комп­
лекс был вынесен в пойму и пока не изучен.
Кладбище было устроено совсем близко к поселению на юго-западном-краю деревни,
на склоне гривы (рас. 21). Из-за нехватки места землю использовали весьма рационально
и, как только стало возможным, стали хоронить на территории поселения. Изучено 261
захоронение (рис. 2).
Такова краткая характеристика археологического комплекса Изюк-1, который яв­
ляется первым и достаточно хорошо изученным сельским памятником времени засе­
ления Прииртыш ья русским населением, включающим поселенческий и- погребаль­
ный комплекс.

7
 луговая растительность

пойменная растительность
грунтовая дорога

Рис. 2. Место расположения могильника в раскопанной ча„ и ш татн и к а

 Хронологические рамки работы определены следующими критериями: XVII век, а точ­
нее 1648 год - время появления деревни Изюк и начала формирования погребального комп­
лекса. По поводу этой даты основания поселения есть и другое мнение. М Л . Бережнова по
материалам различных источников отправными точками возникновения поселения предла­
гает считать 1650-1 660 годы, вплоть до 1685 (2006а. - С. 203 - 204). Верхняя граница - XIX
столетие, определяется историей развития села. Имеющийся на сегодняшний день монет­
ный комплекс Изюка датирует период существования деревни началом XVIII века (1726 г.),
серединой и концом XIX-го века (1840; 1891 гг.).
К сожалению, внутри выделенных временных границ датировка невозможна. Письмен­
ных документов, характеризующих события из жизни.деревни, пока не найдено, да если
таковые и будут, вряд, ли они столь подробно опишут историю села, что позволит датировать
конкретные сооружения. Археологические материалы, прежде всего стратиграфическая пос­
ледовательность формирования культурного слоя, также не может решить проблемы хроно­
логии. в отличие, например, от стратиграфии городских слоев, которые можно датировать
еще и документально.
Из датирующего материала, найденного в "закрытых" комплексах, можно выделить мо­
нету 1750 года в заполнении подпола объекта 3 и монету XVIII века (из-за плохой сохранно­
сти точная дата не читается) в основании "намогильного" холма" погребения 28, но условно
монета найдена на первом штыке (в 20 ем от современной дневной поверхности, которая к
тому же подвергалась вспашке), поэтому бесспорно относящейся к погребению ее считать
нельзя.
Пожалуй, единственным хронологическим материалом могут выступать нательные кре- -
стики, которые по форме и семантике изображений можно разделить на несколько хроноло­
гических периодов (Макаров, 1996, - С. 34-45). Самые ранние крестики, найденные.на Изю-
ке, можно датировать не раньше XVI в. Сравнение ставрографической коллекции с матери­
алами Илимского острога указывает на время ее появления: XVII-XVII1 вв., "хотя подобные
источники сложно датировать более точно" (Молодин, 2007. - С. 28). С этим тезисом нельзя
не согласиться, хотя бы потому, что крест мог передаваться по наследству и не обязательно
попал в погребение в короткий срок после его изготовления. Подводя итог сказанному, мож­
но лишь добавить, что датировка крестов и монет лишь указывает па время существования
деревни, а к периодам ее истории мало что добавл^Ьт. К сожалению, у нас не было возмож­
ности провести дендрохронологйческое датирование памятника, и это является недостат­
ком работы.
Перед рассмотрением материалов погребального комплекса стоит остановиться на эти­
ческой стороне вопроса: имели ли мы право тревожить прах умерших своими действиями,
пусть Даже в научных целях? Этот вопрос не раз вставал передо мной с самых первых мо­
ментов обнаружения захоронений. И каждый раз в ответ возникали в памяти сюжеты из
моего небольшого этнографического опыта, когда, работая на современном действующем
кладбище, я видела извлеченные при рытье новых могил кости ранее погребенных, которые
просто складывали кучкой поддеревом (например, кладбище села Екатерининское Тарского
района). Возможно, такая ситуация прослеживалась не везде, ибо в этнографических пуб­
ликациях встречаются сведения о перезахоронении найденных при копке могил останков. С
другой стороны, кладбища, устроенные на берегах рек, просто смывало половодьями, как
и при строительстве водохранилищ (например, на реке Чусовой). По этой причине раскоп­
ки погребений с научными целями более, гуманны. Об этом писал в своей монографии и
В.И. Молодин, и в этой связи он проанализировал отношение православной церкви к археоло­
гическим исследованиям православных кладбищ. Выводы, сделанные по этому поводу, до­
пускают исследования кладбище научными целями при "уважительном отношении к сстат-.
кам усопшего" (20(37. - С. 11-13). Последним аргументом стал чисто научный подход, пропи­
санный в требованиях Отдела Полевых исследований Института археологи РАН, о необходи­
мости полного исследования культурного слоя памятника. Все эти требования при раскопках
были соблюдены, а останки умерших перезахоронены. Часть антропологического материала
(черепа, скелеты с патологическими изменениями) хранятся в лаборатории антропологи Ин­
ститута проблем освоения Севера СО РАН в Тюмени). Результаты проведенного антропологи­
ческого исследования краниологического материала представлены в приложении I.
При подготовке монографии я не стала приводить описания всех 2 6 1 погребений, ис­
следованных на памятнике. - сведения о каждом включены в таблицы, которые характеризу­
ют материальную сторону погребального обряда, а именно формы и размеры ям и колод, и
элементы, касающиеся трупоположения, наличие обуви, следов одежды, погребального ин­
вентаря и пр. Общие представления о внешнем виде колод, месте погребений и их планигра-
фии в границах комплекса дают планы и иллюстративный фотоматериал. Особенности вза­
иморасположения и зафиксированная в некоторых случаях последовательность совершения
погребений представлена в описании комплексов захоронений родственников. Полученный
при изучении некрополя археологический материал использован в ходе реконструкции эта­
пов обряда погребения как базовый, основной источник.
Завершая предисловие к данной работе, выражаю глубокую признательность, прежде
всего, моему учителю Владимиру Ивановичу Матющенко, к сожалению, он уже не увидит
этой книги; моему супругу С.Ф. Татаурову, коллегам и друзьям: С.С. Тихонову, П.В. Орлову,
а так же В.Б. Богомолову, К.И. Тихомирову, М.10. Здору; М.И. Тихомировой: бывшим моим
студентам, а сейчас уважаемым людям: А.А. Гончаренко, А.В. Матвееву, Д.В. Сорокоумову,
Ю.В. Трофимову. О.А. Яковлевой, А.А. ГайЛит, А.В. Захаровой, О.А. Скрипко, И.А. Ники­
форовой и многим другим, которые начинали со мной "русскую археологию" и до сих пор
бывают в экспедиции. Моим студентам, которые сегодня продолжают развивать это направ­
ление археологии.
Сердечно благодарю А.З. Светлейшего, сделавшего цифровую реконструкцию поселен­
ческого и погребального комплексов Изюк, С.З. Земцову и ТА . Горбунову за помощь в под­
готовке книги, а также студентов Омского государственного института сервиса, выполнив­
ших графические зарисовки в полевых условиях. •

10
 Глава 1

ОБЩИЕ ВОПРОСЫ
ИЗУЧЕНИЯ ПОГРЕБАЛЬНОГО ОБРЯДА РУССКИХ СИБИРИ

§ 1. Кто вы есть, русские сибиряки?

...Кто на каком языке думает,

тот к тому народу и принадлежит.
Я думаю по-русски.
В. И. Даль

Кто вы есть, русские сибиряки? Возможно, этот вопрос вызывает некоторое недоумение
читателей, которые желают получить информацию, касающуюся погребального обряда. Но
появился он не случайно и в связи с тем, что в качестве источника использованы материалы
археологических исследований. В историко-этнографическом аспекте подобный вопрос уже
рассматривался в работе "Кто мы, русские?" {Александров, 1997. - С. 5-13). Однако автор
основное внимание уделяет миграционным процессам русского населения в разные перио­
ды истории и на разных территориях, рассматривая русский этнос как некую целостность.
Уместно ли такое отношение к русским Сибири, особенно в понимании археологических
материалов, и какие их признаки могут быть этнодиагностирующими? Или раскопанные
поселения и погребальные комплексы правильнее считать "памятниками российского осво­
ения Сибири" (Воробьев-Исаев, 2007. - С. 80)?,
В археологии определение этнической принадлежности допиеьменных культур явля­
ется одной из главных задач, выполнение которой немыслимо без комплексного подхода.
Для ранних периодов истории ведущая роль в ее решении принадлежит антропологичес­
ким исследованиям, хотя они определяют лишь физические и физиологические характе­
ристики и особенности носителей той или иной культуры. Вторым "этническим" марке­
ром можно считать материальную культуру изучаемого населения и реконструированные
на ее основс традиции духовной культуры, в том числе, по орнаментам, произведениям
искусства, находкам культовых и ритуальных предметов, материальной основы погребаль­
ного обряда и т. д.
Источник, составивший основу ’.этой работы, относится к XVII-XJX векам, периоду, со­
всем близкому к этнографической современности, несмотря на то, что его называют средне­
вековым (Черная. 2007. - С. 6,7). В заглавии этой книги четко определен народ: русские,
культура которого, па первый взгляд, изучена достаточно хорошо. Нужно ли в этом случае
искать ответ на поставленный вопрос и использовать методические приемы, применяемые к
изучению ранних археологических культур? При обращении к истории исследования рус­
ской культуры в Сибири оказалось, что сделать это необходимо.

11
 История русского населения Сибири насчитывает немногим более 400 лет. Принеся сюда
вековые традиции, русские создали па их основе самобытную сибирскую культуру, которая
известна нам, в основном, по письменным и этнографическим источникам. Письменные
источники фрагментарны, потому что относятся, чаще всего, к административным или нор­
мативным документам, и сведений по культуре в них мало. Этнографические материалы
XVIII века в большей степени отражают культуру аборигенного населения Западной Сиби­
ри, исследования XIX века не связаны единым подходом, поэтому по-разному освещают
сходные культурные явления в разных регионах (Русские в Омском Прииртышье.... 2002. -
С. 3-28: Традиционная культура русских Западной Сибири XIX-XX веков. - 2003. - С. 7-19).
Исследования, проведенные в XX веке, характеризуют современную этнографическую кар­
тину, в некоторых случаях ситуацию конца XIX века. Познать культуру более раннего пери­
ода благодаря этим источникам затруднительно. В результате оказалось, что в начале третье­
го тысячелетия история самой многочисленной этнической группы русских сибиряков изу­
чена во многом гораздо хуже, чем история коренного населения региона.
Причина кроется в невостребоваиности, а часто и и отсутствии полноценною источни­
ка, который представлял бы все стороны жизни и культуры русского населения в разные
периоды его сибирской истории. Таким источником можег стать археологический - он по­
зволяет изучить практически все аспекты 'традиционной бытовой, хозяйственной, обрядо­
вой деятельноеш и материальном ее воплощении.
Однако и он не лишен недостатков. В ведеини археологии находя тся артефакты различ­
ного назначения и применения, или их части,, что требует дополнительных исследовательс­
ких процедур и интерпретации. Кроме этого, археологический источник не дает прямых
сведений о духовной культуре, хотя, анализируя комплексы материальных предметов, мож­
но понять (реконструировать) отдельные стороны духовной жизни, идеологические состав­
ляющие обрядовой и культовой деятельности.
Анализируя в целом развитие "русской" археологии в нашей стране, можно сделать вывод,
что культура русских по археологическим материалам исследована крайне неравномерно: в
Европейской России ее изучают уже двести лет, только на Урале и в 11риуралье обследовано
более 500 памятников разных типов XVI-XIX вв., около сотни раскопано (Макаров. 1985. -
С. 45-54; Макаров. 1997. - С. 90-93). За это время накоплен и систематизирован богатейший
материал по истории городов и поселений, погребальному обряду, проверенный и допол­
ненный письменными источниками. Все это нашло отражение в солидных монографичес­
ких изданиях.
В Сибири археологические работы по исследованию истории русских первопроход­
цев и переселенцев проводятся более 50 лет (Артемьев, 1999. - С. 6,7; Молодин, Новиков,
1994. - С. 30-38; Черная, 2000. - С. 127-129). До 1980-х годов это были эпизодические
раскопки, которые проводили отдельные центры. В 1980-е годы, но мнению М.II. Черной,
исследования русских памятников становятся более целенаправленными (2007. - С. 19).
Однако до сих пор нельзя сказать о завершении формирования этого направления, так как
отсутствуют разработанные и принятые всеми методики исследования, типологии пред­
метов материальной культуры, типов поселений, погребальных комплексов, которые дали
бы представление об изменениях в культуре и быте русских в новых условиях жизни и
взаимоотношениях с коренным населением регионов. Этот вывод можно сделать на осно­
ве рассмотрения материалов трех конференций "Культура русских в археологических ис­
следованиях", проведенных в Омске в 2002. 2005, 2008 годах. Целью этих мероприятий
стала необходимость обсуждения проблем учеными, занимающимися русской культурой,
как европейской, так и сибирской, которая способствовала решению следующих задач:
интеграции научного потенциала; созданию единого информационного пространства; вы­
работке единой методики исследования; определению перспектив развития этого научно­
го направления. Основные вопросы, проблемы и способы их решения опубликованы (Та­
таурова, 2006а. - С. 5-12). Анализ материалов, составивших три сборника статей (Культу­
ра русских..., 2002, 2005. 2008), показывает и то, что научные знания по археологии рус­
ских находятся на источниковедческом уровне накопления и изучения полученных при
раскопках артефактов, коллекций флоры и фауны, предметов ремесел и строительного дела.
Накопление источников происходит неравномерно, а комплексных исследований существу­
ет немного. К ним можно отнести фундаментальные работы по Мангазее, начатые в 1970
годах (Белов, Овсянников, Старков, 1980. 1981) и продолженные в начале XXI века Г.П.
Визгаловым и С.Г. Пархимовичем, завершившиеся выходом монографического труда (2008);
и исследования Томского кремля М .П. Черной (2002). Конечно, это не умаляет заслуг уче­
ных, которые в своих публикациях представляют системные подходы к изучению отдель­
ных сюжетов в истории других памятников, что можно проследить, например, в сборни­
ках "Культура русских в археологических исследованиях".
Тем не менее, поступательное движение присутствует в увеличении количества диссер­
тационных исследований. С начала 1990 годов защищено несколько работ: Л. В. Татаурова,
1997; М П . Черная, 1999; А.А. Воробьев-Исаев, 2006; Г.П. Визгалов, 2007; А.В. Сутула, 2009.
В 2007 году была защищена докторская диссертация по археологии сибирского городоведе-
ния М.П. Черной. .
Более десяти лет ведутся раскопки на русских памятниках в Омском Прииртышье. За
этот период в разном объеме было исследовано пять поселенческих комплексов, материалы
которых характеризуют культуру и произошедшие в ней изменения за весь период освоения
русскими Среднего Прииртышья, начиная с XVII века (поселения Ананьино, Изюк, Берга-
мак), культуру XVIII века - поселение Локти-1, XIX века - поселение Розановка-I (Татаурова,
20076. - С. 485-487). Разведано местонахождение и описан культурный слой и состояние
заброшенных русских селений, проведено обследование современных русских кладбищ,
собран этнографический материал по различным аспектам русской культуры в Среднем При­
иртышье, в том числе и по погребальному обряду. В ходе полевых археологических исследо­
ваний отработана методика изучения русских памятников (Татаурова. 2001; 2005 - С. 155­
188), предложена и опробована методика изучения этнографо-археологических комплексов

13
(Татаурова, 2004а. - С. 36-48). Предварительные результаты этих исследований опубликова­
ны (Культура населения XV1-XIX веков..., 2005; Татаурова, Тихомирова, 2006. - С. 39-70).
Более развернуто современное состояние русской археологии и периоды ее развития
проанализированы М.Г1. Черной (2007: 2008). Автор рассматривает не только этапы станов­
ления нового научного направления, но и дает оценку значимости и информативности полу­
ченных археологических материалов. Тем не менее, па сегодняшний день мы имеем лишь
данные по пунктам первоначального заселения, преимущественно военно-оборонительного
значения, таким, как города и остроги.
Культура сибирского крестьянства в таком аспекте не изучена до сих пор. Соглашаясь
отчасти с мнением М.П. Черной, что "русская археология Сибири - это, прежде всего,
городская археология" (2008. - С. 507), можно сказать, что это связано с самой историей
заселения Сибири. По мере продвижения русского населения, освоения территорий начи­
налось строительство острогов, городов, оборонительных линий и закрепление государ­
ственной власти. Вокруг "пашенных городов" (Черная. 2007. - С. 15) складывалась систе­
ма сел и деревень, которая обеспечивала город всем необходимым. Таким же образом проис­
ходило исследование культуры русских: с городов, в ходе эпизодических раскопок под стро­
ительство, а затем и целенаправленное - с научными задачами (Черная, 2008, - С. 482-515).
Поэтому, надеюсь, далее вокруг "городской археологии" выстроится система изученных
раскопками сельских поселений XVI-XIX веков. Отмечу, что для этого периода надо четко
различать культурные традиции городского и сельского населения. «Важным положением
советского городоведения, получившим развернутое обоснование, стал тезис о первично­
сти сибирского города по отношению к сибирской деревне. Не деревня была "матерью
городов", а.'сибирский город порождал ее!» (Черная, 2007. - С. 15). «Города, возникшие как
важнейший фактор формирования цивилизации, накладывают характерный отпечаток на
свою эпоху, вызвав целый комплекс изменений, утвердив стереотипы нового образа жиз­
ни, стимулируя различные виды активности, усилив тенденции к стандартизации культу­
ры и культурной интеграции» (там же. - С.23).
Несмотря на главенствующий статус города, культура городского населения, как и се­
годня, отличается от сельской культуры, так как социальные и политические процессы в
городах более динамичны и быстрее влияли на этнос и его культуру во всех отношениях.
В селе культурные явления более статичны и традиционны, поэтому-то этнографические
знания формируются на основе изучения именно сельской культуры как хранителя традиций.
В отличие от сибирского городоведения, где месторасположения городов и острогов
выясняли с помощью разведок, искали в архивных документах и в разной степени исследо­
вали раскопками, археологическое изучение сел еще не началось. К сожалению, пока нет ни
одной археологической карты русских населенных пунктов, которая представляла бы суще­
ствующие и поныне сельские поселения (например, село Бергамак и археологический па­
мятник Бергамакский острог), основанные первыми переселенцами, и селения, которые
имеют бесспорный статус археологического объекта, как. например, несуществующие ныне

14
деревни Ананьипо. Изюк (археологические комплексы Ананьино-I, Изюк-1. Рис. 20). Мно­
гие из них, бывшие и нынешние, мы находим в наследии у С.У. Ремезова и на администра­
тивных картах последующего времени. Кроме того, заброшенные русские деревни долгое
время вообще не считались археологическими памятниками» и их сохранность не контроли­
ровалась государственной охраной памятников истории и культуры.
В Прииртышье, в отличие от других сибирских регионов, археологический приоритет
имеют сельские населенные пункты. В ходе раскопок получена представительная коллекция
предметов материальной культуры, информация по домостроению, планиграфии поселений
(Культура населения XVI-XIX веков..., 2005) и кладбищ (Изюк, Ананьино). палеозоологи­
ческие, антропологические коллекции. С накоплением материала встала задача публикации
результатов исследований и введения их в научный оборот на более солидной основе, чем
тезисная, или статейная форма. •
Именно публикация предварительных размышлений и интерпретации археологических
материалов, полученных при раскопках комплекса Изюк-1 (Татаурова, 2000; 2000а), способ­
ствовала появлению вопроса об этнической принадлежности населения памятника, но не
только его. Действительно ли на Изюке проживало русское население, и кто они такие, рус­
ские сибиряки? Последний тезис всегда был предметом дискуссий на конференциях "Куль­
тура русских в археологических исследованиях", и я не могла оставить его без внимания, не
выразив своего отношения. Можно сказать, что постановка этого вопроса вызвана двумя
сюжетами: археологическим и этнографическим.
Первый сюжет напрямую не связан с Омским Прииртышьем, хотя материалы Изюка в
нем использованы. Но он касается этнических вопросов и показывает уязвимость археоло­
гических материалов, взятых для исследования без комплексного подхода. Базой для его
рассмотрения стала работа А.А. Воробьева-Исаева "Погребальные памятники российского
освоения Верхнеобского региона XIX - начала XX вв. (по археологическим источникам)"
(2006). где вызывает вопросы содержание термина "памятники российского освоения".
Второй сюжет, "этнографический", появился после первых публикаций по Изюку, где мои
оппоненты пытались исключить его из списка русских деревень, найти "инородческие" корни
на основании письменных источников и отнести памятник к русско-татарскому, коми-зырянс­
кому населению (Бережнова. Корусенко, 2002; Бережкова, Корусенко, Новоселова, 2001).
Перед тем как рассмотреть эти сюжеты, представлю свое понимание термина "русские
Сибири", ранее уже высказанное в публикациях, и предложу критерии, по которым можно
зафиксировать этнические черты в археологических материалах памятников XVI-XIX веков.
Под терминами "русские", "культура русских" я понимаю все славянское население Си­
бири и его культуру, ибо на основе общих исторических корней развития в каждой из выде­
лившихся наций (украинцы, белорусы) имеются схожие черты. Условия новой родины по­
влияли на традиционную культуру переселенцев и способствовали унификации системы жиз­
необеспечения, чаще всего по "русскому образцу", сохраняя этнические особенности лишь
в языке, обычаях и обрядах, кухне и некоторых категориях предметов материальной кулъту-

15
ры: одежде, оформлении и интерьере жилищ, орнаментах на тканях и пр. При археологичес­
ком изучении памятников выделенные "национальные особенности"- зафиксировать сложнс
(Татаурова, 2002. - С. 3-5; 2007. - С. 172-179).
Чтобы оценить правомерность мнения об объединении славянских культурных тради­
ций в Сибири, было бы логичным кратко проследить историю развития славянских этносов
Восточной Европы.
Начало формирования древнерусской народности ученые относят к IX веку. В письмен­
ных источниках Х1-ХП веков восточнославянское население стало называться русыо. рус­
скими людьми, "сыновьями русскими". В этнографическом введении Повести временных
лет Русь - особая этническая общность, которая объединила все проживавшие на террито­
рии Восточной Европы славянские племенные группы. В целом Русь в Повести временных
лет выступает как общность, обусловленная единством происхождения, характеризуемая
своим языком, своей территорией и своей политической организацией (Седов, 1999. - С. 220,
221). Это подтверждается и данными археологии, которые систематизированы в монографи­
ческих изданиях из серии "Археология СССР":. "Восточные славяне в VI-XII1 вв." (Седов,
1982); "Древняя Русь: город, замок, село” (1985); "Древняя Русь: быт и культура" (1997)
(Бузин, 2007. - С. 46, 47).
В XIV-XV вв. на общей древнерусской основе начинают формироваться локальные раз­
личия, прежде всего, в языке. В итоге к XVII веку появляются две славянские народности со
сходными чертами в материальной культуре, но отличающиеся по языку - это белорусы и
украинцы. К этому же времени окончательно оформляется великорусская народность. А с
конца XV в. в русских источниках начинает употребляться название Росия, постепенно вы­
тесняя термин Русь (Седов, 1999. - С. 280-289; Бузин, 2007. - С. 60).
К XVII веку складывается этноним "русские /великороссы/". Этноним "русские" был
получен "в наследство" от древнерусской народности, но в несколько иной огласовке (Бу­
зин, 2007. - С. 62-68).
Сложение великорусской народности к XVI-XVII вв. фиксируют и данные этнографии.
В это время оформляются такие характерные черты русского крестьянского жилища, как
трехкамерная связь - изба-сени-клеть, наличие подклета и двускатной крыши. Определи­
лась и внутренняя планировка жилища, складывается своеобразный русский крестьянский
костюм (Седов, 1999. - С. 288).
Суммируя изложенные факты, получаем такой вывод: освоение Сибири русским насе­
лением, считая отправной точкой XVI век, происходило в условиях только что завершивше­
гося процесса формирования русской нации. Выделившиеся к XVII веку на ее основе укра­
инцы и белорусы территориально и политически были частью государства Российского -
Белой Русью и Малой Русыо.
Не вдаваясь в политические аспекты этого вопроса, можно сказать, что с освоением
Сибири и переселением сюда представителей всех этнических групп славянских народов,
начинается новый процесс консолидации русского населения, который завершился, на мой
взгляд, к началу XIX века сложением новой этнической общности - русских сибиряков. Соб­
ственно, эта мысль уже высказывалась ранее.
В.А. Липинская для старожилов и поздних переселенцев Алтая выделяла различные
группы сибиряков, в том числе, и по месту выхода переселенцев: "...процесс капиталисти­
ческого развития... стимулировал значительные изменения традиционного бы та..., а для
Сибири означал, кроме того, активизацию процессов взаимовлияния и взаимодействия куль­
тур. .., взаимопроникновения традиций различных групп обогащали народную культуру рус­
ских Алтайского края" (1996. - С. 62-63).
Итогом формирования этнической общности русских сибиряков стало появление к концу
XVIII века местного, "бытового" самоназвания этой национальности (национальность - при­
надлежность человека или группы людей к определенной этнической общности) - сибиряк.
В толковом словаре В.И. Даля (1998. - Т. IV. - С. 144), а затем и в словаре С.И. Ожегова,
И.К). Шведовой (1997. - С. 715) в определении "сибиряк” пишется: "житель, уроженец Си­
бири", то есть родившийся и проживающий в этом регионе. В современном языке этот тер­
мин чаще употребляется в словосочетании "русские сибиряки", приобретая уже этническую
окраску. Им пользуются за пределами региона, обозначая тем самым свое этническое само­
сознание и определенные черты людей, которые сформировались именно в сибирских усло­
виях: широкую душу, могучую силу и крепкое здоровье, недаром человеку желают сибирс­
кого здоровья. Подтверждение этой мысли мы находим и в современных этнографических
исследованиях. "В настоящее время региональная идентичность приобретает все большее
значение, а топоним "сибиряк" все чаще используется в качестве самоназвания, в том числе
и при определении этнической принадлежности (Жигунова, 2006. - С. 190).
Формирование этой общности в Сибири связано с несколькими факторами. Во-пер­
вых. это конфессиональная принадлежность: большинство славянского населения, при­
шедшего в Сибирь, придерживалось христианской веры с принятыми в ней обрядовыми
правилами. Во-вторых, это межэтнические браки; если уж они заключались с абориген­
ным населением, то никто не оспорит мысль, что среди "братьев славян" тем более. При­
мером может быть семья моих родителей: мама - украинка, папа - русский. То, что .это
случилось уже в XX веке, вряд ли важно. Встреча моих родителей тоже была обусловлена
переселенческим движением советской молодежи для освоения целинных земель в 1954
году. Причем попали они оба в "инородческую" (да простят меня мои земляки) среду сель­
ского быта сосланных сюда до Великой Отечественной войны российских немцев. Треть­
им фактором можно назвать земледельческую направленность хозяйства (Александров,
3997. - С. 8,9) и схожие хозяйственно-культурные типы, изучение которых сейчас в боль­
шей степени находится в ведении археологии.
Формирование этой "национальности" началось с момента массового переселения из
Европейской части России в Сибирь и шло двумя путями. С одой стороны, русские, белору­
сы, украинцы принесли сюда свой традиционный уклад жизни, обычаи, культуру и строили
жизнь в соответствии с ними. С другой стороны, попав на новое место, с иным этническим

17
окружением, природной средой, климатом, переселенцы были вынуждены приспосабливаться
к этим условиям и воспринимать наиболее рациональные достижения из других культур.
Начавшись в XVII веке, этот процесс протекал достаточно динамично, и к началу XIX века
был практически завершен. Недаром новая волна переселенцев в конце XIX - начале XX
века воспринималась сибиряками как вторжение в их среду "чужаков". Вероятно, в это вре­
мя уже в рамках сибирской национальности появляется понятие "челдон" (чалдон), "кер­
жак", означавшее русское коренное старожильческое население Сибири, по крайней мере, в
письменных документах оно появляется в XIX веке (Бережкова. 2007. - С. 42).
Часто переселенцы селились отдельно от старожилов, которые нехотя пускали их в свои
деревни. Это нашло отражение в современном мировоззрении сельских жителей: они не
только относят себя к той или иной группе сибиряков - старожилы (чалдоны, кержаки) или
переселенцы, но и знают о населенных пунктах, в которых преобладает население этих групп,
а в своей деревне выделяют "края", где проживают старожилы и переселенцы (Бережнова,
2006а. - С. 222, 223). Такое деление нашло отражение и в научных работах, например, "Рус­
ские старожилы Сибири. Историко-антропологический очерк" (1973); "Старожилы и пере­
селенцы: Русские на Алтае XVIII - начало XX века" (Липинская, 1996).
Ученые-этнографы считают, что этничность определяется следующими компонентами:
этническим самосознанием, языком, культурой (Бузин, 2007. - С. 18). Для первых двух со­
ставляющих этннчности нет, наверное, лучше определения, чем высказанное Владимиром
Ивановичем Далем. Когда в конце жизни ему задали вопрос, кем он себя считает - немцем
или русским, В.И. Даль ответил: "Ни прозвание, ни вероисповедание, ни самая кровь пред­
ков не делает человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека -
вот где нужно искать принадлежность его к тому или иному народу. Чем же нужно опреде­
лить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа - мыслью, кто па каком языке дума­
ет. тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски" (1998. - Т. 1. - С. 4).
Складывание "сибирской национальности" происходило в духовной сфере (язык, само­
сознание), но активнее этот процесс протекал в формировании материальной культуры си­
биряков, так как природно-климатические условия заставляли быстрее воспринимать более
рациональные, приспособленные к условиям Сибири новшества. Из всего многообразия
элементов культуры оставались лишь те. которые отвечали новым требованиям. Скорее все­
го, это были именно традиционные компоненты, выработанные многовековым опытом раз­
витая русской нации. 11оказательно природно-климатическое влияние на распространение
жилищ определенного типа. Исследователи наиболее значимым фактором называют этни­
ческие традиции, и это верно, по лишь дня начального этапа заселения, когда местные усло­
вия были еще недостаточно известны строителям, которые строили так. как привыкли и
умели. В дальнейшем проследить этнические различия достаточно сложно, так как деревян­
ные постройки XV 1-ХVII веков не могли дойти до нас в первоначальном виде, и изучить их
можно лишь с помощью археологических раскопок. Кроме того, сеть примеры изменения
традиций при адаптации к местным условиям жизни, когда в конце XIX - начале XX веков

18
украинские переселенцы после попытки перезимовать в своих мазанках убедились в их не­
приспособленности к сибирским условиям и стали ставить рубленые избы "на сибирский
манер" (Русские, 1999. - С.345-347). Восточнославянские элементы прослежены и в погре­
бальном обряде русских сибиряков (Бережнова, Назаров, 2007. - С. 266 - 270).
В качестве примера можно привести и такие факты: по исследованиям О.Н. Шелегиной,
даже к середине XIX века "в костюме западносибирских крестьян было представлено 74 эле­
мента (66 %). традиционных для сельских жителей России, в том числе 7 - древнерусских.
50 - общерусских. 17 - имевших локальное бытование в местах выходцев переселенцев. ...В
Западной Сибири использовались характерные для большей части государства приемы дере­
вянного зодчества: способы устройства оснований домов, техника скрепления бревен в венцы,
формы и конструкции крыш" (Шелегина,! 997). Таким образом, в недрах сибирской нацио­
нальности складывалась традиционная сибирская культура, в основе своей общерусская.
В заключение сюжета представлю критерии, по которым, на мой взгляд, можно этни­
чески идентифицировать археологические объекты, относя их к русскому комплексу.
Главным критерием является материальная культура, куда входит ж'шищпо-хозяйс таен­
ный комплекс, он является этнопоказательным для русских только до начала XIX века, так
как в более позднее время он получает распространение и у коренных народов (Соколова,
1998). а также связанные с ним хозяйственно-бытовой и культурный комплексы. Как прави­
ло. близ поселений устраивали кладбища, поэтому еще одним критерием будут данные ант­
ропологии, которые позволят доказать правильность построений. Дополнительным крите­
рием станут письменные источники.
Наличие и информативность выделенных этнических компонентов, а также краткая ха­
рактеристика хозяйства и некоторых аспектов духовной культуры, которые можно реконст­
руировать на археологическом материале, представлены на примере памятника Изюк-1.
За шесть лет исследования накоплен колоссальный массив предметов материальной
культуры, характеризующий хозяйство и быт населения, промыслы и ремесла, традиции
домостроения и другие составляющие культуры. Специальному изучению подвергнуты ан­
тропологическая и палеозоологическая коллекции.
Не ставя, целью приводить доказательные характеристики, позволяющие считать откры­
тые артефакты традиционными для русской культуры европейской России, где они находят
бесспорные аналогии, приведу вышедшие на основе их исследования публикации. Обобща­
ющие результаты представлены в коллективной монографии: "Культура населения XVI-XIX
зеков как основа формирования современного облика народов Сибири" (2005) и статье "Эт-
нографо-археологический комплекс "русские" (предварительные итоги исследования)" (Та­
таурова. Тихомирова, 2006. - С. 39-70). Также представлю краткую характеристику хозяй­
ства и некоторых аспектов духовной культуры, которые можно реконструировать на архео­
логическом материале.
Русские по своей природе земледельцы и скотоводы» и на их поселениях свидетельства
?тих отраслей должны занимать превалирующее место, однако в действительности сельско­

19
хозяйственный и скотоводческий инвентарь имеется в небольшом количестве. Нет ни одно­
го землеобрабатывающего орудия, на наличие земледелия показывают находки жерновов
(большей частью эго обломки), коса, горбуша и многочисленные остатки соломы и зерен
злаков. Стоит отметить, что значительное количество фрагментов жерновов говорит о боль­
шом объеме перемалываемого зерна. Жернова разные по размеру: малые, используемые в
ручных мельницах, и большие - для стационарных водяных или ветряных мельниц, кото­
рые. вероятно, строили вблизи поселения.
1[роблема обеспечения собственным хлебом в Западной Сибири стояла довольно остро,
и потребовались значительные усилия русской администрации, чтобы превратить лесостеп­
ную зону в хлеборобную провинцию. Лишь спустя несколько десятков лег после заселения
низовий р. Тары земледелие здесь начинает играть главенствующую роль.
О разведении скота русским населением Среднего Прииртышья свидетельствуют мно­
гочисленные кости животных, найденные, в том числе, и па Изюке. Процентное соотноше­
ние среди костей домашних животных свидетельствует о доминировании в стаде крупного
рогатого скота и свиньи (46% и 34% соответственно). Кости мелкого рогатого скота мало­
численны и составляют лишь 16%. Костные остатки лошади встречаются редко (3,1%).
Такое процентное соотношение среди домашних копытных свидетельствует об оседлом
образе жизни на поселении Изюк-1 с большими стадами крупного рогатого скота, который
разводили в основном для молочного скотоводства, и свиньи, которая использовалась для
получения мяса, что характерно для русской культуры XVtl 1 века. Определения остеологи­
ческого материала сделаны специалистами Института растений и животных УРО РАН Н Е,
Бобковской и Д.А. Явшевой (Татаурова, 1998. - С. 142-144; 2003. - С. 122-125: Татаурова,
Татауров, 2002. - С. 233-244; Бобковская, Татаурова, Явшева, 2007; Явшева, Некрасов, Тата­
урова, 2008. - С. 356-367).
Значительно больше зафиксировано археологических свидетельств по рыболовству и охоте.
Богатейшие рыбные и зверовые угодья изначально способствовали развитию этих промыслов
у переселенцев. Многочисленные скопления костей и чешуи рыб. в том числе и осетровых
пород (жаберные крышки и боковые шипы) на поселении указывают, что основным местом
лова рыбы бы;! Иртыш и его протоки. Весомую роль в структуре хозяйства русского населе­
ния составляла охота. Использовали огнестрельное оружие, а также лук и стрелы. Низовья
р. Тары лежат на пути миграций лося и косули с летних на зимние пастбища и обратно. Рога
и кости этих животных найдены на поселениях (Татаурова. Татауров, 2002. - С. 233-244).
Исходя из хозяйственных занятий и анализа керамического материала, можно реконст­
руировать структуру питания (Татаурова, 1998а - С. 88-123: 2003. - С. 122-125; Нижнетарс-
кий археологический микрорайон, 2001. - С. 178-190).
1? коллекциях памятника обращают на себя внимание орудия деревообработки. Русские
переселенцы за короткое время обустроились в Среднем Прииртышье. Раскопки фиксируют
большое количество жилых и хозяйственных строений (Татаурова. 200к/. - С.80-82; 2004. -
С. 412-415: Татаурова, Никифорова, 2001. - С. 111-120).

20
 Строили без применения пилы, которая появляется здесь в конце XVIII в. Топор был
основным инструментом, и трудно переоценить его роль в жизни русского крестьянина. Как
уже говорилось, из восьми раскопанных объектов на Изюке - пять жилых: изба, три избы-
связи, пятистенок с прирубом {рис. 21), все они считаются традиционными типами русского
жилища (Маковецкий, 1962: Ополовников, 1983; Этнография русского к р е с т ь я н с т в а .1981).
Выходом на интерпретацию духовной культуры и досуга на основе археологических
материалов можно считать изучение предметов для игр и детские игрушки (Татаурова, 2008 . -
С. 197-200), а так же орнаменты на русской посуде (Иижнетарский археологический микро­
район, 2001. - С. 189-190: Татаурова, 2008^).
Находки предметов для игр и детских игрушек свидетельствуют о распространении
принятых на Руси элементов досуга среди сибиряков.
В керамическом производстве при преобладании общерусских традиций, в том числе и в
орнаментации, наблюдаются некоторые заимствования элементов орнамента из "татарских"
мотивов, а также подражание орнаментальным образцам керамики ранних эпох (Татаурова, 2008а).
С приходом русского населения в Сибирь и под его влиянием здесь складывается свое гон­
чарное производство, вытесняя при этом традиционное изготовление посуды у коренных наро­
дов. Подробно мы уже рассматривали этот вопрос па примере тарских татар (Татаурова, 1996. -
С. 47-48). Однако в плане эволюции гончарного ремесла сибирская керамика вновь прошла
весь путь развития от создания посуды методами скульптурной лепки до круговой, гончарной.
И эти технологические приемы сохранились вплоть до середины XX века (Татаурова, 1997).
Таким образом, анализ материальной культуры показывает ее развитие в рамках тради­
ционной русской культуры, адаптированной к сибирским условиям и впитавшей все передо­
вые достижения украинской и белорусской культур и культуры аборигенного населения.
Возвращаясь к решению вопроса об этнической принадлежности жителей Изюка, сле­
дует остановиться на "мнении" еще одной науки, антропологии.
Учитывая славянские корни русских сибиряков и неоднородность переселенцев, вы­
ходцев из разных мест государства Российского, коротко проанализируем данные по антро­
пологии русского населения Сибири,
Прежде всего, оно представлено старожилами, предки которых заселяли Сибирь. На их
основе сложилось несколько антропологических типов русских сибиряков: ангарский тип,
северный к южный енисейский, забайкальский (ононская группа); в особый тип выделяют
старообрядцев, где в зависимости от мест проживания рассматривают "семейских" Забайка­
лья. 'поляков" Алтая; переселенцы из белорусских старообрядцев поселились на Алтае и в
Забайкалье. Особую группу составляют кержаки или каменыцики - старообрядцы из Ниже­
городской губернии, тоже поселившиеся на Алтае. Смешиваясь частично с местным паселе-
.-лем. эти антропологические типы (кроме старообрядцев) образовывали метисные группы
русского населения: карымов (обрусевших бурят); гуранов (обрусевших эвенков); камчада­
лов и др. Однако последующие волны русских переселенцев "растворили" потомков этого
. вешанного населения. В этой связи считаю уместным привести выводы А.П. Щапова по
этому вопросу. "В Сибири не могла образоваться и не образовалась новая порода или новая
нация, совершенно средняя, например, между великорусской нацией и инородческими пле­
менами Сибири. Но все же путем такого скрещивания развилась и развивается довольно
заметная областная разновидность великорусского народа... И в своей родине - на русской
земле - народ русский не отличается единством типа по причине векового смешения с фин­
нами. татарами и другими" (Цитирую по: Л.И. Шерстова, 2005. - С. 109)
"Русские Сибири, несмотря па то. что они пришли из разных районов России и в одних
случаях смешивались с местным населением, а в других нет, характеризуются некоторыми
общими чертами. У сибиряков более крупные размеры лица и его частей: скулового и челюс­
тного диаметров, высоты лица и носа. Размах колебаний признаков в сибирских группах в
полтора раза меньше, чем у русских Европейской части страны. Сибирские старожилы имеют
меньшую длину тела (165.6 - 167 см), чем русские Европейской части страны (167 см), тогда
как сибирские старообрядцы более высокорослы ( 167.4 - 168 см). Отдельные группы сибирс­
кого населения имеют некоторые свойственные только им черты" (Давыдова. 1999. - С. 78-79).
«У "семейских" Забайкалья и "поляков" Алтая нет оснований предполагать даже лег­
кую примесь окружающих народов - бурят или алтайцев. Тем не менее, и здесь размеры
лица и высота носа увеличены сравнительно со средними показателями по русским. Таким
образом, более крупные размеры лица и большая высота носа являются характерными чер­
тами русского населения Сибири.
Наряду с некоторыми общими для всех сибирских русских групп чертами каждая из
категорий русского населения Сибири: старожилы Енисея и Ангары, старообрядцы Забай­
калья и Алтая, бухтарминские кержаки (потомки старообрядцев, пришедшие из Нижегород­
ской губернии) и забайкальские казаки - имеет сочетание признаков, как сближающих их с
русскими исходных территорий, так и указывающих на процесс смешения с местным си­
бирским населением» (Беккер, 2006. - С. 49-55).
Приведенные цитаты говорят о многокомпонентное™ (но с преобладанием "русских"
признаков) антропологического состава русских Сибири, и если эти группы придержива­
лись традиций своих предков, то это вряд ли отразилось па погребальном обряде.
Делая выводы, можно сказать, что в Сибири сложился сибирский антропологический тип
русского народа, впитавшей в себя местные черты, и. тем не менее, оставшийся русским.
Антропологические исследования жителей Изюка на основе материалов погребального
комплекса были выполнены в Тюмени, в Институте проблем освоения Севера СО РАН под
руководством А.Н. Багашева (выражаю ему лично и его коллективу огромную благодарность).
Результаты определений приведены в I Гриложении 1. Кратко можно сказать, что специалис­
ты не отрицают наличие "инородных" примесей в составе "Изюкской группы" русского на­
селения, по считают их изначально привнесенными в Сибирь этим населением (Баташев.
Антонов, 2004. - С. 10-13; 2005. - С. 29-37).
Подводя итог в решении вопросов, кто такие русские сибиряки и какое население мы
исследовали при раскопках поселения Изюк-1, можно с уверенностью сделать такие выводы:
 - русские сибиряки - это этническая группа русских, сформировавшаяся в Сибирском
регионе на основе групп славянского населения (русские, украинцы, белорусы), переселив­
шегося сюда из европейской части России, с участием коренных народов Сибири и под вли­
янием политических, климатических, природно-географических, демографических и миг­
рационных процессов;
- на поселении Изюк в XVII-XIX веках проживало русское старожильческое населе­
ние - предки сибиряков, живущие сейчас в с. Евгащино и близлежащих деревнях. Этот вы­
вод доказывают данные антропологии и анализ археологического источника, прежде всего,
материальной культуры по предложенным критериям.
Однако для завершения темы нам необходимо рассмотреть еще два сюжета, обозначен­
ные выше, связанные с этнической атрибуцией археологических памятников.
Первый, археологический, связан с появлением диссертационной работы А.А. Воробьева-
Исаева "Погребальные памятники российского освоения верхнеобского региона XIX - начала
XX вв. (по археологическим источникам)" (2006). Конечно, сам факт обращения к погребально­
му обряду русских на основе археологического материала вызывает только положительные эмо­
ции - тема востребована. А если учесть, что археология русских - молодое направление в сибир­
ской науке, то каждая защищенная диссертация - шаг к познанию истины. Но, работая над темой
исследования, все же надо стремиться к разрешению, раскрытию сути проблемы, а не введению
понятий и терминов, ставящих новые вопросы или вводящих в заблуждение. В чем здесь суть?
При рассмотрении термина "памятники российского освоения" как основы работы сразу
возникает несколько вопросов к автору: кто, какое население являлось "российским освоителем"
Сибири {приношу извинения за корявость словосочетания. -Л. Т.) - некий смешанный субстрат с
преобладанием "славянских традиций", погребальные памятники которого А.А. Воробьев-Иса­
ев сравнивает все же с русскими комплексами; могильником Изюк-1 в Прииртышье, некрополем
Михайловского собора г. Ижевска и др. (Воробьев-Исаев, 2006а. - С. 140; Бородовский, Воробь­
ев. 2005. - С. 191-202). а обряд, например, помещения горшков с углями в могилу - с белорусски­
ми. северорусскими погребальными традициями (Кирюшин, Казаков, Фролов, Воробьев, 2006. -
149-169), хотя и оговаривается, что присутствие керамики с углем в погребениях характерно и
для сибирских аборигенов. Кроме того, ранее анализируя в публикациях погребальный обряд,
использование керамики в погребальном обряде населения Верхнего Приобья. автор относит
взятые для диссертационного исследования памятники: Староалейка И, Умревинскнй острог к
русскому населению, по крайней мере, называет их русскими (Воробьев. 2001. - С. 506-508;
Бородовский, Воробьев, 2005. - С. 191-202; Воробьев, Троицкая, 2000. - С. 219-221 и др.). Воз­
можно. в этом случае правильнее было бы назвать население Верхнего Приобья XIX века
восточнославянским, показав тем самым его этническую неоднородность, как это сделала в
своих рвотах Ю.В. Аргудяева для Дальневосточного региона (1997. - С. 15-47; оиа же. - 2000).
Второй вопрос: что осваивало это "российское население"? Территорию Верхнего При­
обья или всей Западной Сибири? Тогда надо рассматривать погребальные памятники, кото­
рые появились в итоге этого процесса. Образно можно это представить так: пришло некое

23
население, "российские освоители". на какую-то территорию, которую нужно заселить. В
процессе освоения родились или были приняты (а. скорее, псе .we принесены с совой. - Л.Т.)
славянские и православные христианские традиции, которые и сыграли основную роль в
погребальном обряде - их и изучал исследователь, как и некое население, их оставившее. Но
противоречием опять-таки, как говорилось выше, выступают памятники, взятые как источ­
ник: ни участники раскопок, ни сам автор не причисляли людей, погребенных на Нагорном
кладбище г. Барнаула, к инородческому или смешанному населению. В первых же строках
статьи "Стеклянные изделия из погребений Нагорного кладбища г. Барнаула" авторы пишут:
"Изучение позднего русского погребального обряда начинает занимать определенное место
в ряду других археологических проблем..." (Пугачев, Воробьев, 2002. - С. 122): "Нагорное
кладбище в городе Барнауле дало обширные материалы по погребальному обряду русского
городского населения..." (Пугачев, Калашников, Чудилин, 2002. - С. 127).
Если мы и дальше станем рассуждать о неоднородности населения, оставившего погре­
бальные памятники "российского освоения" в XIX веке, например, в Верхнеобском регионе, то,
продолжая высказывание А.А. Воробьева-Исаева, "рассматривая ... погребальные памятники,
которые, хотя и имеют наибольшее соответствие со славянскими традициями, мы не можем
настаивать, что на сибирской территории их носителями были только славяне. Ими могли быть
народы, долгое время проживавшие в тесном контакте со славянами..." (2006а. - С.5). можно с
уверенностью констатировать, что русского населения в "чистом виде" не существует не толь­
ко в Сибири, но и в Европейской части России - и это аксиома русской (российской) истории.
Нельзя считать, и мы уже говорили об этом выше, что русское население Сибири было
однородным {кто считает себя русским, задайте себе вопрос: сколько "русской" крови в
ваших жилах? - Л.Т.) и без присутствия примесей местных народов, по все же специалисты-
антропологи относят это население к русскому без всяких сомнений.
И никому из исследователей Сибири и этнографов XVIII, XIX, да и XX века не пришло
в голову описывать традиционную культуру населения "российского освоения". ■
Понятно, что, не уделяя особого внимания материальной культуре, не имея антрополо­
гических данных, снявших многие вопросы этнической принадлежности погребальных ком­
плексов, а опираясь только на христианские критерии и символику погребений, автор рабо­
ты предложил весьма расплывчатую этническую привязку изучаемых памятников, интуи ­

тивно подразумевая под ней все же русское население Приобья.

В более поздней работе А.А. Воробьев-Исаев соглашается с предложенной мною
«возможностью понимания под "русскими" всего славянского населения Сибири, но только
на уровне интерпретации материалов археологического источника. Употребление же обо­
значения "русские" для всей совокупности соответствующих памятников является сомни­
тельным» (2007. - С. 81).
Отвечая автору на этот тезис, замечу, что, давая понимание термина "русские", я имею в
виду, прежде всего, археологические материалы. А что автор подразумевал под "всей сово­
купностью соответствующих памятников" далее не расшифровано, соответственно, непо­

24-
нятно. А уж если рассматривать не только культурные, но и временные характеристики су­
ществования изучаемых объектов, то здесь, помимо данных археологии, должны работать и
другие источники, позволяющие скорректировать этническую принадлежность, и в первую
очередь - антропологический.
Изучать народы и культуры, используя один (например, археологический) источник,
невозможно и неверно: мы вообще тогда исключим этнографию и историческую антрополо­
гию, лингвистику и другие дисциплины из раздела наук о человеке и его культуре. Ибо, если
даже бегло взглянуть на мировую этническую историю, то вряд ли мы найдем народ, этнос,
нацию, "чистую" по крови и культуре. Па нашей планете нет населенных и неоткрытых зе­
мель. где бы сохранился народ одной национальности.
Примером одностороннего подхода к материалу стал второй, этнографический сюжет,
способствовавший постановке вопроса об этнической принадлежности жителей Изюка. Это
работы коллег-этнографов (Бережнова, Корусенко, Новоселова, 2001. - С. 48-56: Бережнова,
Корусенко, 2002. - С. 184-188). Пи наличие черт христианской погребальной обрядности:
захоронения в долбленых колодах, южная и юго-западная ориентация покойников, трупопо­
ложен ие на спине с согнутыми в локтях руками, уложенными на поясе, присутствие натель­
ного крестика у большинства погребенных, а самое главное, ни поселенческий комплекс с
характерными чертами русской культуры, не убедили исследователей в принадлежности
населения, оставившего памятник, к русскому. Понимаю, что недоумение по поводу интер­
претации памятника было спровоцировано моими первыми впечатлениями о нем (2000. - С.
421-423), По тезисы доклада - это заявка темы, первые, не всегда объективные выводы в
понимании источника, которые могут корректироваться или быть вообще пересмотрены.
Так получилось и с Изюком, и не только касательно кладбища, по и реконструкции поселен­
ческого комплекса (Культура населения XV.1-XIX веков..., 2005. - С. 178).
Достоинство научного исследования не в том, чтобы избежать ошибок, а в том, чтобы
их вовремя исправить. В моих первых публикациях материалов Изюка коллегам показалось
спорным все: соотношение могильника и поселения - часть могил прорезает жилища, зна­
чит, это могло быть, по их мнению, не русское население, а, например, финно-угорское. Этот
сюжет, в том числе, и на примере материалов Изюка подробно рассмотрел Г.Х. Самигулов,
указав, что такая традиция бытовала у некоторой части населения Поморья, откуда и шло
заселение Сибири в XVI1-XV1I1 веках (2005. - С. 163). Затем коллеги посчитали, что меня
"смутила" ЮЗ ориентация погребенных на Изюке, тогда как это как раз считалось правилом
(и в моих публикациях тоже). А уж если говорить о канонах православного обряда погребе­
ния, куда входит и ориентация могил, то стоило бы поспорить с М.Л. Бережновой по поводу
материалов статьи о "Погребальном обряде русских старожилов Среднего Прииртышья"
(1997. - С. 168), где автор считает, что при устройстве погребения ориентация ямы была
произвольной. Подробнее эта тема рассмотрена во второй главе.
Возвращаясь к анализируемым работам, соглашусь с упреком коллег по поводу натель­
ных крестов, на основании которых я относила население Изюка к старообрядцам. Хотя коми-
леке крестов, полученный в начале изучения памятника в 1999 году, о котором шла речь в
публикации, по словам В.И. Молодина, действительно относится к старообрядческому (2001.-
С. 20-30). Бесспорные критерии принадлежности захоронений XVII-XVI1I в. к старообрядчес­
ким, по мнению Г.Х. Самигулова, пока не определены, а что касается медной пластики, то ее
новые (никонианские) формы получают массовое распространение к концу XVIII - началу'
XIX r. (2005. - С. 164-166). До этого времени (да и позже) использовали "старообрядческие"
формы, независимо от принадлежности к конфессиональным течениям: в материалах Изюка
есть, пусть и единичные экземпляры, никонианских и католических крестов. Углубленный
анализ медной пластики Изюка еще впереди и, скорее всего, в специальном издании. Что касает­
ся населения Изюка и его религиозных воззрений, то, я думаю, они, скорее всего, спокойно от­
неслись к реформам "центра", продолжая исповедовать то, чему верили, может быть, лишь с
поправкой на "современные" им условия, по крайней мере, без противопоставления себя остазь-
ным и ухода в старообрядчество. Вероятно поэтому, в более позднее время в погребениях появ­
ляются никонианские кресты, отличающиеся по форме и иконописи, и даже католические.
Заключая этот сюжет, скажу, что решением разногласий по вопросу: кто жил в деревне
Изюк - русские (.Л.Т.), коми-зыряне, крещеные татары (Бережнова, Корусенко, 2001. - С. 184­
188) - стали антропологические материалы, без которых предложенные "культурные марке­
ры" все же обладают долей условности, так как христианская вера, например, не была исклю­
чительно "русской чертой". Появление результатов антропологических исследований показа­
ло. что русское население Изюка сформировано переселенцами из Петербурга. Симбирска.
Пскова, Костромы, Твери, Москвы, 'Гулы, Казани, выходцев Русского Севера и центра России
(подробнее см. приложение /). В сравнении с другими группами русских Сибири Прииртыш-
ская группа старожилов характеризуется средним размером лица и черепной коробки. Высту­
пание носовых костей довольно большое, что свидетельствует об отсутствии местного монго­
лоидного компонента. Исключение составляет женская выборка из той же серии, в которой
угол выступания носовых костей выражен в меньшей степени, однако но остальным показате­
лям (размеры лица и черепной коробки) она не отклоняется от мужской среднерусской. На
основании метрических показателей серию с Изюка-I можно охарактеризовать как европеоид­
*
ную с незначительным присутствием монголоидного компонента (Багашев. Антонов, 2005. -
С. 29-37; Беккер. 2006. - С. 40. 49).
Что касается христианской религии выскажу мнение: понятие "христианин" не отожде­
ствляется с понятием "славянин" или "русский", хотя есть устойчивый термин "русская
православная культура". Но религия и этничпость базируются еще и на самосознании, и на
отношении к обрядовой деятельности той религии, которую принимаешь, и на национальных
чувствах того народа, общности, членом которой себя осознаешь.
В последующем изложении, руководствуясь этими выводами, постараюсь предета-
вить полученную на основе изучения различных видов источников реконструкцию погре­
бального обряда русского населения Среднего Прииртышья на материалах археологичес­
кого комплекса Изюк-1.

26
§ 2. Погребальный обряд русского населения Урало-Сибирского региона
в публикациях ученых

Любое исследование всегда начинается с анализа опыта, накопленного ранее, даже если
он невелик. В последнем случае собрать его многим сложнее еще и потому, что материал по
обозначенной теме разбросан на обширной территории. В отношении погребального обряда
имеется значительное количество публикаций этнографического характера по Западной
Сибири, основанных на описании современных сельских традиций в обрядовой деятельно­
сти. большая часть из них относится к Среднему Прииртышью. Археологические исследо­
вания погребального обряда русских в Западной Сибири, к сожалению, немногочисленны, и
чаще это раскопки фрагментов городских некрополей при храмах, попавших в исследование
благодаря градостроительным мероприятиям. Сельский материал изучен очень мало, и в
этом отношении комплекс Изюк-1 пока единственный масштабно раскопанный погребаль­
ный памятник, который изучали целенаправленно.
Ставя в заглавие Урало-Сибирский регион, стоит пояснить, что имелось в виду: Ураль­
ский регион - это южное Приуралье, Камско-Вятский регион. Сибирь - прежде вссго - За­
падная. Внимание именно к этой территории не случайно: через Приуралье шло заселение
Западной Сибири русскими, а часть населения переселилось с этих земель. Западно-Сибир­
ский регион изучался потому, что на его просторах сложились традиции погребального об­
ряда, зафиксированные на Изюке. Однако в связи с малочисленностью археологического
материала привлекались публикации из других, более отдаленных территорий проживания
русских. Этнографические источники использованы в основном в рамках Западно-Сибирс­
кого региона. Однако в плане рассмотрения этого источника я не ставила своей целью при­
влечь абсолютно все работы, касающиеся погребальной обрядности, хотя бы потому, что в
методике получения археологической и этнографической информации очень мало общего.
А из совокупности признаков, зафиксированных археологическими исследованиями (мате­
риальных компонентов обряда), интерпретировать напрямую данными этнографии можно
только некоторые. Это показали результаты самостоятельных этнографических исследова­
ний автора. В связи с этим при интерпретации этапов и элементов погребального обряда
привлекались в основном этнографические материалы по Прииртышью, полученные и опуб­
ликованные М.Л. Бережновой и ее коллегами, ведь целью нашей книги было получить ре­
конструкцию погребального обряда населения, проживавшего именно в этом регионе. Ма­
териалы других регионов привлекались в тех случаях, когда не находилось интерпретации
элементов обряда в этнографии 11рииртышья, или если какой-то элемент был распространен
повсеместно, чтобы показать широкое бытование традиции. Сюда вошли работы, касающи­
еся в целом сибирской этнографии русского населения. И. прежде всего, исследования по
п о! ре бал ьному о бряду.
В данном случае я сознательно ограничила исследование публикаций (как археологи­
ческих, так и этнографических) географическими рамками, не беря в расчет всего, что каса­

27
ется изучения погребального обряда русских - эта тема потянула бы на монографическое
исследование и. таким образом, вышла бы за рамки представленной проблемы.
Задачи этого параграфа следующие:
- оценить степень изученности погребального обряда русских по археологическим ис­
точникам;
- проанализировать накопленный этнографический материал по данному вопросу.
В настоящий момент есть археологические сведения по комплексам православных клад­
бищ г, Томска, Верхотурья, Челябинских кладбищ XVI 1-ХVLII века, некрополей Прикамья,
Екатеринбурга, Каменска-Уральского. Нагорного кладбища Барнаула, Умревинского, Заши-
верского, Илимского, Саянского острогов.
Специальному исследованию погребальных памятников Верхнеобского региона XIX
века посвящена работа А.А. Воробьева-Исаева. Источниковую базу работы по Приобью со­
ставили материалы Умревинского острога, некрополя Староалейка II. Нагорного кладбища
Барнаула, Матрёнины "Петени" и 17 кладбищ Верхнего Приобья и Барабипской лесостепи,
хронология которых точно не определена.
На ее основе и обобщении Канона православного обряда погребения автор выделил
материальные составляющие погребального обряда и по итогам статистического анализа
построил модель погребальной практики для XIX века, состоящую из шести пунктов:
1) глубина могил в среднем около 0.4 м от материка;
2) ориентация могилы - 3-В или СВ-ЮЗ;
3) наличие деревянного noi ребального сооружения;
4) тело расположено вытянуто, на спине, головой на 3;
5) руки сложены на геле;
6) инвентарь: отсутствует; имеется нательный крест (Воробьев-Исаев 2006. - С. 14-16).
Как оказалось, выделенные критерии характерны и для более ранних комплексов За­
падной Сибири ( Воробьев-Исаев. 2006л. - С. 140).
Мы не будем рассматривать предусмотренные церковью "регламенты" погребения, так
как в целом их старались соблюдать, и в "материальном" отражении христианской погре­
бальной обрядности различий не наблюдалось. Наглядно это было показано для XIX в. в
работе А.А. Воробьева-Исаева (2006а. - С. 14-16). Опубликованные ранее материалы Изюка
попали в это исследование и. как выяснил автор, они не выходят за рамки канонов христиан­
ской церкви. Некоторые расхождения наблюдаются лишь в наличии инвентаря.
В последнее время интерес к погребальной обрядности и различным аспектам, связан­
ным с ней, достаточно велик. Это подтверждается целой серией статей в сборниках, вышед­
ших по итогам трех Всероссийских конференций "Культура русских в археологических ис­
следованиях” (Омск, 2002, 2005, 2008).
Проведем краткий анализ этих работ в рамках интересующей нас тематики. Вопросы
погребального обряда русских Урала и Сибири XVH1 века па материалах 11рикамья рассмот­
рены Г.Х. Самигуловым (2005. - С. 154-168). Исследователь пытается выделить характерные

28
черты погребального обряда этого времени, к которым можно отнести западную ориента­
цию покойников, небольшую глубину могил, использование колод и гробов, наличие крес­
тов-тельников. Подводя итог, автор остается в неуверенности по поводу бесспорности кри­
териев в определении русских христианских погребений и предлагает более внимательно
относиться к археологическому материалу, дополняя, а не заменяя его письменными источ­
никами, которые не всегда безупречны.
Генезису антропологической основы русского старожильческого населения Омского
Прииртышья на материалах Изюка посвящена работа А.Н. Багашева, A.JI. Антонова (2005. -
С. 29-37). На основе краниологического материала, полученного из погребений, они делают
выводы, что население деревни формировалось из состава русских переселенцев Петербур­
га, Пскова, Твери, Москвы, Костромы, Симбирска, выходцев русского севера и центра Рос­
сии (подробнее см. приложение I). Несмотря на преобладание антропологических черт, при­
сущих русскому населению, в его составе имеются и монголоидные, и угорские примеси.
Но, что главное, они привнесены в Прииртышье уже в сложившемся виде. А это исключает
метисацию жителей деревни, связанную со вступлением в брак с аборигенным населением,
как считали коллеги этнографы. "Опыт первых исследований погребальных памятников рос­
сийского освоения Сибири (конец XIX - начало XX вв.)" А.А. Воробьева посвящен историо­
графическому изучению проблематики (2005. - С. 169-180). В большей степени это касается
наследия С.М. Чугунова по православным кладбищам г. Томска конца XIX - начала XX века.
В конце автор делает выводы о важности подобных работ.
Палеодемографическому анализу погребального обряда г. Верхотурья и характерис­
тике результатов раскопок отдельных памятников в Западной Сибири посвящены статьи
Д.И. Ражева, Е.О. Святовой (2005. - С. 180-1 90); А.П. Бородовского, А.А. Воробьева (2005,-
С. 191-2002): А.В. Новикова, Ю.К. Шуклиной (2005. - С. 202-204): С.Н. Погорелова (2005.-
С. 204-212), С.Н. Погорелова, В.Н. Святова (2002. - С. 118-121), Д.А. Пугачева, Д.С. Калаш­
никова, И.А Чудилина (2002. - С. 127-130): находкам в погребениях и анализу медного ли­
тья - работы Д.А. Пугачева, А.А, Воробьева (2002. - С. 122-127), С.Н. Погорелова, В.А. Попо­
ва (2005. - С. 212-221), С.Г. Скобелева (2005. - С. 235-260); Г.Х. Самигулова (2002 - С. 133-137).
Палеодемографический анализ показал стабильные условия жизни верхотурцев в пе­
риод существования описанных кладбищ, па которых специально выделяли места для дет­
ских комплексов. В связи с этим интересно утверждение о "зимних" покойниках, которых
хоронили не сразу, а весной, когда оттаивал грунт. Этим объясняется и ориентация одного
погребения головой на восток. В материалах Изюка зафиксированы схожие явления. При
изучении отдельных погребальных памятников выяснены следующие закономерности:
умерших хоронили вытянутыми на спине, головой на запад, руки согнуты в локтях, кисти
располагаются в области груди - живота в различных вариантах. Хотя зафиксированы не­
стандартные положения рук (кистей) с разведенными в стороны локтями, положением
кистей параллельно на плечи, а также совместные захоронения взрослого и ребенка в од­
ном гробу, подхоронения детей к взрослым в отдельных гробовищах, которые располага­

29
лись вверху. Погребения были расположены в два-три яруса один над другим на неболь­
шой глубине от материковой поверхности (0,3 - 0,6 м). Захоронения умерших в XVII-XVIII
веках производили в деревянных колодах, в единичных случаях в Верхотурье. Каменск-
Уральске и в Прикамье в дополнение или в качестве основного материала использовали бе­
ресту'. Позднее появляются дощатые гробы, хотя детей, в силу небольших размеров и трудо­
затрат па изготовление, продолжают хоронить в колодах. С умершими встречены нательные
крестики. В некоторых случаях сохранились прически: в погребениях Верхотурья и Камен­
ска они представлены в виде заплетенных и уложенных в лобной части головы с виска на
висок косичек, иногда с завязками.
В Зашиверском остроге были выявлены значимые детали "нестандартного" погребения
умершей женщины: вне кладбища, без креста, с распущенными волосами. Из чего авторы
(А.В. Новиков, Ю.К. Шуклина) сделали выводы об особых обстоятельствах смерти женщи­
ны, повлиявших на "нетрадиционность" захоронения.
Интересен опыт изучения "Первого Челябинского кладбища (по итогам археологичес­
ких раскопок)", описанный Г.Х. Самигуловым (2002). В ходе исследования зафиксированы
черты, сходные с погребальным комплексом на Изюке. Это помещение нескольких (два-три.
до 4-х) гробов в одну яму друг на друга {многоуровневые, ярусные. - Л.Т. ) , по мнению авто­
ра, - это захоронения членов семьи, умерших примерно в одно время, скорее, в зимний пери­
од. Погребенных укладывали на спину, головой на запад, иногда ноги связывали в коленях, а
руки сгибали в локтях, и в их расположении, как и на Изюке, тоже зафиксированы различия,
которые автор объясняет как отражение принадлежности умерших к разным внутриконфес-
сиональным течениям (С. 135). Любопытны антропологические данные, где отражены, кро­
ме пола и возраста, свидетельства о различных заболеваниях, представлен палеодсмографи-
ческий анализ.
Материалы XIX - начала XX века, полученные при исследовании Нагорного кладбища
Барнаула (Пугачев, Калашников, Чудилин, 2002. - С. 127-130), показали преемственность в
характеристиках погребального обряда (ориентация головой на запад и юго-запад, скрещен­
ные на груди или животе руки), кроме глубины могил, которая изменилась до двух метров, и
появления внутримогильных конструкций из досок, укрепляющих стенки ямы. Зафиксиро­
вано украшение и обивка тканыо гробов, появление в части погребений этого периода ин­
вентаря (стеклянных изделий), не связанного с костюмом и христианской атрибутикой.
Культовой атрибутике изученных погребальных комплексов, прежде всего крестам-
тельникам, посвящ ены работы С.Н. П огорелова, В.А. Попова (2005. - С. 212-221),
С .Г. Скобелева (2005. - С. 235-260), где дается типология изделий конкретного памятника
и описание предметов медного литья с анализом технологии их изготовления и вопросов о
месте производства.
Этнографические исследования погребального обряда представлены в работах Е.Ф. Фур­
совой (2002): по материалам XX века рассмотрен комплекс погребальной одежды старо­
обрядцев федосесвского согласия, отношение и подготовка к смерти, изготовление иогре-
бальной одежды. В статье M.J1. Бережновой (2005) на материалах XIX века, прежде всего
работ Д. К. Зеленина, анализируется роль рвов вокруг кладбищ как границы миров живых
и мертвых.
Материалы публикаций 2008 года представляют различные аспекты изучения погре­
бального обряда. Л.В. Жук ставит "Проблему идентификации христианских погребений"
12008. - С. 185-191). Автор считает, что способ погребения лежит за пределами догматов и
канонов, а характер погребения зависит от традиций, обычаев. Однако "отсутствие догмати­
ческих и канонических установлений относительно погребений отнюдь не означает, что с
усопшим можно обращаться как угодно. По-христиански можно похоронить весьма и весь­
ма различно, но при одном непременном условии: каждый раз погребальная церемония и ее
результат должны быть душеполезны для тех, кто совершает погребение" (там же. - С. 190).
Решение проблемы автор видит в том, что "корректное разграничение христианских и язы­
ческих погребений возможно лишь при полном учете того историко-культурного и этно­
культурного контекста, в котором как Церковь, так и противостоящие ей идеологии, дей­
ствуют в данное время и в данном месте. Здесь налицо тот же принцип, что и в науке о
древностях вообще: чем полнее контекст, тем понятнее текст. Лишь системный подход, ин­
теграция различных дисциплин, приложенная к объекту изучения, дает исследователю воз­
можность хотя бы приблизиться к искомому результату" (там же. - С. 191).
Делая для себя вывод по этим материалам, могу заметить, что в границах определенных
территорий (или отдельных памятников), вероятно, складываются общие традиции и обы­
чаи. "душеполезные" для проживающего населения, которые приводят к некой унификации
обряда, и это наглядно отражено в археологическом материале.
Продолжение эта мысль находит в статье А.А Воробьева-Исаева, где представлена мо­
дель отражения официальных канонов и предписаний для "мирского чина погребения" пе­
риода XIX - начала XX вв. в археологическом источнике (2008. - С. 192-201). Предложенная
модель и ее элементы характерны и для более ранних периодов и памятников.
Результаты исследования старообрядческих и никонианских крестов-тельников пред­
ложены в работе Г.Х. Самигулова, где автор анализирует тему интерпретации конфессио­
нальной принадлежности крестов-тельников и делает выводы о том, что в XVII-XVIII вв. не
произошло формирования двух групп - старообрядческой и никонианской - крестов в их
-амом массовом варианте, т.е. медных литых крестов-тельников с Голгофским крестом в
XVIII в. И старообрядцы, и никониане использовали в качестве тельников кресты, основные
:ормы. иконография и декор которых сложились в XVII в. еще до раскола. "Попытки интер­
претировать какие-либо кресты как старообрядческие, т.е. маркирующие принадлежность к
старообрядческой ветви православной церкви, некорректны, кроме, возможно, тех случаев,
■ тогда об этом свидетельствует вариант молитвы креста на обороте, либо же их старообряд­
ческое происхождение документировано. В целом же говорить о выделении для XVIII - на­
чала XIX вв. литых медных "старообрядческих" крестов как конфессионального признака
нельзя, ввиду практически полного отсутствия для этого периода хотя бы соотносимой ко­

31
личественно группы тельников, которые могли бы быть уверенно отнесены к симвс
официальной православной церкви" (там же. - С. 217).
Формированию родовых участков на современных кладбищах посвящена статья M.J.
режновой. На основании этнографического исследования кладбища села Бергамак и cof
ных по материалам переписей населения генеалогий автор рассматривает процессы скл
вания семейных комплексов и причины, этому способствовавшие. Выбор участков на к
бище для погребения не всегда соответствует правилу, что члены одной семьи должны (
похоронены рядом. На принятие решения о месте захоронения людей влияет очередн
смерти отдельных членов семьи, сила родственных отношений - однако это является ре
ными, действенными факторами формирования семейных комплексов (2008а. - С. 222-2
К единичным пока работам принадлежит статья, посвященная изучению костных п
логий на антропологических материалах (Татаурова. Игнатьев, Слепченко, 2008. - С. I
243). Между тем. это еще один источник по изучению процесса средовой и социальной a^
тации и реконструкции образа жизни, особенностей среды обитания и специфичности п<
дения в конкретных климатических условиях, характера питания древнего населения. 1
исследовании остеологического материала из могильника Ананьино-1 выявлено пять гр;
патологических изменений, которые могут свидетельствовать о наличии постоянной мик
травматизации, длительных перегрузках, а иногда и острой травме, возникшей вследст
тяжелого физического труда. Вероятно, нередкой патологией в те времена были и воспа
тельные процессы костей в форме остеомиелита.
Подводя итог рассмотрению материалов этих сборников, можно заключить, что предсп
ленный в публикациях материал фрагментарен и его появление сразу же попадает в тем;
ческие статьи, так как для обобщающих трудов требуется более репрезентативная выборк
В отдельный раздел можно выделить анализ работ разных авторов в ежегодном изда]
материалов конференции, теперь уже Международного симпозиума "Интеграция архес
гических и этнографических исследований", проводимом в разных городах России и бл
него зарубежья. А также серию "Этнографо-археологические комплексы: проблемы куш
ры и социума". Конференция и тематический сборник посвящены одной проблеме: инте]
ции наук, прежде всего, археологии и этнографии. Интеграция этих паук необходима
решения многих проблем археологи нового времени, или исторической археологии и ш
роения этнографо-археологического комплекса, а также развития этноархеологии в ее '
бирском" понимании. В процессе складывания "авторского коллектива" этих изданий т
явилась "русская специфика", объединившая авторов, которые занимаются изучением |
с кой культуры в ее археологическом и (или) этнографическом проявлении. Исходя из эт
мы рассмотрим работы по интересующей нас теме постоянных авторов и временных уч
ников авторского коллектива.
Постоянным "этнографическим участником" авторского коллектива стала М.Л. Бсу
нова. Ее работы посвящены различным сторонам погребального обряда русского населе
Среднего Прииртышья и некоторым другим аспектам этнографии русских.

32
 С самых первых конференций по интеграции археологических и этнографических ис­
следований темой публикаций М Л . Бережновой, за редким исключением, было описание
различных этапов и элементов погребального обряда. Одной из первых в "интеграционном
направлении" стала работа 1995 г. "Русское кладбище как этнографический источник". Ис­
следователь говорит о потребности в археологическом источнике, с помощью которого мож­
но будет проследить генезис и инновации (С. 43-44), этнографические же исследования по­
зволят, с ее слов, зафиксировать внешние стороны обряда: величину и размеры намогиль­
ных холмов, особенности их формирования, планиграфию кладбища. Изучение пофамиль­
ного состава населения на кладбище и в селе дает возможность выделить старые участки
кладбища, проследить планиграфические изменения на нем.
Описанию этнографически зафиксированного погребального обряда русских старо­
жилов Среднего Прииртышья посвящена работа 1997 года (Бережнова. - С. 163-177). Ав­
тор выделяет строго обязательные черты обряда, такие, как выполнение обрядовых дей­
ствий. и "произвольные" (форма могилы, намогильное сооружение, место захоронения,
смертная одежда - С. 164). Статья написана по материалам, в том числе, и Бергамакского
кладбища (Муромцевский район Омской области), данные о котором мы еще будем при­
влекать во второй главе, используя не только опубликованные сведения, но и собранные
в результате самостоятельных исследований по специальной программе. Собственно, к
"произвольным" попали как раз те черты обряда, которые фиксируются археологически,
не включена сюда лишь внутримогильная конструкция, попросту говоря, гроб, потому
что он в современности был конструкцией стандартного вида, отличающейся только раз­
мерами. Получилось так потому, что материальная составляющая обряда почему-то в
меньшей степени интересовала исследователя. А в "археологической ситуации" была бы
очень полезна для интерпретации некоторых черт обряда (например, на Изюке зафиксиро­
вано, что яму копали так, что земля из нее была с южной стороны, а колоду опускали в яму.
стоя на северном краю могилы). "Строго обязательные черты" обряда не отличаются от
описаных в других регионах. К некоторым спорным позициям этой работы мы еще вер­
немся во второй главе.
В описании погребального обряда старообрядцев Среднего Прииртышья М.Л. Береж­
нова выделяет только черты, сопоставимые с "мирскими" (1998. - С. 12-13). но которые m o­

a t относиться к более раннему времени, что важно для понимания археологического мате­
риала. Нам же придется отобрать только те критерии, которые сопоставимы с материальной
его стороной, ибо узнать, что гроб несли только мужчины, если хоронили мужчину, нам,
видимо, не придется. Итак, по материалам Прииртышья, зафиксированным исследователем,
в течение долгого времени старообрядцы использовали долбленые гробы, которые факти­
чески никак не обустраивались внутри; у них дольше по времени бытовал саван; до недавне­
го времени гроб переносили при помощи грех палок. Существовал у старообрядцев особый
вид полатей (перекрытий) в могиле, когда установленный в яму гроб полностью оборачива­
ли берестой. Кладбища устраивали отдельно от мирян, они не имели ограды и окапывались
небольшими ровиками даже во второй половине XX века. Могилы не помечали крестам
или устанавливали только деревянные кцесты, за могилами не ухаживали.
В 4 томе серии "Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и соци>
ма" в 1999 г. вышла статья М.Л. Бережновой "О методике этпографо-археологического из>
чения погребального обряда русских Среднего Прииртышья", в основу которой положен!
этнографические методы и применение инструментальной съемки (1999д. - С. 17-23). К со
жалению, дальше декларированных методов дело не пошло. Не буду повторяться на cei
счет, так как подробный анализ этой работы опубликован (Татаурова, 2004а. - С. 41-44).
Результативным оказалось использование данных генеалогий при изучении погребать
ного обряда русских (Бережнова, 1999. - С 81-83). Перекрестный анализ пофамильногс
состава населения, проведенный после изучения ревизских сказок, материалов 1Первой все­
российской переписи населения 1897 года и надписей на могильных памятниках, показа;
реконструктивные возможности этногенеалогического материала, что очень важно для ар­
хеологических исследований. Впоследствии мы использовали этот опыт для изучения на­
селения села Бергамак по материалам кладбища и опубликованных данных письменных
источников из коллективной монографии под общей редакцией M JI. Бережновой "Рус­
ские в Омском Прииртышье (X V 1I1-X X века). - Омск, 2002. Кроме очерка по антропони-
мической системе русских крестьян Омского Прииртышья, в рамках которого рассмот­
рен фамильный и именной фонды русских крестьян Сибири и Прииртышья (написан
О.Н. Жидпк. - С. 77-1 06), в книге имеется раздел по духовной культуре - "Представления
русских Омского i [рииргышья о потустороннем мире в конце X IX - начале XX в.", напи­
санный Д.А. Рейзвах, касающийся духовных представлений о потустороннем мире - пу­
тях туда и связях с ним (С. 135-169).
Продолжая заниматься изучением генеалогий. М Л . Бережнова с коллегами в работе по
фамильному составу нзкжцев (2002. - С. 184-188). стараясь "откопать" в письменных источ­
никах "нерусскую кровь" (Л.Т.) жителей Изюка. даже выходца из Тулы с фамилией.'имею­
щей "явно нерусский корень" - Тулянинов - записала в татары. Хотя представители Тулы
зафиксированы в антропологических материалах памятника (Багашев, Антонов, 2004. - С.
10-13). Благодарю моих коллег за столь пристальное внимание к изучению Изюка, но интер­
претировать мирное сосуществование на сенокосных угодьях левобережья Иртыша русско­
го и татарского населения "родственными" (С. 186) связями вряд ли убедительно. Хотя бы
потому, что сенокосно-пашенных земель па правом (восточном) берегу Иртыша, где была
расположена деревня Изюк, пе было. Это была низкая Иртышская пойма, постоянно затап­
ливаемая. где заниматься земледелием было практически невозможно. Даже в конце про­
шлого века информаторы из села Евгащино рассказывали нам, что до революции в полово­
дье Иртыш и его правый приток Тара сливались (по прямой между ними около 20-ти кило­
метров) и па лодке можно было добраться до села Бергамак (рис. 20). По зимнику с тех краев
возили строевой хвойный лес, в том числе и для строительства домов. Кроме того, именно
паводки послужили причиной переселения деревни на левый высокий берег, тем более что

34
там находились пашни и сенокосы изюкцев. А уж совсем "мирному" проживанию русских и
татар оппонируют находки останков двух убиенных женщин в погребальном комплексе Изюк-1:
одна убита ударом сабли вместе с ребенком (могила 30), другая - дробью. Выводы не бес­
спорны, по и грешить на односельчан тоже нелогично.
Изучение восточнославянских элементов в погребальном обряде русских сибиряков
(Бережнова. Назаров. 2007. - С. 266-270) наглядно показывает, что "ряд элементов верова­
ний и погребальной обрядности до сих пор выделяется своей необычностью на общесибир­
ском культурном фоне, другие же элементы настолько глубоко проникли в сибирские нор­
мы. что их сопоставление с южнорусскими, украинскими, белорусскими традициями на­
жегся парадоксальным" (С. 270). В этом вопросе я полностью согласна с авторами, ибо счи­
таю, что формирование традиций русских сибиряков происходило на славянской основе.
Анализ внутримогильных конструкций в погребальном обряде русских позволил
М.Л. Бережновой выделить 4 типа обустройства могильной ямы на материалах разных ре­
гионов России с примерами использования таких сооружений в Сибири и селах Среднего
Прииртышья. Очень необходимый опыт работы, хотя и мало сопоставимый с археологичес­
кими материалами, потому что относится, в основном, к современности.
Сюжетам о формировании русских сел в Барабе и их связям с Прииртышьем на основе
письменных источников (переписей XVIII. XIX вв.). посвящена статья "Чалдоны" и "По-
сельга" (история русских в Барабе в XVIII-XX вв.) (Бережнова, 2004. - С. 123-135). В ней
подробно рассмотрены география выхода переселенцев, демографический и половозраст­
ной состав, семейно-брачные связи, социальный статус. Жаль, что так и не изучены русские
села Прииртышья: опыт подобной работы по этому региону был, по выборочный (см., на­
пример. Русские в Омском Прииртышье, 2002). А в статье "Русские поселения Тарского
Прииртышья в XVIII-XX веках" (Бережнова, 2006а. - С. 201-225) рассмотрен довольно боль­
шой регион, но акцент в работе сделан на историю заселения Тарского Прииртышья на ос­
нове исследований более ранних авторов на эту тему и архивных материалов, которые до­
полнены этнографическими данными по планиграфии поселений. В этом же ключе сделана
работа Л.Б. Герасимовой (2001. - С. 230-235). Эти сюжеты напрямую не относятся к изуче­
нию погребального обряда, но история формирования населенных пунктов связана со скла­
дыванием традиций (и том числе, и погребальных) на основе привнесенных переселенцами
опыта и знаний, а также местных условий и контактов с аборигенным населением.
Этнографические материалы характеризуют и такую особенность: в оформлении по­
гребения зафиксированы построенные (установленные) над могильным холмом деревянные
домики (Бережнова, Минин, 2005. - С. 195-198). Авторы интерпретируют их как намогиль­
ные памятники, характерные для старообрядческого населения, используют для него тер­
мин "голбец" и считают, что такие сооружения над могилами были широко распространены
в XIX - начале XX века, сведения о них дожили до начала 1990 годов. Из моих полевых
сборов отмечу, что подобный "домик" был зафиксирован нами в 2006 году на заброшенном
ныне кладбище деревни Ливенка в Горьковском районе Омской области. К сожалению, как
попал сюда этот вид намогильного сооружения, узнать нам не удалось: деревня разъехалась,
и в старых домах живут дачники из Омска, купившие их.
В изучении "особенностей погребального обряда белорусов Омского Прииртышья"
М Л. Бережнова (2006. - С. 41-45) сетует, что "... существенные для нас наблюдения над
формой и размерами могил, могильных холмов, намогильных сооружений, кладбищ в це­
лом являются в имеющейся литературе случайными, единичными". Мы. археологи, давно
уже говорим, что этнографические исследования обходят эти сюжеты стороной, а жаль, ведь
"...надеяться, что в ходе археологических исследований русских памятников разного време­
ни будет накоплен некоторый материал по размерам и формам могил, планиграфии клад­
бищ. сделаны некоторые наблюдения {возможно! - Л.Т.) над формой намогильных сооруже­
ний" (С. 41) гораздо проще, чем сделать это специально в ходе экспедиционных работ. Как
человек, самостоятельно узнавший на своем опыте и археологию русских кладбищ, и сбор
этнографической информации по погребальным комплексам, скажу, что за шесть лет раско­
пок кладбища Изюка мы, в лучшем случае, изучили две трети его площади. Ибо могильные
холмы, насыпанные в XV1I-XVIH веках над могилами, не говоря уже о намогильных соору­
жениях, если они были, не прослеживаются на поверхности. Даже на действующем Берга-
макском кладбище, которое мы изучали в рамках этноархеологической методики, не все по­
гребения можно выявить по холмам из-за их разрушения (а кладбище, о котором идет речь,
было открыто в начале XX века). Провести этноархеологические работы на таком объекте
можно за полевой сезон и как раз зафиксировать то, чего не позволяет археологический ис­
точник: холмы, сооружения, а главное, пол, возраст, фамилии умерших, даже их внешность
(где есть фото на памятниках), чего археолог сделать практически не в силах, а половозрас­
тные определения делает епециалист-аптрополог. Возвращаясь к анализируемой работе, ска­
жу. что автор сравнивает русский и белорусский обряд и выявляет некоторые различия с
"нивелированным ... обрядом (русских. - Л .Т ) старожилов Омского 11рииртышья, что дает
возможность "для реконструкции отдельных сторон архаичного обряда погребения", "рас­
пространенного в разных местах Европейской России" (С. 44). Но эти выводы сделаны па
материалах, недоступных археологу - намогильных холмах, сооружениях и их размерах.
Другой подход представлен в статьях по мониторингу Бергамакского кладбища, пока­
завший результативность комплексной методики изучения (Бережнова. 2008а, Бережнова.
Минин, 2009). В ходе проведения исследований было использовано несколько различных
источников: письменные - Материалы Дозорной книги 1701 года Тарского уезда, материалы
ревизий населения, Первой всеобщей переписи населения и др.: археологические методики
по инструментальной съемке кладбищ - не только Бергамакского. но и других деревень Ом­
ского Прииртышья, которые позволили рассмотреть планиграфию этих комплексов; этно­
графические материалы, собранные в Бергамаке и других русских селах, давшие возмож­
ность изучить пофамильный состав погребенных на кладбищах и сопоставить его с генеало­
гическими материалами, собранными в деревнях и полученными при изучении письменны?
источников. Этнографические исследования зафиксировали историю формирования дере^

36
венского кладбища, складывания семейно-родовых участков. Все они в комплексе предста­
вили достаточно полную историю развития кладбища и состав населения, представители
которого похоронены на кладбище.
К сожалению, столь целенаправленных исследователей-археологов, изучающих погре­
бальный обряд сельского населения, пока единицы. По имеющимся публикациям попыта­
емся собрать вместе разрозненные сведения, касающиеся погребального обряда Приуралья.
Западной и частично Восточной Сибири.
Г.Х. Самигулов еще в одной работе о погребениях первопоселенцев Челябинской кре­
пости (2002а. - С. 228-231) среди русских традиций погребального обряда подмечает заим­
ствованную у финно-угорских народов: использование бересты и луба для обертывания тел
умерших или собственно гробов. Любопытный материал, полученный из письменных ис­
точников. представлен этим автором по XIX веку. Он касается расходов на погребение и
поминки купца I гильдии. Документ интересен тем, что можно узнать, на что тратились
деньги при проведении обряда (Самигулов, 2008. - С. 265-267).
Постоянным автором наших сборников и участником конференций является Л.Д. Мака­
ров. Прежде всего, остановимся на его статье "Язычество и христианство в духовной жизни
населения Камско-Вятского междуречья в период развитого и позднего средневековья"
(1996. - С. 23-48). В работе рассмотрено соотношение языческих и христианских традиций
на основе поселенческого и погребального комплексов, в том числе, имеющих значение и
при изучении сибирского материала: глубина и ориентация могильных ям, культовая хрис­
тианская атрибутика, дана ее типология и периодизация, последняя особенно важна при да­
тировке этого источника, полученного при раскопках русских кладбищ XVIII века Западной
Сибири. Например, некоторые типы крестов, относящиеся к XVI - началу XVII века, опи­
санные в этой работе, зетречены па Изюке, но отсутствуют в материалах Илимского остро­
га. представленных в монографии В.И. Молодина.
Прекрасная работа Л.Д. Макарова "Погребальный обряд славяно-русского населения
Вятского края (2003. - С. 192-232) построена на археологическом материале славяно-рус­
ских погребальных комплексов Вятского края, которую можно использовать для интерпре­
тации сибирских памятников. В ней представлен материал семи ранних древнерусских (до
XVI века) и шестнадцати русских кладбищ XVI-XVII.I веков. Рассмотрены материальные
составляющие погребального обряда в хронологической последовательности, такие, как
размеры и глубина могильных ям. ориентация и трупоположение умерших, положение рук,
вещевой инвентарь. В статье сделана графическая реконструкция двух могильников па ос­
нове эскиза автора. Единственным упущением является малочисленность антропологичес­
ких определений (об этом сетует и автор статьи), что сводит на нет возможности половозра­
стных, палеодемографических реконструкций. Малочисленность данных антропологии яв­
ляется следствием того, что "... могильники Вятского края до последних десятилетий иссле­
довались попутно, при изучении поселений, и нередко без составления какой-либо докумен­
тации" (С. 192).

37
 В материалах по археологическому исследованию православных памятников Ижевска в
2001 г. есть сведения и по погребальному обряду XIX века - небольшой, по интересный
комплекс, характеризующий различные особенности: погребения с полатями, захоронения
в склепах (Макаров, 2003с/. - С. 212-213).
В статье по итогам изучения погребального обряда, зафиксированного на материалах
Михайловского могильника XVIII века в г. Ижевске, прослежены и отмечены древнерус­
ские и старообрядческие черты обряда, заимствования из обрядов аборигенного населения
(Макаров. 2005. - С. 192-195).
Новым материалам по погребальному обряду христианского населения Удмуртского
Прикамья периода русской колонизации посвящена статья Л.Д. Макарова, С.Е. Перевоцш-
кова (2006. - С. 169-1 77), где описаны общие черты погребений, особенности погребального
обряда Зуево-Ключевского III могильника, датируемого XV1-XIX веками.
Ю.Ф. Кирюшин. А.А. Казаков, >1.В. Фролов. А.А. Воробьев в статье "О погребальной
обрядности населения Верхнего Приобья в XVU1-XIX веках (по материалам могильника
Староалейка II) (2006. - С. 149-169) подробно рассматривают десять детских захоронений в
деревянных колодах, на части которых зафиксировано использование в обряде глиняных
сосудов с углями. Авторы приводят широкие аналоги этому сюжету, большей части из рус­
ской этнографии и православной обрядности. Однако отмечают наличие огня и сосудов с
углем и в обрядах коренного сибирского населения. Но наибольшие соответствия находят в
обрядовой деятельности населения Русского Севера и Белоруссии (С. 160). Главным упуще­
нием работы, на мой взгляд, стал недоисследованный памятник: раскопаны только детские
погребения и неясно, почему не вскрыта хотя бы часть взрослого комплекса, раз уж раскоп­
ки на кладбище проводили. Недостаток "детской серии" в том, что на таком антропологи­
ческом материале нельзя сделать половозрастных и этнических определении, которые бы в
совокупности с данными этнографии, собранными в с. Староалейке, сняли вопросы "рос­
сийского освоения".
Элементы погребального обряда на различных памятниках представлены во многих
публикациях. Своеобразный погребальный обряд с трупосожжением и погребением ос­
танков, которые сопровождались крестами-тельниками в могильных ямах, зафиксирован
па Нердвинском могильнике в Пермском Приуралье (Коренюк, Мельничук, 1999. - С. 238­
239). Использование глиняных сосудов, в том числе с углями, в погребальном обряде за­
фиксировано в археологических материалах Новосибирской области. Авторы связывают
этот обычай, который просуществовал вплоть до современности, с окуриванием покойно­
го и могильной ямы (Воробьев, Троицкая, 2000, - С. 219-221). Интересные сведения по
православному погребальному обряду зафиксированы на могильнике поселения Пыскор,
здесь найден костяной православный крест, а в коллективном погребении (4 костяка) тела
внутри гробов были засыпаны известью. Этот факт исследователь объясняет как дезин­
фекцию. считая, что погребенные люди умерли в результате какого-то мора, (эпидемии)
(Головчанский, 2003. - С. 183-184). . г
 В связи с характеристикой археологического материала нельзя не упомянуть коллектив­
ную монографию "Археологические и исторические исследования г. Верхотурья” (1998).
где палеоантропологические исследования на основе материалов могильника на террито­
рии Верхотурского кремля описапы Д.И. Ражевым. Представлена характеристика погребе­
ний, расовая принадлежность погребенных, антропологические сведения о физическом со­
стоянии, травмах и болезнях верхотурцев (С. 138-143).
В плане исследования погребального обряда нельзя оставить без внимания материалы
Илимского острога в Восточной Сибири, где в 70-х годах прошлого века раскопан погре­
бальный комплекс из 336 захоронений (Василевский, Молодин, Седякина, 1978. - С. 215­
238; Молодин, 1996. - С. 61-63; Молодин, 1999. - С. 113-120). Памятник, благодаря найден­
ным в погребениях монетам, датируется XVIII веком. Могилы составляли строгие ряды,
вытянутые с севера на юг; детские сконцентрированы рядом со взрослыми; встречены' ком­
плексы погребений, перекрывающие друг друга, что позволило определить относительную
хронологию форм нательных крестов. Над могилами, вероятно, устанавливали деревянные
кресты, но они не сохранились; кроме них как надгробия использовали каменные плиты, два
обломка обнаружены при раскопках. Умерших хоронили в гробах (большая часть - 220 по­
гребений), колодах (115), оба типа погребальных конструкций сосуществовали. Для соеди­
нения частей гроба использовали деревянные шипы, редко железные гвозди. Колоды делали
из нетолстых бревен, отчего умерших туда иногда "втискивали". Могильные ямы имели раз­
меры: длина от 50 до 220 см. ширина от 20 до 80 см, глубина от 100 до 220 см. Из инвента­
ря - чаще только нательные кресты. На основании антропологических определений сделан
палеодемографический анализ.
Особого внимания в изучении культовой атрибутики погребений русского населения
заслуживают работы В.И. Молодина: "Старообрядческие нательные кресты из Илимской
коллекции"(2001. - С. 20-30), где автор выделяет типы медного литья, относящиеся к старо­
обрядческим образцам, и, кроме этого, разделяет их на "мужские" и "женские". Статья "Кре­
сты-тельники Сибири как объект научного изучения (2002. - С. 96-102) имеет историографи­
ческий характер и посвящена истории изучения медной культовой пластики. Вывод, сделан­
ный автором, - работа по каталогизации и изданию сибирских коллекций нательных крестов
по существу только начинается. И. по сути, первые результаты представлены в монографии
"Кресты-тельники Илимского острога". - Новосибирск, 2007. В ней дана типология крестов
Илимского острога с описанием и прорисовкой каждого типа, приведено соотнесение типов
крестов в ярусных комплексах, составлен каталог крестов-тельников. Итогом изучения став-
рографического материала стала монография В.И. Молодина "Очерки по ставрографии"
(2008). в которой автор рассматривает крест как архетип в христианстве и как объект науч­
ного изучения, кресты-тельники Сибири и Европы, историю изучения крестов-тельников в
отечественной историографии.
Изучив опубликованный археологический материал, обладающий особой конкретикой,
которая часто ускользает при наблюдении обряда "вживую", и работы, появившиеся в интег­
рации археологии и этнографии, или связанные с вопросами этноархеологии, обратимся к
публикациям, где дана этнографическая интерпретация этого социокультурного явления.
Из последних монографических работ по этнографии русских, касающихся и сибирс­
кой специфики, можно отметить две: коллективная монография из серии "Народы и культу­
ры" под названием "Русские" (1999), в которой есть раздел, посвященный похоронно-поми­
нальным обычаям и обрядам (С. 5 17-532). К сожалению, рассмотрен период Х1Х-ХХ веков,
то есть практически современная погребальная обрядность, основы которой существуют до
сих пор.
Монографическое издание под редакцией И.В. Власовой "Русский Север: этническая
история и народная культура. X1I-XX века" (2004) привлечено в наш обзор по причине того,
что большая чаегь переселенческого населения пришла из этого региона и основы погре­
бальной обрядности русских Сибири складывались, в том числе, па северорусских т радици­
ях. Глава II "Похоронно-поминальные обычаи и обряды" написана И.Л. Кремлевой, В пей
сведены традиционные черты погребального обряда жителей "русского севера" (С. 661-705).
Чисто сибирские материалы в обобщенном виде представлены как часть монографии из
серии "Очерки культу рогенеза народов Западной Сибири" (1994). Раздел написан П.Е. Бар­
диной по литературе и этнографическим материалам Томской области. Описаны поверья и
приметы, связанные со смертью, подготовка к ней людей пожилого возраста и вся последо­
вательность действий, которая осуществляется с момента смерти до поминальных ритуалов
после погребения и поминок в течение года со дня смерти. Описаны традиции в погребаль­
ной одежде и сопровождающий покойника инвентарь.
Характеристика погребального обряда русского населения Среднего Приобья представ­
лена в работе П.Е. Бардиной (1990. - С. 166-178). Описание погребальной одежды и устрой­
ство гроба, подготовка покойника к погребению и действия, связанные с этим, описаны в
монографии "Быт русских сибиряков Томского края" (1995. - С. 192-196).
Похоронно-поминальная обрядность у казаков по этнографическим материалам Ал­
тайского края, Омской, Кустанайской, Северо-Казахстанской областей описаны в работе
М. А. Жигуновой (2004. - С. 191-194). Обряд рассмотрен в соответствии с тремя этапами его
проведения и в.основном не отличается от описаний, представленных в публикациях по
этнографии других регионов. Среди фактов, применимых к интерпретации археологии, можно
отметить использование долбленых колод для погребения, устройство в могильной яме по­
латей. Интересной особенностью является то. что умершим женщинам распускали волосы,
повязывая их платком, а также сохранение запрета на использование в погребальном обряде
изделий из шерсти, меха, кожи (там же. - С. 192). .
Интересны этнографические материалы А.В. Минина по устройству и оформлению
могил па кладбищах русских Среднего Прииртышья (2007. - С. 303-305). По описанию авто­
ра. могилу копают за день или в день похорон посторонние люди, глубина ее около 2 м. у
старообрядцев - ! ,5 м. Размеры различались, что зависело от практики опускания гроба, яма
могла быть с полатями и без них. В некоторых районах ямы выстилали досками, а сверху

40
 делали перекрытие. Всю эту конструкцию называли голбец. Устройство полатей, по наблю­
дениям автора, до сих пор существует у старообрядцев, причем, у них опущенный в могилу
гроб заворачивали в берест;'’ {там же. - С. 304). Не соглашусь с автором о произвольности
или привязке ориентации погребений к забору, дороге и пр. (С. 304). Мое мнение по этому
поводу приведено во второй главе. Зато совершенно правильно наблюдение о том, что "на
кладбищах распространена система захоронения рядами. Но при подхоранивании этот прин­
цип может не соблюдаться" (С. 305) - этот факт наглядно представлен на Изюке. В работе
"Источники и методы изучения кладбищ русских Омского Прииртышья" (Минин, 2008. - С.
132-135) исследователь рассматривает предложенные учеными методы и методики изуче­
ния кладбищ разных народов, основанные на разных этнических материалах (русских, ту ­
винцев, барабииских и тоболо-иртышских татар). При бесспорности привлечения этногра­
фических материалов, фиксирующих процедуру совершения похоронного обряда, и исполь­
зования письменных источников, замечу автору, что не стоит пытаться свести воедино мето­
дики изучения погребальных комплексов разных народов. Для каждого народа (локальной
группы) при общей методической основе в изучении погребального обряда и современных
некрополей должна быть специфическая методика исследования. Как при общей для всех
методике изучения археологических памятников, утвержденной Отделом полевых исследо­
ваний. для каждого памятника есть своя специфика, присущая только этому комплексу, и эта
специфика нуждается в дополнительной методической базе. Что касается изучения русских
' кладбищ, остается сожалеть, что А.В. Минин не знаком с работой и методикой Д.В. Сороко-
умова, опубликованными в 2005 году в сборнике "Методика археологических исследований
Западной Сибири", кстати сказать, получивших положительную рецензию экспертов Отде­
ла полевых исследований института археологи РАН, несмотря на этноархеологическую на­
правленность (Методика археологических исследований..., 2005 - С. 317).
Этнографические наблюдения за особенностями погребальных сооружений на кладби­
ще с. Бобково (Алтайский край) представлены И.И. Назаровым (2008. - С. 254-257). В боль­
шинстве случаев описанные черты погребального обряда по сооружению могильной ямы
и устройству в ней внутримогильных конструкций типа полатей, а также по формирова­
нию намогильного холма и установке надмогильных сооружений в виде различных типов
крестов являются распространенными во многих регионах Западной Сибири, есть эти черты
и в Прииртышье.
К анализу работ по погребальному обряду русских стоит добавить публикации в сбор­
никах "Русские старожилы. Материалы Ш-го Сибирского симпозиума" (2000) и "Русские.
Материалы Vll-ro Сибирского симпозиума" (2004).
Роль огня в погребальном обряде русских на основании различных (з том числе и архе­
ологических) источников рассматривает С.В. Хабарова (2000. - С. 122-124). Суть предохра­
нительной магии, в том числе, и в обрядах похоронно-поминального цикла, у русских старо­
жилов юга Западной Сибири представлена в материалах Т.Н. Золотовой (2000. - С. 164-166).
Погребальные памятники X V H -X V I1I вв.. обследованные JO B. Шириным в Кузнецкой кот-

41
ловине, имеют черты, схожие с материалами Омского Прииртышья. Это небольшая глубине
погребений, особенно детских, захоронения в долбленых колодах, практика ярусных погре­
бений, наличие нательных крестиков, хотя по имеющимся материалам они есть не у всех
умерших, из чего автор делает вывод, что их наличие необязательно (2000. - С. 442). Любо­
пытный материал по погребальному обряду XIX - начала XX века представлен в публика­
ции В.А. Сумина (2004. - С. 410-411). Согласно исследованиям могильника, который был
старым кладбищем села Новососедово, можно сделать вывод, что многие традиционные
элементы погребального обряда, зафиксированные на Изюке, продолжают существовать до
начала XX века: ориентация покойников головой на запад с небольшими отклонениями к
северу, большая часть погребений совершена в деревянных колодах, реже - в гробах, в боль­
шинстве могил зафиксированы бронзовые крестики (отсутствовали в погребениях младен­
цев). Отличительными чертами является наличие в ямах керамической посуды, часто с угля­
ми. в одном случае находка монеты, в большей части могил в ногах погребенных сохрани­
лись основания намогильных крестов. Несомненно, подобные исследования важны в плане
изучения генезиса погребальной обрядности русского населения.
] 1одводя итог краткому рассмотрению публикаций по погребальному обряду на основе
археологических и этнографических исследований, можно сделать вывод, что обряд, изу­
ченный по археологическим материалам, имеет довольно схожие черты, несмотря на терри­
торию распространения памятников. Для XVI-XVII1 веков это захоронения в неглубоких
ямах, с западной ориентацией умерших, которых укладывали в деревянные колоды, вытяну­
тыми на спине. В некоторых регионах наблюдаются различия в положении рук, особеннос­
ти в количестве сопроводительного инвентаря. В XIX веке многие традиции сохраняются,
лишь увеличивается глубина могильных ям, и постепенно выходят из употребления долбле­
ные колоды.
Материалы Изюка в этом контексте можно считать уникальными. Здесь зафиксированы
некоторые черты, несвойственные описанным археологическим комплексам, нет о них све­
дений и в этнографических интерпретациях. К таким чертам можно отнести наличие боль­
шого количества нательных крестов, почти 80% умерших похоронены с крестами; засыпка
колод внутри грунтом; хорошая сохранность дерева позволила проследить конструктивные
особенности колод и гробов.
Этнографические описания отражают, чаще всего, современные знания погребального
обряда, затрагивающие и лучшем случае начало XX века. Они тоже весьма однообразно
характеризуют обрядовую деятельность. Локальные различия прослеживаются во внутри-
могильных конструкциях и намогильных сооружениях. Отображение последовательности
обрядовых действий редко выходит за рамки обобщений, представленных в монографичес­
ких изданиях.
 Глава 2

РЕКОНСТРУКЦИЯ ПОГРЕБАЛЬНОГО ОБРЯДА РУССКИХ

СРЕДНЕГО ПРИИРТЫШЬЯ
ГЮ МАТЕРИАЛАМ КОМПЛЕКСА ИЗЮК-1

§ 1. Методические аспекты, этническая генеалогия,

палеодемографические исследования
Метода - принятый путь для хода,
достижения чего-либо, в виде общих правил.
В. И. Даль

Работая с археологическим материалом, представляющим культуру населения давно

ушедших веков, даже если потомки этих людей живут и поныне, осознаешь, что восстано­
вит}, событийную сторону жизни, которую отражает этот источник, невозможно без привле­
чения других знаний.
В первой главе были рассмотрены общие вопросы, касающиеся понимания археологи­
ческих данных, а здесь попытаемся выяснить информационный уровень источников, преж­
де всего, этпоархеологического тг этнографического, которые привлекали для их интерпре­
тации в контексте изучения объекта нашего исследования.
Задачами этого этапа стал анализ репрезентативности (репрезентативность - предста­
вительность. позволяющая распространить выводы частичного обследования на весь изуча­
емый объект, - Словарь иностранных слов, 1988. - С. 431) выводов этноархеологнческих
исследований в ходе использования метода этнографо-археологического комплекса (далее
ЭАК) и составляющих этноархеологического источника; рассмотрение методических аспек­
тов изучения погребального обряда по археологическим и этнографическим источникам и
результатов работ по предложенным методикам.
Начнем с рассмотрения вопроса о возможностях сопоставления археологического и эт­
нографического материала.
Поколение наших бабушек и дедушек, к сожалению, становится все малочисленнее,
вместе с ними уходит знание тех традиций, которые принесли в Сибирь их деды и прадеды.
’'Социалистические культурные напластования" вытеснили из памяти нормы бытовой тра­
диционной и христианской культуры, поэтому этнографические наблюдения и интервьюи­
рование людей старшего возраста все меньше дают информации об объекте исследования. А
в ответ- на многие вопросы информаторы отвечают; что так положено, так хоронили наши
предки. Отсюда и описание обрядовой деятельности выглядит стандартно, что отмечено в
этнографической литературе (Бережкова, 1997, - С. 363, 164). Хотя этнографические осо­
бенности в проведении разных этапов похоронного обряда все же прослеживаются, их свя­
зывают с утратой поверий, касающихся смерти, и соображениями целесообразности (там
же. - С. 165-176).
 Возникают вопросы, какую информацию в современных этнографических описаниях
можно использовать для интерпретации материальной стороны погребального обряда, за­
фиксированного археологией? Насколько она объективна и соответствует времени форми­
рования археологического погребального комплекса? Или же в понимании последнего стоит
опираться только на археологическую методическую базу, а также письменные источники,
если таковые существуют?
Рассматривая погребальный обряд как последовательное выполнение трех основных
этапов (действия, связанные со смертью и подготовкой покойника к погребению; мероприя­
тия по захоронению и поминальные обряды), можно сделать вывод, что археологу из них
"достаются" в разной степени только материальные свидетельства исполнения обрядовых
действий для каждого этапа, предварительно прошедшие исследовательскую процедуру по
преобразованию информации о найденном артефакте в археологический источник. Конеч­
но, в получении последнего используются этнографические материалы, и применительно к
памятникам нового и новейшего времени уместно этноархеологическое исследование с по­
мощью метода ЭАК, в котором основа - археологические материалы, интерпретированные
этнографией (Томилов, 1996. - С. 18. 19; Тихонов, Томилов, 1997. - С. 12. 13). В связи с этим
положением стоит рассмотреть две проблемы: как совместить различные виды источников
(археологический и этнографический), ведь по своей сути они совершенно различны, и что
такое этноархеологический источник. Начнем с последнего.
Любое исследование построено на использовании источников. Этноархеология. как новое
научное направление в российской пауке, для которого определен предмет и объект (Томи­
лов, 1996. - С. 10-25), тоже должна иметь свой источник для реконструкции или моделирова­
ния этнографо-археологического комплекса.
Прежде чем попытаться определить, что такое этноархеологический источник (далее -
ЭАИ), нужно выяснить суть составляющих термин понятий. Ясно, что источник, способный
давать факты новой научной дисциплине - этноархеологии, включает две составляющие:
этнографическую и археологическую. Рассмотрим каждую в плане определения их источ­
ника и с точки зрения этих теоретических основ попытаемся выявить специфику ЭАИ.
За исходные положения мною взяты определения археологического источника Л.С. Клей-
па (1991) и этнографического источника Р.Ф. Итеа (1991). "Источник (англ. record) археоло­
гический - древний вещественный (т. е. культурный материальный) источник информации;
вещественный объект, относительно которого информация о его функциях и связях в культу­
ре, о близко родственных ему объектах утрачена или сильно пострадала и трудно поддается
восстановлению (для восстановления требуется особая система методических средств)"
(Клейн, 1991. - С. 348). "Этнографическим источником могут быть как полевые (экспедици­
онные) материалы, так и факты, собранные смежными гуманитарными и общественными
науками. Полевое этнографическое исследование дает как материальные, так и духовные
источники знаний. В процессе полевой работы предметы как материальной, так и духовной
культуры изымаются из обихода и составляют основу музейных :зтнографическихч:обраний.

44
Таким образом, музейные коллекции являются также важным этнографическим источником
(Итс, 1991. - С. 85). ... Этнографическим источником, характеризующим прошлую культуру
и быт, социальную и семейную организации, являются свидетельства исторических памят­
ников, фольклорные записи, археологические комплексы и т. д." (там же. - С. 87).
Таким образом, этнографический источник может включать в себя все: как собственно
материалы, полученные при изучении современной этнографической действительности и
имеющие связи с существующей культурой, так и археологические древности, которые дав­
но выпали из культурной среды, а также музейные коллекции - предметы, изъятые из культу­
ры. На них остановимся особо, потому что информация о музейных экспонатах (о функциях
и связях) не всегда исчерпывающая. Дарители часто не знают в полном объеме о назначении
передаваемых в музей предметов, аргументируя это тем, что они достались от бабушек без
комментариев, или только с устными рассказами по их использованию; сами не пользова­
лись, но видели, как это делают другие; вещь передавали по наследству, как семейную ре­
ликвию, о назначении - знания приблизительные. Часть артефактов попадает в музеи в виде
случайных находок, не имея, соответственно, никаких паспортных данных, кроме описаний
музейных сотрудников. Из этого следует, что музейные коллекции, считающиеся этногра­
фическим источником, по внутреннему содержанию ближе к археологическому материалу,
но с этническими маркерами, которые возможно проследить благодаря сохранению тради­
ций в культуре и небольшому промежутку времени между функционированием артефакта и
моментом попадания его в экспозицию музея.
Формулируя теоретические основы этноархеологии как научного направления, авторы
считают, что она поможет решить "круг проблем по генезису и динамике общества и культу­
ры человечества, а также их элементов разных хронологических периодов па основе сопря­
жения археологического и этнографического видения этих проблем" и настаивают на архео­
логической доминанте (Томилов, 1996. - С. 10-25; Томилов, 1999. - С. 15-16; Тихонов, Томи­
лов. 1997. - С, 12). По "основная специфика археологических источников (как источников
информации о далеком историческом прошлом) заключается в том, что нить понимания их
информации разорвана дважды - в традициях (разрыв между далеким прошлым и нашим
временем) и в объективации (разрыв между миром вещей и миром идей, которыми опериру­
ет наука). Этот двойной разрыв создает значительные трудности познания и вызывает необ­
ходимость выделения этих источников в особую категорию, которой ведает специальная нау­
ка - археология” (Клейн, 1991. - С. 348). Помогут ли этнографические изыскания, учитывая
эту специфику, сократить "разрывы" информативности, и могут ли археологические арте­
факты быть возвращены в живую культуру, как ее традиционные элементы?
Бесспорно, что любые культурные объекты (археологические и этнографические), что­
бы стать источниками, должны пройти специальные исследования. В археологии, как отме­
чено выше, это особая система методических средств; в этнографии, по мнению Р.Ф. Итса, -
"монографическое" изучение культуры. Потому что «в настоящее время в этнографии пре­
обладает срочный, или сезонный выезд для полевых исследований, который нередко еовме-

45
щается с маршрутным, имеющим целью охватить возможно большее число поселений или
большую этническую территорию в отведенный срок. Подобный характер полевых иссле­
дований дает оперативный материал, он наиболее плодотворен при решении конкретной, а
не монографической проблемы, однако страдает существенными изъянами. Так, "срочный”
("сезонный") выезд обычно планируется на наиболее удобный для исследователя период
работы в поле, а следовательно, исключает наблюдение жизни этноса в межсезонный (для
тропиков - период дождей, для севера - время полярной ночи) период. Сочетание ограничен­
ных сроков с установленным маршрутом лишает этнографа возможности детально вникать
в сложные сюжеты социального и семейного быта, а при вероятных языковых затруднениях
создает угрозу случайного отбора данных. Очевидно, что при "срочной" методике вероят­
ность наблюдения таких значительных для социально-культурной характеристики этноса
явлений, как свадьба, похороны, инициация, неизмеримо мала, и сведения о них могут
быть собраны лишь путем опроса» (Итс. 1991. - С. 85. 86). Соответственно, представление
жизненного уклада, обрядовой практики, выраженные в изучении материальной и духов­
ной сфер жизни, а также в описании последовательности действий, материальной состав­
ляющей обрядов только со слов информаторов, на мой взгляд, является моделями, выстро­
енными самими учеными, а не характеристикой современных реальностей, хотя по содер­
жанию они ближе к достоверной, нежели археологическая модель. В данном случае нужен
именно "монографический" подход в получении этнографического источника, тогда вы­
бранный нами объект исследования - погребальный обряд - будет зафиксирован (и не один
раз) при непосредственном наблюдении и прокомментирован его носителями, и внутри-
могильиыс конструкции можно будет зафиксировать в процессе их сооружения, а не де­
лать реконструкции со слов информаторов (Бережнова, 1997. - С. 167, 170.173; Бережпова,
Назаров, 2007. - С. 270; и др.)
Если придерживаться приведенных выше теоретических основ этноархеологии с "архе­
ологическим" приоритетом и учитывать приведенные выше определения по археологичес­
кому п этнографическому источникам, то в таком контексте этноархеологический источ­
ник - это археологический артефакт (или комплекс артефактов), возвращенный с научными
целями на какое-то время в этнокультурную среду, где он tic является чуждым элементом, а
его назначение, применение и технология изготовления могут быть объяснены с точки зре­
ния содержания, формы, этнокультурной идеологи.
По сути, получение ЭАИ и есть сопряжение археологического и этнографического ви­
дения проблем по генезису и динамике общества и культуры человечества. Такое понимание
изначально определяет и методы формирования источника. Частично они уже были сформу­
лированы ранее (Татаурова, 2004а. - С. 36-48).
Прикладные исследования, направленные на получение этноархеологического источ­
ника. должны состоять из двух этапов, а работа должна идти в двух направлениях (археоло­
гическом и этнографическом) одновременно, для чего, исходя из целей, выбирается единый
(для археологов и этнографов) объект исследования.

46
 На первом этапе необходим сбор информации в современном населенном пункте о мес­
тонахождении объекта исследования (заброшенной деревни, кладбища и т. д.). Сюда могут
войти сведения о датах основания, переселения поселка, о жителях, его населявших, о пла­
нировке, сведения об угодьях, промысловых станах и т. д. Необходимо, чтобы в этой работе
участвовали информаторы. Это очень важный момент, потому что пока жива историческая
память населения об изучаемом объекте, достоверность его интерпретации наиболее объек­
тивна. Полученные данные сравниваются с письменными источниками. Затем проводится
первоначальное обследование: определяются границы объекта, делается топографическая
съемка и нивелирование поверхности, фиксируются отдельные комплексы, составляется план,
проводится первичное исследование культурного слоя (шурфовка) и т. д.
Вторым этапом этой работы станут археологические раскопки. На раскопе, при реаль­
ном видении материала, как раз и формируется ЭАИ на основе известных данных об изуча­
емом памятнике и его отдельных комплексах, а также с помощью "возвращения" археологи­
ческих артефактов в живую среду.
Именно в этом случае большое внимание отводится методам интервьюирования и не­
посредственного наблюдения. Потому, что для нас являются важными ire только раскопки
самого памятника, но и отслеживание окружающей изучаемый археологический объект эт­
нографической действительности, сравнение современных элементов культуры е ее архео-
логизированными остатками и интерпретация с помощью информаторов. Для привлечения
знаний местных жителей есть две возможности:
1) демонстрация найденного при раскопках инвентаря в населенном пункте (иногда за­
брошенные русские деревни находятся недалеко от современных, и есть люди, которые ког­
да-то сами в них жили, либо жили их родственники);
2) приглашение информаторов на раскопки, где они выскажут свои представления о
функционировании, способах строительства объектов, использовании тех или иных предме­
тов материальной культуры, помогут реконструировать плаииграфию памятника, его разме­
ры. расположение относительно географических ориентиров и местное название последних.
Вероятно, такая методика покажется коллегам весьма трудоемкой, но результаты того
стоят. 11риведу несколько примеров работы в рамках этой методики по различным аспектам
изучения русской культуры в Омском Прииртышье.
Имея опыт по археологическому изучению русских поселений (Изюк-1, Ананьино-1,
Бергамак-1 в Большереченском. Муромцевском, Тарском районах), я постоянно сталкива­
лась с проблемой планиграфии памятников. В близлежащих селах, к сожалению, уже не
нашлось информаторов, которые бы помнили о расположении улиц и жилищ, хотя некото­
рые деревни дожили до XX века. Современные технические средства, которые эффективны
при изучении планиграфии ранних памятников, на русских комплексах не работают, вслед­
ствие насыщенности слоев артефактами и объектами. Выход один: полное исследование
памятника раскопками. Но на это уйдут годы, потому что поселения занимают достаточно
большую площадь, а мощность культурного слоя, весьма насыщенного, не менее метра, а

47
иногда два метра и более. Но в некоторых случаях, когда время исчезновения деревни при­
ходится на начало - середину XX века, есть шанс найти людей, которые в них жили и могут
нарисовать планиграфию сел. В моем небольшом этнографическом опыте зафиксировано
три таких сюжета. Первый о деревне Семитское (Семибуренко) Знаменского района, ее план
нарисовала нам Раиса Георгиевна (Петрова) Никитина, 1929 г. р.. в нем указано расположе­
ние домов и фамилии жителей. Второй - о деревне Зимнее Знаменского района рассказала
Мария Кирилловна (Трифонова) Люгина, 1936 г. р. и нарисовала план улиц. Этот сюжет и о
тех, кто проживал в деревне, и об их судьбах (Татаурова, Орлов. 2004. - С. 132-135; 2004а. -
17 мин.). Третий сюжет посвящен бывшей деревне Розановка Горьковского района. Инфор­
маторы, которых мь^ привезли на место бывшей деревни, Мария Ивановна Лысова, 1929 г.р.,
и Мария Кирилловна Костикова, 1936 г. р., нарисовали план, написали фамилии жителей.
Археологическими методами были сняты инструментальные планы деревень.
Описание и интерпретация археологических объектов, их функционального назначе­
ния, техники домостроительства с помощью информаторов из числа местных жителей, при­
глашенных на раскопки, сделаны нами на археологическом комплексе Изюк-I. Эти результа­
ты представлены в двух визуально-антропологических фильмах "Визуальная археология"
(Татаурова, Орлов, 2003. - С. 265; 2003а. - 20 мин.); "Это я помню" (Татаурова. Орлов, 2005,­
20 мин.). Главные герои фильмов из деревни Шуево, что в 10 км от Изюка, - Капитолина
Иосифовна, 1924 г. р.. и Михаил Владимирович (1956-2006) Новгородцевы - мать и сын. два
поколения, две памяти. М.В. Повгородцева мы пригласили на раскопки жилищного комп­
лекса на Изюк, где он с точки зрения своего опыта и знаний объяснил технологию сооруже­
ния одностопной избы, ее планиграфию, внутреннее обустройство дома, а также техноло­
гию изготовления битой печи, остатки которой зафиксированы в жилище. От него были по­
лучены сведения о доставке в эту местность строительного леса, об условиях заготовки и
выбора древесины для строительных нужд. Затем мы побывали в гостях у наших информа­
торов, где Михаил Владимирович рассказал о том, как он перестраивал избу, в которой жила
его мать, в дом-пятистенник, а Капитолина Иосифовна дополнила его слова воспоминания­
ми о том, откуда возили лес. Был записан рассказ о планиграфии и назначении каждой пост­
ройки усадьбы крытого типа, в которой проживают М.В. и К.И. Новгородцевы.
Еще один подобный сюжет связан с исследованием Бергамакского поселения (1996­
1998 гг.). Раскоп был на окраине села, и пришедшая па раскопки местная жительница Алек­
сандра Степановна Мертина. 1914 г. р.. помогла правильно интерпретировать изучаемый
объект, дом ее соседки, его планиграфию, причину разрушения и даже показала фотогра­
фию раскопанного жилища (Татаурова, 2002(1. - С. 134-142; Татаурова, Сорокоумов, 1999. -
С. 90-92). В этом случае в полной мере проявилось достоинство предложенной методики,
ибо интерпретация раскопанного объекта профессиональным этнографом существенно рас­
ходилась с описанной информаторами действительностью.
При раскопках памятников русских, как правило, формируется представительная кол­
лекция предметов материальной культуры. Многие из них понятны и знакомы нам благода­

48
ря тому, что их до сих пор используют в хозяйстве, а так же есть сведения об их изготовле­
нии и использовании в письменных источниках, описаниях музейных коллекций. По боль­
шинство артефактов интерпретируется "поверхностно", в чем я убедилась при анализе кера­
мического материала (Татаурова. 2009. - С. 282-285). В этом случае предложенная методика
"возвращения" в культуру дает положительные результаты. Для изучения типов русской по­
суды и технологии ее изготовления автором были разработаны специальные вопросники
(1L)98. - С. 123-137; Татаурова. Новиков. 1995), которые были использованы на практике раз­
ными способами. Изучение технологии изготовления посуды в основном происходило мето­
дами интервьюирования, потому что сегодня керамическую посуду в домашних условиях не
делают. Правда, нам удалось найти цветочный горшок середины XX века, изготовленный
методом скульптурной лепки и узнать, как его лепили и обжигали, а также побеседовать с
гончаром из с. Кукарки Седельниковского района Омской области, работавшим в артели до
Великой Отечественной войны (Татаурова. 1997). Типы посуды, их назначение и примене­
ние исследовали путем показа информаторам иллюстраций различных сосудов с просьбой
объяснить, для чего они нужны, как назывались и что в них готовили. В дополнение к этой
информации были использованы словари, в том числе и кулинарные. В результате была по­
лучена типология русской этнографической посуды, включавшая назначение и применение
различных типов, на ее основе систематизирован археологический материал (Татаурова, 1997;
19986. - С.88-123; Нижнетарский археологический микрорайон, 2001. - С. 176-190). Эта ра­
бота позволила выйти и на реконструкцию таких культурных элементов, как структура пита­
ния (Татаурова, 2003. - С. 122-125), взаимовлияние керамических традиций русских и або­
ригенов (Татаурова, 1996. - С.47-48; она же, 2008с/. - С. 282-287). Заканчивая сюжет, хоте­
лось бы остановиться еще на одном моменте: среди типов посуды есть такая категория пред­
метов. как глиняные блюдца. В археологическом контексте об их назначении можно строить
разные предположения; но при этнографическом изучении типов русской посуды становит­
ся понятно, что эти предметы использовали для выпекания наливных калачей. Информация
о существовании этого блюда традиционной русской кухни есть в словарях (Словарь старо­
жильческих говоров Среднего Прииртышья, 1992 - Т. 1. - С. 52; Т. 2. - С. 23), но технологию
выпечки калачей и их рецепт можно узнать только в живой культуре, как и типологию и
назначение топоров, которые имеются в каждом крестьянском хозяйстве, и сведения о том,
как правильно колоть дрова, можно зафиксировать только в процессе работы с информато­
рами. в том числе, методами визуальной антропологии (Татаурова. Орлов, 2006. - 40 мин.;
2007. - С. 71-77; 2008. - С. 283-292).
Конечно, предлагая столь "абсолютизированную" методику получения ЭАИ, в ответ
получу критические замечания, отчасти совершенно справедливые, о том, что далеко не
зсе археологические артефакты можно вернуть в живую культуру, где они будут понятны
и интерпретированы. Это относится к предметам ремесел, которые давно исчезли как род
занятий, и если их назначение и применение еще можно изучить с помощью этнографи­
ческих методов, то восстановить процессы изготовления этих предметов можно только

. ' 49
экспериментальным путем, например, лепка посуды скульптурными методами. В этом слу­
чае уместен другой способ получения ЭАИ, который используют и сейчас большинство
исследователей (к сожалению, чаще археологи), занимающихся новым временем, приме­
няя типологический и сравнительно-исторический методы. В ходе использования методов
требуется построение типологий археологического и этнографического материала и моде­
лирование технологического процесса изготовления предметов на основе сведении, полу­
ченных при изучении культурных явлений (Татаурова, 1997). Недостатком этой методики
в формировании ЭАИ является отсутствие или ограниченные возможности для реконст­
рукции духовной сферы. С одной стороны, например, обрядовая деятельность в строи­
тельстве жилищ и других объектов, которая не оставляет материальных артефактов (мы
можем предположить некоторые явления с помощью аналогий, но для каждого населенно­
го пункта в общепринятых традициях могут быть специфические черты). С другой сторо­
ны. избирательное описание "материальной” стороны культурного явления, которое затем
используют для сравнения с археологическим материалом, связанное с сезонной работой
в экспедиции, или представление его модели, построенной ученым со слов информаторов
(например, погребальный обряд), не всегда соответствует археологическому материалу.
По сути, третьим способом формирования ЭАИ может считаться метод этнографо-ар-
хеологического комплекса научного направления для реконструкции социокультурной сре­
ды. 1[оиытаемся оценить, насколько он будет продуктивен в изучении погребального обряда
русских.
С.С. Тихонов в статье «"Анатомия" этнографо-археологичеекого комплекса» (2007. - С.
48-52) на примере культуры сибирских татар рассматривает все составляющие ЭАК и обосно­
вывает их содержание с помощью различных источников. Не вдаваясь в подробности предло­
женных аспектов, замечу, что археологическая сторона представлена не как основной, а как
вспомогательный элемент (хотя в теоретическом посыле все должно быть наоборот). В моно­
графическом исследовании, посвященном погребальному обряду тареких татар (Кору с ей ко,
2003), автор пытается "увязать приведенный археологический и этнографический материал.
... Основанием для такого синтеза является реконструированная история существования цепи
поселений ...с XVII до второй половины XX в., этнографические материалы, собранные в
населенных пунктах района исследования, а так же примерное время существования, разви­
тия описанных погребальных комплексов (могильник Беграмак-II (БГ-41, археологический. -
JI.T.), некрополи деревень Инцисс, Чеплярово, Берияжка. Юрт-Бер гамак)" (С. 83). В моно­
графии блестяще описан этнографически реконструированный погребальный обряд татар. Его
элементы исследователь старается соотнести с археологическими материалами, которые, к
сожалению, выглядят вспомогательной информацией, как малоизученное явление XVII-XV111
веков с множеством гипотетических посылов. Некоторые археологические признаки, такие,
как размеры и наклон стенок ям, в этнографической интерпретации не рассмотрены. Размеры
представлены в этнографическом описании условно (С. 54), зато проанализирована со ссыл­
ками на информаторов глубина ям для женщин и мужчин; по материалам памятника ЬГ-11,
наоборот, даны усредненные показатели глубины ям, но они никак не интерпретированы,
как и не оценены их размеры (длина, ширина), которые зависели от антропометрических
показателей (С. 27) и. возможно, могли бы дать эти данные для археологического материала.
Анализ размеров этнографических комплексов по тем же критериям - длина, ширина, на­
клон стенок и попытка их интерпретации с помощью информаторов (как, например, с глуби­
ной) - позволили бы получить дополнительные сведения по ориентации погребений и вре­
менной привязки (времени устройства могильной ямы) этих составляющих обряда (С. 26­
28). Не раскрыт в этнографическом анализе и сюжет с положением рук умерших, так под­
робно расписанный по археологическим материалам (С. 33).
Но главным упущением работы является отсутствие антропологических и половозраст­
ных определений археологической коллекции и анализа находок материальной кулыуры
поселенческого комплекса Бергамак-Ш, в котором проживала изучаемая группа населения
(С. 18). Насколько я знаю материал этого памятника, там есть свидетельства русского влия­
ния, в том числе, православный крестик (Татауров, 2008. - Рис. 113). На БГ-П в числе кера­
мики, относимой к поминальным комплексам, есть русская посуда: в мог иле 13. в насыпи и
у перемычки рва (Корусенко, 2003. - С. 33, 34), в могиле 50 и в виде сборов. Нахождение на
татарском могильнике керамики русских типов (Татаурова, 1997) вряд ли было случайным
"информационным шумом", как интерпретирует ее автор книги (Корусенко, 2003. - С. 34),
потому что она в большом объеме зафиксирована на татарских поселениях рассматриваемо­
го времени - Бергамаке-IIl, Черталах, Юрт-Бергамаке, а также на могильнике Окунево VII
(1 атаурова, 1997). Может быть, и описанные колоды в могиле 17А, и конструкция могилы
40Б (Корусенко, 2003. - С. 30) имеют отношение к христианским традициям, несмотря па
г
богатый погребальный инвентарь, который мог характеризовать "местное" трактование хри­
стианского обряда? (Жук, 2008. - С. 185-191) Тем более, что по нумизматическому материа­
лу эти комплексы датированы второй половиной XVII века (Корусенко, 2003. - С. 42) - вре­
менем активного русского воздействия на аборигенное население.
Рассмотренный сюжет из истории и культуры тарских татар необходим нам с точки зре­
ния работы метода ЗА К. потому что эта этническая группа проживала на одной территории с
русским населением Изюка и Бсргамакского острога (памятник Б Г-1). Поселение Бергамак-Ш
и могильник Бергамак-П, а так же деревни Берняжка, Инцисс. Чегшярово. Юрт-Бергамак на­
ходятся от русских деревень на расстоянии от 5 до 30-40 км {рис. 20). На примере проведенной
реконструкции погребального обряда татар и наших исследований по русским попробуем оп­
ределить основные направления, в рамках которых моделирование ЭЛК наиболее соответ­
ствует истине, исходя, прежде всего, из археологического материала, а не наоборот.
С момента появления теоретических основ ЭАК большинство ученых сходятся во мне­
нии о необходимости единой методики, специальных программ по изучению действующих
кладбищ и погребального обряда, где анализ результатов помог бы в интерпретации археоло­
гических исследований. Одной из первых методический вопрос в таком контексте поставила
М.Л. Бережнова ( 1999а. - С. 17-23). но практического развития он не получил, несмотря на

51
то, что полевые работы в этом ключе она проводила. Вероятно, здесь уместно ее высказыва­
ние. с которым я полностью согласна: "...этнографы,.,на этапе сбора материалов получают
богатые сведения,. .об обрядах, сопровождающих погребение. Эти сведения служат этног­
рафам лишь источииковой базой для дальнейшего анализа. Для археологов же реконструк­
ция обряда is представлений, связанных со смертью, - цель исследования, основанного на
вещественном материале могильников..." (там же. - С. 18). Чтобы достигнуть поставленной
цели (а в нашем случае объектом исследования будет погребальный обряд, представленный
на материалах археологического памятника), необходимо решить ряд задач, куда входит:
- построение схемы этапов погребального обряда на основе его материальных элемен­
тов для применения метода ЭЛК, прежде всего на основе археологического источника;
- изучение современных русских кладбищ для дополнения археологических материа­
лов данными о намогильных сооружениях, изучение половозрастного и пофамильного со­
става населения;
- сопоставление сравнительно-историческим методом выделенных элементов с археологи­
ческими некрополями изучаемого периода на сопредельных территориях для выяснения тра­
диции в погребальном обряде и интерпретация их с помощью этнографических материалов.
За более чем десять лет развития археологии русских в Омском Прииртышье мы тоже
обращались к методическим вопросам и не только археологического плана (Татаурова, 2001;
2004tv. - С. 36-48). 11роводили самостоятельные этнографические исследования в рамках пред­
ложенного понимания этноархеологического источника и существующей концепции изуче­
ния ЭАК. что нашло отражение в публикациях (Культура населения XV!-XIX веков...,2005,-
С. 166-200; Культура русских в археологических исследованиях, 2005; Методика археологи­
ческих исследований Западной Сибири. 2005; Татаурова, Тихомирова, 2006. - С. 39-70; Тата­
урова. 2007е. - С. 6 1-66).
Оценивая проделанную работу, можно сказать, что она шла в нескольких направлениях
в рамках поставленных задач.
1) Построение схемы этапов погребального обряда на основе его материальных элемен­
тов подразумевало систематизацию археологических материалов в соответствии с последо­
вательностью обрядовых действий, чтобы затем по этой же схеме использовать этнографи­
ческий материал для получения этноархеологического источника. Для этого подготовлены
"Методические рекомендации по ведению полевой документации на раскопках памятников
русских" (Татаурова. 2001. 2005) для археологического изучения и использованы традици­
онные этнографические программы сбора материала по погребальному обряду (Кремлева,
1989. - С. 307-326; Тихомиров, Сорокоумов. 2002. - 177-184).
2) Изучение современных русских кладбищ для дополнения археологических материа­
лов данными о намогильных сооружениях, изучение половозрастного (для сравнения с по­
ловозрастными данными археологического комплекса) и пофамильного состава населения.
К началу работ была подготовлена методика этноархеологического изучения современных
кладбищ, построенная на требованиях археологического исследования.
 В 2005 году она, апробированная в молевых условиях, вошла в сборник "Методика архе­
ологических исследований Западной Сибири", где получила высокую оценку рецензентов
из Отдела полевых исследований Института археологии РАН (2005. - С. 317). В ней есть
общие требования к ведению полевой документации, типология и терминология объектов
на кладбище, правила их фиксации, в том числе и для статистического анализа (Сорокоумов,
2 0 0 5 .-С . 129-155).
3) Сопоставление выделенных элементов сравнительно-историческим методом с архе­
ологическими некрополями изучаемого периода на сопредельных территориях для выясне­
ния традиций в погребальном обряде сделано на основе публикаций.
4) Интерпретация погребального обряда могильника Изюк-I с помощью этнографичес­
ких данных выполнена на основе опубликованных материалов и собранных автором в пери­
од работы археологической экспедиции на комплексе Изюк в близлежащих населенных пун­
ктах. (Материалы хранятся в Музее археологии и этнографии ОмГ'У им. Ф.М. Достоевско­
го'). Однако собранные нами этнографические данные по этому вопросу позволяли интер­
претировать археологические материалы лишь частично, потому что Евгащино с XIX века -
это нритрактовое, съезжее село.
Что касается построения ЭАК для такого элемента культуры, как погребальный обряд,
то можно выделить следующие проблемные стороны.
- Создание историко-этнографического фона, по которому можно проследить культур­
ную преемственность с XVII по XX век. как это предложено М. А. Корусенко для этнографо­
археологического комплекса тарских татар, для русского населения Сибири XVII-XVHI вв.
сложно - оно не имело здесь исторических корней. Жители Изюка, например, из 11етербурга,
Симбирска, Пскова, Костромы, Твери, Москвы, Тулы, Казани, выходцы русского севера и
цен тра России (подробнее см, приложение I). Значит, историко-этнографический фон надо
изучать в местах выхода. А в культурной преемственности учитывать соприкосновение с
инородческими культурам и.
- Формирование этноархеологического источника в предложенном понимании также за­
труднено, несмотря на словоохотливость информаторов в ответах на поставленные вопросы:
мало кто соглашается пойти на кладбище для объяснения составляющих обряда, особенно не­
охотно это делают пожилые люди, тем более женщины. Приглашение же их на раскоп бессмыс­
ленно: здесь в полной мере проявляется "специфика археологического источника... пить пони­
мания его информации разорвана дважды - в традициях и в объективации (разрыв между ми­
ром вещей и миром идей, которыми оперирует наука)" (Клейн, 1991. - С. 348). Наблюдений за
ходом обряда в литературе немного, личные наблюдения чаще связаны с погребением родных.. .
- Интерпретация возможна с помощью сравнительно-исторического и ретроспективно­
го методов, а также сравнения с современными традициями в погребальной практике для
выявления в них архаичных черт. Поэтому правильнее было бы назвать итог нашей работы
моделью погребального обряда XVII-XVIII века, а не реконструкцией, хотя все же я исполь­
зую именно этот термин, потому что он применяется в археологи и для более древних эпох.

53
 В этом параграфе мы рассмотрим результаты решения первой и второй задач, полу
в сумме сведения по этнической генеалогии и палсодемографичсским аспектам; а так
систематизацию археологических и этнографических материалов в соответствии с not
довательностыо обрядовых действий.
Построение схемы этапов погребального обряда па основе его материальных элемен
для применения метода ЭАК сделано на археологическом материале комплекса Изю
однако логическая последовательность выполнения обрядовых действий взята из церк
пых предписаний выполнения обряда погребения и этнографических описаний, е о/и
стороны, у русских старожилов Среднего Прииртышья, с другой - культуры русских си<
ряков и русских европейской части России. Лишь некоторые детали, касающиеся дух<
ной сферы, ночные бдения у гроба, плачи, прощания с покойным и др., были еознатель
исключены из анализа, так как не имеют материального воплощения и их невозмож
зафиксировать археологически. Представляется, что они имели место быть, так как пгир
ко описаны в литературе.
Прежде чем приступить к сравнению археологических и этнографических материал
ио погребальному обряду, стоит кратко рассмотреть христианские каноны и предписания
их материальные свидетельства, которые могут быть представлены в археологическом и
точнике. Подробно эти аспекты изучены А.А. Воробьевым-Исаевым (2008. - С. 192-201
Здесь мы приводим итоги построения модели отражения мирского православного обря,:
погребения в археологическом источнике, выведенной из анализа обряда по тем же. что
у нас, критериям. Модель "...представляет собой сочетание следующих элементов:
1. 11огребение должно быть совершено в яме глубиной около 1,7 м.
2. Могила и помещаемый внутрь гроб должны быть ориентированы по оси -запад-восто
3. Погребальная конструкция - гроб (форма и материал не регламентированы).
4. Тело должно располагаться вытянуто, лежа на спине, головой на запад (лицом к востоку
5. Лицо направлено вверх,
6. Руки сложены на груди (правая - сверху).
7. У умершего в руках должна находиться икона (в южной традиции допускался крест)
разрешительная молитва на бумаге. Возможны следы развязанных веревок в районе рук и н<
8. На лоб положен бумажный венчик (в погребениях, начиная с 1870 г.).
9. Одежда должна соответствовать званию или виду служения умершего.
10. На крышке гроба могут быть следы пепла.
11. Остатки или следы комлей крестов, остатки надгробий" (там же. - С. 195-197).
Эти элементы, по мнению автора, можно зафиксировать для материалов XIX - нача
XX вв. Для периода XV1I-XV111 вв., имея материалы двух могильников, могу констатир
вать наличие археологических соответствий для пунктов 2, 3, 4, 5, 6.
Рассмотрим 'их по порядку в рамках последовательного выполнения этапов погреба.г
по го обряда.

54
 Первый этап: подготовка к смерти

1) идеологические представления, связанные со смертью;

2) подготовка к погребению, погребальная одежда, обувь, саван;
3) выбор места на кладбище для могилы.

По данным археологии По данным церковных предписании

и этнографии
И деологические представления, связанные со смертью

В материальном воплощении Раздел имущества; обряд прощания с землей;

не существуют отпущение грехов и пр.

Подготовка к погребению, погребальная одежда, обувь, саван

Свидетельства существования погребальной Комплект специальной одежды для погребения

одежды и савана представлены в виде фраг­
ментов тканей, сохранившихся благодаря со­
прикосновению с медными нательными кре­
стами, окислы которых законсервировали
ткань. Анализ показывает, что в изготовлении
одежды и савана использовали не только тка­
ни растительного происхождения - холст, но
и шерстяные, и даже шелковые. Большинство
имеющихся фрагментов тканей относятся к
женским и детским погребениям. В археоло­
гических материалах Изюка, в 42 взрослых и
"одном детском, зафиксирована кожаная обувь.
готовился заранее. Использовали холст или
шерстяную домотканину. Есть свидетельства
приготовления и использования савана.
У старообрядцев Томского края правилом было
хоронить только в льняной одежде, использовать
шерстяную запрещалось, как и кожаную обувь,
которую не советовали надевать и по православ­
ным канонам, а заменять на матерчатую, нельзя
было использовать обувь с железными гвоздями.
Набор обуви был в разных районах весьма раз­
нообразен: от хлопчатобумажных носков и лап­
тей до сапог и валенок (катанок). В качестве обу­
ви использовали специально сплетенные лапти,
которые при жизни не носили, или портянки, пе­
ревязанные крест-накрест, холщовые тапки.

Выбор места па кладбище для могилы

Свидетельством выбора места для могилы яв­
ляется наличие участков скученного располо­
жения погребений, скорее всего, родственни­
ков; ярусные захоронения; подхоранивание де­
тей к родителям или родственникам.
Выбор места для будущего захоронения на
кладбище осуществлялся заранее, результатом
такого выбора можно считать формирование
семейных участков. По Прииртышью есть све­
дения подхоранивания детей в одну яму с ра­
нее умершими родственниками.

Второй этап: подготовка к погребению

1) изготовление и внутреннее обустройство гроба:
2) устройство могильной ямы;
.тУтюдготовка тела умершего к погребению (обмывание, одевание, помещение тела в гроб: тру-
|лоположение (взрослые, дети); положение рук; укладка волос; сопроводительный инвентарь),
'

55
 Изготовление и внутреннее обустройство гроба
Археологические материалы представляют при­
способления для погребения тела, в основном в
виде колод - домовин, изготовленных из хвой­
ных пород дерева (сосна, лиственница), в од­
ном случае зафиксирована возможно изготов­
ленная из березы или обернутая берестой. Из
261 захоронения только два в дощатых гробах и
младенец в деревянной люльке, к которой при­
ладили крышку-доску.
Колоды но форме можно разделить натри типа;
гробы по форме аналогичны современным,
кроме крышки, которая плоская. Доски сбиты
поперечной перекладиной.
Внутреннее обустройство колод можно разде­
лить па 2 типа: с подголовником в виде остав­
ленного выше дна деревянного выступа у ко­
роткой стенки колоды в головах; без подголов­
ника. Есть различия в форме ниш в крышке и
нижней части колод: овальные, прямоугольные,
трапециевидные. В единичных случаях в ко­
лодах встречена щепа, возможно, положенная
под тело умершего.
Устройство могильной ямы
Археологические материалы, относящиеся к
XVI!-XV! II вв.. свидетельствуют, что глуби­
на захоронений была небольшая. Наблюдения
по кладбищу Изюка показывают, что боль­
шинство погребений совершено в культурном
слое поселения, где контуры ям нельзя про­
следить, а глубина от современной дневной
поверхности взрослых могил в среднем от 60
см до 135 см; детских - от 20 см до 95 см. У
части захоронений, в основном взрослых, ямы
все же прослежены. Форма ям прямоугольная.
56
По мнению И.А. Кремлевой, использование
гробов "долбленых из колод" бытует до конца
XIX века, да и то только для детей. В Примор­
ском крае 10.В. Аргудяева зафиксировала "до­
мовину" из колоды кедра в 1973 году. Сбор эт­
нографического материала в с. Евгащино и
близлежащих деревнях показал, что этот обы­
чай и в нашем регионе просуществовал доль­
ше. минимум до середины XX века, одна из
информаторов рассказала, что колоды делал ее
отец (д. Терехово, близ коми. Изюк).
По этнографическим сведениям, долбленые гро­
бы изнутри выстилали тканью. Их готовили за­
ранее, а до использования хранили в них зерно.
Дощатые фобы в Прииртышье появляются в кон­
це XIX века. О различиях форм и технологии из­
готовлю 1ия гробов из досок в литературе сведении
нет, как и об их размерах, лишь иногда указывает­
ся. что гробы делали по размерам умершего.
Внутреннее обустройство гроба представлено
несколькими вариантами: выстилали изнутри бе­
резовыми вениками (листьями), стружкой, сс-
ном, которые сверху накрывали тканью. Под го­
лову клали подушку, набитую листьями, травой,
куделью, очесами волос умершего, даже пером.
У старообрядцев запрещалось использовать
птичье перо. Колоды делали из разных пород
дерева, исключая осину. Старообрядцы Сиби­
ри делали домовину из кедра; у мирян не ис­
пользовали осиновые и пихтовые доски.
Канон православного обряда погребения рег­
ламентирует глубину ям около или чуть боль­
ше 2-х метров, остальные размеры в соответ­
ствии с размерами человека.
Этнографический источник, к сожалению, не­
многословен [ю поводу устройства могильной
ямы. Ориентация должна быть 3-В. форма ямы
и ее стенок в литературе не описаны, разме­
ры, как правило, старались соблюдать в соот­
ветствии с церковными требованиями. В При­
иртышье в некоторых селах зафиксированы
реже овальная и трапециевидная. Стенки
чаще вертикальные, дно ровное. У части ям
стенки сужаются к дну.
Размеры зафиксированных ям ненамного пре­
вышают размеры колод (см. табл. 1, 3. 5. 7,
9). Часто ямы нескольких захоронений сли­
ваются в одну общую с аморфными грани­
цами. Ориентация ям, как и большинства по­
гребений. СВ-ЮЗ; 3-В.
Никаких внутримогильных конструкций на
памятнике не зафиксировано.
Подготовка тела умерш его к погребению:
обмывание, одевание;
помещ ение тела в гроб: труноположение (взрослые, дети); положение рук;
укладка волос; сопроводительный инвентарь
Археологические свидетельства подготовки
умершего к погребению немногочисленны.
Сведений об обмывании нет. О наличии по­
гребальной одежды говорят остатки тканей.
Представлена обувь.
1руно положение взрослых по археологичес­
ким материалам зафиксировано как вытяну­
тое на спине, голова лежала в зависимости от
условий разложения трупа - на затылке, на
правом или левом боку.
В положении детей наблюдаются некоторые от­
личия: большая часть скелетов лежала вытяну­
то на спине, но есть случаи положения с согну­
тыми в коленях ногами, па боку. Несколько дет­
ских колод специально положены набок поверх
взрослых могил или индивидуально.
Материалы погребального комплекса свиде­
тельствуют о разнообразии вариантов положе­
ния рук, их зафиксировано 13 видов (рис. 11).
Чем это вызвано, сказать трудно, вряд ли свя­
зано с процессами разложения.
Зафиксировано несколько случаев погребаль­
ных причесок: у мужчин недлинные, до плеч,
волосы; у женщин два варианта: длинные рас­
пущенные волосы и заплетенные в косы на
висках. Косы уложены на темени или затыл­
ке "корзинкой".
Сопроводительный инвентарь практически
отсутствует. В 2-х женских могилах он пред­
ставлен: в одной - половиной бусины,
в другой - бронзовой гирьковидной пугови-
особенности, связанные с тем, что перед опус­
канием гроба в яму спускался человек, который
гроб принимал, поэтому ямы были достаточно
широкие. В Сибири и в Прииртышье существо­
вала традиция устройства в яме "полатей" - до­
щатого настила над гробом. О других конструк­
тивных особенностях внутримогильного уст­
ройства сведений нет. В описаниях удалось за­
фиксировать, что при копке ямы стенки долж­
ны быть ровно зачищены.
В этнографических материалах подготовка
умершего к погребению хорошо описана.
Обмывали приглашенные люди, используя спе­
циальную посуду и тряпочки (ветошь), которые
потом убирали в укромное место, где никто не
ходит. В этнографических описаниях пет упоми­
наний о трупогюложении покойного, считается,
что он должен лежать вытянутым на спине, ли­
цом вверх, со Скрещенными нателе руками, как
это предписано христианским регламентом.
Положение рук умершего описано в христи­
анской литературе: руки должны быть уложе­
ны на груди крестообразно. Есть и этнографи­
ческие описания: для мирян руки должны быть
скрещены на груди, правая сверху на левой;
для старообрядцев - руки должны быть согну­
ты в локтях поперек туловища, правая сверху,
пальцы "крестиком".
Сведений о прическах умерших в литературе
мало. П.Е. Бардипа отмечает, что девушек хоро­
нили с распущенными волосами, женщин с ко­
сами. Обязательно на голову повязывали платок.
Представлен в описаниях и "сопроводительный
инвентарь", в который могут входить бытовые
предметы: любимые вещи, предметы туалета,
украшения из меди, игрушки, ремесленные ин­
струменты, монеты, комплект одежды. Право­
славные наказы предписывали обязательное на­
личие нательного креста, а помещение различ­
ных предметов (в том числе и перечисленных
выше) считалось языческой чертой. К сожале-
57
цей-подвеской. В детской - бронзовой пугови­ нию, наличие крестика на умершем в этногра­
цей со вставкой. фических материалах не фигурирует, вероятно,
Самый многочисленный инвентарь - это на­ сведения о наличии этого элемента вытеснены
тельные кресты: 210 ма 261 погребение и 264 социалистической идеологией.
погребенных.
Третий этап: погребение
1) Погребение зимой, летом.
2) Средства доставки гроба к месту погребения.
3) Расположение гроба в могильной яме, подхоронения, в том числе ярусные.
4) Надмогильные холмы и сооружения.
Погребение зимой, летом
В археологической практике отмечена такая В современных этнографических описаниях
особенность: половина взрослых погребений нет упоминаний о различиях сезонных погре­
внутри колоды засыпана землей; среди детс­ бений. В этой связи отмечается только трудо­
ких захоронений таких случаев меньше. емкость приготовления могилы в зимнее вре­
Объяснением этой черты обряда может быть мя, а также есть информация, что зимой гроб
сезонность погребений: тех, кто умирал зи­ заколачивают гвоздями, так как грунт мерзлый.
мой, сразу не хоронили, а оставляли до весны Сведения о том, что бедные люди умерших
1 для совершения обряда погребения. Такая зимой не хоронили, а оставляли в усыпальни­
I практика переноса времени погребения, прав­ цах или притворах при колокольнях до весны
да, без засыпки колод, зафиксирована М. За- в связи с трудоемкостью и затратностью по­
былиным в XIX веке. В археологической прак­ хорон. относятся к XIX веку. В советское вре­
тике "зимние" покойники зафиксированы в ма­ мя таких построек просто не существовало,
териалах Верхотурья. отсюда и отсутствие такой традиции, и. соот­
Зафиксировано три варианта засыпки. ветственно. информации о ней. О факте попа­
дания земли внутрь гроба, пусть и в неболь­
шом количестве, есть упоминания в описани­
ях христианского обряда погребения, где го­
ворится, что на краю могилы священник пе­
ред закрытием гроба посыпает крестообразно
землю на тело умершего, читая при этом мо­
литву, после чего гроб заколачивают.
Средства дост авки гроба к месту погребения

Ед и пст ве н н ы м ко с в е н н ы м с видетел ь ст во м Средств доставки гроба на кладбище описа­

этой части обряда может служить положенная но достаточно много: веревки, полотенца, свя­
у IOB стенки одной из колод жердь, диамет­ занные полотенцами жерди, носилки, воло­
ром 3 см, длиной 144 см, а также поперечные куши, сани (даже летом), телеги.
плашки в яме, на которые ставили колоду в
погребальном обряде, зафиксированном на мо­
гильнике Староалейка II (Алтайский край),
относящегося к XVIII-XSX вв. Вероятно, плаш­
ки создавали зазор между колодой и землей,
что позволяло беспрепятственно вытаскивать
из-под домовины веревки или полотенца, на
которых гроб опускали в яму.

58
 Расположение гроба в могильной яме, подхороиенмя, в том числе ярусные
По археологическим материалам можно сказать, Об особенностях расположения гроба в яме
что в тех случаях, когда были зафиксированы в этнографических материалах не упомина­
границы ям. место установки гроба различа­ ется. зато есть сведения о том. что при по­
лось. Гроб ставили либо по центру ямы. либо гребении в яму бросали монеты.
ближе к одной из длинных стенок. Монет или
иных предметов в заполнении ям не найдено.
Материалы некрополя Изюк-I свидетельству­ Подхоранивать старались па основании се-
ют о комплексах погребений, скорее всего, мейно-родсгвенных связей, свидетельством
родственников. Это фиксируется по общим чему стали комплексы погребений родствен­
для нескольких погребений (до 8 штук) ямам, ников на современных кладбищах. О суще­
когда колоды устанавливали рядом друге дру­ ствовании ярусных захоронений информация
гом, а также друг на друга. Кроме этого, род­ единична.
ственников хоронили в одной яме в несколь­
ко ярусов (до 3). В случаях, когда ямы не фик­
сировались. участки с погребениями родствен­
ников выделяются скученностью колод и по­
мещением детских поверх взрослых или по
бокам.
Надмогильные холмы и сооружения

По наблюдениям археологического материа­ Формы и размеры намогильных холмов и над­

ла холмы над могилами визуально не просле­ могильных сооружений в Прииртышье под­
живались. Однако в некоторых случаях они робно описаны М Л. Бережновой. Типология
зафиксированы по стратиграфическим разре­ надмогильных сооружений и памятников дана
зам и представляли финальную стадию их су­ Д.В. Сорокоумовым в методике этноархеоло-
ществования. после того как деревня разъеха­ гических исследований русских кладбищ.
лась и за ними не было ухода. Это невысокие,
20-30 см холмы. Следов надмогильных соору­
жений и остатков оснований крестов не паблго-
далось.

Ч етверты й этап погребального обряда относится к чисто духовной сфере и касается

поминовения усопшего, которое регламентировано на 3, 9, 40 дни и в годовщину смерти. В
этнографии эта часть обряда описана достаточно подробно, в том числе и по материалам
Омского Прииртышья. По археологическим материалам свидетельством поминальных дей­
ствий могут выступать материалы погребального комплекса Ананьино-I Тарского района
Омской области, что в 60 км к северу от Изюка {рис. 20. Раскопки автора 2005 г.).
Перед тем как представить читателю реконструкцию погребального обряда на основе
археологических материалов Изюка, рассмотрим еще два источника, которые наполнят
нашу реконструкцию сведениями по этнической генеалогии и палсодсмографичсскими
выводами. Изучение этнической генеалогии стало возможным благодаря работе на совре­
менных русских кладбищах. В ходе этих работ проведена систематизация намогильных
холмов и надмогильных сооружений (крестов, памятников, оград), а также поминальных

59
мест. На материалах изучения пофамильного состава погребенных, их пола и возраста, по
табличкам па крестах и памятниках стало возможным сравнение полученных данных с
письменными источниками и выявление демографических аспектов, которые можно срав­
нить с демографическими наблюдениями на археологических материалах. Инструменталь­
ные планы современных кладбищ позволили изучить их планиграфию для сопоставления
с планиграфией изучаемого могильника и выявить в наблюдениях общее и особенное.
Для получения репрезентативной информации по этнической генеалогии и демографи­
ческим вопросам, а также в плане отработки методики ЭАК в качестве объекта исследова­
ния было взято кладбище современного села Бергамак Муромцевского района Омской обла­
сти (в 40 км к востоку от памятника Изюк-1). Причина такого выбора в том. что эти поселе­
ния (Бергамак и Изкж) основаны в одно время.
Село Бергамак основано в 1668 году первоначально как острог, вокруг которого обра­
зовалась слобода из крестьян, пришедших сюда из-под г. Тары. С 1996 по 1998 годы авто­
ром проведены археологические работы на памятнике Бергамак I (XV1I-XVIH вв.), не­
сколько лет подряд работала этнографическая экспедиция Омского государственного уни­
верситета под руководством М Л . Бережновой, результаты исследований вошли в коллек­
тивную монографию (Русские в Омском Прииртышье, 2002) и ряд статей (Бережнова,
2008с/.-С. 222-233; Бережнова, 2009. - С.236-248;.Бережнова, Минин. 2009. - С. 248-272).
Кроме того, появилась возможность сравнить археологический погребальный комплекс
Изюк-1, собранные нами этнографические материалы у потомков жителей Изюка, прожи­
вающих ныне в селе Евгащино (Татаурова, Тихомирова, 2006. - С. 39-70). с современным
кладбищем другого населенного пункта с родственной этнокультурной средой, но лучше
изученной этнографами и по материалам письменных источников (Русские в Омском При­
иртышье, 2002). Это сравнение позволит четче проявить репрезентативность этнокуль­
турных аспектов. По предложенной выше этноархеологической методике был снят инст­
рументальный план кладбища села Бергамак.
Составление плана дало возможность изучить планиграфию его внутренней структу­
ры. расположения погребальных комплексов (определение погребального комплекса см.:
Сорокоумов. 2005. - С. 135), выявить более старую часть кладбища, проследить направле­
ние и динамику его дальнейшего формирования. Зафиксировано 501 захоронение, из них у
двухсот шестидесяти двух могил сохранились таблички е фамилиями и датами жизни (са­
мое ранее погребение 1936 года) - все они описаны в дневнике объектов, туда же вошли
данные о форме и размерах всех составляющих погребального комплекса, нивелировоч­
ные значения.
11риведем итоги проделанной работы и современные этнокультурные аспекты, которые
могут быть полезны для реконструкции погребального обряда русских, проживавших в Сред­
нем Прииртышье с момента его заселения в XVII в. - и до начала XX века. Сравним их с
археологическими, этнографическими и письменными источниками и попытаемся показать
их значимость при изучении ЭАК.

60
 Начнем с письменных источников по Бергамаку. которые опубликованы в моног ра­
фии "Русские в Омском Прииртышье (XVIU-XX века)" (2002) и статьях (Бережнова. 2 0 08а-
С. 222-233; Бережнова, 2009. - С. 236-248: Бережнова, Минин, 2009. - С. 248-272). Их ос­
нова - материалы ревизских сказок и Первой всеобщей переписи населения Российской
империи 1897 г. (Русские в Омском Прииртышье. 2002. - С. 25). Они дают возможность
проследить фамильный, возрастной состав жителей деревень, их социальное положение,
места выхода переселенцев, семейно-брачные связи. Следовательно, этническую и этно­
культурную характеристику населения, демографическую ситуацию, которая позволит с
большой долей достоверности, при наличии антропологических определений по археоло­
гически исследованным могильникам, реконструировать составляющие погребального об­
ряда XV1I-XVHI вв, с опорой на этнографические материалы.
Приведем примеры. У жителей с. Бергамак с 1782 по 1976 гг. преобладали фамилии:
Лисин, Михайлов. Федоров, Мельников, Сазонтов, Грязнов (там же. - С. 53, 54).
Из исследованных нами в 2004 году 262 могил, на намогильных сооружениях которых
есть фамилии похороненных и них людей, - 194 погребения совершены после 1976 года.
Среди них 13 Лисиных, 16 Михайловых, 8 Федоровых. 6 Мельниковых, 9 Сазонтовых, 3
Грязновых. Таким образом, анализ фамилий показывает, что они продолжают бытовать и
после 1976 года, это подтверждают материалы последних исследований по Бергамаку. Форми­
рование родовых погребальных комплексов может происходить на разных участках кладби­
ща. (Бережнова. Минин, 2009.- С. 256-258). В этой статье отражен результат работы с пись­
менными источниками и этнографическими материалами по выяснению родственных свя­
зей этих людей, подсчета количества семей.
История села Евгащино по данным этнографии представляется в таком виде.
Среди жителей сохраняется устойчивое мнение, что сначала поселение - "жилище"-
рас полагал ось на правом берегу Иртыша. Информаторы сообщают несколько причин пере­
езда. Самая распространенная версия - наводнения, из всех стихийных бедствий они причи­
няли наибольший вред крестьянскому хозяйству, затопляя посевы. Другая причина пересе­
ления, со слов информаторов, связана с набегами татар. Однако подобная информация фик­
сировалась значительно реже, гг. скорее всего, она несколько преувеличена.
Первоначально на левом берегу Иртыша поселенцы обосновались ближе к реке, однако
и здесь весенние разливы препятствовали активному ведению хозяйства, и тогда жители
перебрались на место повыше, где село расположено в настоящее время.
В начале XX в. Евгащино - достаточно крупное и экономически важное притрактовое
село, в котором имелась церковь. Главным экономическим объектом была пристань. При
советской власти село сохранило свою хозяйственную значимость и было административ­
ным центром. В послевоенное время численность его возрастала за счет ликвидации сосед­
них населенных пунктов, поэтому в настоящее время национальный состав неоднороден.
Информаторы связывают название села с братьями Евгащиными, которые, по их мне­
нию, были купцами. Самые старые улицы расположены вдоль реки, в настоящее время па-

61
зываются Ленина и Советская. Центр села формировался вокруг церкви, срубленной из ли­
ственницы. Ее было хорошо видно с реки.
При церкви было небольшое кладбище, на котором хоронили служителей церкви и
купечество. Оно было огорожено железной оградой, надгробия сделаны из камня, воз­
можно. мрамора. ( 1о словам информаторов, остатки кладбища видны были еще в начале
1950-х годов.
Сельчан среднего достатка и бедняков хоронили на другом кладбище, которое распола­
галось ближе к д. Мешково. Это кладбище перестало функционировать в 1920-1930-е гг.
Родственница жительницы с. Евгащино Галины Степановны Лаферовой (Григорьевой), 1932
г. р., была похоронена на этом кладбище (умерла до 1920 г.). у Анны Ивановны Шмаковой
(Щегловой), 1914 г. р.. там была похоронена мать - Анна Семеновна Щеглова (Шмакова),
которая родилась приблизительно в 1880-1 890-х гг. в д. Новологиново, а умерла в Евгащино
около 1920 г. Некоторое время на этом месте ничего не строили, п только уже в войну терри­
тория была занята под хозяйственные строения.
Современное кладбище появилось в конце 1920-х-1930 годах. Одна и?, ранних могил,
1928 года, зафиксированных нами на действующем кладбище с. Евгащино, принадлежит
Щегловой Марии Варфоломеевне. Рядом с пей похоронен Щеглов Егор Яковлевич, умер в
1933 году, о чем свидетельствует надпись на том же памятнике.
Приводя и анализируя старейшие фамилии, мы сравнили их с данными "Дозорной
книги Тарского уезда 1701 г.", приведенными в работе М.Л. Бережновой, С.Н. Корусенко
(2002. - С, 184-188). В 1701 году в Евгащино были распространены такие фамилии: Туля-
нинов, Уразов, Резин, Евгаштин, Щеглов, Зорин-Неустроев, Белобородов, Прондошин,
Меркулов. Таким образом, до сегодняшнего дня в селе проживают потомки Резиных и
Щегловых.
Рядом с Евгащино есть еще две деревни, которые существовали на левом берегу еще до
переселения сюда жителей Изюка. Очень вероятно, что и в XVIII веке жители этих населен­
ных пунктов поддерживали связи. В настоящее время деревня Мешково - практически часть
Евгащино. К старожилам информаторы относят семью Чулковых, по словам самого старого
члена этой семьи, - Петра Николаевича, 1921 г. р., их предки приехали с Вятки.
Деревня Колбышево расположена приблизительно в трех километрах от с. Евгащино,
здесь лучше сохранился материал по традиционной культуре довоенного времени. Ста­
рейшими фамилиями считаются Ионины - приехали с Вятки, а также Седел ьмиковы. Ко­
ротковы.
Несмотря на то, что авторы статьи, анализируя фамилии жителей Изюка начала XVIII в.,
относят часть их владельцев к нерусскому населению - татарам, "некому фипно-угорскому,
крещеному (зыряне?)" (Бережнова, Корусенко, Новоселова, 2001. - С. 48-56). местные жите­
ли считают себя русскими. До второй половины XX века самыми распространенными фа­
милиями были Резины. Щегловы, Григорьевы, их односельчане называют старожилами (Та­
таурова, Тихомирова, 2006. - С. 43).

62
 Кроме пофамильного состава населения по материалам современных кладбищ, кото­
рый позволил проследить историю старожильческих семей с XVIИ века, была получена ин­
формация по половозрастному делению на основе фамилий, дат жизни и смерти. Эти мате­
риалы дали возможность для изучения демографических аспектов.
Исследования Бергамакского кладбища позволили проследить половозрастной состав:
из 262 погребений, где есть сведения о поле и возрасте умерших, 161 относится к мужским
(в т. ч. и дети); и 101 к женским.
Интересно, что на Изюке раскопано 261 погребение, включающее 264 скелета: из них
81 взрослый, 183 детских. Среди взрослых - 28 мужчин, 53 женщины (см. приложение I).
Конечно, неправомерно сравнивать условия жизни и смертность в XVIII и XX веках, но
все же современные наблюдения на кладбище Бергамак, на мой взгляд, интересны, хотя
здесь не учтены погибшие па войне.
- Минимальна детская и юношеская смертность - с 1936 по 2004 год на кладбище похо­
ронили детей и молодых людей до 20 лет обоего пола - 17 человек (среди них 10 мужского
пола), в отличие от Изюка, где детская смертность превышала взрослую в 2 раза (табл. I; 2).
- Нет специально выделенных участков, где хоронили только детей - на Бергамакском
кладбище их погребали вместе с родственниками или в общем ряду, если родные были живы.
Иногда погребение умершего ребенка давало начало будущему семейному участку (Береж­
нова, Минин, 2009. - С. 257).
- В среднем возрасте (30-55 лет) умерло 50 человек, из них 45 мужчин (в XVIII веке в
этом возрасте больше умирало женщин - 27 человек, т.е. в XX веке прослеживается тенден­
ция преобладания мужской смертности над женской).
- Статистика мужской смертности чуть ниже в 25-40 лет (за 5 лет умирало от 6 до 9
человек) и примерно одинакова с археологическими материалами для возраста от 40 до 55
лет - 9-14 человек.
- Большая часть людей умерла в преклонном возрасте, отодвинув его грань за 90 лет.
Тогда как на Изюке более 60 лет прожила лишь одна женщина.
- Пик естественной смертности пришелся на период перестройки: 90-е - начало 2000-х
годов, за 15 лет - 111 человек (из 262).

Данные Бергамакского кладбища о людях , умерших в возрасте старше 55 лет

возраст (лет) мужчин (всего) женщин (всего)

55-70 49 22
70-80 21 23
80-90 13 24
более 90 I 8
Всего: 84 77

63
 Проанализируем теперь статистические данные о смертности и половозрастных груп­
пах погребального комплекса Изюк-1. В них включены не усредненные данные, а приведен
биологический возраст индивидов на момент смерти (см. табл. 1-10). Антропологи дают
его в относительных значениях, их мы приводим в таблицах, сгруппировав их по времен­
ным периодам в пять лет. Сведения по детям сведены по возрасту до года и от года до 15 лет.
Особый интерес представляет 5 погребений детей, родившихся, возможно, недоношенными
(внутриутробные - ок. 5 мес.; 2-4 мес.; 5-7 мес.), а также дети, умершие вскоре после рожде­
ния или при родах (0±2 месяца). В группу умерших при родах, наверное, можно отнести тех
малышей, у которых нет нательного крестика. По христианским канонам и этнографичес­
ким материалам детей старались крестить сразу же после рождения. Надо заметить, что
крестики имелись у большинства младенцев (табл. 1-6), из 150 младенцев только у 37 их не
оказалось. Из 37 - 23 были в возрасте 0±2 месяца, один внутриутробный и 9 неопределенных
по возрасту, которых я отнесла к новорожденным. 4 - от 2-3 до 8-12 месяцев.
Половозрастные группы представлены более подробно, во-первых, потому, что более
точных возрастных данных па момент смерти дать невозможно, во-вторых, потому, что на
Изюке в преклонном возрасте, более 55 лет, умерло 5 человек. Зато детских из 264 погребен­
ных, больше половины (183) и большинство среди них - 150 детей - умерло п младенческом,
до года, возрасте.

Данные погребального комплекса Изюк-1*

Д ети до года
0±2 месяца 2-4 месяца 4-8 месяцев 6±3 месяца 5-10 месяцев 9-12 месяцев

93 чел. 12 чел. 10 чел. 11 чел. 9 чел. 15 чел.

.. _

Д ети от года до 15 лет

От 1 до 2 лет 2-4 года 5-10 лет 10-15 лет
12-20 мес. 2-2,5 года 5±! год 9-12 лет
Ок. 15 мес. 2-3 года 4-6 лет 10-12 лет
15 мес. 3 года 5-6 лет 10 - i 4 лет
16 мес. 2-4 года 5-6 лет 10-15 лет
18±6 мес. 2-4 года 5-6 дет 12-13 лет
18±6 мес. 3,5-4 года 5-7 лет -
14' 19 мес. 3 1'. ^6 мес. 5-7 лет -
18-24 мес. 4 года 5-7 лет -
Ок. 2 лет. - 7 лет -
2 го д у -8 мес. - 8 дет -

Итого: 10 чел. Итого; 8 чел. Итого: 10 чел. Итого: 5 чел.

* Демографические наблюдения сделаны па основании всего антропологического материала, в том числе

найденного вне погребений.

64
 Женщины
15-20 20-25 25-30 30-35 35-40 40-45 45-50 50-55 55-60 Более
лет лет лет лет лет лет лот лег лет 60 лет
40-45
17-18 20-22 25-30 30-35 35-40
\ -45-50 50-55 55-60 60-65
17-18 Ок. 22 25-30 Ок. 35 35-40 40-45 45-50 50-55 55-60 -
Ок. 18 Ок. 25 25-30 Ок. 35 35-40 Ок. 45 45-50 - - -
Ок. 18 Ок. 25 25-30 Ок. 35 35-40 Ок. 45 Ок. 50 - -
18-20 Ок. 25 25-30 30-45 Ок. 40 Ок. 45 Ок. 50 - - -
Ок. 20 Ок. 25 Ок. 30 - Ок. 40 - Ок. 50 - - -
Ок. 20 Ок. 25 Ок. 30 - - - Ок. 50 - - -
Ок. 20 Ок. 25 Ок. 30 - - - Ок. 50 - - - .
Ок. 20 - Ок. 30 - „ - Ок. 50 - - -
Ок. 20 - - - - - - - - -
Итого; Итого: Итого: Итого: Итого; Итого: Итого: Итого: Итого: Итого:
10 чел. 8 чел. 9 чел. 5 чел. 6 чел. 5 чел. 9 чел. 2 чел. 2 чел. 1 чел.

М ужчины
15-20 20-25 25-30 30-35 35-40 40-45 45-50 50-55 55-60 Более
лет лет лет лет лет лет лет лет лет 60 лет
17-18 22-25 25-30 30-35 35-40 40-45 45-50 50-55 55-60 -
Ок. 18 - Ок. 30 30-35 35-40 40-45 Ок. 50 Ок. 55 Ок. 60 -
Ок. 20 - Ок. 30 - Ок. 40 Ок. 45 Ок. 50 55 - -
Ок. 20 - Ок. 30 - - Ок. 45 Ок. 50 - - -
- - - - - Ок. 45 Ок. 50 - - -
Итого: Итого: Итого: Итого: Итого: Итого: Итого: Итого: Итого: Итого:
4 чел. 1 чел. 4 чел. 2 чел, . 3 чел. 5 чел. 5 чел. 3 чел. 2 чел. 0 чел.

Анализ приведенных данных по Изкжу дает следующую картину.

Среди взрослого населения процент смертности вполовину выше у женщин. Наиболь­
шее количество смертей приходилось на молодой возраст от 17 до 30 лет (27 случаев) -
период наибольшей репродуктивной активности. Связано это, вероятно, с неудачными ро­
дами. следствием которых явилась смерть женщин. "Вступление в брак разрешалось, по
церковным правилам, при наступлении половозрелого и трудоактивного возраста: в конце
XVIII в. для юношей с 15 лет. для девушек - с 12-13 лет" (Липинская, 1996. - С. 233).
В Притомье брачный возраст в XVII-XIX веках составлял 18-21 год у юношей, 16-! 8 лет у
девушек (Скрябина, 1997. - С. 93). На дальнем Востоке в брак вступали - девушки с 15-16
лет,.парни с 18 лет (Аргудяева, 2000. - С. 193). На период от 30 до 45 лет зафиксировано 16
случаев смерти.

65
 Детская смертность была почти в два раза выше, чем у взрослого населения. Боль­
ше всего детей умирало в возрасте до года. Наиболее часто это происходило в первые
месяцы после рождения, особенно в возрасте до двух месяцев (93 случай). На остальные
месяцы жизни приходится примерно равное количество, составляющее в итоге 57 слу­
чаев. Смертность после года существенно меньше - 33 случая (от года до 15 лет).
Иллюстрацией к сюжетам о высокой женской и детской смертности может служить
исследование А.И. Сагайдачного (1998. - С. 418-430) демографических аспектов сибирс­
кой деревни на конец XIX века. Объектом исследования стало село Викулове Викуловской
волости Тарского уезда Тобольской губернии, основано в 1691 году. Проведенный автором
"анализ метрических книг Троицкой церкви за 50 лет (с 1863 по 1913 г.) показал, что по­
давляющее большинство жснпдип-крестьянок рожали почти ежегодно, причем детород­
ный, продуктивный период у них ограничивался двадцатью годами. Он начинался при­
мерно в 19-20 лет и заканчивался обычно к 40 (реже к 45) годам" (С. 425). Рассматривая
уровень рождаемости и смертности на примере нескольких семей, автор приходит к выво­
ду, что "одной из главных причин высокой детской смертности (когда, например, из 12
детей в живых осталось только трое. - Л. Т.) являлись чрезвычайно плохие санитарные и
бытовые условия жизни крестьян... прежде всего, кишечные инфекции" (там же. - С. 426),
Автор утверждает, что "причины, порождающие высокую детскую смертность, влияли и
на смертность взрослого населения". В качестве одной из причин женской смертности
указывается смерть "от преждевременных родов", "от несвоевременных родов", а также
"чахотка" (туберкулез) и воспаление легких "горячка" (С. 427). Результаты исследования
взрослой смертности за период времени в 27 лет показали преобладание женской смер­
тности над мужской. Причем, "от старости" умерла только треть женщин из всего коли­
чества. Средний возраст у мужчин в этой выборке составил 63 года, у женщин - 57 лет
(С. 427). В анализе материалов с. Викулова есть еще одни интересный факт: к концу XIX
века в селе имелось 9 дворов семьи Сазонтовых (С. 425). Может, они имели родственников
в селе Бергамаке, ведь оно тоже относилось к Тарскому уезду, к тому же авторы упомяну­
той выше монографии по Прииртышью и А. 11. Сагайдачный использовали один is тот же
источник для написания работы: Первую всеобщую перепись населения Российской им­
перии 1897 г.
У мужчин наблюдается несколько иная картина. На молодой возраст до 20 лет и около
30 лет приходится по 4 случая смерти. Зато смертность в зрелом возрасте (45-55 лет) увели­
чивается - 13 случаев из 29.
В моей более ранней публикации (2005с/, - С. 233) было высказано мнение о продолжи­
тельности жизни населения Изюка до 55-60 лет. Скорее, эго было не совсем верно. Правиль­
нее будет сказать, что средняя продолжительность жизни и для мужчин, и для женщин была
45-50 лет. Пожилым возрастом в обеих группах можно считать 50 лет и старше. Умерших
мужчин и женщин в возрасте 50-60 лет одинаковое количество, а всего - 10 случаев. Самая
старая жительница Изюка умерла в возрасте 60-65 лет.

66
 Подводя итоги демографическим наблюдениям, можно сказать, что в XVIII веке была
очень высокая смертность детей особенно младенческого (до года) возраста, а так же женс­
кая в репродуктивном возрасте 17-30 лет; у мужчин смертность повышается в зрелом возра­
сте, но долгожителями являются женщины.
Таким образом, оценивая информационный уровень этнографического источника,
можно сделать-вывод, что он очень высок в изучении современного погребального обря­
да. Об этом говорят работы моих коллег, прежде всего, М Л Бережновой, которая в сво­
их публикациях осветила различные аспекты обряда, существующего у русского насе­
ления Прииртышья. Однако перекинуть мостик к археологическим материалам, ин­
терпретируя их с помощью известных сегодня сведений (метод ЭАК), остается все так
же сложно. Это подтверждается даже в ходе этнографических работ по мониторингу
современного кладбища и истории населения, его сформировавшего, например, в ходе
выяснения сюжета о существовании второго (раннего. - Л.Т.) кладбища в селе Бергамак
М Л . Бережнова делает вывод о том, что собранные материалы относятся к "жанру
преданий; они очень неконкретны, не локализованы ни во времени, ни в простран­
стве" (2009. - С. 245). Автор считает, что "именно в сложном по составу населения
селе {большие количество переселенцев из разны х мест. - Л. Т.) необходимы такие пре­
дания. которые могут обосновать единство всех местных жителей, потому что до сих
пор памятны времена приселения большого числа семей в старинное село" (там же).
Если уж информация о недавнем (начало XX века) сущ ествовании другого кладбищ а
не заф иксирована в исторической памяти, то говорить о более ранних периодах не
приходится.
Использовать этнографические материалы мы можем, применяя сравнительно-исто­
рический метод, но в той же мере, как и к более раннему археологическому материалу.
Привлекать широкие этнографические параллели - значит пытаться в принципе объяснить
явление, но это не станет бесспорным аргументом: может, так и было, а может, и нет, или
было не совсем так. А для некоторых явлений в этнографическом материале объяснений
нет (например, факту засыпки умершего внутри колоды землей) - тогда все остается, на
уровне логически обоснованных гипотез.
Получить этноархеологический источник с помощью предложенной выше методики
тоже будет непросто. М Л . Бережнова пишет, что беседы с информаторами на кладбище
происходили в поминальные дни или когда родственники умерших, проживающие в дру­
гих населенных пунктах, приезжая в гости, посещали кладбище. Интервьюирование в этом
случае касалось вопросов, связанных с темой этнографического исследования на этот пе­
риод. Подробного описания (как это делают при археологических работах) наблюдений за
живым обрядом (т. е. за ходом похорон) в публикациях мало, А в имеющихся многие воп­
росы, интересующие археологов и нужные для интерпретации материала, просто не учте­
ны. Выход один: использовать модели погребального обряда, предложенные в публикаци­
ях, - по этому принципу была составлена таблица описания типов погребального обряда.

67
 Археологическими методиками можно изучать планиграфию современных некрополе!
и на ее основе интерпретировать планиграфию археологических комплексов. К изучении
намогильных холмов и надмогильных сооружений приемлем метод типологии, который по
звонит систематизировать имеющийся этнографический материал, по только тогда, когде

эти элементы тщательно зафиксированы и описаны исследователем. Делать типологию, на­

пример, комплекса погребальной одежды со слов информаторов бессмысленно. Кроме со­
ставления типологий, изучение современных кладбищ позволяет зафиксировать пофамиль­
ный состав населения, который можно сравнить с письменными источниками; половозраст­
ные данные дают возможность сопоставления их с археологическим материалом и делать
п алеодем о Г р а ф и ческие наблюдс! шя.

68
 § 2. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья
по археологическим материалам и его этнокультурные реконструкции

Анализу материальной стороны погребального обряда, зафиксированной в ходе архео­

логических исследований и реконструкции последовательных действий людей, жителей де­
ревни, по проводам своих родственников в последний путь, а, сказать проще, реконструкции
по возможности всех сторон погребальной обрядности будет посвящено дальнейшее пове­
ствование.
По содержанию и по сучи это итоги проделанной работы и выполнение поставленной
цели, для достижения которой нам осталось решить две последние исследовательские зада­
чи, обозначенные в предыдущем параграфе. Суть их сводится к реконструкции погребаль­
ного обряда русских Среднего Прииртышья на материалах комплекса Изюк-1. Имея матери­
алы еще одного некрополя XVI1-XVITI века в рамках означенной территории, погребального
комплекса Ананьино-Т (рис. 20). которые во многом аналогичны Изюку, можно с увереннос­
тью говорить о репрезентативности выводов. .
Выполнение второй задачи было направлено на определение места материалов Изюка в
системе погребального обряда русских Сибири и Приуралья. Этот сюжет мы будем рассмат­
ривать в контексте нашей реконструкции, привлекая археологические материалы с сопре­
дельных территорий в качестве аналогий. Основой реконструкции стала систематизация
археологических материалов в рамках этапов погребального обряда.
До описания погребальной обрядности рассмотрим еще один важный аспект, которому
в связи с этноархеологической тематикой стали уделять внимание и в этнографических ис­
следованиях. Речь пойдет о планиграфии могильников и ориентации погребенных.
В археологии при изучении традиционных элементов в обряде погребения у разных
народов всегда были значимыми планиграфия могильников и ориентация умерших отно­
сительно сторон света. Русские принесли в Сибирь православную культуру погребально­
го обряда, где эти элементы имели свое объяснение, смысл и дожили до современности.
Рассмотрим их на археологических и этног рафических материалах, полученных нами и
коллегами этнографами (Бережнова, 1997. - С. 163-177). Начнем с этнографических ма­
териалов с. Бергамак. Приведем общее описание расположения кладбища относительно села,
его планиграфию и ориентацию. Современное кладбище расположено к ЮЗ от села, в 260 м
от крайнего дома* и связано с населенным пунктом грунтовой дорогой. Огорожено дере­
вянным забором и представляет собой многоугольник, вытянутый длинной стороной но
линии С-Ю, ворота выходят на ЮВ сторону, к селу (рис. 3).

* В статье М.Л. Бережновой, 1997, на с. 169, указано 500 м. Разногласие может быть связано с тем, что,

во-первых, в статье приведена схема кладбища, а не инструментальный план. Во-вторых, расстояние могли
измерять с разных точек, • ,

69
 О
ел

■ШЪ

Рис. 3. Инструментальный план современного кладбища села Бергамак,

съемки автора 2004 года
\
70
 По мнению М Л . Бережковой, функционировать кладбище стало в начале XX века
(1997,- С. 166; 2009. - С. 249-252). Тогда роль ограды выполняли рвы. достаточно внуши­
тельные по размерам даже на сегодняшний день - глубиной до 1,5 м и шириной до 3,5 м.
Хорошо сохранились два рва, параллельных друг другу, ориентированных СЗ-ЮВ, расстоя­
ние между ними 40 метров. Два других сегодня едва заметны. Максимальная длина (по
южному рву) 75 метров. Если допустить, что они ограничивали собой прямоугольное про­
странство, то, возможно, первоначальная площадь кладбища равнялась 3000 кв. м. На этом
участке наибольшая плотность могил. По данным инструментальной съемки 2004 года их
203 - почти половина от общего количества. Погребения устроены друг за другом в ряд,
ряды ориентированы, как и рвы, СЗ-ЮВ с некоторыми отклонениями. Погребальные комп­
лексы ориентировали перпендикулярно рвам, соответственно СВ-ЮЗ. покойников клали
головой на 103 (крест православные ставят в ноги).
В послевоенное время, когда рвы частично были засыпаны выкидами из могил и мусо­
ром, а на кладбище стал пастись скот, его решили обнести забором по границе рвов, по к
тому времени уже стали хоронить за рвами и в них, прежде всего, в восточную сторону, к
деревне. М Л . Бережнова относит это событие к 1960 году (2009. - С. 252). В итоге забор
ограничил большее пространство. В начале девяностых годов на кладбище случился пожар,
и забор в северо-западной части сгорел. I [осле ремонта в 1994 году ограда приобрела совре­
менный вид. За пределами рвов ряды могил вытянуты с СЗ па ЮВ. а захоронения ориенти­
рованы с СВ-ЮЗ (рис.З). Интересно, что. "выйдя" за границы рвов, ряды могил идут парал­
лельно им, сохраняя ЮЗ ориентацию, несмотря на "новые границы", очерченные забором,
комплекс имеет форму, близкую к прямоугольной.
Если сравнить описанную планиграфию действующего кладбища с исследованными
нами археологическими комплексами, то мы увидим похожую ситуацию на могильнике
Изюк-1 (рис, 2, 22).
Памятник занимает небольшую возвышенную над поймой гриву. С западной и южной
сторон ее оконтуривает русло небольшой речки Бузайки (по-другому, Кугулинки), которая
впадает в Иртыш у паромной переправы. Летом русло частично пересыхает, и о нем свиде­
тельствует лишь болотная трава /да заросли камыша. Над речкой от паромной переправы по
западному склону гривы идет проселочная дорога, в южной части поселения она разделяет­
ся на три: две идут на покосы, средняя между ними ведет к озеру Изюк, что в 2 км к югу от
поселения. Северная и восточная части гривы спускаются в пойму.
Речка Бузайка в прошлые времена была полноводной, прежде всего, потому, что уро­
вень Иртыша до строительства на реке гидроэлектростанций был значительно выше и со­
здавал подпор мелким речкам. Об этом свидетельствуют и наши наблюдения за уровнем
воды в ней в течение шести лет проведения археологических исследований. В 2002 году из-
за многоснежной зимы и спуска плотин в июне Иртыш поднялся на несколько метров выше
обычного, затопив всю прибрежную пойму левого берега, вплотную подойдя к террасе, на
которой стоит село Евгащино. Речка Бузайка в устье в этот год была особенно широкой и

71
сливалась с Иртышом, тогда как в иные годы представляла собой небольшое, вытянутое
(СЗ-ЮВ) озеро, шириной 10-15 метров. В 2002 году русло речки было заполнено водой
дальше самой восточной дороги, уровень воды превышал метровую отметку, и для того,
чтобы попасть на раскоп, нам приходилось идти далеко в обход. В устье уровень был еще
выше. Для сравнения, в 2003 и 2004 годах мы переходили русло Бузайки (лагерь стоял на
берегу Иртыша) прямо напротив южного угла раскопа с юга на север (рис. 1). В сухие годы
проход возможен был и через устье. Вероя i но. разветвление дороги, идущей е парома, i акже
связано с уровнем воды в речке; минуя русло, дороги вновь соединяются.
Как и полагается, рядом с поселением располагалось кладбище. По этнографическим
данным место для кладбища должно соответствовать ряду требований: недалеко от насе­
ленного пункта; если он расположен на реке, то кладбище устраивали ниже по течению,
чаще всего на высоком сухом месте. Если же выбранное место не удовлетворяло этим требо­
ваниям. его могли перенести, как это было с кладбищем д. Колбышево. Хотя другой причи­
ной основания нового кладбища является, скорее всего, расширение и укрупнение населен­
ных пунктов. Обычно место старого кладбища застраивалось домами и засаживалось огоро­
дами. Старые кладбища д. Евгащино и Колбышево были огорожены, но не окопаны, а новые
наоборот. Со слов информаторов, вход на кладбище был один, там установлены ворота.
Основной принцип размещения могил - это семейно-родственные отношения. Тради­
ционно членов одной семьи и целого рода - тугун (д. Колбышево) - старались хоронить
рядом. Например, на ныне действующем кладбище д. Евгащино в одной ограде было похо­
ронено 11 представителей рода Новгородцсвых. Па кладбище старались сразу занять как
можно больше места, чтобы затем родственников хоронить рядом. Получалось, что могилы
членов одной семьи располагались в ряд. Похороны всегда считались коллективным дей­
ствием. и в их организации участвовали чуть ли не все односельчане. Кладбище тоже было
местом общественным, и если было необходимо провести коллективные работы (окопать,
огородить), то это делали всем сельским сообществом.
В расположении кладбища Изюка относительно поселения наблюдалась несколько иная
картина, связанная, вероятно, с ландшафтом местности, па котором расположен комплекс
(рис. 1, 2, 20. 21). В 1999 году, в начале работ по изучению памятника, отправной точкой для
выбора места раскопок стал именно рельеф местности. 11редполагалось. что, начав с южной
окраины гривы, которая, на наш взгляд, была и границей поселения, берегом реки Ьузайки
мы будем двигаться па север, последовательно включая в раскоп новые плошадн, чему в
дальнейшем следовали и. в принципе, не ошиблись. Южная часть раскопа 2002 года показа­
ла уменьшение мощности культурного слоя и самое крайнее строение - трехчастпую связь
на пологом склоне гривы. Здесь же на краю деревни было устроено кладбище (рис. 2, 21).
Занимало оно юго-западную оконечность возвышенности, частично захватывая ее склон.
О соотношении поселения и могильника можно рассуждать по-разному. С одной сто
ны. с северо-востока некоторые захоронения перекрывали жилой комплекс, а именно распо­
лагались внутри жилищ или прорезали их стены (рис. 23-27). в этой связи резонно у гнерж-

72
дать, что эти погребения устроены здесь после прекращения функционирования сооруже­
ний, а, может быть, и после переезда деревни, и на этом месте похоронили стариков, поже­
лавших покоиться там. где они прожили всю жизнь. Может быть, они остались доживать
свой век. когда все остальные переселились. Подобный этнографический сюжет мы наблю­
дали в деревне Юрт-Бергамак Муром невского района. После расселения жителей в более
крупные села, в деревне осталась одна бабушка, не пожелавшая уезжать. К ней приезжали
дети, привозя продукты из соседнего села, расположенного в 4 км от этой деревни. С другой
стороны - это самое высокое и сухое место, плотность погребений и их ярусность свиде­
тельствует об экономии пространства, которого не хватало и на которое ежегодно посягали
паводковые воды, ставшие причиной переселения. Отсюда следуст. что кладбище ие выно­
сили далеко за деревню: северная его граница вряд ли была дальше указанной на рисунке 3,
за ней могил не было. Скорее всего, погребения устраивали па юго-западном краю деревни,
на склоне гривы, из-за нехватки места землю использовали весьма рационально и, как толь­
ко стало возможным, стали хоронить па территории поселения. Если сравнивать планигра­
фию кладбища и поселения, то и здесь старались рационально использовать имеющееся
пространство. Жилища, достаточно большие по площади, строили компактно, экономя мес­
то на высоких участках (Татаурова, 2004. - С.41 2-415; Культура населения XVI-XIX веков...,
2005. - С. 178-186), хотя и существовала угроза пожаров при плотной застройке деревянны­
ми домами. Планиграфия могильника была аналогична поселенческой (рис. 21, 22). Захоро­
нения размещены рядами с сёверо-запада на юго-восток и образуют примерно пять линий.
Однако рядность не всегда выдерживали, соблюдая главный семейно-родственный прин­
цип, иногда помещая новые погребения с юго-западной или северо-восточной стороны ряда
(рис. 4, 22).
Отсюда в рядах можно увидеть группы погребений, в которых одна или несколько взрос­
лых могил и много детских (чаще младенческих) (рис. 4. 5, 22, 2S, 30).
Подобное расположение могил характерно и для других русских археологических ком­
плексов: Илимский острог (Мелодии. 1999. - С.96-102); Кладбище Верхотурья (Ражев. С'вя-
това, 2005. - 180-190); могильники Вятского края - Еманаевский, Покста (Макаров, 2003. - С.
227-228): Удмуртского Прикамья - Зуево-Ключевской-III могильник (Макаров, Перевощи-
ков, 2006. - С. 172): Верхнего Приобья - Староалсйка-П (Кирюшин. Казаков, Фролов. Воро­
бьев, 2006. - С. 157).
Погребения ориентированы по линии северо-восток - юго-запад, покойники - головой
на юго-запад. В Илимском осгроге ориентация 3-В.
Вопросы, связанные с ориентацией могил и погребенных, возвращают нас к Бергамак-
скому комплексу и' этнографическим материалам по погребальному обряду, которые могли
бы объяснить эти сюжеты. По в публикациях по этому поводу находим, что "совершенно
очевидным становится тот факт, что могилы ориентируются очень условно: по расположен­
ным рядом забору, дороге или другим объектам..." (Бережнова, 1997. - С. 167-168; Минин,
2007. - С. 304). Однако с этим наблюдением мы абсолютно не согласны.

73
 Рис. 4. Планиграфии погребального комплекса

Рис. 5. Взаиморасположение детских и взрослых могил

 Если бы ориентация могил и рядов погребений была произвольной, то этот важней­
ший этнокультурный компонент обряда был бы уникален для каждого погребального ком­
плекса и несущественен для реконструкции. Но эта "очевидность" неверна. Взяв за основу
тезис из современных этнографических материалов по культуре русских: "ориентировка
могил должна быть с запада на восток" (там же. - С. 167), рассмотрим его с "культовой" и
"бытовой" сторон.
По православной традиции могилу необходимо было ориентировать с запада на восток,
как ориентируют храмы, в которых алтарь всегда обращен на восток, туда, где восходит
солнце, ибо христиане величают Христа Солнцем Правды и прославляют его приход в мир
как явление истинного света. Поэтому и крест ставят в ноги (в восточной части погребаль­
ного холма), "чтобы Распятие было обращено к лицу покойного" (Русский православный
обряд погребения, 1996). Как видно, солнце играло здесь ведущую роль. Именно к нему, как
к компасу, обращались в бытовой практике сельчане, в том числе, и при ориентировании
погребений. И уго было главным нарушением декларируемых правил в описанном М.Л. Бе-
режновой этнографическим сюжете (1997. - С. 168), когда могилу копали после обеда! С
самых ранних христианских времен могилу копали и хоронили умерших "как правило, ут­
ром", или "чтобы оно (солнце. - Л. Т.) было еще высоко и лучезарно: то бо последнее видит
солнце до общего Воскресения" (Терещенко, 2006. - С. 355).
Естественно, могилу начинали копать не с первыми лучами, пытаясь "попасть” строго
на восток. День крестьянина и сегодня строго регламентирован, и в таких случаях необходи­
мые работы могли лишь сдвинуть во времени (раньше кормили и выгоняли скотину и т. д.).
Те, кто копал могильную яму, заранее оговаривали время начала работ, накануне уточняли с
родственниками (возможно, осматривали) место для могилы, готовили инвентарь. На мой
взгляд, теоретически для теплого времени года (конец весны, лето, начало осени) можно
вычислить время до полудня, когда копали ямы под могилы. Это можно сделать и на дей­
ствующем кладбище, и на археологическом комплексе: пронаблюдать, например, когда тень
намогильного сооружения (креста, обелиска) совпадет с условным центром холма, и отме­
тить это на часах. На археологическом памятнике крест можно заменить лопатой и др. Ко­
нечно. это время не будет абсолютным, но и в деревне ни один информатор точно его не
назовет, Вероятно, это может быть объяснением некоторой "произвольности" в ориентации.
Каноническую ориентацию погребений (3-В) соблюдали там, где кладбище устроено у
церкви, где трудно было "отклониться" от нужного направления, а также на кладбищах го­
родов. первоначально тоже привязанных к храмам, близ военных объектов - острогов (на­
пример, Умревинский, Илимский), кремлей, и пр., где планиграфии строений, кроме прочих
условий, подчинялась и ориентации по сторонам света. Этому есть археологические под­
тверждения (Культура русских ..., 2005; 2008). ,
В Бергамаке была церковь Святой Живоначальной Троицы, восстановленная после по­
жара и освященная в 1885 году (Голошубин, 1914. - С. 779), при ней, скорее всего, было
кладбище, которое пока не зафиксировано и tie исследовано (Бережнова, 2009. - С. 236-248).

75
Здание церкви в советское время имело различное назначение, не имеющее отношен
культовому. От объекта нашего исследования - современного кладбища - она располо>
далеко и вряд ли устроители могил использовали ее как ориентир.
Таким образом, ориентация кладбища, могил и погребенных не была случайным i
знаком, а являлась закономерным элементом устройства таких комплексов и зависел,
определенных требований, регламентированных христианскими норами.
Завершая анализ планиграфии и ориентации Бергамакского кладбища, можно добап
еще несколько наблюдений: кладбище устроили к ЮЗ от села; рвы (ограда) спланирован
выкопаны так. чтобы могилы имели юго-западную (в идеале западную) ориентировку. Ум<
ны, наверное, здесь и наблюдения по другим объектам: на Изюке могильник устроен в .
части гривы и поселения, а его п лани граф ия была аналогична поселенческой: дома ори
тированы СВ-ЮЗ (Культура населения XVJ-XIX веков..., 2005. - С. 178-180). На археоло
ческом комплексе Ананьино-Г, кладбище также расположено к ЮЗ от поселения (Татаурс
2007<7. - С. 520-521). В сибирских острогах и форпостах практиковалось размещение кл
бищ внутри оборонительных сооружений, в южном, западном или ЮЗ секторах. "Наприм
в Илимском остроге - на западном участке внутри его укреплений; в Красноярском - на I
углу укрепленного посада; в Зашиверском остроге - за пределами острога вдоль южной t
стороны, рядом со стеной церкви" (Бородовский, Воробьев, 2005. - С Л 97. 198).
Ориентация погребения лишь в редких случаях была нарушена: в трех случаях
Изюке младенцы были положены головой на СВ, такое трупоположение отмечено и
кладбище Верхотурского Кремля (Ражев. Святова, 2005. - С. 18В). Это связано с ситуаи
t
ей, когда умерших зимой не хоронили сразу, а оставляли до весны, но об этом речь пойд;
отдельно. Г.Х. Самигулов отмечает несколько случаев погребения с восточной ориентаг
ей вместе с нательными православными крестами на нескольких памятниках Прикамья
Чердыни и пр.. не считая этот факт языческой чертой (2005. - С .161, 162).
Возвращаясь к планиграфии Изюка, отмстим, что развитие кладбища шло с юго-заш
на север и северо-восток от какого-то центра. На это указывает очень большая плотное
могил в ЮЗ части и то, что некоторые захоронения, когда были использованы все пуст
участки, попали на жилищный комплекс (рис. 21). Хотя ко времени совершения захоро]
ний эти объекты уже не действовали и, скорее всего, были разобраны. Так, комплекс пог;
бений I (рис. 6, 13-15, 23, 31), расположенный в юго-восточной части кладбища, попал
ЮЗ часть избы-связи: ямы погребений прорезают остатки стен сооружения и даже 6 oj

ранние захоронения.
Так, на крышке колоды № 217 (рис. 32) в прослойке земли найдены фрагменты детсю
черепа, медный крестик и фрагменты детской колоды, которые попали пуда, вероятно, вм
те с землей при засыпке могильной ямы из разрушенного погребения № 218. Однако и cps
костей взрослого человека, похороненного в колоде 217, также были найдены кости детс
го скелета (позвонки, кости черепа). Их наличие можно объяснить вторичной досыпкой З1
ли в колоду. Но принадлежали ли они одному индивиду или двум; сказать сложно.

76
Рис. 6. Взаиморасположение погребений (комплекс 1) и объекта № 10 - юго-западной части
- избы-связи, самой южной йа рисунке 21

11
 В другом случае комплекс погребений № 2 (мог. 80 и 171). совершенных в одной яме, пола:
на хозяйственный объект. Для детской могилы (№ 80) места хватило как раз до стены, под ям;
для взрослого пришлось прорубать отверстие в стене (рис. 27). В Третьем случае колоды, устро
енные в культурном слое, попали внутрь ЮЗ части еще двух изб-связей (рис. 24-26). Эго ком
плекс 18, попавший на ЮЗ часть второй избы-связи (рис. 24, 25),. находившейся к СЗ от само]
крайней, и комплексы 22 и 30. занявшие юго-западную часть третьей, самой северной избы
связи из раскопанных (рис. 26). О том, что погребения, перекрывающие жилой комплекс, отно
сятея к финальному этапу существования кладбища, можно судить по их относительно хорошо!
сохранности. Колода погребения № 171 изготовлена очень тщательно: тонкие, до 1 см, боковы
стенки хорошо сохранились, вероятно, ее готовил заранее и длительное время похороненный
ней мужчина 45-50 лет, у которого хорошо сохранились борода и волосы (рис. 33, 34).
Поздние погребения расположены не столь плотно, и только детские устроены сверх;
взрослых (рис. 22). Они по планиграфии заняли юго-западную периферию поселения.
В заключение надо сказать, что, судя по археологическим материалам, погребальны
комплекс старались устроить недалеко от места проживания, кладбище Изюка частично пс
пало на уже заброшенную часть поселения. Кладбище деревни Ананьино было расположи
но метрах в 20 от поселения к ЮЗ, от которого его отделял овраг с ручьем.
Представим теперь реконструкцию обрядовой деятельности по материалам погребалЕ
ного комплекса Изюк-1 и ее место в погребальной традиции других регионов. Она вы иол не
на но этапам совершения обряда на оснований его материальных составляющих.
В археологии погребальный обряд считается довольно консервативной традицией, где
наибольшей мере проявляются и сохраняются культурные традиции и этнические черты. '
русских он неразрывно связан с христианскими канонами и подчинен им, между тем, не
смотря на "традиционность" основных его элементов, которые для данной этнической груг
пы хорошо описаны в этнографической литературе, археологическая картина "материал!
ной" стороны обряда получается несколько иной. И некоторые его элементы невозможн
объяснить накопленным этнографическим материалом. Определенные составляющие обр;
да на сегодняшний день утрачены.
Мы уже обращались к проблеме соотнесения этнографических и археологических м;
териалов.
Различия компонентов обряда можно объяснить временным фактором: традиции XV
века не могут быть идентичными веку XX, несмотря на христианскую основу, так как на ни
влияли различные факторы: выделение старообрядчества в XVII веке, отказ от религиознь
норм в XX. Несмотря на это, важнейшие компоненты этой стороны культуры русского нас
ления остаются неизменными, что позволяет исследовать его в сравнении с этнографиче'
кой современностью, выделить общие и отличительные территориальные и конфессионал:
ные особенности. Археологическое изучение дает возможность реконструировать погребал
ный обряд с начала освоения русскими Сибири, проследить его эволюцию, выделить гла
ные компоненты и определить степень сохранения традиций.

78
 П ервы й этап: подготовка к смерти
1) Идеологические представления, связанные со смертью.
2) Подготовка к погребению, погребальная одежда, обувь, саван.
3) Выбор места па кладбище для могилы.
Идеологические представления, связанные со смертью, в археологических наблюдени­
ях мы, конечно, рассмотреть не можем. В этнографических материалах этот этап подробно и
везде практически одинаково описан. З д е егприведены общие сведения.
Пожилые люди задолго начинали готовиться к смерти: готовили ткань домашнего про­
изводства для пошива "смертной одежды и савана. Если шить было некому, то одежду
шили сами заранее, соблюдая определенные требования: иголкой вперед, большими стеж­
ками "на живульку", не завязывая узелков, не пришивая пуговиц. Все это подчеркивало
специфическую функцию данной одежды - предназначенность к преисподнему миру. Одеж­
да была как бы ненастоящей, а лишь ее заменой, не сшитой, а лишь наметанной, ее шили
обязательно на руках. Имитацией была и обувь для покойного: в кожаной обуви, как пра­
вило, не хоронили, а заменяли ее матерчатой (Русский православный обряд погребения,
1996. - С.78). Для Прииртышья этот этап подробно описан М.Л. Бережновой. "К смерти,
задолго до нее, начинают готовиться старики и тяжелобольные люди. Ряд обычаев... ши­
роко описан (распоряжение о разделе имущества; подготовка смертного, милостыни).
Фиксируются недавно прекратившие бытовать обряды прощания с землей. До сих пор
заботятся старые люди о духовной подготовке к смерти: обращаются к Богу, стремятся
замолить грехи" (1997. - С. 164). По материалам Прииртышья, погребальной одеждой мог
быть традиционный крестьянский костюм из льняной домотканины. Мужчинам готовили
порты, рубаху, пояс; женщинам - сарафан, рубаху-пропускнуху, платки, пояс. Специально
вязали или шили обувь, которую называли по-разному: калишки, носочки. Иногда одежду
шили специально, иногда использовали, как смертное, венчальную одежду (Бережнова.
1997. - С. 165). По материалам, собранным у населения в районе работ (рис. 20). у пожи­
лых людей заранее была приготовлена одежда: у женщины - нижняя рубаха, юбка, кофта,
чулки, кокошник (д. Шуево). платок, на ноги надевали специально сшитую из материи или
связанную обувь. Кожаную обувь не надевали.
Обычно информаторы говорят, что цвет одежды не имел значения. Но вот Степан Алек­
сандрович Мартынов из д. Шуево, 1909 г. р., справедливо отметил, что ранее одежду шили
из отбеленного домотканого полотна, поэтому и получалось, что хоронили в "белой" одеж­
де. Она могла быть новой или уже ношенной - это зависело от благосостояния человека.
"Белый покров напоминает о белой одежде крещения", - прописано в канонах православно­
го обряда погребения (Русский православный обряд погребения. 1996. - С. 14).
Встречается информация, что хоронили в специально сшитой одежде - сави/к. Он шил­
ся из домотканого полотна. Полотнище перегибали пополам, сверху прошивали швом "сте­
жок". Конструктивно он напоминал плащ с капюшоном, длиною до колен. Саваном закрыва­
ли лицо и руки умершего.

79
 Эти черты характерны и для других регионов Сибири и России. Например,, у старооб­
рядцев Притомъя "мужчины обязательно отращивали к старости бороды, если по молодости
по каким-либо причинам, например, на службе в армии, приходилось их брить. У них твердо
считалось, что "без бороды умирать грешно1’. Женщины под старость начинали постоянно
носить на голове под платком шапочку-сашмуру или повойник, даже если в молодости ее не
носили. Чаще всего такую шапочку шили для похоронной одежды" (Бардина. 1995. - С. 192).
У старообрядцев Томского края правилом было хоронить только в льняной одежде, исполь­
зовать шерстяную запрещалось, как и кожаную обувь, которую не советовали надевать и по
православным канонам, а заменять матерчатой, нельзя было использовать обувь с железны­
ми гвоздями. "У томских старожилов пожилые женщины шили себе "на смерть" шапочки-
капорики из ткани, хотя при жизни их уже не носили" (там же, - С. 193). Полный комплект
смертной одежды старообрядцев Васюганья описан Е.Ф. Фурсовой (2002. - С. 177-181).
Исследователь считает его происхождение от северо-центральной группы русских крестьян
Европейской части России.
Набор обуви был в разных районах весьма разнообразен: от хлопчатобумажных носков
и лаптей до сапог и валенок (катанок). В качестве обуви использовали специально сплетен­
ные лапти, которые при жизни не носили, или портянки, перевязанные крест-накрест, хол­
щовые тапки.
В недавнем прошлом, когда существовала традиция погребения в долбленых колодах,
их тоже готовили заранее. По информации, из деревень, близлежащих к Изюку, колоды де­
лали из красного дерева.
Мы общались с несколькими женщинами, отцы которых делали гробы. Одна из них,
жительница д. Новологиново Екатерина Тимофеевна Терехова (родилась в д. Терехово.,
1927 г. р.), ее отец - Терехов Тимофей Николаевич (родился в д. Терехово) изготавливал
гробы.
Она сообщила, что прозвище жителей д. Терехово было гробовозы, потому что не только
ее отец, но и другие жители этого населенного пункта занимались изготовлением гробов, -
это Иван Семенович Смирнов, Василий Матвеевич Полынский, Иван Васильевич Польше-
кий. Для изготовления долбленых гробов использовали сосну и лиственницу, и на это есть
объяснения, даваемые информаторами: "она приятно пахнет". Е.Т. Терехова по этому пово­
ду заметила, что слышала, будто бы в Томской области в гроб покойнику кладут пихту, так
как она приятно пахнет.
Обычное место хранения такого гроба - это амбар для хлеба, где его подвешивали под
опорной балкой, матицей. Могли хранить и в другом закрытом помещении, например, по
сообщению Е.Т. Тереховой, долбленый гроб ее матери хранился в клетушке/ плетенке - хо­
лодном помещении, сделанном из тала и обмазанном глиной (беликом). К слову сказать, по
молодости лет. когда Екатерина Тимофеевна поздно возвращалась из сельского клуба, что­
бы не сердить мать, она спала в ее гробу. Встречена информация, что в приготовленных
колодах хранили зерно, которым кормили скотину.

80
 Археологические материалы первый этап погребального обряда отражают косвенным
образом. В материалах Изюка свидетельства существования погребальной одежды и сава­
на представлены фрагментами белой льняной и шерстяной ткани, сохранившимися благо­
даря соприкосновению одежды с медными нательными крестами, окислы которых ее за­
консервировали. Анализ показывает, что в изготовлении одежды и савана использовали не
только ткани растительного происхождения - холст, но и шерстяные, и даже привозные
шелковые. Большинство имеющихся фрагментов тканей относятся к женским и детским
погребениям. Ткани зафиксированы в Стороалейке-П, где они сохранились в виде фраг­
ментов. в которые был завернут(?) нательный крест. Авторы интерпретируют их как ос­
татки савана (Кирюшин, Казаков. Фролов, Воробьев, 2006. - С. 151-153). Имеющиеся об­
разцы тканей Изюка, как считает Т.Н. Глушкова, "это фрагменты одежды: рубах, верхней
шерстяной одежды, даже шелковых вещей - традиционной одежды, которая использова­
лась в погребальном обряде" (2008. - С. 332). Она считает, что шерстяные и льняные мате­
рии для погребальной одежды были изготовлены в деревне Изюк или на ближайших к
нему территориях, т. е. были местного происхождения. Что касается шелка - он имеет им­
портное. восточное происхождение, китайское или среднеазиатское (там же).
У погребенных на-ютадбище Изюка в 43 захоронениях на ногах умерших сохранилась
кожаная обувь - чирки (рис.7, 35, 41, 48). В отличие отданных по Илимскому острогу, обувь
зафиксирована во взрослых погребениях: 18 у мужчин, 24 - у женщин, и лишь в одном дет­
ском (могила 131. ребенок 5-6 лет).

Рис. 7. Кожаные чирки на ногах погребенного. Рисунок

81
 Есть такие сведения и по материалам других археологических памятников XVIII века -
Иркутский острог, где кроме наличия обуви есть упоминания о головных уборах в виде лент
с кружевным каркасом из золотых и серебряных нитей (Бердников, Бердникова, 2008. - С.
234-235).
Свидетельством выбора места для могилы является наличие участков скученного рас­
положения погребений, зачастую в несколько ярусов (рис. 22), прежде всего, в южной части
комплекса, которые можно считать родовыми участками. Судя по планиграфии, конечно, с
долей условности, можно выделить 33 семейно-родственных комплекса. Для удобства опи­
сания им присвоены порядковые номера. Основанием для такого выделения могут служить
несколько критериев.
а) Общая для нескольких захоронений яма:
комплекс № 1 включал могилы № 213-229 (рис. 6.13-15, 22, 23, 31, 32):
комплекс № 2 - в одной яме могилы № 80 и 171 (рис. 22, 33, 34, 42)\
комплекс № 3 - в двух слившихся ямах могилы № 40. 41. 155 (рис. 16. 22, 66);
комплекс № 4 - могилы № 39, 42-44, 122, 152 (рис. 22. 48, 50, 58, 60, 65);
комплекс № 5 - могилы № 61-65, 162 (рис. 22, 30, 43, 61,67)-,
комплекс № 6 - могилы № 58, 59, 164, 167, 168, 133 (рис. 22, 60, 69);
комплекс № 7 - могилы № 51-53, 129, 163, 166, 161 (рис. 17, 22,70):
комплекс № 8 - могилы № 50, 120, 121, 123, 128, 135, 165, (рис. 22,71);
комплекс № 9 - могилы № 81-84, 208-212, 197-202, 188 (рис. 22, 35,72);
комплекс № 10 - могилы № 85, 86, 113,114, 195 (рис. 22, 35, 43);
комплекс № 11 - могилы № 194, 96-102 (рис. 22, 50, 73);
комплекс № 12 - могилы № 37, 111, 106, 115, 179 - 182, 207, 196 (рис. 22,74).
б) Ярусные погребения:
комплекс № 13 - могилы № 76, 176, 134 (рис. 22);
комплекс № 14 - могилы № 54-56, 177 (рис. 18, 22,75);
комплекс № 15 - могилы № 77-79, 130, 131, 146. 147 (рис. 22, 28.76).
Погребения расположены в одной яме, но ярусно, т. е. друг над другом. Чаще всего - в
два яруса, когда сверху стояла детская колода (рис. 18, 22, 28, 75,76). Но имеются захороне­
ния и в три яруса (рис. 18, 75). Первый ярус устроен на глубине 30-40 см от современной
дневной поверхности. На этом уровне совершено большинство детских захоронений. Вто­
рой - ниже на 20-30 см: все погребения обоих ярусов сделаны в поселенческом слое, поэто­
му ямы не читались. Погребения третьего яруса углублены в материк, на котором они хоро­
шо прослеживались по заполнению ям. Их глубина в материке не превышала 60 см, соответ­
ственно, общая глубина могил нижнего яруса от современной дневной поверхности, и это
хорошо видно по стратиграфии, была от 70-80 см до 150-170 см.
Сведения о перекрывании могил друг другом имеются по материалам Илимского ост­
рога (Молодин, 2007). По Челябинскому кладбищу есть сведения о многоуровневых моги­
лах до 4 гробов, стоящих друг на друге, где этот факт интерпретируется как единовременное

82
 I

зимнее захоронение, когда проще было выкопать общую глубокую могилу и установить гро­
бы друг на друга, чем делать ii мерзлом грунте несколько одиночных (Самигулов, 2002. - С.
134, 135). В Верхотурье и материалах кладбища Каменска-Уральского зафиксированы по­
гребения. частично перекрывающие друг друга в 3-4 яруса, и захоронения на разных глуби­
нах, которые исследователи считают разновременными (Погорелов, Святов, 2002. - С. 119).
в) К общей яме из нескольких погребений подхоронены сверху и встык другие колоды:
.комплекс № 16 - могилы № 45, 47, 57. 157 (рис. 22)\
комплекс № 17 - могилы № 172, 18-20. 8, 9 (рис. 22. 28 - вверху, 53):
комплекс № 18 - могилы № 30, 26. 170, 173 (рис. 22);
комплекс № 19 - могилы № 1-7, 34, 17, 21-23, 27, 29 (рис. 22, 24, 25, 28 - вверху. 46. 50):
комплекс № 20 - могилы № 190, 191, 238. 257 (рис. 22, 50)\
комплекс № 21 - могилы № 260. 246-249, 233-235 (рис. 22):
комплекс № 22 - могилы № 258, 250-252 (рис. 22. 26).
Как уже отмечалось, сочетание детских и взрослых могил связано, вероятно, с захоро­
нением членов семьи или родственников в едином комплексе. Эта традиция сохраняется и
на современных кладбищах, как в деревне, так и в городе {Никифорова, 2002. - С. 105; Бе-
режнова, 1997). Для создания таких участков специально огораживают имеющиеся захоро­
нения родственников большой оградой, рассчитанной на последующие подхоронения. На
Изюке этот аспект стоит рассмотреть особо, так как он играл основную роль в формирова­
нии кладбища. По археологическим материалам не фиксируется обнесение могил оградой,
также отсутствуют признаки намогильных сооружений (даже при хорошей сохранности де­
рева). Возможно, функцию оградок, ограничивающих общее "родственное" пространство,
здесь выполняли могильные ямы, в которых гробы устанавливали либо очень близко друг к
другу, либо один на другой (рис. 22, 27, 30. 31). Последнее более характерно для взрослых и
детских погребений, причем всегда взрослый был снизу. Для этого, если ребенок умирал
раньше, чтобы похоронить взрослого, детскую колоду вытаскивали из ямы, ставили вниз
"взрослую1', иногда углубляя яму, а затем на нее помещали детскую (рис. 32), причем взрос­
лая в таких случаях внутри засыпалась землей. Только в одном случае было наоборот: в
комплексе № 13, представляющем три яруса, где на нижнем уровне находится детское мла­
денческое захоронение. Доказательством этому служат такие факты: во-первых, в таких по­
гребениях детские скелеты потревожены (если случалась обратная ситуация и ребенка под-
хоранивали к взрослому, анатомический порядок костяка не нарушался); во-вторых, зафик­
сированы случаи, когда детская колода стояла не на днище, а на боку (рис. 36, 70). Это могло
произойти, если промежуток времени между смертью родственников был велик и к моменту
эксгумации сохранность гроба раннего захоронения ухудшилась.
г) Группы погребений, не имеющие привязки к могильным ямам, но расположенные
очень плотно и перекрывающие друг друга. Вокруг взрослой колоды и на ней - большое
количество детских (рис. 22, 24-26. 28). Встречены случаи, когда два-три взрослых захоро­
нения устроены очень близко друг к другу или в одной яме, а между ними и сверху - детские,

83
от трех до пяти. Хотя есть участки со скоплением детских могил (рас. 22, 29). Обычно детс­
кие погребения имеют потревоженный скелет.
К комплексам без ям можно отнести:
комплекс № 23 - могилы № 137-143, 158-160, 116 (рис. 19, 22, 78)\
комплекс № 24 - могилы № 11, 12, 15 (рис. 22):
комплекс № 25 - могилы № 25, 145, 31-33, 144 (рис. 22, 78):
комплекс № 26 - могилы № 66-75, 117-i 19, 124-127, 148-151. 153. 154. 174, 175. 178 (рис,
22, 28. 77) ;
комплекс № 27 - могилы № 34, 104, 183 (рис. 22):
комплекс № 28 - могилы № 36, 38, 105. 108-110. 112, 192, 193 (рис. 22, 47, ~!9)\
комплекс № 29 - могилы № 184-187, 103, 189, 35, 205, 230, 237 (рис. 22, 80):
комплекс № 30 - могилы № 236. 239. 259, 240-245 (рис. 22, 26):
комплекс № 31 - могилы № 23 1, 253-256, 261, 232 (рис. 22).
Отдельно можно выделить "детский уголок", комплекс № 32, расположенный несколь­
ко обособленно, без взрослых захоронений, и состоящий из 11 погребений в 2 ряда. Это
могилы № 87-95, и 204, 206 (рис. 22, 29). А также комплекс одиночных погребений № 33, в
том числе в ямах, вокруг которых родственные комплексы не сформировал ись. Это погребе­
ния № 13. 24 (рис. 22. 45), 28. 46. 60. 132, 107. 163, 203.
Относительно обособленности погребения № 46, возможно, справедливы такие наблю­
дения. Могила № 46 зафиксирована по пятну подчетырехуголъной формы, длиной 208 см,
шириной с ЮЗ - 85 см, в середине - 80 см, с СВ - 72 см, заполненному желтой мешаниной
с черными вкраплениями. Ориентировано СВ-ЮЗ. В заполнении встречены фрагменты
керамики и кости животных. Под пятном оказалась могильная яма подчетырехугольной
формы, размером: длина - 210 см. ширина в ногах - 75 см, в головах - 55 см. глубина от
современной дневной поверхности - 74 см. стенки сужаются к дну, от уровня колоды -
вертикальные; дно плоское. Колода стояла ближе к южной стенке ямы. В колоде была по­
хоронена женщина в возрасте 30 лет, которая, вероятно, погибла от огнестрельных ране­
ний: в ее теле, в области груди найдено 5 дробин с обеих сторон позвоночника {рис. 22, 37­
39,64). Колода внутри была засыпана землей; серый гумус с желтыми включениями, в ней
есть поселенческие включения - щепа и керамика. Интересным наблюдением было то, что
умершая была одета или закрыта шелковой тканью (тафта, - определения Т.П. Глушковой),
которая попала под крест. Это может свидетельствовать о том, что женщина была похоро­
нена не в специальной погребальной одежде, а в обычной - сохранилась бронзовая гирько­
видная пуговица (рис. 39).
Интересны наблюдения по сооружению могилы № 60 (рис. 22, 36). Захоронение распо­
ложено несколько обособленно, колода стоит на левом боку, в индивидуальной яме, которая
фиксировалась как пятно подчетырехугольной формы. Заполнение представлено желтой
мешаниной с черными вкраплениями. Пятно ориентировано СВ-ЮЗ. Размеры 95 на 44 см.
Однако, при выборке заполнение составило 1-2 см и сразу пошла колода. В колоде была

84
земля, вероятно, это было погребение ребенка, умершего зимой. Весной же большую яму
копать не стали, а сделали ее. чтобы чуть скрыть колоду, при этом поставив се на бок. глуби­
на ямы составила не более 50 см от современной дневной поверхности.
Подобная ситуация наблюдалась и с могилой № 52, которая стоит поверх взрослой
№ 51 на левом боку (комплекс № 7). Вероятно, это было подхоронение ребенка к взросло­
му мужчине. Сроки погребений были различны: мужчина умер зимой, его колода внутри
полностью заполнена землей. Ребенка похоронили через некоторое время, сделав впуск­
ное погребение в уже существующую могилу. Яму выкопали по размерам колоды, поста­
вив ее на бок {рис. 17, 70).
Насколько позволили наблюдения, была сделана попытка реконструировать последова­
тельность формирования выделенных семейно-родовых погребальных комплексов, в конце
параграфа будут представлены их описания.
В этнографических материалах Прииртышья выбор места для будущего захоронения
на кладбище считался традиционным этапом подготовки к смерти и осуществлялся зара­
нее. "Критерием выбора являлись близость к могилам родственников, красота выбранного
участка, наличие свободного участка рядом. Обычно о выборе места определенным лицом
становилось широко известно в селе. Захваты выбранного места приводили к конфликтам
и недовольству. Результатом такого выбора можно считать формирование семейных учас­
тков на кладбище, где хоронили представителей трех-четырех родственных семей (Береж-
пова, 1997. - С. 165). Такие участки зафиксированы, проанализированы и подробно описа­
ны М.Л. Бережновой и А.В. Мининым (Бережнова, 2008. - С. 222-233; Бережнова, 2009. -
С. 236-248., Бережнова, М инин,.2009. - С. 248-272).
По Прииртышью есть сведения подхоранивания детей в одну яму с ранее умершими
родственниками (Никифорова, 2002. - С. 105.).

Второй этап: подготовка к погребению

1) Изготовление и внутреннее обустройство гроба.
2) Устройство могильной ямы.
3) Подготовка тела умершего к погребению (обмывание, одевание, помещение тела в
гроб: трупоположение (взрослые, дети): положение рук: укладка волос; сопроводительный
инвентарь).
Археологические материалы представляют приспособления для погребения тела, в ос­
новном в виде колод-домовин, изготовленных из хвойных пород дерева (сосна, лиственни­
ца), в одном случае зафиксирована, возможно, березовая колода по остаткам коры или завер­
нутая в бересту. Из 261 захоронения только два - в дощатых гробах и младенец в деревянной
люльке, к которой приладили крышку-доску. Колоды по форме можно разделить на три типа:
прямоугольные, похожие на пенал с округлой (рис. 8) или плоской крышкой, трапециевид­
ные, по форме похожие на современные гробы. - расширенные в головах и зауженные к
ногам, и шестигранные колоды - суженные к ногам и голове (рис. 40-44).

85
 а) 6) в) г)

Рис. 8. Формы им н колод - слева направо:

а) прямоугольная колода, похожая на пенал; б) яма и гроб трапециевидном формы; в) прямоугольная яма
и шестигранная колода; г) подовальная яма и трапециевидная колода

Внутренние детали не всегда находятся в хорошей сохранности, но с большой долей

определенности можно предположить, что ниша крышки и нижней части была округлой,
прямоугольной, либо трапециевидной. Толщина коротких и длинных с тенок чаще всего сов­
падала с этими же параметрами нижней части.
Конструктивные детали колод представлены и описаны на рисунке 9. Формы колод и
размеры деталей легли в основу составления таблиц, характеризующих параметры погре­
бальных конструкций и черты обряда, которые практически стандартны для всей совокуп­
ности погребений памятника и соответствуют канонам православного обряда, хо тя подроб­
но нигде не описаны,
Внутреннее обустройство колод можно разделить на 2 типа: с подголовником в виде
оставленного выше дна деревянного выступа у короткой стенки колоды в головах (рис. -9.
44) и без подголовника. По этнографическим материалам нет информации о том, ч то в дол­
бленых гробах дно » районе головы выбирали таким образом, что получался выступ, напо­
минающий деревянную "подушку-подголовник".

86
 Формы крышек в разрезе

1ГТ~Й & *
[ТТЛ1
■и!
П' \f>ii.
1
;
г •| а)
if! И

■II I ,
\ \

И
11
Вид сверху
Прямоугольная Шестигранная Трапециевидная

ширина короткая стенка

высота крышки

б)
!L = a
высота стенки
высота колоды н
высота крышки

ниша

округлая прямоугольная трапециевидная

ниша крышки
в)
тгттг.
округлая прямоугольная трапециевидная

ниша нижней части колоды

Г)

Рис. 9. Конструктивные детали и формы ниш крышки и нижней части колоды

а) формы крышек колод, гроба: вид сверху и в разрезе; б) размеры коротких стенок крышки колоды, высота
крышки и высота всей колоды; в) форма ниши крышки и нижней части колоды; г) рэчмеры короткой стенки
нижней части колоды и подушки-подголовника

87
 Есть различия в форме ниш, в крышке и нижней части колод: овальные, прямоугольные,
трапециевидные (рис, 9, 10, 40, 42, 43).

в)

Рис. 10. Внутренние детали крышки и нижней части колоды

а) слева - перевернутая вверх дном нижняя часть колоды; справа - ниша округлой формы с
подголовником (вверху) и без него; б) слева - трапециевидная ниша нижней части, справа - округлая
ниша крышки; в ) слева - прямоугольная ниша нижней части колоды, справа - крышки

88
 Нижняя часть колоды чаще была прямоугольной, с вертикальными или немного расхо­
дящимися длинными стенками и плоским основанием (рис. 44). В единичных случаях в ко­
лодах встречена щепа, возможно, положенная под тело умершего.
Зафиксированные погребения в гробах позволили проследить их конструкцию. Гробы
по форме аналогичны современным, кроме крышки, которая плоская. Доски сбиты попереч­
ной перекладиной. Так как их всего два. опишем их подробно.
Гроб из могилы № 24 (рис. 45): длина - 187 см, ширина в головах - 50 см. в области
таза - 41 см, в ногах - 30 см. Стенки гроба сужаются ко дну, и внутреннее пространство
меньших размеров: длина - 170 см, ширина в головах - 38 см, в области таза - 34 см, в ногах
- 20 см. Гроб был закрыт крышкой, от которой сохранились две доски в виде фрагментов,
шириной 7, 10, 14 см, толщиной 1 см (рис. 45 а). Крышка сверху, возможно, была покрыта
берестой, так как на ней встречено несколько мелких фрагментов.
Нижняя часть гроба (рис. 45 в). Дно сделано их двух досок, вытесанных по форме гроба:
шире в головах и уже в ногах. Боковые стенки сделаны из 4 досок, для которых в ногах на
доске дна сделан паз, шириной 3 см, под толщину доски, которая тоже 3 см. Южная доска
гроба, толщиной 2 см, шириной 19,5 см. У головы в торце этой доски сделан паз, шириной 3
см, глубиной 1 см. Вероятно, в ногах, на торце этой доски, тоже был паз, но он не сохранил­
ся. Поперечные доски у головы и ног были вставлены в этот паз. Доска в головах - шириной
20 см, толщиной 2 см. Северная доска по короткому краю тоже имела 2 паза: в головах -
3 см, глубина - 0,5 см. и в ногах - ширина 3 см, глубина 0,5 см. Вероятно, пазы были с
бортиками, которые не сохранились, и ширина бортика, вероятно, была не более 0,5 см.
Ширина этой доски - 21 см, толщина - 2 см. Торцы длинных досок срублены под углом -
расширяются сверху, сужаются книзу.
К дну стенки крепились вертикальными деревянными шипами, их видно по всему пери­
метру нижних досок гроба и на нижнем длинном торце боковых досок (рис. 45 г). Досок дна
две. Широкая - от 24 см в йогах и до 35 см в головах, и небольшого клина в головах, шириной
7 см, сходящего к ногам на нет. Дырочки от шипов идут по периметру дна через 10-14 см,
диаметр дырок - 1 см - 0,5 см.
Крышка гроба погребения № 22 сохранилась частично: она провалилась под тяжестью
земли внутрь. Сделана была из 3-х досок, подогнанных под форму гроба. Крышка, вероятно,
была плоская, т. к. доски ее были скреплены сверху поперечиной, к которой прибиты гвоздя­
ми (рис. 46). В ногах поперечина сделана в 35 см от края гроба. Ее ширина - 5 см. толщина -
1,5 см, В поперечине сохранилось 2 гвоздя. В головах сохранился фрагмент второй попере­
чины, длиной 9 см, шириной 3 см, толщиной 3 см.
1 'роб - длиной 174 см. Он уже в ногах и расширяется к голове. В ногах ширина - 41 см, в
середине - около 48 см, в головах - 60 см. Длинные стенки гроба сделаны из досок: обе
шириной 19 см, толщиной 2 см; короткая стенка в ногах - шириной 13 см, толщиной 1,5 см,
в головах - шириной 16 см, толщиной 1,5 см. В южной стенке, в 3 и В углах, сохранились
вбитые в стенку 2 кованых гвоздя. В 22 см от 3 угла в стенку гроба сверху также вбит гвоздь,

89
вероятно, им была прибита крышка. Нижняя часть гроба - дно. сделана из 2-х досок, одна -
шириной 29 см. толщиной 2 см, длиной 167 см: вторая - ш и р и н о й 23 см, толщиной 1.5 см,
длиной 167 см. в ногах - сходит на нет. Ьогсовые стенки гроба прибиты к дну коваными гвоз­
дями под наклоном.
Детское погребение в деревянном ящике-люльке(?) № 109, к сожалению, сохранилось
плохо, но удалось зафиксировать детали в СВ части и сделать реконструкцию (рис. 47). Крыш­
ка - длиной 70 см, ширина в головах 16 см, в ногах 14 см. С внутренней стороны па ней
сделан поперечный паз, в 3 см от края крышки (СВ торца), ширина паза - 2,5 см, глубина
паза - 1 см. толщина крышки - 2 см, -
Нижняя часть - это прямоугольный деревянный ящик, от которого хорошо сохранились
три стенки, кроме ЮЗ. Толщина стенок - 1.5 см. высота - 7 см (это СЗ и ЮВ стенки). СВ
стенка - короткая, торцовая, толщиной 2 ем, высотой 10 см, на нее в "паз" клалась крышка,
которая выступала наружу на 3 см. Дно было длиннее стенок (по длинной оси) на 5 см.
Общая длина дна - 71 см. толщина его - 2 см.
Стенки крепились между собой, вероятно, в паз, т. к. на продольных стенках, па торцах,
небольшой стес на 1 см. .
Ко дну продольные стенки ничем не крепились. Торцовая СВ стенка с дном крепилась в
небольшой паз, а продольные, видимо, были зажаты между поперечными. Паз размерами:
длина - 7 см, ширина - 2,3 см. он был сквозной (рис. 47).
По мнению И.А. Кремлевой, использование гробов, "долбленых из колод", бытует до
конца XIX века, да и то только для детей. В Приморском крае Ю.В. Аргудяева зафиксирова­
ла "домовину" из колоды кедра в 1973 году. Сбор этнографического материала в с. Евгащйно
и близлежащих деревнях показал, что этот обычай и в нашем регионе просуществовал доль­
ше, минимум до середцуы XX века. Одна из информаторов, Е.Т. Терехова (д. Терехово),
рассказала, что колоды делал ее отец. Каждый гроб он делал из одного бревна - лесины,
выдалбливая теслом. Из инструментов для тесания использовал скобель и рашпиль. Для
изготовления долбленых гррров использовали сосну и лнетвеипипу. а вот березу для таких
целей не использовали, так как ее тяжело долбить.
Форму долбленых гробов (колод) информаторы затрудняются назвать, правда, по еди­
ничным сведениям, они были похожи на лодку - осип. Есть сведения, что долбленые гробы
изнутри выстилали тканью.
Дощатые гробы появляются в Прииртышье в конце XIX века. В д. Колбышево отец Ан­
тонины Васильевны Джемы, в девичестве Иониной, Василий Петрович Ионии делал гробы
из досок. Доски он тщательно отбирал, чтобы были без сучков, просушивал, простругивал.
Конечно, заготовка таких досок и изготовление самого гроба требовали довольно длитель­
ного времени. Отходы деревообработки: стружку, опилки - обычно клали в гроб. О различи­
ях форм и технологии изготовления гробов из досок в литературе сведений нет. как и об их
размерах, лишь иногда указывается, что гробы делали по размерам умершего. Внутреннее
обустройство гроба представлено несколькими вариантами: выстилали изнутри березовы­

90
ми вениками (листьями), стружкой, сеном, которые сверху накрывали тканью. Под голову
клали подушку из ткани с нашитыми крестами или крестом, или набитую листьями, травой,
куделью, очесами волос умершего, даже пером. У старообрядцев запрещалось использовать
птичье перо. Колоды делали из разных пород дерева, исключая осину. Старообрядцы Сиби­
ри делали домовину из кедра; у мирян не использовали осиновые и пихтовые доски. Крыш­
ку долбленого или изготовленного из досок гроба металлическими гвоздями не забивали.
Делали па крышке специальные деревянные шпильки (д. Колбышево). еще их называли шты­
ри или шпунты, которые вставлялись в отверстия нижней части.
По археологическим данным, крышка колоды вообще никак не соединялись с нижней
частью, возможно, их обвязывали веревкой, к гробу она прибивалась железными гвоздями
или соединялась с нижней частью шипами.
Следующим звеном на этом этапе погребального обряда было устройство могильной
ямы. Копали ее одновременно с изготовлением гроба, если, конечно, он не был приготовлен
заранее.
Процесс копки могилы не отличался от описанного, например, М.Л. Береж ковой в
с. Бергамак в 1995 г. (Русские в Омском Прииртышье..., 2002. - С. 137-138: Бережнова,
1997. - С. 168). Добавим лишь, что могилу копали от 3 до 6 человек. Для замера размеров
могилы использовали ветку или палочку.
В могиле старались устроить полати или голбец (д. Новологиново, Терехово). Инфор­
маторы объясняют, что полати необходимы для того, чтобы "глаза покойнику не засыпа­
ло" и т. п. Полати делали на "земляных уступах" (д. Колбышево, Евгащино, Шуево). По
словам информаторов, их оставляли приблизительно на глубине 150 см (д. Колбышево). Для
изготовления использовали любые доски или горбыль (кроме осины), укладываемые попе­
рек на "уступы", стараясь плотнее одну к одной, чтобы между ними щели были как можно
меньше. Встречается информация, что ранее вместо полатей был подкоп в боковой стейке и
туда ставили гроб. Подобная информация встречается в д. Мало-Каиркуль Большереченско-
го района (Никифорова, 2002. - С. 105).
М.Л. Бережнова проанализировала внутримогильные конструкции разных регионов
России на основе научных публикаций и выявила пять их разновидностей: ямы с полатями
(на земляных уступах и на столбах); ямы с "подкопами" ("прикопами") - нишей в одной из
стенок ямы у дна (судя по рисунку к статье, в нее попадала только часть гроба. - Л.Т.): яма
с подбоем - нишей вдоль длинной стенки ямы, куда устанавливали весь гроб; яма с опущен­
ными в нее наискосок жердями, на которых несли гроб; обкладка нижней части ямы доска­
ми или кирпичом - последнее характерно для погребений XIX века (Бережнова, 2008. - С.
179-1 83). Некоторые из описанных разновидностей устройства могильных ям характерны и
для Среднего Прииртышья. Однако археологические материалы, представленные в публи­
кациях по Сибири и Приуралью, таких конструкций фиксируют немного: в одном из мо­
гильников Вятского края в погребениях XV1-XIX вв. зафиксированы остатки полатей
(Макаров, 2003. - С. 207); обкладка ям отмечена при исследовании Нагорного кладбища

91
Барнаула (Пугачев. Калашников, Чудилин, 2002. - С. 127). Несколько разновидностей скле­
пов с разнообразным оформлением стенок ям зафиксировано в Ново-Тихвинском женском
монастыре при исследовании кладбища, которое относится к XVIII-XIX вв. (Погорелов, 2005.
- С. 205). В материалах Изюка внутримогильных конструкций не было.
Канон православного обряда погребения регламентирует глубину ям около или чуть
больше 2-х метров, остальные размеры - в соответствии с размерами человека. Однако в
большинстве представленных в публикациях археологических материалов глубина ям - от
50 см до метра. Захоронения Умревинского острога совершены на глубине 0,3-0.6 м.
Небольшая глубина могильных ям зафиксирована на Челябинском кладбище, основная
масса русских погребений XII-XVI11 вв. в Вятской земле имеет глубину от 0,2 до 1.40-1.60 м
(Макаров, 1990. - С. 119; он же, 2003. - С. 202, 203); в Каменске-Уральском глубина ям 0,5­
1.0 м от современной поверхности (Погорелов, Снятое, 2002. - С. 119). Неглубокие могиль­
ные ямы зафиксированы в погребальном обряде русских Алтайского края и Верхнего При-
обья. в Кузнецком крас, где глубина захоронений от 0.5 м до 1.05 м (Кирюшин, Казаков,
Фролов, Воробьев, 2006. - С. 156). Глубина могильных ям на кладбище Илимского острога
составляла от одного метра до 2,2. Вероятно, такая глубина была х;тр.iк' гериа для захороне­
ний в дощатых гробах, которые по форме не отличаются от современна,!' и их форма может
быть "своеобразным датирующим признаком" (Молодин, 2007. - С. 34). характеризующим
полный переход к современным канонам погребального обряда, которые сопоставимы с эт­
нографическими материалами.
"Неглубокие могилы не характерны для канонического, или ныне воспринимаемого как
канонический, христианского обряда. О мерах, предпринимавшихся духовными либо светс­
кими властями для увеличения глубины могильных ям в XVII в., нам не известно. Однако в
течение XVUI - начала XIX в. неоднократно предпринимались шаги к доведению глубины
могил как минимум до 2,5 аршин. 16 октября 1723 г. вышло Высочайшее повеление, следом
за ним - указ Святейшего Синода о необходимости копать могилы глубиной в три аршина;
подобный же указ был выпущен Синодом в 1740 г. ... 8 июля 1808 г. на основании Высочай­
шего указа был издан еще один указ Синода о глубине погребений не менее 2,5 аршин; при­
чем оговаривалось, что за выполнением этого правила будут следить не только священники
кладбищенских церквей, но и квартальные надзиратели, и уездная полиция” (Самигулов,
2005. - С. 161). Интересно, что инициатором "кампаний" по соблюдению санитарных норм
погребений являлись светские власти. Таким образом, глубина погребений определялась
скорее не каноном погребения, а требованиями санитарных норм, предъявляемыми властя­
ми к кладбищам. В XVIII веке это привело к тому, что кладбища стали устраивать за преде­
лами населенных пунктов.
Этнографический источник, кроме материалов, собранных M.JI. Бережновой, к сожале­
нию, немногословен по поводу устройства могильной ямы. Ориентация должна быть 3-В,
форма ямы и ее стенок в литературе не описана, размеры, как правило, старались соблюдать
в соответствии с церковными требованиями. В 1[рииргышье в некоторых селах зафиксиро-

92
 )

ваны особенности, связанные с тем, что перед опусканием гроба в яму спускался человек,
который принимал гроб, поэтому ямы были достаточно широкие. В описаниях удалось за­
фиксировать, что при копке ямы стенки должны быть ровно зачищены.
Археологические материалы, относящиеся к XVII-XVIII вв.. свидетельствуют, что ямы
были неглубокие. Наблюдения по кладбищу Изюка показывают, что большинство погребе­
ний совершено в культурном слое поселения, где контуры ям нельзя проследить.
У части захоронений, в основном взрослых, могильные ямы все же прослежены по от­
личию заполнения, и их пятна хорошо видны на зачистке. Их устраивали по размерам колод,
но часто они были общими для нескольких захоронений, например, как в комплексе 1.
Г.Х. Самигулов в интерпретации материалов Челябинского кладбища считает общие по­
гребения в одной яме захоронением родственников, умерших в одно время (2002).
Формы ям различны: близкие к прямоугольнику, овальные, в виде вытянутой трапеции -
шире в головах и уже в ногах. Подобные формы ям зафиксированы на кладбищах Верхотурья
и Каменска-Уральского (Погорелов, Святов, 2002. - ] 19). На Изюке ширина ям для взрослых
погребений составила: у прямоугольных - 64-66 см, у трапециевидных - 72-76 см в широкой
части и 64-69 см - в узкой. Длина, скорее всего, зависела от размера колод и колебалась от 195 до
240 см. Стенки чаще вертикальные, дно ровное. У части ям стенки сужаются к дну. Размеры
зафиксированных ям для мужчин: длина от 217 см до 275 см; ширина 60 -100-160 см; для
женских - длина 200-230 см. ширина 60-90 см. для детских - длина часто общая с ямами
взрослых погребений, к которым они подхоронены (табл. 1, 3). Глубина от современной днев­
ной поверхности - для мужских могил от 60 см до 135 см (единичный случай 160 см); женс­
ких - от 60 см до 135 (два случая 140, 150 см); детских - от 20 см до 95 см (глубина больше
метра зафиксирована в 10 захоронениях), наибольшая - 120-130 см. (табл. 1, 3. 5, 7, 9).
Интересны в связи с этим наблюдения по длине взрослых колод. Для мужчин она в
пределах от 200 до 220 см, для женщин - чаще 175-195 см, но есть колоды, длина которых
превышает 200-210 см.
Из чего следует, что при необходимости и отсутствии готовой колоды использовали
то, что было, даже если колода не подходила по размерам. Возможно, отсюда появилось
поверье, что гроб обязательно должен быть по росту умершего, а если будет больше, то
тогда вскорости кто-то еще в семье умрет. В связи с этим и приведенными ниже наблюде­
ниями можно сделать вывод, что наибольшая преемственность в погребальном обряде про­
слеживается в использовании деревянных гробов, которые приходят на смену долбленым
колодам. Вероятно, процесс постепенной замены трудоемкой по изготовлению колоды на
гроб из пиленых досок начинается в конце XVIII века, поскольку на Изюке из всей массы
погребений только два - с использованием гробов. Связано это с тем, что в это время в
хозяйстве начинают широко применять пилы и пиленые доски, из которых всегда с мини­
мальными затратами можно изготовить гроб-домовину по необходимым размерам. В пользу
постепенной замены колод на гробы говорят археологические материалы: когда не нахо-
щлось готовой колоды, умершему, возможно, подрезали сухожилия у ступней, чтобы ’'уме-

93
ститъ" его в колоду, которая была предназначена для другого; есть свидетельства, когда
ступня лежит рядом с голенью (рис. 4S), В других случаях, если умерший не входил в
колоду из-за больших размеров тела, то его втискивали туда, поднимая кверху ключицы и
руки {могилы 43, 61, 154, 192, 193), тогда руки, уложенные на поясе, едва помещались
внутри колоды {мог. 1, 2. - Рис. 49а). Есть случай, когда уменьшали, подтесывали толщину
одной из коротких стенок, например, в головах (рис. 496). Такие особенности имеются в
описании погребального обряда жителей Илимского острога. В.И. Молодим тоже отмечал
случаи, когда колоды готовили из нетолстых бревен, а покойников "втискивали" в полу­
чившиеся размеры ниши (1999. - С. 113*120). Среди детских погребений к двух случаях
из-за недостатка длины колоды детей положили с согнутыми влево ногами (рис. 50а). Есть
и другие ситуации, отмеченные для женских захоронений, когда колода была длиннее не­
обходимого размера (мог. 20, 78, 152): в головах, между короткой стенкой колоды и чере­
пом оставалось много свободного места (рис. 506). С появлением возможнос ти делать гробы
по размерам человека начинается постепенная замена ими долбленых колод, которые доль­
ше всего использовались для погребения детей. Показательны в этой связи материалы клад­
бища Илимского острога, которые датируют XVII-XVIII веками, - 65,4% умерших похоро­
нены в гробах, 34,2% в колодах (Молодин, 1999. - С. 114). Это соотношение показывает
переход от трудоемких в изготовлении колод к дощатым гробам, который, отходя от тради­
ционных норм, в среде городского населения происходил быстрее. По материалам Челя­
бинского кладбища (XVIII век) прослеживается тенденция перехода от долбленых колод
к дощатым гробам. Использование колод преобладает среди детских погребений, для взрос­
лых 83% составляют погребения в гробах. Возможно, это является свидетельством отми­
рания традиций, и старые формы погребения применялись, в основном, в тех случаях,
когда это было менее хлопотно, требовало не гак много усилий (Самигулов, 2005. - С.
156). Связующим звеном здесь остается, наверно, название - домовина, применимое и к
колодам, и к гробам.
После того, как выкопают могилу, и до того момента, как закопают гроб, лопаты с клад­
бища не уносили. Их клали на свежевырытую яму таким образом, что они образовывали
крест. Данные действия носили охранительный характер.
Если при копке ямы под погребение обнаруживались старые кости, то их оставляли в
этой могиле. Если умирал ребенок, специально могилу могли и не копать, а подхоронить к
родственникам. Сбоку делали подкоп и ставили детский гроб, были случаи, когда его поме­
шали сверху на уже имеющееся погребение. В отношении детей в археологических матери­
алах эти сведения полностью подтверждаются.
Археологические свидетельства подготовки умершего к погребению немногочислен­
ны, Сведений об обмывании нет. По материалам Западной Сибири есть сведения о помеще­
нии глиняной посуды, часто с углями, в могилы. Эта черта зафиксирована по материалам
могильника Староалейка-Н в Топ чихи не ком районе Алтайского края, схожий обычай был
выявлен на территории Поспелихинекого района Алтайского края, сосуды с углями извест­

94
ны на материалах русских кладбищ Новосибирской области (Воробьев, Троицкая, 2000. - С.
219-221; Кирюшин, Казаков. Фролов. Воробьев. 2006. - С. 157, 158). Исследователи относят
эту черту к действиям второго и третьего этапов погребального обряда, связанных с окури­
ванием колоды перед помещением туда покойника, с окуриванием его, пока он находился в
доме, с окуриванием могильной ямы перед погребением (там же. - С. 158). Собранные нами
этнографические материалы свидетельствуют, что для окуривания покойника использовали
ладан или чабрец - богородскую траву, которая росла у разъехавшейся деревни Московка
(находилась недалеко от д. Шуево. - Л. Т.). Ладан или чабрец помещали в поварешку или
другую посуду на тлеющие угли или поджигали, окуривали умершего в тот момент, когда
он был помещен в гроб, затем содержимое вместе с посудой ставили в могилу. В материа­
лах Изюка сосуды в могиле не встречаются, а вот засыпка в виде углей присутствует в
нескольких случаях (табл. 1-10).
В этнографических материалах подготовка умершего к погребению хорошо описана.
Обмывали покойного приглашенные люди, используя специальную посуду и тряпочки (ве­
тошь), которые потом убирали в укромное место, где никто не ходит.
M.J1. Бережнова отметила, что существовало много вариантов обмывания тела (1997). В
наших полевых материалах в данном вопросе имеются общие моменты, которые отмечают
большинство информаторов. Мыли определенные части тела, "крестом", то есть крестили,
голову, лоб, ладони, коленки, грудь, подошвы. Обмывали из керамической посуды типа гор­
шка или из любой другой посуды, но уже не новой, например, в тазу-шайке. Эту посуду
ставили либо в могилу (как правило, это относится к керамической посуде) в ногах или в
головах покойного, либо ее выбрасывали (на чердак хозяйственного строения и т. п.), кера­
мическую посуду могли разбить (д. Новологиново). Ткань (тряпочки и полотенца), исполь­
зуемую при обмывании, клали в гроб. Воду после обмывания выливали в святой угол. Сюда
же выбрасывалась и стопка или стакан (с зерном), в котором девять дней после смерти дол­
жна была гореть свеча.
Как и в других населенных пунктах Среднего Прииртышья, мыло, используемое после
обмывания, забирали те, кто обмывал. Также поступали и с веревочками, которыми были
связаны ноги и руки покойного. Были распространены поверья, что мыло и веревочки обла­
дали лечебными свойствами.
Если же мыло не забирали, то вместе с расческой, остатками ткани (которую использо­
вали для устройства гроба изнутри) и солью клали в гроб (д. Шуево). Ткань или полотенце
могли повесить на крест, по этому поводу существовало следующее поверье: умерший зав­
тра встанет, умоется и вытрется этим полотенцем.
После обмывания и обряжения тело покойного помещали в гроб и ставили под образа
ногами к выходу. Для того, чтобы руки и ноги умершего лежали в гробу ровно, их до момента
погребения связывали. Археологическим свидетельством этого действия можно считать то,
что практически у всех взрослых костяков колени сведены вместе. Такое же положение ног
зафиксировано в захоронениях Первого Челябинского кладбища (Самигулов, 2002. - С. 135).

95
 В этнографических описаниях нет упоминаний о трупоположении покойного, считает­
ся, что он должен лежать вытянуто на спине, лицом вверх, со скрещенными на теле руками,
как это предписано христианским регламентом. По канонам в христианской литературе руки
должны быть уложены на груди крестообразно. В этнографических описаниях зафиксирова­
но: для мирян руки должны быть скрещены на груди, правая сверху на левой; для старооб­
рядцев - руки должны быть согнуты в локтях поперек туловища, правая сверху, пальцы "кре­
стиком". В материалах, собранных на исследуемой территории, отмечены некоторые осо­
бенности в положении рук, их зафиксировано три варианта.
1) Руки согнуты в локтях, положены в районе солнечного сплетения. Левая ладонь как
бы охватывает правый бок. Правая рука сверху, указательный палец выпрямлен, а остальные
согнуты (перст). В настоящее время в правую руку вкладывают платочек.
2) Руки согнуты в локтях, положены в районе солнечного сплетения. Левая ладонь как
бы охватывает правый бок. Правая рука сверху. Правая ладонь лежит на левом локте.
3) Руки покойного клали в районе солнечного сплетения. Правая рука поверх левой руки
без перста. В руку вкладывали иконки или молитвенник /рукопись.
Первый вариант характеризует, вероятно, принадлежность к старообрядчеству. Хоро­
нили обязательно с нательным крестом.
'Групоположение взрослых по археологическим материалам зафиксировано, как вытя­
нутое, на спине,толовой на юг или юго-запад. Череп лежал в зависимости от условий разло­
жения трупа: на затылке, на правом или левом боку. В положении детей наблюдаются неко­
торые отличия: большая часть скелетов лежали вытянуто на спине, но есть три случая поло­
жения детей с согнутыми в коленях ногами, на левом (2 случая) и правом боку.
Захоронения детей с согнутыми ногами на левом боку отмечены в погребальном обряде
у славяно-русского населения Вятского края. "Четыре таких случая зафиксированы на па­
мятниках XII-XV вв. (Еманаевский, Никульчинский. Усть-Чепецкий могильники). На более
позднем Благодатском могильнике выявлено захоронение ребенка, лежащего на левом боку
с подогнутыми ногами, сопровождавшееся крестиком (Макаров, 2003. - С. 208). Дети, похо­
роненные в таком положении на Изюке, тоже имели крестики. В четвертом случае ребенок с
подогнутыми ногами был положен головой на СВ. Положение детей на бок можно связать с
небольшой длиной колоды, недостаточной для их роста. Но вряд ли все эти погребения, и е

этом я согласна с Л.Д. Макаровым, были захоронением волхвов (в силу их безвинного мла­
денческого возраста), от которых православные старались себя обезопасить: "люди связыва­
ли их веревками, подрезали коленные жилы, завязывали в мешки и т, п., следствием чего v
было скорченное положение" (там же). Единственным сюжетом в материалах Изюка, свя­
занным с особым отношением односельчан к необычным людям, возможно, к знахарям (кол^
дуньям), является могила № 19 (рис. 53). По внешним признакам могила не отличатся oi
других: захоронение пожилой женщины совершено в колоде, головой на ЮЗ в одном и:
семейных комплексов № 17. Умершая имела нательный крест. Колода внутри не содержал;
земли, и главной ее особенностью было неестественное нарушение скелета. Он был разру

96
шен в области грудной клетки. Тазовые кости были перевернуты наизнанку, то есть задней
частью вверх, крестцом к ногам. Естественным способом, даже если допустить, что колоду
перемещали, так перевернуть кости таза просто невозможно. Единственное, на мой взгляд,
объяснение: колоду эксгумировали и надругались над трупом. Этот акт был средством защи­
ты от колдунов, упырей, когда "забивали в могилу осиновый кол, разрывали могилу и оск­
верняли труп: расчленяли, либо переворачивали лицом вниз и т. д. Причем эта практика
дошла до XIX и даже до XX вв., хотя и противоречит учению православной церкви о почи­
тании нетленных мощей" (Макаров. 2003. - С. 209).
Вторая характерная черта трупоположения - это положение рук умершего, в большин­
стве случаев они согнуты в локтях, но уложены по-разному, их зафиксировано 13 видов
(рис. 11).
1 вариант - положение рук на поясе параллельно друг другу, правая на левой (рис. 11-1,
рис. 51);
2 вариант - руки скрещены на груди, левая сверху правой (рис. 11-2).
3 вариант - правая рука лежит на поясе, а левая на груди (рис. 11-3. рис. 51);
4 вариант - левая рука лежит на поясе, правая согнута пополам так, что плечо и предпле­
чье лежат рядом (рис. 11-4);
5 вариант - руки скрещены па груди, правая сверху левой (рис. 11-5, рис. 51);
6 вариант - левая рука вытянута вдоль тела, а правая в области сердца (рис. 11-6);
7 вариант - левая рука лежит на поясе, а правая в области сердца (рис. 11-7, рис. 51);
8 вариант - правая рука вытянута вдоль тела, а левая на груди (рис. 11-8);
9 вариант - правая рука вытянута вдоль тела, а левая на поясе (рис.11-9, рис. 52);
10 вариант - положение рук на поясе параллельно друг другу, левая на правой (рис. 11-10);
11 вариант - обе руки согнуты пополам так, что плечо и предплечье лежат рядом (рис. 11­
11, рис. 52); .
12 вариант - правая рука лежит на груди, левая согнута пополам так, что плечо и пред­
плечье лежат рядом (рис. 11-12, рис. 52); .
13 вариант - обе руки вытянуты вдоль тела (рис. 11-13).
Чем вызвано столь различное положение рук - сказать трудно. Исследователи объясня­
ют эти особенности по-разному: связывают с конфессиональными различиями (Самигулов,
2002. - С. 135). или как характерные для языческой традиции, но "...до сих пор как-то внятно
объяснить различия в положении рук умерших не удается, ясно только, что расположение
предплечий в области грудной клетки более свойственно поздним погребениям" {Макаров,
2003. - С. 209). Руки, вытянутые вдоль тела, Л.Д. Макаров считает языческой традицией, но
такие случаи, как и в Вятском крае, на Пзюке единичны.
Дело в том, что конфессиональные отличия в положении рук обозначены выше, их два:
на груди и поперек туловища. По сведениям археологии, и не только на Изюке, разновидно­
стей положения рук больше: в материалах Тискинского могильника, расположенного на р.
Оби близ г. Колпашево отмечено 11 видов (Боброва, 2007. - С. 124, 126). В погребениях этого

97
 L 2

X L . j

о
з

о
7 8

о
10 11 12 13

Рис. 11. Положение рук умерших

98
памятника есть аналогичные положения рук. есть и различные с Изюком. По материалам
могильников Вятского края Л.Д. Макаров выделил 16 видов положения рук (2003. - С. 229).
Если сравнивать материалы Изгока, Тискинского могильника (крещеные селькупы) и мо­
гильников Вятского края, то большее сходство в положении рук наблюдается между Вятски­
ми и Тискинским материалами. В Изкже же больше вариантов со скрещенными руками на
груди или поясе, что, возможно, говорит о конфессиональном единстве этого населения, в
отличие от Вятского края, где эти черты выделены в более широком временном диапазоне:
от начального перехода от язычества (вытянутые вдоль тела руки - по Л.Д. Макарову) до
утверждения христианства (руки скрещены на груди). Тискинский могильник XVIII-XIX вв.
отражает процесс христианизации среди селькупского населения.
Сведения о положении рук имеются в материалах Первого Челябинского кладбища:
"Чаще всего руки были сложены на груди или животе, иногда в области таза. В одних случа­
ях руки скрещены на груди, кисти покоятся на плечах. В некоторых погребениях кисти рук
располагались под подбородком или кисть правой руки покоилась на правом плече" (Сами-
гулов, 2002. - 135). Последний вариант присутствует и на Изюке (рис. 11, № 4). О вариатив­
ности расположения рук есть сведения и по материалам г. Верхотурья и Каменск-Уральско-
го (Погорелов. Святов, 2002. - С. 119). В погребениях Нагорного кладбища г. Барнаула, отно­
сящегося к XIX веку, руки покойников скрещены на груди или животе, правая сверху левой
(Пугачев, Воробьев, 2002. - С. 128). В материалах Илимского острога XVII1-XIX вв. руки
умерших были перекрещены на груди (Молодин, 1999. - С. 116). Я специально указываю
датировку последних комплексов: они поздние, поэтому положение рук более унифициро­
вано, на груди или животе - положения, характеризующие сложившийся христианский по­
гребальный обряд.
Кроме положения рук. можно отметить особенности в прическах погребенных. Архе­
ологические материалы Изюка фиксируют мужские и женские прически. Вероятно, у муж­
чин волосы покойному оставляли так, как он носил их при жизни. Зафиксировано три
случая (мог. 29. мог. 171, мог. 223). В могилах 29 и 223 это достаточно длинные прямые
волосы до плеч (в бытовом понимании уровня плеча. - Рис 546), в погребении 171 кроме
волос сохранилась окладистая борода (рис. 54а). Женские "прически" сохранились в семи
случаях - погребения № 27 - 35-40 лет; 28 - ок. 50 лет; 47 - 22 года: 194 - 35-40 лет; 220 - 25
лет; 225 - 35 лет; 260 - 30 лет (рис. 54-56). В одном случае у молодой женщины волосы
распущены (могила № 47. - Рис. 55). У остальных умерших женщин, как видно из приве­
денных данных по возрасту, для обряда погребения волосы заплетены в две косы из трех
прядей и уложены на темени или затылке (рис. 54-56). Подобные прически у женщин за­
фиксированы в Верхотурском и Каменск-Уральском кладбищах (Погорелов, Святов, 2002.
- С. 120). По материалам XIX века, на кладбище Ново-Тихвинского монастыря зафиксиро­
ваны прически с двумя косами, уложенными на затылке или наверху у лба; есть женщины,
похороненные с распущенными волосами, с шиньонами, укладкой скрученной косы (шиш­
кой) (Погорелов, 2005. - С. 209).

99
 В наших этнографических сборах мы зафиксировали подобную укладку волос у жен­
щины из деревни Мешково (рис. 56г). Информаторы рассказали, что девушке заплетали две
косы, а замужней - одну косу, которую укладывали таким образом, как она носила при жиз­
ни. П.Е. Бардина отмечает, что девушек хоронили с распущенными волосами, женщин с
косами. Обязательно на голову повязывали платок. В погребальных традициях славянских
народов считалось нормой для женщины волосы заплетать в одну или две косы, в зависимо­
сти от занимаемого социального статуса (Афанасьев, 2006). Заплетенные в косы волосы за­
фиксированы и у погребенных на Изюке, по возрасту их можно отнести к зрелым женщи­
нам, на что указывала, наверное, и прическа. Детские прически не зафиксированы, но есть
Несколько погребений, где у детей сохранились остатки русых волос.
Инвентарь погребений крайне беден, кроме нательных крестов, сопровождавших
почти все могилы - на 261 погребение (264 умерших) зафиксировано 207 медных натель­
ных крестиков и один кожаный (рис. 57а). Еще четыре крестика обнаружены в культур­
ном слое поселения, три могли быть связаны с кладбищем. В одном погребении зафик­
сирована бронзовая гирьковидная пуговица-подвеска (погребение № 46 - принадлежала
взрослой женщине, около 30 лет (рис. 39а)), в другом - половина стеклянной бусины
(мог. № 8 - женщина 25 лет (рис. 576)). В детской могиле № 108 - бронзовая пуговица со
вставкой (рис. 57в). Интересно детское захоронение № 21: ребенок 5-10 месяцев был
похоронен с кожаным крестом под головой (две полоски кожи, сложенные крестообраз­
но), под ним остатки холста (рис. 57а). Возможно, на подголовник дополнительно была
положена подушка с нашитым крестом, а может, крест из полос кожи заменял медный
нательный, которого у умершего не было.
Анализ ставрографического материала - тема специальной монографии. В настоящем
исследовании мы соотнесли кресты с Изюка с опубликованным каталогом крестов Илимс­
кого острога В.И. Молодина (2007) и в сводных таблицах, чтобы читатель имел представле­
ние о формах и иконографии крестов, указали его тип (табл. 2, 4, 6. 8. 10). На основании
другой публикации В.И. Молодина (2001. - С. 20-30), где предложены критерии разделения
крестов-тельников на женские и мужские, мы пытались определить пол детских (младен­
ческих) захоронений, потому что антропологи пока сделать этого не могут. Эти данные ис­
пользованы в описаниях погребений в выделенных комплексах.
Относительно нашего комплекса, такое количество нательных крестиков связано с дву­
мя дополняющими друг друга факторами: "...использование культовых православных аму­
летов характерно лишь для самых ранних этапов приобщения к христианству, когда при­
нявшие крещение стремились демонстрировать свой переход к новой религии...", "...обы­
чай хоронить с крестиком возрождается, по-видимому, в XVII в., когда реформа Никона
вызвала жесткое противостояние официальной церкви и старообрядчества (вплоть до зап­
рета медного литья). Вновь возникла потребность демонстрировать принадлежность к
конкретному течению православия..." (Макаров. 2003. - С. 211). В сибирских материалах,
кроме названных, "работал" еще один фактор - не только принадлежность к православию,

100
но и принадлежность к русской (российской) народности, то есть консолидация по вере и
национальной принадлежности среди местного "инородного" населения,
Сопроводительный инвентарь представлен в этнографических описаниях, в его состав
могут входить бытовые предметы: любимые вещи, предметы туалета, украшения из меди,
игрушки, ремесленные инструменты, монеты, комплект одежды. Православные наказы пред­
писывали обязательное наличие нательного креста, а помещение различных предметов (в
том числе и перечисленных выше) считалось языческой чертой. К сожалению, наличие кре­
стика на умершем в этнографических материалах не фигурирует, вероятно, сведения о нали­
чии этого элемента вытеснены социалистической идеологией.
Погребальный инвентарь других археологических погребальных комплексов более пред­
ставителен по составу инвентаря, который иногда является частью одежды. По материалам
Верхотурского могильника, в двух женских погребениях зафиксированы пуговицы-гирьки,
вероятно, схожие с Изюкскими, так как в это время они были широко распространены, в
третьем погребении - фарфоровые с металлическим основанием, в четвертом - бронзовые,
диаметром 7 мм. "Пуговицы располагались вдоль всего позвоночника под ним, на равном
расстоянии друг от друга. Следовательно, были нашиты на одежду со спины". (Ражев, Свято-
ва, 2005. - С. 180-190). В погребениях Каменск-Уральского кладбища найдены: пуговица из
стекла, белая пастовая бусина: S-образный железный крюк (Погорелов. Святов. 2002. -
С. 121). В материалах XIX века из Ново-Тихвинского монастыря погребальный инвентарь
представлен стеклянными сосудами 7 типов, монетами, кирпичом в одежде погребенного,
нательные кресты из бронзы, камня, перламутра и дерева, образки, иконки, ремни, пояса,
расшитые бисером, бронзовые пуговицы-подвески, четки (Погорелов, 2005. - С. 211). У по­
гребенных на кладбище Илимского острога, кроме нательных крестов, в ряде могил найде­
ны подвески, медальоны, игла, монеты, пуговицы, серьги, жетоны, перстень, бусы (Моло-
дин. 2007. - С. 30-33). По исследованиям Староалейского кладбища, в колодах зафиксирова­
ны только медные крестики (Кирюшин, Казаков, Фролов, Воробьев, 2006. - С. 156). В мо­
гильниках Удмуртского Прикамья, кроме нательных крестов, погребального инвентаря не
зафиксировано (Макаров, Перевощиков, 2006. - С. 169). По материалам могильников Вятс­
кого края XVI-X1X веков погребальный инвентарь представлен чаще крестами, и в сочета­
нии с ними - монетами, пуговицами, серьгами, височным кольцом, свинцовыми пулями и
железными и свинцовыми пуговицами (Макаров, 2003. - С. 205).
Помимо действий, связанных с подготовкой умерших к погребению (приготовление
могилы, гроба, помещение в него тела покойного, предварительно одетого, "снаряженного
на тот свет"), существовали и другие элементы обрядовой практики, не оставившие матери­
ального содержания. Например, интересен вопрос пребывания покойника в доме. Как и по­
всеместно, хоронили на третий день. Как и в других населенных пунктах (Жигунова, 2002. -
С. 49-55), соблюдалась традиция ночного сидения у гроба. Считается, что умерший нахо­
дится последние часы в доме и с ним нужно проститься. А также это связывается с охраии-
, тельными функциями - "оберегать тело от всякой нечисти".

101
 Несколько иначе трактовали ночное сидение у гроба жительницы с. Евгашино Зоя Пав­
ловна Кораблева (Шинкевич), 1936 г. р., род. в д. Повомосковке) и Марья Ивановна Серзшто-
ва (1924 г. р., род. в д. Михайловке) - считается, что человек заснул, поэтому на ночь ему
кладут на глаза тряпочку, чтобы свет от свечи не мешал ему "спать", утром пытаются разбу­
дить его причитаниями. Сидение у гроба считается богоугодным делом, нужно хотя бы один
раз в жизни посидеть у гроба, так как на том свете это обязательно зачтется.
Существует и рациональное объяснение закрывания лица умершего - чтобы тепло от
электрической лампочки "не испортило" покойника.
Если не успевали дома отпеть покойного (церковь была только в селе), с могилы брали
землю, отпевали, затем эту землю высыпали обратно на могилу (д. Шуево. С.Д. Мартынов).
Материалы по верованиям, связанным со смертью, и, в частности, связь с тем светом
через умершего, схожи с материалами других населенных пунктов, видимо, они характерны
для большей части русского населения Среднего Прииртышья.
Чтобы не бояться покойника, совершались те же действия, что и описанные М. А. Жигу­
новой (2002): подержаться за его ногу или сесть на стул, на котором стоял гроб. Чтобы
покойник "не вернулся", не беспокоил родственников, после выноса гроба из дома замывали
след, кидали вслед похоронной процессии землю три раза. Нельзя было смотреть на похо­
ронную процессию через стекло, переходить дорогу или идти навстречу ей. Чтобы покой­
ник не тревожил живых, уходя с кладбища, говорили фразу, широко распространенную сре­
ди русских Среднего Прииртышья: "Мы к тебе ходим, а ты к нам не ходи". У восточносла­
вянского населения существовал целый комплекс мер против тоски и боязни, а также против
возвращения покойника в дом. На материалах русского населения Прииртышья они подроб­
но охарактеризованы в работе М Л, Бережновой и И.И. Назарова (2007. - С. 266-270; Береж-
нова, 1998. - С. 229-230). Эти традиции бытовали и у населения изученного региона. Все они
сводятся к тому, что не слишком одобряется сильно плакать по умершему, считается, что
ему на том свете будет сыро. Кто сильно тоскует, плачет, тому покойник будет являться,
Самый распространенный способ избавиться от тоски - посмотреть в чело печи, встречается
также бросание земли за шиворот страдающему родственнику, да так, чтобы он не заметил.
На третий день после смерти наступал третий этап. По выделенным нами критериям
он состоял из трех частей:
1) доставка гроба с умершим па кладбище;
2) прощание с покойным у могилы и погребение;
3) устройство могильного холма и установка намогильного сооружения.
Археологический материал немного скорректировал составляющие этого этапа, "доба­
вив" материальные черты, не зафиксированные в этнографических исследованиях. Прежде
всего, отличия "зимних" и "летних" захоронений; расположение гроба в яме, в том числе, и в
ярусных захоронениях. Зато этнографические источники достаточно полно описывают пер­
вую часть этого этапа. Ниже приведенные материалы, полученные в районе исследований,
не отличаются от описанных в литературе действий.

102
 Гроб на кладбище несли две-три пары мужчин, если же гроб был тяжелым, использо­
вали жерди или оглобли, связанные вместе либо полотенцами, либо веревками. Как прави­
ло. полотенце или веревки делили между собой те, кто нес гроб. Класть эти вещи в могилу
не рекомендовалось, так как считалось, что покойник будет путаться "в тряпках" (д. Кол­
бышево). Жерди или оглобли после похорон оставляли на кладбище. По этнографическим
материалам М.Л. Бережновой. И.И. Назарова, в некоторых населенных пунктах Приирты­
шья жерди, на которых несли гроб, затем наискосок опускали в могилу, считалось, что с
их помощью можно передать покойнику приветы (2007. - С. 269). Некоторые считали, что
. %
везти гроб на чем-либо (на санях или машине) не полагалось, это приравнивалось к греху
и мотивировалось тем, что "гроб нужно нести на руках". В опубликованных материалах
средств и способов доставки гроба на кладбище описано достаточно много: веревки, по­
лотенца, связанные полотенцами жерди, носилки, волокуши, сани (даже летом), телеги.
По археологическим материалам, косвенным свидетельством этой части обряда может
служить положенная у ЮВ стенки одной из колод (могила № 20) жердь, диаметром 3 см,
хлиной 144 см, а также поперечные плашки в ямах, на которые ставили колоды в погре­
бальном обряде, зафиксированном на могильнике Староалейка II (Алтайский край), отно­
сящегося к XVIII-XIX вв. Вероятно, плашки создавали зазор между колодой и землей, что
позволяло беспрепятственно вытаскивать из-под домовины веревки или полотенца, на ко­
торых гроб опускали в яму.
Существовали запреты для беременных женщин, им не разрешалось обмывать покой­
ника и провожать в последний путь. Считалось, что это негативным образом скажется на
ребенке. Если же они все же были вынуждены прийти, то на одежду застегивали булавку.
Либо не трогали живот, иначе у ребенка на лице будет пятно. На похороны не рекомендова­
лось приходить женщинам в период менструации.
В могилу было принято кидать монеты, объясняя это тем. что откупают землю для
умершего (Бережнова, Назаров, 2007. - С. 269). Хотя большая часть наших информаторов
утверждает, что бросание монет в могилу появилось сравнительно поздно, так раньше не
делали. Жительница с. Евгащино Валентина Прокофьевна Кавыржонок следующим обра­
зом трактовала данный обычай: "На земле я в чужом доме живу, а на кладбище в своем
собственном". Таким образом, могила и гроб считаются "вечным" домом для человека,
i Ели еще есть другая фраза: "Поехал в свой домик", а некоторые на крестах пишут: "Яуж е
дома, а ты а гостях ".
Ранее самоубийц и утоплен пиков старались хоронить отдельно от остальных умерших,
объясняя это тем, что "не мытые и в одежде". Жительница д. Колбышево Антоиина Андре­
евна Короткова, 1928 г. р., вместе с другими пожилыми женщинами проводила обряд вызы­
вания дождя на могиле утопленника. Ранее такая информация уже была зафиксирована у
русских Среднего Прииртышья (Русские в Омском Прииртышье..., 2002. - С. 135-170). В
описанном случае на могилу было вылито не 40 ведер воды, а, по словам А.А. Коротковой,
достаточно одного-двух литров.

103
 Мария Ивановна Сердюкова, 1924 г. р., из д. Евгащино рассказала, что утопленников
поминают в субботу под Троицу, объяснив, что это их родительский день.
В современных этнографических описаниях нет упоминаний о различиях сезонных
погребений. В этой связи отмечается только трудоемкость приготовления могилы в зим­
нее время, а так же есть информация, что зимой гроб заколачивают гвоздями, так как грунт
мерзлый.
Археологические наблюдения по особенностям погребального обряда фиксируют две
черты, соотносимые, на мой взгляд, с сезонностью погребений. 11ервая связана с сохран­
ностью скелетов умерших. Вторая - с засыпкой колод внутри грунтом. Рассмотрим их по
порядку.
Общим для всех похороненных на кладбище Изюка являе тся, как уже говорилось выше,
трупоположение - вытянуто на спине, головой па запад - юго-запад. Исключение составляют
три детских погребения, где умершие уложены на боку с подогну тыми ногами, и три детс­
ких погребения, ориентированные головой на СВ. Существует мнение, что после погребе­
ния биохимические процессы, способствующие разложению трупов, протекают достаточно
длительное время, от 5 до 10 лет (Васильев, 2006. - С. 36-40). На ускорение процессов дест­
рукции влияют характер почв, наличие грунтовых (паводковых? -J7.T) вод, воздействие зем­
ли на тело погребенного и эксгумация. Анализ материалов Изюка позволил сделать вывод,
что последние три фактора играли существенную роль. Дело в том, что при относительно
хорошей сохранности колод больше половины погребенных - 163 из 264 - имеют потрево­
женный скелет. В большей степени это, конечно детские захоронения - 149 из 183 детских, у
которых часто и колода плохо сохранилась. Среди взрослых, примерно у шестой части, ске­
лет потревожен в области грудной клетки. С детскими погребениями такая ситуация могла
произойти вследствие возможного затопления части кладбища паводковыми водами, кото­
рые ускорили процесс деструкции. А так как дети захоронены на небольшой глубине, часто
в почвенном слое, то размывание и проседание грунта способствовало разрушению анато­
мической целостности скелетов, более подверженных разрушению; часть, возможно, была
потревожена эксгумацией при подхоропении взрослых.
Для захоронений взрослых действовали те же факторы, по в разной степени, Неболь­
шая глубина моги;ц вероятно, не сильно отражалась на сохранности скелетов. Скорее пото­
му, что колоды для взрослых были более тщательно изготовлены, поэтому герметичны, и
влияние влаги было не столь губительным, "Труп с землей не соприкасается, поэтому про­
цесс гниения замедляется" (Васильев, 2006. - С, 38). Однако интересны такие наблюдения:
из 80 взрослых погребений в колодах (одно женское № 30 было в культурном слое без коло­
ды) разрушены в разной степени 36 скелетов. В семнадцати случаях внутри колоды оказался
грунт, покрывавший помещенный туда скелет. "Заполняться землей гроб начинае т через очень
продолжительное время (30-50 лет и более), особенно интенсивно после того, как сгниет
часть досок. Время их гниения зависит от породы дерева: лиственные истлевают быстрее,
хвойные медленнее" (там же). Но в колодах, которые внутри оказались засыпаны грунтом.

104
крышки в большинстве целые, не прогнившие (рис. 43, 60, 61). Из этого следует вывод, что
грунт сыпали внутрь специально (Татаурова, 2002«). В материалах комплекса засыпанных
внутри колод 66. Большее количество приходится на взрослые захоронения: из 8 0 -3 8 случа­
ев. Среди детских засыпанных значительно меньше - 28 из 180 (3 погребения не учитыва­
ются: одно без колоды вместе с женским в культурном слое (№ 30), одно парное детское (№
180) и одно парное вместе со взрослым погребением № 192,
Зафиксировано три варианта засыпки: нижняя часть колоды до головы умершего
(рис. 12, 586); нижняя часть колоды целиком, включая голову; колода засыпана под крышку
(рис. 596. 60. 61).
В последнем случае землю, вероятно, добавляли спустя некоторое время, когда пер­
воначальная засыпка осела после разложения мягких тканей. На это указывает то, что в
таких погребениях грунт в колоде очень плотный, и часть его прилипла к Крышке; в
одном случае земли насыпали больше необходимого и при закрывании крышки, в ре­
зультате давления на нее была сломана лицевая часть черепа (мог. 40). Для засыпки ис­
пользовали грунт, взятый с поселения (часто он включает в себя мелкую керамику и
кости животных), песок или глину.
В половине взрослых колод, засыпанных грунтом (2t из 38), скелет находится в анато­
мическом порядке, даже коленные чашечки сохраняют свое положение па коленном суставе,
тогда как в колодах без земли они лежат рядом. В 17 случаях кости скелета потревожены,
иногда просто перемешаны, особенно в области грудной клетки.
Объяснить необходимость этого действия с помощью этнографических материалов, к
сожалению, оказалось невозможным, сведений о засыпке колод пет. В предварительных
публикациях мною были предложены две гипотезы для интерпретации этого ритуала: первая
состоит в том, что таким образом "хоронили", "погребали" люден, умерших зимой - до
весны колоды могли стоять в церкви или специальном помещении. Весной копать могилу
значительно проще, тогда и совершали обряд погребения во второй раз; вторая вытекает
не только из трудности сооружения ям в мерзлом грунте, но и из соображений об эконо­
мии места. Дело в том, что грива, где расположено поселение, небольших размеров. Зем­
ли, которой не грозило подтопление, что немаловажно для кладбища, не так уж и много,
тем более, что размеры жилищ, судя по раскопанной части поселения, старались не слиш­
ком ограничивать. О рациональном использовании земли для совершения погребений сви­
детельствует очень плотное размещение могил, сгруппированных по комплексам. Колоды
внутри таких комплексов стоят вплотную друг к другу, а расстояние между группами по­
гребений не превышает метра. Вторым свидетельством экономии места является располо­
жение детских погребений. Причем есть только один случай, когда взрослое захоронение
было на детском. Вероятно, если ребенок умирал раньше взрослого родственника, то при
похоронах последнего его помещали в ту же яму, где вначале было детское погребение,
при этом колоду с ребенком извлекали и затем ставили рядом или сверху, на взрослое; На
. это указывает то, что практически все детские скелеты потревожены, а в пяти случаях

105
 Рис. 12. Засыпка только нижней части колоды. Могила 39

106
детские колоды стояли не на днищах, а иа боку. Есть этнографический пример таких дей­
ствий: так, в деревне Мало-Каиркуль (Большереченский район Омской области) был та­
кой случай. По словам информаторов, раньше хоронили тогда, когда все было готово к
погребению. "Ждать три дня стали после случая захоронения живой девочки, которая зас­
нула летаргическим сном. Вскоре после похорон девочки умерла ее бабушка, хоронить
решили в одной могиле, для чего могилу раскопали, достали гроб девочки, открыли и
увидели, что девочка похоронена заживо" (Никифорова, 2002. - С. 105). Достоверность
этого рассказа можно было бы поставить под сомнение, если бы не было детских погребе­
ний с потревоженным скелетом, разрушение которого могло произойти и в результате эк­
сгумации, ибо детские колоды стоят либо на взрослых, либо друг иа друге.
Исходя из предложенных гипотез, оставлять "зимних" умерших до весны было необ­
ходимо еще и для того, чтобы максимально точно "попасть" в границы уже сделанной
могилы, ведь ее накрывал могильный холм, а зимой еще и снег. Об этом говорят контуры
могил, особенно когда колоды стоят одна над другой. В некоторых случаях ямы сливают­
ся, и их устройство "читается" по разнице в структуре и цвете заполнения, в других - час­
тично перекрывают друг друга, тогда у впускной (более поздней) могилы можно опреде­
лить длину, не всегда совпадающую с основной могилой, иногда ширину, когда "попада­
ние" было неточным. Впускные погребения производили и в настоящее время. По этно­
графическим материалам, собранным в деревне Мало-Каиркуль, "в зимнее время новые
могилы не копали, а подхоранивали в уже существующие. Для этого старую могилу раска­
пывали. помещали новый гроб и вновь зарывали" (Никифорова, 2002. - С. 103).
Если принять первую гипотезу за основу и проанализировать все варианты засыпки
трупов, то можно предложить такую интерпретацию этого сюжета. Человека, умершего
зимой, провожали в последний путь по всем правилам погребального обряда, кроме этапа
погребения в могилу, заменяя его засыпкой колоды внутри. Колоду затем оставляли в спе­
циально отведенном помещении до весны, до появления благоприятных условий для на­
стоящего погребения. Вероятно, отголоском этой традиции является описание похорон у
М.. Забылина: "Летом русские хоронили в течение суток, а если погребение откладыва­
лось, то умершего относили в погреб... Зимой хоронить не спешили и ставили покойни­
ков в церковь, где духовенство служило литургию и панихиды. На восьмой день предава­
ли тело земле. ... Бедные люди не могли себе позволить рыть могилу зимой из-за дорого­
визны работ. Поэтому покойников оставляли в усыпальницах или притворах при коло­
кольнях до весны. Весной разбирали покойников и хоронили на кладбищах" (2003. - С.
565; 566). В приведенных примерах прослеживается возможность отсрочки погребения по
тем или иным причинам. На Изюке же, вследствие трудоемкости зимних работ и в под­
тверждение гипотезы об экономии места, а так же из-за вероятности угрозы паводков,
погребение умерших зимой людей откладывали до появления подходящих условий для
подготовки могильной ямы. По православным канонам тело христианина не может оста­
ваться не преданным земле, возможно, поэтому изюкцы совершали над умершим обряд

107
"первичного" погребения, засыпая его грунтом в колоде. Возможно, отголосок этой тради­
ции выразился в современном крестообразном посыпании священником умершего землей
перед закрытием крышки гроба па краю могилы, после чего гроб заколачивали. Жители
Изюка для засыпки колод могли брать землю с чердаков или использовать специально
заготовленную: есть колода, засыпанная чистой, возможна, гончарной глиной. Одна засы­
пана песком. Соприкосновение тела с землей при перепадах температур стимулировало
процессы деструкции, а перемещение колоды весной для захоронения нарушало в какой-
то степени анатомическую целостность скелета.
В способах засыпки есть тоже некоторые отличия. Скорее всего, сразу насыпали не­
много земли. Когда весной хороннли на кладбище, землю, вероятно, досыпали, но не все­
гда, о чем свидетельствуют различия вариантов засыпки. Возможно, эти варианты могут
характеризовать время погребения: ранняя весна, с быстрым оттаиванием земли {труп,
находясь в холодных условиях, не успевал начать разлагаться - землю не досыпали); за­
тяжная весна и пережидание паводка (иногда почти до начала июля) отсрочивали время
погребения в могилу - трупы быстро разлагались и для приостановления этого процесса в
колоды дополнительно досыпали землю. Возможным подтверждением этих предположе­
ний является различие в сохранности скелетов: одноактовая засыпка в колоде, холодная
без температурных перепадов зима и погребение при дружной весне без задержек сохра­
няли скелет непотревоженным. Если погодные условия были другими, а продолжитель­
ный паводок или другие причины не позволяли в короткие сроки произвести захоронение,
то поселенческий грунт, помещенный в колоду, а это сильногумусированный чернозем с
навозом, способствовал быстрому разложению тканей. При этом досыпка грунта и пере­
мещение колоды к месту погребения на кладбище нарушали целостность скелета, чаще в
области грудной клетки. Кроме весеннего, был осенний паводок, после которого сразу мог­
ла лечь зима, и это могло отсрочить время погребения почти на год.
К "зимним" погребениям также относятся детские, где колода установлена на бок. и
ориентированные головой на СВ. В комплексах, где были ярусные захоронения, засыпанные
и незаеыпанные колоды соотносятся так: в комплексе № 13 засыпана взрослая № 176, сто­
ящая на детской № 134; сверху стояла детская № 76. Обе детские без земли. В комплексе №
14 с землей в колоде мужская № 177, стоящая на дне ямы, женская № 54 стояла на мужской
и была без грунта. Детские (№ 56 и 55) без грунта, стояли сверху и сбоку мужской.
Сведения о "весеннем" погребении детей имеются в материалах раскопок кладбища
Верхотурского Кремля (Ражев, Святова, 2005. - С, 180-190). По мнению исследователей,
колоды с умершими оставляли на зиму в Свято-Троицкой церкви. На кладбище Кремля
также имеются детские погребения, ориентированные головой на восток. Авторы дают
этому следующее объяснение: "С момента смерти ребенка до его погребения прошло зна­
чительное время, непосредственно перед захоронением гроб, а. скорее всего, колода не
вскрывалась, и родственники просто забыли, где находится голова умершего" (там же. - С.
189). В отличие от материалов Изюка в Верхотурье в колодах не было земли. Погребений с

108
восточной ориентацией упоминаются в материалах Челябинского кладбища (Самигулов,
2005. - С. 158). Однако автор, приводя в дополнение еще несколько памятников, где ветре-
чена восточная ориентация умерших, связывает их с захоронениями крещеных прикамс-
ких финнов, но не считает эту черту языческой, ибо вместе с умершими, были найдены
нательные православные кресты (там же).
Однако нарушения целостности скелета были и среди незасыпапных "летних погре­
бений". Причем цифры по засыпанным и иезасыпанным колодам примерно равны: во взрос­
лых колодах, содержащих землю, разрушенный скелет - в 17 случаях, в анатомическом
порядке - в 21 случае, В незасыпанных колодах разрушено 19 скелетов, в анатомическом
порядке - 23. Объяснить эти факты сложно. Если в засыпанных погребениях разрушение
скелета могло произойти благодаря отсрочке захоронения в могилу и воздействием земли
на ускорение разложения тела, то в отсутствии грунта в колоде такой процесс мог быть
вызван эксгумацией колоды. Объяснить это явление пока сложно, может, реальные собы­
тия не соответствовали нашим гипотезам. В этнографических материалах зафиксирован
случай эксгумации заснувшей летаргическим сном девочки и помещение в низ ямы взрос­
лого захоронения, но это единичные явления. Перемещение детских колод могло иметь
место, а вот тревожили ли взрослых - остается неясным, как и необъяснимо во многих
случаях нарушение скелета. С.А. Мартынов (1909 г. р., д. Шуево) на вопрос, можно ли
извлечь уже погребенных младенцев и захоронить на этом месте взрослого, поставив гроб
ребенка сверху, ответил, что отпетого человека раскапывать и вытаскивать не положено.
Лишь одно погребение № 19 может свидетельствовать о том, что его эксгумировали, пото­
му что кости скелета были смещены неестественным образом (рис. 53).
После доставки колоды с умершим на место погребения и прощания с покойным гроб
опускали в яму. По словам информатора С.А. Мартынова (1909 г. р., д. Шуево) гроб было
принято подносить к вырытой могиле по солнцу и ставить с северной стороны, соответ­
ственно. и землю выкидывали из ямы на южную, западную и восточную стороны. К моги­
лам родственников тоже подходили по солнцу и крестились на иконы, которые были на
крестах. Этот сюжет в археологических материалах выглядит следующим образом. Там,
где были зафиксированы границы могильных ям и стратиграфия, представленная инфор­
мация подтверждается - землю выкидывали из могилы, действительно в южную сторону
(рис. 62, 63). Хотя такая ситуация, видимо, была не всегда, особенно при большой плотно­
сти захоронений, при подготовке могилы землю складывали на свободное место. Вероят-
N
но, это отчасти нивелировало высоту намогильных холмов. Там, где прослежены стенки
ям, наблюдается следующая картина в установке колод. Мужские гробы чаще ставили ближе
к северной стенке ямы (из 16 погребений, зафиксированных в ямах, - 9 случаев), вполови­
ну меньше от этого (4 случая) - по центру ямы и в 3 случаях - ближе к южной стенке
'табл. 7). У женщин несколько иная картина (табл. 9). Чаще всего колоду ставили по цен­
тру (из 28 погребений в ямах - 15 случаев), ближе к северной стенке - 7 случаев, ближе к
южной стенке - 6 случаев. Для детских захоронений такая статистика условна: 4 случая

№
109
установки колоды ближе к северной и 3 случая - ближе к южной стенке ямы прослежены
для захоронений подростков из 8, в том числе общих со взрослыми.
В двух случаях в границах одной могильной ямы были зафиксированы захоронения,
совершенные друг над другом (комплексы 13, 14), в одном случае при такой же ситуации
яма не прослеживалась (комплекс 15). В ярусных погребениях колоды стояли друг на друге,
либо верхние были установлены ближе к северной стенке ямы. В комплексе №13 стояли
друг на друге по центру ямы.
Еще одно наблюдение, зафиксированное по археологическим материалам, достойно
нашего внимания: это использование бересты в погребальном обряде. В материалах комп­
лекса Изюк-I захоронений с использованием бересты немного: в детском № 12 - фрагмент
бересты в ногах, ребенок в могиле № 68, возможно, был завернут в бересту (она зафикси­
рована иа костях скелета); в комплексе 15 колода № 79 (женская) стоит на колоде 146
(мужская). Женская, вероятно, была заверну та в бересту и кору (или кору положили под
колоду), от нее сохранились фрагменты, которые позволили предположить изготовление
колоды из березы. Внизу мужская колода также была обернута в бересту, и находящийся в
ней труп тоже - на черепе и скелете сохранились фрагменты бересты (рис. 76).
Использование бересты в славянском и русском погребальном обряде до XII века было
обычным явлением у вятичей и новгородцев, однако к позднему средневековью, под влия­
нием христианства, этот элемент почти исчезает из обряда. Встречается использование
бересты при погребении у русского населения Урала и Прикамья XVIII века (Самигулов,
2005. - С. 158-160), Вятского края (Макаров, 2003. - С. 203, 207). Использование бересты
зафиксировано в обряде жителей Илимского острога (Молодин, 2007. - С. 34). Примене­
ние бересты при погребении считается одной из черт обряда у коренных народов Приура-
лья: удмуртов, коми-пермяков, коми-зырян. Однако ее использование зафиксировано в
погребальном обряде у старообрядцев Среднего Прииртышья, как особый вид полатей - пе­
рекрытия в могиле, когда гроб полностью оборачивали берестой (Бережнова, 1998. - С. 13:
Минин, 2007. - С. 304). Русские Изюка были переселенцами из европейской части России,
поэтому, несмотря на наличие "инородческих" примесей в антропологическом типе, ис­
пользование бересты было скорее отражением русских погребальных традиций.
Могильный холм является частью намогильного сооружения, включающего собственно
насыпь и установленный в ней крест или обелиск. Холм создается искусственным путем,
и, в дополнение к насыпи из земли, которая не вошла в яму в связи с помещением туда
погребальной конструкции (гроба, колоды-домовины) с телом умершего, могильный холм
часто обкладывали дерном, о чем свидетельствуют этнографические наблюдения (Бернц,
Горячкин, Макаров, 2005. - С. 342-348; Бережнова, Минин, 2005. - С. 195-198. и др.). .Яму
и могильный холм в более позднее время связывал деревянный крест, который устанавли­
вали в ногах умершего. Или, в зависимости от культурных традиций, на могильный холм
ставили "домик" - "голбец" (Бережнова, Минин, 2005, - С. 195-198), которые вместе с
крестом завершали намогильное сооружение. .

110
 По археологическим материалам Изюка свидетельств существования намогильных
сооружений (несмотря на хорошую сохранность дерева) не зафиксировано. Сооружение
»
могил и наличие могильных холмов в редких случаях удалось зафиксировать благодаря
стратиграфическим наблюдениям (рис. 62-65). Например, для могилы № 28 (рис.63) яму
копали с северной стороны, вынутый грунт лежал с юга. На момент сооружения ямы
древняя дневная поверхность была ниже современной на 40-45 см. Таким образом, глу­
бина могильной ямы от древней дневной поверхности составила около 65-70 см. Над
могилой был насыпан холм около 45 см - на слое погребенной почвы. В верхней части
насыпи холма в головах была найдена монета XVIII века. Остатки могильных холмов и
следы их разрушения зафиксированы для могил № 73, 154 (рис. 65а), № 153-152 (рис. 65),
могилы № 46 (рис. 64), могилы № 260 (рис. 62).
На кладбище д. Евгащино встречались могилы, где одна могильная насыпь делалась для
нескольких погребений родственников. Как вариант обкладки дерном (пластом) насыпей от­
метим, что на кладбищах с. Евгащино и д. Шуево мы наблюдали насыпи прямоугольной фор­
мы, поверхность которых была сплошь покрыта пластами. Дерн нарезают штыковой лопатой
или топором на кладбище или за его пределами. Размеры нарезанных кусков зависели от чело­
века, который их резал. Могильный холм обкладывали снизу и по периметру.
Форм насыпей и вариантов их укрепления было несколько. Некоторые описаны
М.Л. Бережновой (1997. - С. 171, 172. - Рис. 4).
Намогильные сооружения в общих чертах описаны М Л . Бережновой и Д.В. Сорокоу-
мовым (1997. - С. 172.-Рис. 4\ С. 173 .-Р и с. 5; С. 174.-Рис. 6; С. 175 .-Р и с. 7; Сорокоумов,
1998. - С. 225-227).
По нашим материалам можно добавить сведения относительно деревянного креста.
По мнению информаторов, крест лучше всего делать из сосны, лиственницы, но не из
березы или осины (д. Новологиново). В д. Евгащино если старый крест сгнивал, то его не
выкидывали, а кали рядом или на могилу. На кладбище д. Шуево перекладин у крестов
обычно было две-три. Имелись кресты с крышками, как объясняют информаторы, чтобы
крест гнил меньше.
В д. Шуево в качестве намогильных сооружений ставили домики, описанные и реконст­
руируемые М Л . Бережновой (1997). Отличие в том, что крест домиком не закрывался. Кре­
сты были с тремя перекладинами, на них были иконы.
Ч етверты й этап погребального обряда относится к чисто духовной сфере и касается
поминовения усопшего, которое регламентировано на 3, 9, 40 дни и в годовщину смерти. В
этнографии эта часть обряда описана достаточно подробно, в том числе, и по материалам
Омского Прииртышья. Интересные сведения о поминальной трапезе сообщила нам Капито­
лина Иосифовна 11овгородцева, жительница д. Шуево. Пищу на поминки готовили родствен­
ники. Блюда были без мяса: кутья, каша, блины, суп, жареная рыба, кисели (ягодный или
овсяный), вареные неокрашенные яйца. Для умершего "положено" три блюда: блины, кутья
- паиифида, из напитков квас. Чай, а также спиртные напитки не разрешались.

111
 Существует любопытное поверье, которое отражало запрет на употребление спиртного
особенно если покойный был непьющий: "не заливать ему глаза вином”. Новшеством, види­
мо, является следующая традиция: если человек выпивал, то до сорока дней ставили рюмку
водки, воду и хлеб. Воду меняли через сутки, а хлеб после этого времени отдавали скотине.
Поминать давали пожилым женщинам, пак как они умели молиться; детям - их считали
невинными, безгрешными; и "убогим", так как их жалели.
Первыми поминали покойника копальщики могилы. На девять, сорок дней гостей звали
по желанию. В эти дни раздавали ткань (товар), принадлежащую покойному, на платки или
одежду. До сорока дней желательно было раздать вето одежду умершего, это своего рода
поминки, так как считали, что тогда он будет сыт и одет на "Том Свете".
1 [оминают по субботам, в день его рождения, ранее поминали на двадцатый день после
смерти, после Пасхи, перед Троицей.
Археологические материалы Изюка в силу размещения кладбища на части поселения
не дают материала по поминальным обрядам. Найденный разнообразный вещевой комп­
лекс по типологии и назначению в большей степени относится к поселенческому. Но в
качестве примера по наличию следов поминальных обрядов приведу наблюдения по клад­
бищу поселения Ананьино-1 (рис. 20). Здесь в "детском уголке" ЮЗ участка кладбища
было устроено поминальное место. В археологическом отображении оно представлено в
виде ямы. над которой, возможно, было деревянное сооружение, а в заполнении встречено
много находок, в том числе и детские игрушки: маленькие "вотивные" сосудики, наскоро
слепленные и плохо обожженные. В яме и рядом с ней таких сосудиков найдено четыре
штуки. Пятый, в СВ части кладбища, тоже близ детского погребения. Подобные сосудики
есть в поселенческих материалах Аианьино, в том числе, реплика на горшок, высотой 2 см.
Среди находок па Изюке тоже есть такой материал, но связать его напрямую с погребаль­
ным комплексом невозможно. Кроме того, в яме зафиксировано шесть развалов глиняных
горшков (горшок - посуда для приготовления горячей, в том числе, и жидкой пищи. - Тата-
урова, 19986. - С. 96, 97: 2003. - С. 122-125), в заполнении которых присутствует рыбья
чешуя достаточно больших размеров (до 1 см), а так же яичная скорлупа. Находки остат­
ков рыбы можно связать с употреблением рыбных блюд на поминках, которые считались
необходимым элементом поминальной трапезы в скоромные дни (Русский православный
обряд погребения, 1996. - С. 91). Яйца, конфеты обычно приносят на Радуницу. Оставле­
ние сосудов с пищей, яни и игрушек на могилах умерших считается архаичной (язычес­
кой) чертой (Православные обряды, 2004. - С. 224). которая прочно утвердилась в христи­
анстве и сохранилась до современности. Отсутствие подобных комплексов на Изюке свя­
зано, на мой взгляд, с расположением кладбища практически на территории поселения, в
культурном слое которого масса находок, привязать их к погребальной комплексу сложно.
Ананьинское кладбище отделено от поселения небольшим оврагом с ручьем.
В заключение надо заметить, что кладбище было общественным местом, и специаль­
ного человека, следившим за кладбищем, не было. Если было необходимо провести кол-
лективпые работы на кладбище (окопать, огородить), то -это делалось сообща, всем сельс­
ким обществом. Погребальный обряд и его исполнение тоже было делом всего сельского
сообщества.

Реконструкции формирования сем енны х ком плексов на кладбищ е Изюк-1,

их половозрастной состав и соотношение tiu io u нагельны х крестов

Реконструкция формирования семейных комплексов получена, прежде всего, на ос­

новании наблюдений за планиграфическими и стратиграфическими особенностями вза­
иморасположения могил. Конечно, она обладает долей условности и сделана не для всех
выделенных комплексов, прежде всего потому, что памятник был исследован в разные
годы. Во-вторых, потому, что большая часть погребений, особенно детских, устроена в
культурном слое поселения без четких границ, обусловленных стенками moi ильных ям.
Пол детей, который не может быть установлен антропологическими исследованиями,
определен в некоторых случаях по наличию крестов, которые но форме Li.И. Молоди и
разделил на мужские и женские (2001. - С. 20-30). В большей степени это относится к
детям (девочкам), у которых Женские крестики, так как даже у взрослых женщин, где
пол определен антропологами, присутствуют мужские кресты типа 1. Для каждого ком­
плекса представлено соотношение типов крестов. Выделение типов сделано па основа­
нии предложенной В.И. Молодимым типологии крестов-тельинков Илимского острога
(2007). Хочется надеяться, что наши наблюдения соответствуют истине.

Комплекс № I. М огилы № 213-229 (рис. 6. 13-15. 22. 23. 31 .32).

По сути, это два комплекса, состоящие из двух ям: северо-западный и юго-восточ­
ный. СЗ комплекс состоял из трех слитых воедино ям и содержал 8 захоронений, погре­
бение 228 было, вероятно, сделано позднее. В' эту группу входя т 4 взрослые могилы: три
женские № 228. 220. 215 (возраст женщин 20. 25. 45-50 лет. - Табл. ТО). возможно, муж­
ская № 217 (возраст 20 лет. - Табл. Н) и 4 детские, младенческие захоронения (тавл 2).
Детская № 227 находилась несколько СЗ комплекса, но. скорее всего, относи тся к нему.
Юго-воеточнвдй комплекс включал четыре слитых вместе ямы и 8 захоронений: 3 взрос­
лых - две женские и мужскую, и 5 детских. Оба комплекса были прослежены по пятну
желтой мешанины с черными вкраплениями (рис. 31). Правда, это почти единственный
случай со столь четкими границами ям. контуры которых прослеживались на зачистке.
Вероятно, это связано с тем, что это был периферийный участок поселения, где мощ­
ность культурного слоя меньше, чем на остальной площади. Описанный комплекс был
одним из поздних, сооруженных на могильнике, так как погребения прорезали с 103
остатки стены сруба избы-связи (объект № 10) - самого южного строения на памятнике
(рис. 6. 13-15. 21. 22).
 Рис, 13. Комплекс семсйпо-родстпсниых погребешш №1.
План нирхнего уровня

I 14
 д Е

1’п с.(4. Комплекс се.чепно-родстпенных погребений Л«I

План нижнего уровни
Рис. 15. Комплекс семенно-родсг пенных jioi peoemii'i № 1. Взаимарасиоложсине м о г и л
 Нели учесть этнографические данные об установке гроба в яму, то. по сведениям
С.А. Мартынова ( 1909 г. р. - д. Шуево). гроб было принято подносить к могильной яме по
солнцу и ставить с северной стороны. К погребениям родственников тоже подхорапивали
с севера.
Это соответствует отчасти наблюдениям топографии кладбища Изюка. а последова­
тельность сооружения описанных комплексов была такова: начало формирования было
положено захоронением женщины (м. 224) в прямоугольной яме. затем с ( 3. так же в пря­
моугольной яме был похоронен мужчина, умерший, вероятно, зимой, так как нижняя часть
колоды внутри была засыпана грунтом. Далее в ямах, которые слились в одну, похоронили
младенцев - мог. № 218. 221. 222. 229 (глубина от дневной поверхности 90. 110, 115 см).
Затем гтод колодой № 222 (скелет ребенка в возрасте I 8±6 мес. полностью разрушен, что
свидетельствует о перемещении колоды) похоронена молодая женщина, вероятно, умер­
шая зимой (колода внутри полна земли).
Для этого после извлечения детской колоды яму углубили на 35 см (рис. !5). И трех
взрослых погребениях присутствовала кожаная обувь.
Детская могила № 226 - самое южное и. скорее, самое последнее погребение этого
комплекса. Оно совершено в индивидуальной прямоугольной яме, контуры которой хо­
рошо прослеживаются на заполнении примыкающей к ней е севера яме могилы № 224
/рис. 31). .
С северо-запада расположена вторая часть этого семенного участка - коллективная
яма, включающая 8 погребений: 4 взрослых и 4 детских. 11ачалом комплекса, видимо, были
мужская (м. 217) - зимняя, полностью засыпанная землей, на которой сверху стояла детс­
кая X» 216 (рис. 32). И детское, и взрослое погребение оказалось с разрушенным скелетом.
Детское, возможно, пострадало в результате: эксгумации, взрослое, видимо, долго ос тава­
лось непогребенным, а лишь засыпанным внутри колоды, скорее всего, дважды. Яма для
этих погребений прямоугольной формы, чуть превышающая размеры взрослой колоды,
установленной ближе к южной стенке. Далее было совершено погребение женщины (м.
215) пожилого возраста - 45-50 лет в прямоугольной яме (рис. 31 - 'вверху, справа), которая
по ЮВ стенке сливается с ямой могил Ха 216, 217. К захоронению этой женщины были
подхоронены два младенца - эти колоды частично стояли на взрослой. Далее с СЗ выкопа­
ли яму прямоугольной формы для женской могилы Ху 220. К) 5 ы стенка этой ямы слива­
ется с ямой могилы X*} 215, с юга к ней подхоронен ребенок (м. 219). Самым северным
югребением комплекса было Ха 228. По южной стенке его яма сливалась е ямой м. 215.
северная стенка не выходила за границы колоды, зато глубина ямы была 132 см от дневной
поверхности. Это Захоронение, как и Ха 226, было одним из поздних в комплексе. В четы­
рех взрослых погребениях имеется кожаная обувь.
Соотношение типов крестов: в СЗ части кресты, зафиксированные у женщин, относятся
типу 5, подтипам 1 и 2 (по типологии В,И. Молодима), в мужском захоронении креста нет.
В детских могилах кресты не у всех, там. где есть, это тип 1. подтипы 1. 2. В ЮВ части

117
комплекса у мужчины крест 1 типа, под тип 2. у женщин в одном погребении (м. 225) - i ип 5.
подтип 1. с эмалевыми вставками. В детских погребениях пш 1, подтип I; тип 4. подтип 4 -
крест с эмалыо.

Комплекс № 2. Moi нлы JVa ЯП, 171 (рис, 22, 33. 34. 42).
Зафиксирован по пятну, которое выявлено при зачистке. Пятно имело прямоуголь­
ную форму, но в СЗ части оно ограничено объектом: № 7. а СВ часть пятна, под которым
находится могила №> 171. входит во внутреннее пространство объекта, для чего в ЮЗ с те­
не объекта прорубили отверстие шириной один метр. На верхних венцах объекта оно шире,
к нижнему венцу сужается. Яму копали сразу для двух могил и дважды. Первый раз*
вероятно, для взрослой могилы, но попали на южный угол объекта №7. выпуски венцов
были обрублены, но далее прорубать его не стали, забросив выкопанную час i ь ямы (она
зафиксирована как яма № 1), is начали готовить яму чуть к СЗ от угла, В результате яма
для взрослой могилы попала на ЮЗ стенку объекта, а для детской хватило места до сте­
пы. СЗ часть ямы. где стояла детская „Ч» 80 колода, мельче, глубиной 90 ем от дневной
поверхности. ЮВ половина ямы сужается от уровня детской могилы к дну до 60 см,
глубина "взрослой" ямы от современной дневной поверхности составила 135 см. 15 мо­
гиле № S0 был похоронен ребенок, возрас т не определен, но по размеру колоды пример­
но от 4 до 9 месяцев; колода трапециевидной формы, достаточно тщательно сделана.
Ребенок с "женским" крестиком, видимо, взрослым, больших размеров 3 8 \2 0 мм. Во
взрослой колоде похоронен мужчина 45-50 лет с волосами до плеч и окладис той боро­
дой. Колоду он, вероятно, делал себе заранее, она очень тщательно выдолблена, со стен­
ками в 2 см. Земли не содержала. Нательный крест не сохранился, хотя в области груд­
ной клетки сохранились следы обронзения.
Соотношение типов крестов: № 80 - чин 5. подтип 1; № 171 - пет.

Комплекс 3. Mot илы № 40, 41, 48, 155 (рис. 16, 22. 66).
Зафиксирован по пятну подпрямоугольной формы, границы общей ямы. состоящей
; двух, соединенных между собою, расширились после выборки по сравнению с мо­
гильным пятном. Яма могилы № 155 расположена по ЮВ стенке ямы могилы № 41.
Комплекс включает в себя взрослое и три детских захоронения: это погребение женщп-
:Ы около 45 лет, без крестика (№ 40), детское, возможно, мальчик 3-3,5 лет - крест mu 1,
итпн 2 (могила № 41). и девочка 10 лет - крест с эмалью чип 5. подтип 1. Все три колоды
под крышку засыпаны внутри землей, что говорит о зимнем погребении, все скелеты в
холодах разрушены. В женскую колоду землю досыпали и с силой придавили крышку,
следствие чего лицевая часть была сломана, правая бедренная кость повернута наоборот.
л между малой и большой берцовой костями лежат кости стопы. Колода мальчика была
чуть наклонена к женской, которая стояла на 15 см ниже ее. Скелет его был нарушен:
чоети черепа развалились с левой стороны, часть ребер утрачена (одно в головах за чере-

119
пом). От рук - только пальцы правой. Нет левой тазобедренной кости, смещены и
ног. Утрачена и нижняя часть позвоночника.. Относительно хорошо сохранилась
половина скелета. Скелет девочки, несмотря на засыпку, тоже нарушен: череп раз;]
Правая часть скелета и позвоночник в анатомическом порядке. Левая разрушена,
ног сильно смещены. Большая берцовая кость лежит за колодой. Последователь) ioi
оружения комплекса установить трудно, детские захоронения совершены на одной
не - 7(3 см. взрослая ниже на 15 см. Возможно, это было так: захоронения были еде;
разные годы, ибо ямы копали отдельно для девочки, женщины и мальчика. Первых:
захоронение девочки, пятно могилы хорошо было видно на зачистке, затем одповре
похоронили женщину с ребенком. Младенческое № 48 погребение стояло особинко

К омплекс 4. М огилы № 39, 42-44, 122, 152 (рис. 12. 22. -А’. 50. 5Л\ Ш. 65).
Включает в себя три взрослых мужских и три детских погребения, причем м<
jY" 152 и 42 были поздними, колода № 152 нарушает общий ряд захоронении с з;
Начало комплексу, вероятно, положила могила № 39. которая устроена в могилыпч
глубиной 93 см от современной поверхности, и была южным погребением в комн.
колода стояла по центру ямы. Похоронен мужчина 20-25 лет. нижняя част ь колоды ча
на глиной (рис. 12). С’ севера к нему были подхоронеиы в отдельной яме. которая ели.
ямой могилы № 39, три погребения. № 44 (детская - 15±3мее.) является самым севе
погребением. Южнее, почти встык к пей, - могила № 43 (взрослая, мужчина 35-4
колода засыпана под крышку), южнее - детская № 122. сделана глубже остальных (
нок 3-5 мес.). Поздними в комплексе были могила № 152 (мужчина ок. 30 лет - к
наполовину засыпана землей), колода СП краем попадает в объединенную яму комн.
Па ней. на СВ торце, детское погребение JN1> 42 - младенец 0±2 месяца.
Все скелеты комплекса нарушены, взрослые засыпаны в колодах. Так как наруг
части скелетов специфичны, коротко опишем все. Погребенный в могиле № 39 до у
ключиц был засыпан слоем желтой глины. Левая часть (ключица, плечо) закрыта гл
Уровень засынкн был не выше нижней части колоды (рис. 5S). Скелет относительно
томичееком порядке, потревожен: в головах - ключица, пальцевые кости, ребро. Та
кости тоже смещены - правая как бы налегла на левую. Один из позвонков лежит
колен у голени левой ноги. Все это. а также наличие глиняной засыпки, говорит о то
труп захоронили не сразу, а через некоторое время, потому что глину поместили в к
до разложения трупа: её мало, она осела и всего сантиметров па 10 покрывала косч
реп (лицо) оставили незасыпанным, после того как соединительные ткани разлож!
череп "завалился" в правую сторону. Около 14 позвонка лежит несколько фрагмента
стяных (?) нитей, они есть и в нижней части колоды. На ногах умершего были коз
чирки. Могила № 42. Скелет разрушен - кости смещены к черепу и левой половине i
бения. Могила № 43. Колода была заполнена землей под крышку, в земле встречены
менты керамики. Погребенному в ней человеку колода была узка, ключицы подняты

120
Рис. 17. План взаиморасположения погребений комплекса № 7
Ноги вытянуты, правая нога вывернута наружу. Кости ступни девой ноги лежат в pai
голепн. возможно, чтобы уместить труп, были подрезаны сухожилия па ногах. В чась
колоды найдены железная ручка у черепа; кожаная обувь. Могила № 44. Смешеши
оказались кости ног и часть позвоночника. Могила № 122. Погребение ребенка: череп
давлен, на затылке сохранились волосы русого цвета. Часть костей не сохранилась, ра-
лился позвоночный столб.
Соотношение типов крестов: № 39 - тип 1. подтип 2. на нем фрагмент красной ш
№ 42 - тип 1- подтип 2. № 43 - тип 1. подтип 2. на нем фрагмент ткани простого полотнян
плетения. № 44 - тип 1. подтип S. № 122 - тип 1, подтип 2: № 152 - тип I. подтип 2.

К омплекс 5. М огилы № 61-65, i 62 (рис. 22. 30. 43. 61, 67).

Зафиксирован по пятну, под которым открылись три подпрямоуголытые. слитые воедн
могильные ямы. в которых было шесть погребений. В самой южной яме женское, около 50 ;
одиночное погребение № 61. с СВ к нему примыкала, сливаясь, яма могил № 62 (мужчи
около 45 лет) и № 64 - детское (10-12) месяцев. К ним с СВ примыкала яма могилы № 1
(мужчина около 50 лет, колода полностью заполнена землей. Кости голени смешены вира
левая лежит между коленями). Самыми поздними в комплексе были могилы № 65 tмулов
IS лет) и № 63 (девочка 6±3 месяца). Три из четырех взрослых колод засыпаны землей: i
(колоды 62 и 162) под крышку, одна № 61 - нижняя ее часть. Во всех детских захоропеип
скелеты потревожены, колода № 64 под крышку засыпана землей. Детское № 63. возмож]
потревожено в связи с эксгумацией для подхоропеиия взрослой № 65. в колоде заполнен
не было. Кости лежат в анатомическом порядке. На ногах были чирки. В колоде № 61 и
скелетом в районе тазовы х костей - спрессованная щепа различных размеров, толщ и not

1 см. Скелет в анатомическом порядке, хотя есть некоторые его нарушения. Колода бы
узковата для умершего, и его туда "вт иснули", ключицы подняты. Кости ступней разброд
ны до колен, особенно у левой ноги. Могила № 62 - колода была, засыпана землей поч
под крышку. Скелет в анатомическом порядке. На ногах сохранились остатки кожаной обут
Соотношение типов крестов: № 61 - тип 5. подтип 1 с тма.тъю: 62 - тип 1. подтип
j\u 63 . тип 5 подтип I; № 64 - тип I, подтип 1: № 65 - крест не найден: № 162 - т ип I. нодпм
с эмалью.

К омплекс 6. М огилы № 58, 59, 133, 1(>4, 1 6 7 ,1 6 8 (рис. 22. 60. 69).
Представлял собой комплекс из трех женских и грех детских погребений. I (ачало кс.
плексу было положено захоронением женщины 35-40 лет - № 167. На колоде в СЗ hol

посередине стояла детская колода № 164 (ребенок 4-6 лет), для которой выкопали я
глубиной 58 см от современной поверхности. Детская колода была выше взрослой
20 см. Затем, скорее всего, было совершено погребение № 168 (женщины 30-35 лег), а
него сверху - детское № 59 (8-97 лет). Возможно, оба захоронения были едпиовремеш
так как засыпаны землей, а скелеты находятся в анатомическом порядке. Самым крайп

122
с СЗ было женское погребение № 133 (женщина 25-30 лет). Между взрослыми № 168 и
ЛЬ 133 похоронили ребенка (м огила№ 58) 6±3 месяца в могильной яме подовальной фор­
мы. от колоды и скелета сохранились фрагменты, креста не было.
Колода № 167 была без земли, вследствие чего крышка просела. Анатомический
порядок костей сохранился лишь в области таза и ног. На йогах кожаные чирки. 13 груд­
ной части кости смещены, пять средних левых ребер были сломаны при жизни и срос­
лись. Колода № 168 имела могильную яму. не превышавшую размеры колоды. Из-за за­
сыпки землей скелет расположен в анатомическом порядке. Н алогах чирки. Колола № 59
н могильной яме но размерам колоды. Колода заполнена землей с фрагментами керамики,
рыбьей чешуей. Кости скелета находились в анатомическом порядке. Могила № 133 - взрос­
лое погребение в деревянной колоде, от которой сохранилась только нижняя часть. Ко­
лола была засыпана землей, серым гумусом с желтыми включениями - это видно по стра­
тиграфии па стенке, где фиксируется граница крышки колоды в виде полукруга деревян­
ной трухи, толщиной около 1 ем.
Соотношение типов крестов: № 58 - не было; № 59 - тип 7, подтип 2; № 133 - тип 5,
подтип I; № 164 тип 1, подтип 2 : № 167 - тип 5, подтип 1 с эмалью; № 168 - тип 4. подтип 4.

Состоит из двух взрослых и пяти детских погребений, О последовательности фор­

мирования судить трудно; детские погребения имеют индивидуальные ямы. В одной мо­
гильной яме. зафиксированной по пятну, было два погребения: взрослое № 5 1 (мужчина
30-35 лет) и детское № 52 (ребенок 0±2 мес.), детская колода стояла на левом боку. 103
границей этой ямы стала яма и деревянная колода могилы № 129 (детская 0±2 мес.),
встык к которой по ЮВ стенке располагалась колода № 53 (ребенок 4-6 мес.). На взрос­
лой колоде № 166 (мужчина около 30 лет), у которой яма не зафиксирована, в СВ части
стояла детская колода № 161 (ребенок 0±2 мес). Погребение № 163 совершено в отдель­
ной яме к ЮВ от № 53. детское 5-7 лет. Колода № 51 была засыпана землей, скелет был
б анатомическом порядке. На ногах - кожаные чирки. Колода № 52 на левом боку, скелет
разрушен. В колодах № 53. 129 скелеты: разрушены. В колоде № 161 скелет в анатоми­
ческом порядке. В колоде № 166 вследствие того, что она внутри была засыпана землей,
кости лежат в анатомическом порядке. Вероятно, к этому комплексу могло относиться
детское захоронение № 132.
Соотношение типов крестов: № 51 - нет; № 52 - в материалах Илимского острога не
представлен: № 129 - креста пет; № 16! - тип 1, подтип 2: № 163 - тип 1, под тип 1: № 166 -
тин 1 . подтип 1 .

Состоял из двух взрослых и шести детских захоронений. Дет ские № 121 (4-6 мсс.) и
Хг 49 (5-6 мес.) размещены к ЮЗ и СВ от взрослых, колода № 49 - в от дельной яме. .
 Последовательность формирования комплекса, возможно, такова. Сначала в отдел
Itoil яме было совершено погребение женщины (ок. 20 лет) № 135. Сверх'/, с 10В. иодхор
пили младенцев № 165 (0±2 мес.) и № 50 (У±6 мес.) * могила имела неглубокую, совпал
тощую с размером колоды яму. Могилы № 120, 123 прослежены но пятнам ям, которь
сливались по Ю Б и СЗ стенкам. Колода № . 120 (детская 18±6 мес.) стояла на север не
стенке крышки колоды № 123 (мужчина 40 лет), яма которой примыкала с СЗ к яме мои
лы № 135. Могила № 128 (детская 5±2 мес.) открыта по колоде, ямы не и рос леживал ос
стояла на взрослой № 123 с южной стороны.
Особенности погребений: в могиле № 49 скелет перемешан и сдвинут к юго-чан;
ду: в колоде № 50 скелет сильно разрушен; колода № 120 стояла не на днищ е, а г
правой (относительно положения скелета) длинной стейке. ЮЗ часть колоды была ни ж
СВ на 10 см. Такое положение колоды Связано, вероятно, с тем. что ее "подхоран'ивг
ли" к взрослой могиле № 123. Яма для нее мельче, частично перекрывает яму взросло
могилы, отчего детская колода "съехала" на взрослую, заваливш ись на правый 6 oi
Сохранность детской колоды плохая. В колоде № 123 похоронен мужчина 40 лет, ••.су­
ли не было. Умерший имел патологические изменения. У него отсутствовала левая гс
лень, начиная со средней части. Верхняя часть большой берцовой кости и нижняя част
бедра срослись, образовав сустав наподобие клюшки. В нижней части л о г о сустав
видны следы изношенности, вероятно, человек ходил па протезе. Вследствие того, чт
левая нога была короче, костный аппарат перестроился: правое бедро изогнулось, л с
вая часть развернулась на 90 градусов, сместился крестец, левое плечо опустилось,
правое поднялось. Поскольку левая рука была близко к земле, покойный принодпима
ее горизонтально земле (локтевые кости), а кисти подворачивал вверх, в таком вид
рука лежит в могиле. Позвоночник искривлен в виде дуги. Ото тоже своего рода kov
пенеация нехватки длины ноги. Руки скрещены на груди, правая сверху. На право
ноге чирок. В колоде под грудиной найден кусочек кремня, В погребении № 135 жег
щина(?) около 20 лет, в колоде земли пет. Скелет находился в анатомическом порядка
Па ногах остатки кожаной обуви. Колода № 165 стояла сверху № 135. Под СВ торцо
колоды (северный угол) лежал большой фрагмент керамики - боковина с прпдопно
частью.
Соотношение типов крестов: № 49 - тип 1, подтип 2 ; № 50 - тип 8. подтип 1 ; J\l> 120
тип 8. подтип 1;№ 121 - тип 1, подтип !, с двух сторон остатки ткани; № 123 креста не
№ 128 тип 1, подтип 2; № 135 тип 5. подтип 1 с фрагментами ткани; № 165 - креста ис т

К омплекс 9. М огилы № 81-84,188, 197- 202, 208-212 (рис. 22, 35. 72).
Состоял из трех частей: юго-восточной, где в отдельных ямах, расположенных р«
дом друг с другом, было совершено шесть детских погребений, центральной части, где
одной, слитой из трех, яме зафиксировано 8 погребений: в СЗ части в одной яме 2 not pi
беиия.

124
 ЮВ часть комплекса состояла из шести детских погребений № 81 (6±3 мес.). 201). 210.
211. 212 (3.4-4 г.). расположенных на разных уровнях в неглубоких ямах. Первоначально в
яме было совершено захоронение № 212 на глубине 83 см от современной дневной поверх­
ности. оно расположено на нижнем уровне, с СЗ рядом с ним. но выше па 20 см - колода
Л: 81. Затем на 30-40 см выше mix колод в яму подхоропили еще двух детей (могилы № 210.
2 ! 1). ориентированы ВСВ-ЗЮЗ. Для могилы № 209 была сделана другая яма. перекрываю­
щая СЗ угол могильной ямы погребений № 81. 210. яма могилы № 209 несколько пион ори­
ентации - СВ-ЮЗ. Отдельно было расположено детское погребение № 208. ребенок похоро­
нен головой на СВ. вероятно, "зимнее" погребение.
Центральная часть комплекса могил была зафиксирована по пятну, состоявшему из трех.
подпрямОуголыюй формы. 1[о пятну было выбрано две слившиеся ямы. в которых зафикси­
ровано 8 погребений: три взрослых и пять детских.
В ней были обнаружены могилы № 201. 200. 198, 199. 197. 188. Яма имела аморфную
форму.
Начало комплексу, возможно, было положено захоронение № 197 (мужчина ок. 50 лет),
к СЗ располагалась могила № 200 (женщина 55-60 лет). Между этими двумя могилами
<№ 201) и 197) совершено три детских погребения. Могила № 188 зафиксирована выше
пятна ямы комплекса на 3-6 см - вероятно, это более позднее подхоронсние, по. несомнен­
но. относящееся к комплексу. Ниже, под № 188. находилось детское погребение № 198
;0±2 мес.). К СВ от мог нлы № 198 располагалось погребение № 199. i la 103 част и колоды
стояла детская № 82 (6-3 мес.). С СЗ стороны колоды № 200 - детская № 84 (0±2 мес.).
Самым северным в этой части комплекса было захоронение № 201 (женщина 25-30 лет ).
Северо-западнее всех располагалась могильная яма, в которой находилась могила
-V: 202 (женщина около 25 лет), а сверху на ЮВ части крышки стояла детская (девочка
ок. 15 мес.) - № 83.
В детских колодах № 8 1-84: 188. 198. 208. 209, 210, 211. 2 12 скелет нарушен и переме­
шан. Соотношение типов крестов: № 81 - тип 5, подтип I; № 8 2 -ти п 1, подтип 2 ; № 83 -
тип 5. подтип 1: № 84 - тип 1, подтип 2; № 188 - нет; № 197 - тип 1, подтип 2: № 198 - пет:
№ 199 - тип 1, подтип 2; № 200 - тип 4. подтип 4; № 201 - тип 1, подтип 1 эмаль; № 202 - в
коллекции Илимского острога такого типа нет: № 208-210 - крестов нет: № 211 - т ип !. под­
тип 1: № 2 12 - тип 7. подтип 2.

Комплекс 10. М огилы № 8 5 ,8 6 , 113, 114, 195 (рис. 22. 35. 43).
Включал в себя три взрослых и две детских могилы. 11ачало ему положила, возможно,
могила № 85. в которой был похоронен мужчина 30-35 лет. Колода была расположена в
яме. контуры которой зафиксированы при расчистке колоды. Колода внутри была без зем­
ли. скелет почти в анатомическом порядке, на ногах кожаная обувь. С СЗ вплотную к коло­
де № 85 примыкала колода № 1 1 3 - погребение женщины 50-55 лет, на йогах кожаная
обувь. С СЗ к ней примыкала колода № 86 (ребенок 2-2,5 года), скелет перемешан. К
юго-востоку от описанных погребений располагалось женское (около 18 лет) захор.
пне № ! 14. Колода без земли, скелет в анатомическом порядке. С ЮВ к ней прпмьп
колода № 195 (девочка 6-8 месяцев), расположенная у ЮЗ края колоды.
Соотношение типов крестов: № 8S - тип 1. подтип 2: №> 113- тип 5. подтип 1: ЛЬ 86 - ij
подтип 2: № 114 - тин 1. подтип 2: № 195 - тип 5. подтип 1.

Комплекс 11. М огилы № 96-102; 194 (рис. 22 50. 73).

Основу комплекса составило женское (35-40 лет) погребение № 194 в могилы
яме. Скелет лежал в анатомическом порядке, па голове сохраппласьприческц: две ко
уложенные на темени в виде "корзинки". Крест не обнаружен. С СЗ на колоде, по цен
и па СВ краю соответственно, стояли две детские колоды № 96 (9±3 месяца) и Кц 97 (
года). К СЗ от № 97 в ряд были устроены могилы № 98-102. Это дети чладепчесю
возраста (табл. 2).
Соотношение типов крестов: № 194 - креста нет; № 96 - тип 1. подтип 2; № 97 - тш
подтип S; № 98 - тип 1- подтип 2: № 99 - lie было: № 100 - тип 4, подтип 6; 101 - Тип
подтип 2; № 102 - тип 7, подтип 2.

Комплекс 12. М огилы № 37, 106, 111, 115, 179-1X2, 1% , 207 (рис. 22 ~4).
Включал в себя четыре взрослых могилы и пять детских.
Возможно, формирование комплекса началось с женской (ок. 50 лет) moi илы № 1i
Оно устроено в индивидуальной яме. Скелет не был засыпан землей н располагало
анатомическом порядке. До половины с СВ края ее перекрывала колода № 179. где бы
похоронена женщина около 20 лет. (.' ЮВ угла колоды № 182 было сделано три захоро­
ни я детей в возрасте 0±2 мес.. № 181, 115, на ней остатки колоды № 106. Затем с О:
отдельной яме. которая примыкала к яме могилы № 182. было совершено noi ребен
мужчины 50-55 лет с наперсным крестом и кожаной обувью па ногах. Сверху на коло.
№ 182 и 207 с ориентацией 3-В было совершено парное погребение № 180. в котор
похоронены две девочки (судя по крестам). На СВ торце колоды № 207 сверху стоит де
кая колода № 111 (6±3 мес.), С СЗ от мужского погребения расположена колода № 19<
захоронением женщины около 25 лет.
Соотношение типов крестов: № 182-тип 5. подтип I с эмалью: № 179 - тип 5. нодтш
с эмалью: № 181 - нет; № 1 15 - пет: № 106 - нет: № 207 - наперсный; № 180 - парная: ;
крестика - тип 5. подтип 1 с эмалью; № 111- тип I, подтип 2: № 196 - тип 7. подтип 2.

Комплекс 13. М огилы № 76, 176, 134 (рис. 22).

Состоит из погребений, расположенных в одной яме друг на друге. Последовательно'
погребений определить трудно: эго единственный комплекс, где детская колода № 134 ((
мес.) стояла под взрослой, женской № 176 (45-50 лет). На взрослой - с ЮВ края сто:
детская колода № 76 (64=3 месяца)

126
Рис. 18. Ярусные погребения. Комплекс 14

127
 Соотношение типов крестов: № 176 - креста нет; № 76 - тип !. подтип 2; J4b 134 - Тип
подтип 2.

Комплекс 14. М огилы № 54-56, 177 (рис, 18. 22, 75),

Комплекс ярусных захоронений, состоявший из двух взрослых и двух детских могил
одной яме. расположенных друг над другом. В могильной яме открыты три колоды; самь
ранним было погребение № 177 мужчины в возрасте 50 лет, позже к нему у севсрнс
етепки ямы подхоронили женщину, умершую is возрасте 45-50 лег. К югу от колоды М.’ ;
стояла детская колода № 55. Южную стенку нарушала неглубокая яма с детским погр
бепием № 56 (0±2 мес.). Могильная яма погребения № 56 попадала под заполнение пя
па частично, пятно накрывало полностью колоду, по южная граница ямы выходила
границы пятна.
Колода № 54 без земли. Кости грудной клетки сильно смещены, половина ребер о
еутетвует. половина позвоночника лежит поперек скелета, в районе пояса, параллелы
костям предплечья. Из особенностей расположения могилы следует отметить, что коло,
была положена несколько под углом, и правая сторона колоды находи тся ниже левой. И
клон на правую сторону определило то, что часть скелета при разложении ссыпалась, ч:
прослеживается на костях рук, ног и позвоночника. Уклон есть и с ЮЗ на СВ. вследетв!
чего голова погребенного находится ниже ног. Детские скелеты могил № 55 it 56 разруш
ны. Колода №? 177 была засыпана землей. Грудная клетка; позвоночник, ребра - силы
смешены и представляют "месиво". Крестец выворочен и лежит поперек таза, таз и кое;
ног - в анатомическом порядке. На ногах - чирки.
Соотношение типов крестов: № 177 - креста ист; № 54 - тип 1 , подт ип 2 с остатках
ткани: № 55 - тин !. подтип 2: № 56 - креста пет.

Комплекс 15. М огилы № 77-79, 130, 131, 146, 147 (рис. 22. 28. 76).
Состоял из трех взрослых и четырех детских могил, расположенных в два яруса. ГТ
гребепия зафиксированы по деревянным колодам в поселенческом слое, могильные яу

не прослеживались. Интересно, что все колоды, кроме детских № 130 и 131. засыпаны вну
рп грунтом. Начало формирования комплекса установить сложно. Привожу взанмораеп
ложен не колод. Самыми северными были две колоды, стоящие одна па дру i ой, № 146 (му;
чина ок. 50 лет), на ней № 79 (женская ок. 35 лет), встык ЮВ стенке колод стояла детек
(5-6 лет) - № 147. От них к ЮВ стояла детская № 130 (0±2 мес.). углом на детской коло,
№ 131 (5±1 год). Самой южной в комплексе была колода взрослого погребения № 78 (же
шина 25-30 лет). У ее ЮВ стенки вплотную установлена детская колода № 77. Вызыва
интерес могила № 79. которая находилась точно над могилой № 146, череп лежал н
черепом 146 могилы и также находился на боку, глазницами на юг (к правой ключиц
При расчистке было зафиксировано, что под углом колоды № 79 находится гюлоттпп
бересты. Фрагменты бересты фиксировались и па детской могиле № 147. Для моги;

128
. 78 необходимо отметить, что в отличие от других погребении размеры колоды и костяка
.е совпадают - колода длиннее на 13 ем. В колоде № 146 скелет лежал на бересте, в анато­
мическом порядке. От скелета в могиле № 130 сохранилось 6 мелких косточек.
В могиле № 131 на скелете" ребенка - остатки кожаной обуви.
Соотношение типов крестов: .№ 77 - тип 1 подтип I; № 78 - нет: № 79 - тип 4, подтип 4:
.Vj. 130 - нет: № 131 - тип 1 подтип 2. с остатками нити: № 146 - нет; № 147 - тип 7. подтип 2.

Комплекс И). М огилы № 45,47, 57, 157 (рис. 22. 55).

Возможно, один из поздних комплексов, расположенный па периферии памятника с
неплотной группировкой погребении, не исключено, что часть его осталась за пределами
раскопа. Основой комплекса было погребение № 47 женщины 22 лет в яме подчетыреху-
гольной формы. Колода внутри не имела земли, однако в грудном отделе между ребрами
г !. 1 поселенческий слои, то есть эту часть колоды засыпали. Сохранилась прическа: воло­
сы разделены пробором посередитпе. возможно, они были распушены, так как слева пле­
тение не прослеживается, а справа они поделены па три пряди, по плетение угадывается
слабо, (рис. 55). С ТОВ яма сливается с ямой детских могил № 45 и 57, они лежали встык
друг к другу, № 57 - у самой южной стенки раскопа. № 45 - севернее.. Гранины могильной
-мы проследить невозможно, так как слой заполнения оказался тонким, не более 2-3 см. В
колоде j4“ 45 скелет ребенка 9-1 2 месяцев был засыпан землей, сохранились кости черепа и
некоторые кости скелета. В колоде № 57 - ребенок младенческого возраста 0±2 месяца. К
СЗ от могилы № 47 в отдельной яме - погребение № 157. Яма трапециевидном формы. В
колоде ребенок 8 лет, скелет в анатомическом порядке.
Соотношение типов крестов: № 45 - креста нет; № 47 тип 1 подтип 2; №> 57 - креста пег;
Л’.' 157 - тип 7. подтип 2.

К омплекс 17. М огилы № 8, У, 18-20, 172, (рис. 22. 286. 53).

Комплекс состоял из пяти взрослых могил и одной детской. Трудно сказать, какое
1 погребении Дало начало этому комплексу, возможно, захоронение женщины 50-55 лет
мог. 19). Оно примечательно необычным положением костей скелета (рис. 53). Возмож­
но. она была знахаркой (в бытовом понимании колдуньей), а к погребениям таких людей
. .носились по-особому, о чем речь шла выше. Взаиморасположение других погребений
комплекса было следующим. Мужское № 172 было совершено в отдельной яме па глуби­
не 107 см от современной дневной поверхности к ЮЗ от 19 могилы. Сверху, выше па 10-17
см. в ту же яму подхоронепа женщина (№ 20. Ок. 18 лет). С СВ. встык к ним. в отдельных
-мах было совершено еще два женских погребения № 18 (40-45 лет) и 19. С СЗ похоро­
нили ребенка (могила № 9) 4-8 месяцев и женщину 25 лет - могпла № 8 (рис. 12). внутри
'ы л а заполнена землей.
Соотношение типов крестов: № 172 - креста пет; № 8 * тип 5. подтип 1; № 9 - тип 1,
подтип 1: № 18 - тип 1, подтип 1; № 19 - тип 5, подтип ! ,
 Комплекс 18. М огилы № 1 0 ,2 6 , 170, 173 (рис. 22).
Возможно, он составлял единое целое с комплексом 17. Не имея полной уверен
в тгом, опишем его отдельно. В отдельной яме было совершено погребение № 173 -
чина 55 лет. Сверху па колоде в СЗ части устроено детское № 170 - 4-5 месяцев,
встык е мужской, стояла женская колода № 26 (возраст около 35 лет). 11а ней сверху п
краю стояла детская № 10 (ок. 5 месяцев).
Соотношение типов крестов: №173 - тип 1. подтип 1: № 170 - пег; № Ю - тип 1. под
№ 26 - тип' 1, подтип 2 .

К омплекс 19. М огилы № 1-7, 14, 17, 21-23, 27, 29 (рис. 22. 24. 25. 28с/. 46, 49а).
Один из поздних комплексов, так как он попал на площадь Одной избы-связи I
ней на рисунке 21). Формирование его, возможно, началось с двух мужских (№ 7
погребений. Колода № 29 стояла в индивидуальной яме. на ней. с ЮВ. установлен
екая № 21 (5-10 месяцев, русые волосы). С СЗ стороны, в головах погребения К
детская колода № 14. Затем было совершено захоронение № 27 в индивидуально
(женщина 35-40 лет). Далее к 103. частично перекрывая 103 угол колоды № 27, со т
по погребение № 4 (женщина 30-35 лет), сверху на ее колоду установлена детека:
(6 ЬЗ месяца). С ЮВ от № 4 стояла колода № 6, тоже женская (50 лет), между ними
кая № 5. Далее хоронить стали к СВ. Могилы № 22 и 27 также перекрывали друг
вероятно, могила № 22 была сделана позже (точнее, была самой поздней, так как i
бепие совершено в дощатом гробу. - рис. 46) н те, кто копали яму под нее, дон
колоды № 27, остановились, и захоронение было совершено на уровне крышки ш
могилы, не нарушая се. В колоде № 22 похоронена женщина. Сверху па колоде и
стояла детская колода № !7 (9±3 мес.). а с СЗ погребения № 22. совершенного в oi
пой яме. которая сливалась с ямой № 27. захоронен ребенок - могила № 23 ( 12-20
К СЗ от описанных захоронений, у колоды № 27 - женское (№ 2 - 35-40 лет) и му
(№ 1 - ок. 45 лет).
Соотношение типов крестов: № 1 - тип 1. подтип 2; JV"11 2 - тип 5. подтип 1: № 3 -
подтип 1: № 4 - тип 1. подтип 2; № 5 - тип 1. подтип 1; № 6 - тип I . подтип 2; № 7 -
подтип I; № 14 - тип I, подтип 2: № 17 - тип 5. подтип 1: № 21 - из двух полос
(рис. 48); № 22 - тип 1, подтип 1: № 23 - тип 1. подтип 1; № 27 - тип 5, подтип 1: JN
тип 1 , подтип 1 .

К ом плекс 20. М огилы № 190, 191, 238, 257 (рис. 22, 50а).
Основу его составило женское. 25-30 лет. погребение № 257. рядом с которы
положено три детских. Колоды № 190 и 191 расположены к ЮВ от взрослого. J
(■девочка 0±2 мес.) стоит сверху на 257. В могиле № 190 ребенок 2-9 мес. лежал не

как и ребенок в возрасте около года из погребения № 191 (рис. 50а).

130
 Соотношение типов крестов: № 257 - тип 5, подтип 1; № 238 - тип з. подтип 1, с эмалью;
190 - тип 1, подтип 1; № 191 - тип 1. подтип 2.

Комплекс 21. М огилы № 233-235, 246-249, 260 (рис. 22, 62).

Представлен детскими погребениями, которые сформировались вокруг взрослой моги-
;ы № 260 (рис. 62). Это женское (ок. 30 лет) захоронение в деревянной колоде, помещенной
■индивидуальную яму. 7 детских захоронений совершено с западной стороны женской ко-
юды. 11огребення № 234, 235. 247. 248, 249 - младенцы 0±2 мес., № 233 - 2-4 мес., № 246 -
•ебенок 1,5-2 лет.
Соотношение типов крестов: № 260 - плох, сохр.: № 233 - тип I. подтип 1; № 234 - нет;
sl>235 - тип 1. подтип 1; № 246 - тип 1, подтип 1; № 247 - тип 1, подтип 2: № 248 - плох, сохр.;
4» 249 - тип 1. подтип 2.

Комплекс 22. М огилы № 250-252, 25S (рис. 22. 26).

Это чет ыре детских погребения, возможно, они составляли целое с комплексом 21,
Колода № 258 была помещена в отдельную яму, в ней была девочка 5-6 лет, сверху на
солоде стояла колода № 252: с ЮВ стороны колоды № 250. 251.
Соотношение типов крестов: № 258 - тип 5, подтип 1; № 252 - тип 1. подтип 1; № 250 -
тш 1, подтип 2; № 25! - тип I. подтип 2.

Комплекс 23. М огилы № 137-143, 158-160, 116 (рис. 19. 22. 78а).
Комплекс детских захоронений, сосредоточенных с СВ стороны женской могилы
V" 160 (50 лет). Дети в основном младенческого возраста, лишь в № 137 - около 1,5 лет;
} № 158 - 2-4 года.
Соотношение типов крестов весьма разнообразно: № 160 - тип 4. подтип 4: № 137 -
run 1. подтип 1; № 138. 142, 159 - тип 1, подтип 2; № L39, 140. 143. 158 - тип 5, подтип 1;
Sri! 141 - тип 8. подтип 1.

Комплекс 24. М огилы № 11, 12, 15 (рис, 22). ,

Включал в себя женское (25-30 лет) погребение № 15. па и рядом с которым были две
гетские могилы: № 12 - стояла (0±2 мес.) на ЮЗ краю взрослой и № 11 {4-8 мес.) - с южной
ггороны. В детских крестики - тип 1. подтип 1, подтип 2; в женском - тип 5, подтип 1.

К омплекс 25. М огилы № 2 5 ,3 1 -3 3 , 144, 145 (рис. 22. 786).

Включал шесть детских могил разных возрастов. Могилы № 31, 33 принадлежали младен-
шм. № 32 - ребенку 5-7 лет (внутри засыпана грунтом). Самой северной была могила № 31,
клык к ее южной стенке была расположена могила № 32. а к югу от нее - могила № 33. Moi ила
7 25 была самой северной и комплексе, в ней похоронен ребенок 5-7 лег. На пей с юга стояла
•'.!ода№ 145-ребенок 10-12 лет. самой южной была колода погребения № 144 - ребенок 5-6 лет.
 1’нс. 19. Комплекс 23. Взаиморасположение погребений. План и разрезы

132
 Соотношение типов крестов: № 31 - тип 1, подтип 2 ; № 32 - тип 4, подтип 6; № 33 - тип 1,
подтип 1; № 25 - тип 1, подтип 2; № 144 - тип 1, подтип 2; №.145 - плох. сохр.

Комплекс 26. М огилы № 66-75, 117-119, 124-127, 136, 148-151,153,154, 174, 175, 178
(рис, 22, 28,65,77). . .
Комплекс составляет ЮВ часть ряда погребений, которую с СЗ прерывает комп­
лекс-5. Состоит из взрослых - пяти женских и трех мужских захоронений и одного дет­
ского - девочки-подростка № 67, 12-13 лет, возле которых сосредоточено 18 детских
захоронений. Основу комплекса, вероятно, составили женские и детские захоронения,
к которым затем подхоронили мужчин - они нарушали рядность с СВ. Ж енские моги­
лы № 148 (60-65 лет), 149 (ок. 25 лет), 153 (ок. 50 лет), 71 (ок. 30 лет), 126 (20 лет);
мужские № 73 (55-60 лет), 154 (ок. 20 лет), 174 (ок. 30 лет). Из детских два - подрос­
тковые - № 156 (9-12 лет) и 67. Остальные, в основном, младенческие. Колода № 136
стояла под № 68.
Соотношение типов крестов: №148 - тип 4, подтип 6; № 149 - тип 1, подтип 1; № 153 -
тип 1, подтип 2; № 71 - тип 5, подтип 1; № 73 - тип 1, подтип 2; № 126 - тип 1, подтип 2;
№ 154 - нет; № 174 - тип 1, подтип 2; № 156 - нет; № 67 - тип 1, подтип 1; № 66 - тип 1,
подтип 1; № 68 - нет; № 69 - тип 8, подтип 1; № 70 - тип 1, подтип 2; № 72 - нет; № 74 - тип 1,
подтип 2; № 75 - тип 8, подтип 1; № 117 - нет; № 118- тип 1, подтип 1; № 119 - нет; № 124 - тип
I. подтип 1: № 125 - тип 8. подтип 1; № 127 - тип 7, подтип 2; № 136 - нет, № 150 - тип 1. подтип
2: № 151- нет; № 175 - тип 1, подтип 2; № 178 - тип 1, подтип 2.

Комплекс 27. М огилы № 34, 1 0 4 ,1 8 3 (рис. 22).

Это два детских захоронения - младенческое (0±2 мес.) № 34, подростковое (ок. 7 лет)
№ 104 и взрослое - мужчина 25-30 лет, № 183.
Соотношение типов крестов: № 34 - тип 1. подтип 2; № 104 - тип 1, подтип 2; № 183 -
тип 1, подтип 1 . .

К омплекс 28. М огилы № 36, 3 8 ,1 0 5 , 1 0 8 -1 1 0 ,1 1 2 ,1 9 2 , 193 (рис. 22, 47, 79).

Представлен двумя женскими и семью детскими, младенческими. Из взрослых самой
южной была могила № 193, севернее от нее находилась могила № 192. .
В ногах у женщины из могилы № 192 (45 лет) были обнаружены остатки детского ске­
лета и детский нательный крест (рис. 79). .
В засыпке колоды № 192, в нижней ее части, встречены угольки. Сохранились ор-
татки кожаной обуви на одной ноге, однако вся левая ступня смещена к коленному сус-
~аву. она лежит рядом с голенью (как и в погребении № 43. - Рис. 39). Такая же ситуация
со ступней правой ноги в могиле № 193, она лежит у коленей. Левая ступня была между
костями голени. Детские № 36, 38, 108-110, 112 - младенческие, № 109 - погребение в
люльке (рис. 47).

133
 Соотношение типов крестов: № 192 - два креста - тип 1 , подтип ! (взрослый) и тип 7 .
подтип 2; № 193 - нет; № 36 - тип 5, подтип 1; № 38 - тип 1, подтип 2; №105 - пет; № 108 -
тип 1, подтип 2, эмаль; № 109 - нет; № 110 - тип 4, подтип 4; № 112 - нет.

К омплекс 29. М огилы № 35, 103, 184-187, 189, 205, 230, 237 (рис. 22, 80).
Комплекс включал в себя десять могил, четыре взрослых и шесть детских. Возмож­
но, он был единым с 28 комплексом. Эти погребения пришлись на остатки сруба, от
которого в раскоп попал только один угол (рис. 80).
В колодах № 184, 185 похоронены мужчины 35-40 и 45 лет. На № 184 стояла сверху
детская № 103. Встык с СВ к № 185 - две детских, младенческих: на № 205 стояла № 186
(8-12 мес.). К этим трем с СЗ встык стояла женская, № 187 (ок. 20 лет). К СЗ от нее - еще
одна женская № 189 (40-45 лет), а сверху на ней детская № 35. К СВ от всех описанных
могил расположены еще две детские: № 230 стояла на колоде № 237. Умерший из моги­
лы № 230 был похоронен головой на СВ. вероятно, "зимнее" погребение. .
Скелеты в колодах № 184, 185, 189 полностью с головой засыпаны землей, 187 -
песком.
Соотношение типов крестов: № 1 84 - тип 1, подтип 1; № 185 - тип 1, подтип 1;
№ 186 - нет: № 187 - тип 1, подтип 2; № 189 - нет; № 205 - нет; № 230 - нет; № 237 -
тип I, подтип 1.

Комплекс 30. М огилы № 236, 239-245, 259 (рис. 22. 26).

Все погребения детские.
Соотношение типов крестов: № 236- тип 6 , подтип 1 ; № 239 - крест с изображением на
одной стороне Иисуса Христа, на другой - Девы Марии; № 240 - тип 1, подтип 2: № 241 - нет;
№ 242 - нет; № 243 - тип 1, подтип 2; № 244 - нет: № 245 - нет.

Комплекс 31. М огилы № 231, 232, 253-256, 261 (рис. 22).

Все погребения детские, возможно, составляли один комплекс с № 30.
Соотношение типов крестов; № 231 - нет; № 232 - плох, сохр; № 253 - тип 5, подтип 1;
№ 254 - тип 1. подтип 2; № 255 - плох, сохр: № 256 - нет; 261 - плох. сохр.

Комплекс 32. М огилы № 87-95, 204, 206 (рис. 22, 29).

"Детский уголок", расположенный несколько обособленно, без взрослых захоронений,
и состоящий из 11 погребений в 2 ряда. В колодах № 87, 88, 90-95 похоронены младенцы в
возрасте 0±2 мес. В могиле № 89 - ребенок ок. 5 месяцев, в № 206 - 2-4 месяца. В колоде
№ 90 было совершено либо парное детское погребение, либо погребение "сиамских близне­
цов'’, колода достаточно широкая - 30 см и 53 см длиной (например, парная № 180 была
шириной 39 см, длиной 80 см). В ней найдено бедренных костей - 3, больших и малых бер­
цовых по 3 шт. Найдены кости одного таза (две штуки) и кости четырех рук (длинные кости).

134
Таким образом, здесь оказались кости от двух умерших. У одного скелета "комплект" ниж­
них конечностей был полный, у второго скелета сохранились правое бедро и левая голень.
У всех детей, кроме № 95, есть крестики, преобладают первого тина, подтипа 1: в моги­
лах 88-90 - подтип 2; в 94 - тип 4, подтип 4.

Комплекс 33. М огилы № 13, 24, 2 8 ,4 6 , 6 0 ,1 3 2 ,1 0 7 , 163,203 (рис. 22, 36-38, 45, 51, 71,77).
Одиночные погребения, в том числе в ямах, вокруг которых родственные комплексы
не сформировались. Погребение № 24 (женское) совершено в гробу (рис. 45), видимо, из
поздних. У покойной была сломана шейка бедра, что, возможно, послужило причиной ее
смерти. № 28 - пожилая, ок. 50 лет женщина, над ее могилой в намогильном, холме
найдены монета XVTII века, нательны й крест больш их размеров, а под колодой за­
ф иксированы угли. № 46 - убиенная женщина (рис. 37, 38). Колода в могиле № 60 стоит
на левом боку, была похоронена в неглубокой яме (рис. 36). Могила № 132 - детская, 5±2
мес., с крестиком тип 7, подтип 2 - погребение ориентировано головой па СВ. вероятно,
было "зимним".
Завершая описание комплексов, можно выделить некоторые особенности, касающие­
ся трупоположения - это захоронение детей, умерших, видимо, в зимнее время, и по весне
похороненных головой на северо-восток (могилы № 132, 208. 230). причем в рамках комп­
лексов эти могилы расположены несколько обособленно. Интересны 7 захоронений, где у
погребенных ступни лежат у коленей или у голени (могилы № 43, 61. 152. 154. 184. 192.
193). Все колоды были малы для умерших: узкие нищи, в которые тела приходилось втис­
кивать, из-за этого ключицы подняты вертикально. В колодах № 61 и 193 руки, вероятно,
не получилось уложить на поясе и их положили в колоде № 61 так, что кости предплечья и
плеча лежали рядом (рис.11. вариант 11). в колоде № 193 - одна рука поместилась на по­
ясе, вторую согнули'пополам (рис. 11, вариант 12). В могиле 152 пытались уменьшить
толщину коротких стенок, их подтесали, чтобы вместить труп. Как получилось, что ступ­
ни были смещены к коленям, обе. либо одна, объяснить сложно. Возможно, чтобы помес­
тить в колоду умершего человека, подрезали сухожилия и подворачивали ступни, а затем,
при разложении тканей, они "сползали" к коленям. Объяснение было бы правдоподобным,
если бы не один важный момент: все колоды со смещенными ступнями засыпаны внутри
землей, вряд ли их засыпали через продолжительное время и после того, как уже связки
разрушились. .
В нескольких погребениях зафиксированы свидетельства заболеваний: у погребенно­
го в могиле № 24 сломана шейка бедра (рис. 45). возможно, эта травма послужила причи­
ной смерти человека; у женщины из погребения № 71 зафиксированы сросшиеся два по­
звонка поясничного отдела (рис. 51в)\ у мужчины из погребений № 123 отсутствовала ле­
вая ступня с частью голени, человек ходил на протезе (рис. 71), у девочки из погребения №
67 была болезнь суставов - остеомиелит (рис. 77). В одном случае зафиксирована остеома.
V многих умерших был встречен кариес и пародонтоз.
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

...Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье...
А. С. Пушкин
0
Надеюсь, глубокоуважаемый читатель добрался до этой странички, В заключение рабо­
ты хочется сказать, что в ходе исследований археологического материла, полученного в ре­
зультате изучения комплекса Изюк-1, я старалась представить не столько сумму фактов, за­
фиксированных в процессе раскопок, сколько предложить свое понимание некоторых теоре­
тических вопросов в изучении культуры русских вообще и погребального обряда в частно­
сти. А на основе имеющихся артефактов получить реконструкцию (модель) погребального
обряда русского населения Среднего Прииртышья XVII-XVIII веков, то есть новый археоло­
гический источник. Насколько это удалось - судить читателю.
К реконструкции погребального обряда в русле предложенной темы можно было по­
дойти двумя путями. 11ервый - это представление зафиксированных элементов обряда только
на основании археологических; данных и поиск аналогий к ним тоже в сфере археологии,
причем на широком восточноевропейском (славянском) материале. Этот путь, возможно,
позволил бы выделить этапы формирования элементов обряда, роль христианских тради­
ций в нем. Но мы не смогли бы понять суть проводимых действий и утонули бы в сравни­
тельном материале, который следовало бы изучить не только па территории проживания
русских, но и у соседних народов, с которыми были контакты. Второй путь представлен в
настоящем исследовании - это использование полученных археологических материалов
как основы, на которой построена реконструкция обряда, но с привлечением различных
видов источников: этнографического, антропологического, письменных, что позволило,
на мой взгляд, максимально близко подойти к изучению нашего объекта - погребального
обряда русских на территории Среднего Прииртышья в обозначенное время. Для выпол­
нения поставленной цели - реконструкции обряда - пришлось решать задачи, напрямую не
связанные с обрядовой культурой. Прежде всего - это выяснение этнической принадлеж­
ности изучаемого населения. От решения этого вопроса зависел весь исследовательский
процесс, ведь важно было знать, традиции какого народа мы исследуем на материалах
погребального обряда. Для этого коротко был прослежен весь путь формирования русско­
го населения Сибири. Основным тезисом в этом вопросе был тот. что под русским населе­
нием Сибири в целом и Прииртышья, в частности, я подразумеваю славянское население,
на основе которого в Сибирском регионе сложилась этническая группа русских сибиря­
ков, впитавшая в себя некоторые традиции аборигенного населения. Другой важной зада­
чей стало изучение возможностей этноархеологического источника. Работа построена на
материалах археологических и этнографических исследований, но насколько они сопоста­
вимы и какова репрезентативность этих сопоставлений, я попыталась выяснить с позиции

136
этноархеологии и одного из ее методов - этнографо-археологнческого комплекса, а также
понять, что составляет этноархеологический источник. Решение этих задач позволило пред­
ложить критерии, па основании которых можно говорить о принадлежности археологи­
ческих комплексов к русскому населению.
Реконструкция этапов обряда оказалась достаточно трудоемким процессом с точки зре­
ния интерпретации; многие детали в современном обряде неизвестны, а археологические
комплексы.- синхронные Изюку, раскопаны фрагментарно и в основном относятся к городс­
ким некрополям.
Изюк-1 является уникальным памятником: это комплекс, включающий поселение и по­
гребальный комплекс; это первый сельский памятник, раскопанный на значительной пло­
щади, а его могильник исследован на треть. Конечно, сделать его полную реконструкцию
позволят только дальнейшие раскопки, которые завершат изучение могильника, и тогда ста­
нут возможными демографические исследования и расчеты, а также биоархеологические
реконструкции, но это дело будущего. На данном этапе я попыталась максимально полно
представить результаты раскопок для введения материала в научный оборот и предложить
коллегам свою версию интерпретации погребальной обрядности у русских Среднего При­
иртышья в XVII-XIX веках.

137
 СПИСОК ИНФОРМАТОРОВ

с. Евгащино
Груздева Прасковья Петровна, 1931 г. р., и. Кордон, с 1964 г. проживает в с. Евгащин
русская
Кавыржонок Валентина Прокофьевна, 1928 г. р., д. Шуево, русская
Карабейникова (Шинкевич) Зоя Павловна, 1936 г. р.. д. Новомосковка (?) русская
Капустина Эльвира Петровна, 1928 г. р., с. ЕвгЩцино, русская
Климова (Чернявская) Ольга Петровна, 1913 г. р., г. Полоцк (Белоруссия), в 1926 г. bmi
сте с родителями переехала в с. Евгащино, русская
Кравцова Зоя Григорьевна, 1926 г. р., д. Колбышево, русская
Кубрина (Сумина) Александра Владимировна, 1935 г. р., д. Мешково. переехала
с. Евгащино после 1945 г.. русская
Кубрина (Неупокосва) Галина Ивановна, 1928 г. р., д. Шуево, русская, сибирячка
Лаферова (Григорьева) Галина Степановна, 1932 г. р.. с. Евгащино, русская
Матюхин Александр Владимирович, 1970 г. р., с. Евгащино
Неупокоев Александр Германович, 1929 г. р., с. Евгащино
Новгородцев Петр Николаевич, 1931 г. р., д. Новгородцево, русский
Новгородцева Мария Степановна. 1937 г. р., д. Новгородцево. с 1966 г, проживает
с. Евгащино, русская
Обидин Виктор Степанович, 1931 г. р., д. Ботвиново Большеречеиского р-на. с 1941
проживает в с. Евгащино, русский
Резин Алексей Григорьевич, 1913 г. р.. с. Евгащино, русский, чалдон
Седельникова Анна Ивановна, 1919 г. р., д. Преображеновка, с 1939 г. проживает
с. Евгашино, русская
Селезнева (Яковлева)Мария Федоровна. 1934 г. р., д. Ивановка, в 1943 г. переехала
с. Евгащино к месту учебы, русская
Сердюкова Мария Ивановна, 1924 г. р., д. Михайловка, русская
Старикова (Новгородцева)Клавдия Васильевна, 1936 г.р., д, Новгородцево, русская
Сумин Лаврентий Петрович, 1919 г. р., д. Шуево, с 1976 г. проживает в с. Евгащин
русский ^
Терехова Екатерина Константиновна, 1931 г. р., с. Евгащино, русская
Шмакова (Щеглова)Анна Ивановна, 1914 г. р., с. Евгащино, русская

д. М еш ково
Чулков Петр Николаевич, 1921 г. р., д. Мешково, русский

д. Колбышево
Вяткин Петр Степанович, 1934 г. р., с. Захламило, вблизи г. Омска, русский

138
 Джема (Ионина) Антонина Васильевна, 1931 г. р., д. Колбышево, русская
Калижникова (Неупокоева) Анна Дмитриевна, 1919 г, р„ д. Колбышево, русская
Карпова (Старикова)Антонина Ивановна, 1961 г. р., д. Колбышево, русская
Короткова Антонина Андреевна, 1928 г. р., д. Колбышево, русская
Крылова (Яук) Ида Оттовна, 1933 г. р., д. Эстонка Седельниковского р-на, эстонка
Пичугина (Калижникова)Антонина Матвеевна, 1919 г. р.. д. Колбышево, русская
Седельников Петр Николаевич, 1930 г. р. из д. Колбышево, русский
Стариков Михаил Федорович. 1926 г. р.. д. Колбышево, русский

д. Ш уево
Абрамова Александра Яковлевна, 1926 г. р., д. Терехово, с 1979 г. проживает в д. Шуево,
русская
Аксентьева (Бархатова) Манефа Андреевна. 1917 г. р., д. Новологиново, с. 1918 г. про­
живает в д. Шуево. так как ее мать в эту деревню вышла замуж, русская
Бархатов Андрей Егорыч, 1917 г, р., д. Новологиново. русский
Бархатова (Грязнова)Лукерья Петровна, 1926 г. р., д. Окунево, с 1963 г. проживает в
д. Шуево, русская
Кавыржонок Валентина Прокофьевна. 1928 г. р.. д. Шуево, русская
Мартынов Степан Александрович, 1909 г. р.. д. Шуево, русский
Новгороднева Капиталина Иосифовна, д. Шуево. русская

д. Н овологиново
Бархатов Михаил Филиппович, 1927 г. р., д. Новологиново, русский
Вушканс (Иванова) Александра Трофимовна. 1930 г. р., д. Старологиново(?) русская
Км вит (Чередниченко) Клара Тимофеевна, 1931 г. р., д. Новологиново
Никифорова (Жданова) Елизавета Викторовна, 1927 г, р., д. Старологиново, русская
Полынский Александр Поликарпович, 1926 г. р., д. Шуево, русский
Терехова Екатерина Тимофеевна, 1937 г. р., д. Терехово, русская

д. Терехово
Киреева (Полынская) Елизавета Ивановна. 1927 г. р., д, Шуево. русская
Почекуев Георгий Павлович, 1933 г. р.. родился в Якутии, с 1939 г. проживал в д. Ново-
московка, русский
Смирнов Георгий Иванович, 1931 г. р.. д. Терехово, русский
Смирнова Христинья Ивановна, 1924 г. р., д. Терехово, русская
Шахаиин Виктор Степанович. 1934 г. р., д. Терехово, русский

с. Б ергам ак
Мертина Александра Степановна, 1914 г. р., с. Бергамак, русская

139
 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Александров, В.А. Кто мы, русские? //Русские. Историко-этнографические очерки. -М ..

1997.- С. 5-13.
Алексеев, В.II. Происхождение народов Восточной Европы. - М.. 1969.
Алексеев, В.П., Дебец, Г.Ф. Краниометрия: Методика антропологических исследований.-
М., 1964.
Антонов, А.Л. Антропологические особенности русских старожилов Омского Приир­
тышья (по данным краниометрии) // VI Конгресс этнографов и антропологов России. -
СПб.. 2005.
Аргудяева, Ю.В. Крестьянская семья у восточных славян на юге Дальнего Востока Рос­
сии (50-е годы XIX в. - начало XX в.). - М., 1997. - С. 15-47.
Аргудяева, Ю.В. Хозяйственная адаптация русских крестьян к условиям жизни в восточ­
ных регионах России // Сибирь в панораме тысячелетий. - Новосибирск, 1998. - Т. 2 - 21-27.
Аргудяева, Ю.В. Старообрядцы на Дальнем Востоке России. - М., 2000. - С. 193.
Артемьев, А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII-
XVIII вв.- Владивосток, 1999. - С. 6,7.
Артемьев, А. Р. Основные направления археологических исследований памятников ис­
тории освоения русскими Сибири и Дальнего Востока // Культура русских в археологичес­
ких исследованиях. - Омск, 2005. - С. 7-28.
Археологические и исторические исследования г. Верхотурья. - Екатеринбург, 1998.
Археология СССР: Древняя Русь: быт и культура. - М .,1997.
Археология СССР: Древняя Русь: город, замок, село. - М., 1985.
Археология СССР: Седов В.В. Восточные славяне в VI-XIII вв. - М.. 1982.
Афанасьев. А.И. Мифология Древней Руси. - М., 2006.
Ащепков, Е.А. Русское народное зодчество в Западной Сибири. - М., 1950.
Багашев, А. Н. Этническая антропология тоболо-иргышских татар. - Новосибирск, 1993.
Богатев, А.Н. Хронологическая изменчивость краниологического типа нарымских сель­
купов (по материалам могильника Тискино) // Вестник археологии, антропологии и этногра­
фии. - Тюмень, 2001.- Вып. 3. - 159-175.
Багашев, А .Н., Антонов, А.Л. Антропологические особенности русских старожилов
Омского Прииртышья // Русские. Материалы VII-го Сибирского симпозиума "Культурное
наследие народов Западной Сибири". - Тобольск. 2004. - С. 10-13.
Багашев, А.Н., Аптонов, A.JI. К проблеме генезиса компонентов антропологической
структуры русского старожильческого населения Омского Прииртышья // Культура русских
в археологических исследованиях - Омск, 2005. - С. 29-37.
Багашев, А.Н., Антонов, А.Л., Пошехонова, О.Е. Своеобразие средневековых популя­
ций Среднего Приобья и его отражение в характере межгрупповой изменчивости II Пробле­
мы взаимодействия человека и природной среды: Материалы итоговой научной сессии Уче­
ного совета ИПОС СО РАН 2004 г. - Тюмень, 2005. - Вып. 6 . - С. 140-151.

140
 Бардина, П.Е. Материалы о похоронно-поминальном обряде русского населения Сред­
него Приобья в конце XIX-первой четверти XX в. // Обряды народов Западной Сибири. -
Томск, 1990. - С. 166-178.
Бардина. П.Е. Быт русских сибиряков Томского края. - Томск, 1995. - С 192-196.
Беккер. М.А. Русские Сибири: археолого-антропологическое исследование. Дипломная
работа. - Омск, ОмГУ, 2006.
Белов, М.И., Овсяников, А.В., Старков. В.Ф. Мангазея: материальная культура русских
полярных мореходов и землепроходцев XVI-XVII вв. - М., 1980. - Ч. I; 1981. - Ч. II.
Бердников, И. М., Бердникова, Н.Е. К вопросу о времени первых захоронений на терри­
тории Иркутского острога // Культура русских в археологических исследованиях - Омск,
2008.- С. 233-237.
Бережнова, М.Л. Русское кладбище как этнографический источник Интеграция архео­
логических и этнографических исследований. - Омск, 1995. - Ч. II. - С. 43-44. .
Бережнова, М.Л. Погребальный обряд русских старожилов Среднего Прииртышья //
Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск, 1997,-
Т. 2. - С. 163-177.
Бережнова, М.Л. Погребальный обряд старообрядцев Среднего Прииртышья // Ин­
теграция археологических и этнографических исследований. - Омск, 1998. - С. 12-13,
Бережнова, М.Л. Представление о связях реального и потустороннего мира через умер­
ших у русских Среднего Прииртышья (по материалам' этнографической экспедиции 1996 г.)
// Русский вопрос: история и современность. - Омск, 1998а. - С. 228-230.
Бережнова, М.Л. Использование данных генеалогии при изучении погребального обря­
да русских сибиряков // Интеграция археологических и этнографических исследований. -
Омск, 1999. - С 81-83.
Бережнова, М.Л. О методике этнографо-археологического изучения погребального об*
ряда русских Среднего Прииртышья // Этнографо-археологические комплексы: проблемы
культуры и социума. - Новосибирск, 1999а. - Т, 4. - С. 17-23.
Бережнова, М.Л. "Чалдоны" и "Посельга" (история русских в Барабе в XVIII-XX вв.)
// Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск,
2004.' - Т.8. - С. 123-135.
Бережнова, М.Л. К особенностям погребального обряда белорусов Омского Приирты­
шья" // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Красноярск-Омск,
2006. -С . 41-45.
Бережнова, М.Л. Русские поселения Тарского Прииртышья в XVIII-XX веках // Эт­
нографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск,
2006а. - Т. 9 - С. 201-225.
Бережнова, М.Л. Загадка чалдонов: История формирования и особенности культуры
старожильческого населения Сибири. - Омск, 2007.
Бережнова, М.Л. Внутримогильные конструкции в погребальном обряде русских // Интегра­
ция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск - Омск, 2008. - С. 179-183.

' ' 141

 Бережкова, М.Л. О формировании родовых участков на кладбищах русских (по матери­
алам мониторинга кладбища села Бергамак) // Культура русских в археологических исследо­
ваниях. - Омск, 2008а. - С. 222-233.
Бережнова, М.Л. Кладбище села Бергамак: опыт мониторинга (часть I. Вводные заме­
чания) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Омск
2 0 0 9 .-Т . 1 1 .-С . 236-248.
Бережнова, М.А., Корусепко, С.Н. Евгащино, оно же Елгащино, оно же Изток: ранни*
период истории старинного сибирского села // Интеграция археологических и этнографи­
ческих исследований. - Омск - Ханты-Мансийск, 2002. - С. 184-188.
Бережнова, М.Л, Корусепко, С.Н, Новоселова, А.А. Логистический анализ одного пост­
роения: как историки создают мифы // Интеграция археологических и этнографических ис­
следований. - Нальчик - Омск, 2001. - С. 48-56.
Бережнова, М.Л., Минин, А. В. "Домик" - последний приют: (к вопросу о генезисе намо­
гильных сооружений русских) // Интеграция археологических и этнографических исследо­
ваний. - Омск, 2005. - С. 195-198.
Бережнова, М.Л., Минин, А.В. Кладбище села Бергамак: опыт мониторинга (часть II
Планиграфия) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. •
Омск, 2009. - Т.П. - С. 248-272.
Бережнова, М.Л.. Назаров, И И . Восточнославянские элементы в погребальном обряде
русских сибиряков // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Одесса
Омск, 2007. - С. 266-270.
Бернц, В.А., Горячкин, Л.С., Макаров, Л.Д. Некоторые элементы погребального обряд;
русского населения Частинского района Пермской области // Культура русских в археологи­
ческих исследованиях. - Омск, 2005. - С. 342-348.
Бобковская, НЕ., Татаурова, Л.В., Явшева, Д.А. Животноводство населения на рус
ском поселении Изюк 1 // XVII Уральское археологическое совещание. - Екатеринбург
Сургут, 2007.
Боброва, А.И. Селькупы XVII1-XIX вв. (по материалам Тискинского могильника).
Томск, 2007.
Бородовский, А.П., Воробьев, А.А. Некрополь на территории Умревинского острог;
// Культура русских в археологических исследованиях. - 2005. - С. 191-202.
Бузин, B.C. Этнография русских. - СПб, 2007.
Васильев, IO.M. Разрытые погребения - причина ускоренной деструкции органически:
предметов // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Красноярск
Омск, 2006. - С. 36-40. '
Василевский, Р.С., Молодин, В.М., Седякина, Е.Ф. Исследования Илимского острог
// Древние культуры Приангарья. - Новосибирск, 1978. - С. 215-238.
Верник, А.А. Происхождение и бытование термина "чалдон" у русского населения Ха
касо-Минусинского края // Сибирь в панораме тысячелетий. - Новосибирск, 1998. - Т.2
120-124.

142
 Визгалов, Г.П. Мангазея - первый русский город в Сибирском Заполярье (по материа­
лам новых археологических исследований): автореф. дисс. ... канд. ист. наук. - Санкт-
Петербург, 2007. - 28 с.
Визгалов, Г.П., Пархимович, С.Г. Мангазея: новые археологические исследования (ма­
териалы 2001-2004 гг.). - Екатеринбург - Ненфтеюганск, 2008.
Воробьев, А.А. Сосуды с углями из русских погребений Верхнего Приобья и Барабы
как объект археолого-этнографического изучения // Историко-культурное наследие Се­
верной Азии: Итоги и перспективы изучения на рубеже тысячелетий. - Барнаул, 2001. -
С. 506-508.
Воробьев, А.А. Из опыта первых исследований погребальных памятников российского
освоения Сибири (конец XIX - начало XX вв.) // Культура русских в археологических иссле­
дованиях - Омск, 2005. - С. 169-180.
Воробьев, А.А., Троицкая, Т.Н. Сосуды в погребальном обряде русского населения За­
падной Сибири // Интеграция археологических и этнографических исследований, - Влади­
восток: Омск, 2000. - С. 219-221.
Воробьев-Исаев, А.А. Погребальные памятники российского освоения верхнеобского
региона XIX - начала XX вв. (по археологическим источникам): автореф. дисс. . .. канд.ист.
наук. - Новосибирск, 2006. - С. 14-16.
Воробьев-Исаев, А.А. Погребальные памятники российского освоения верхнеобского
региона XIX - начала XX вв. (по археологическим источникам ):1 дисс. ... канд. ист. наук. -
Новосибирск, 2006а.
Воробьев-Исаев, А.А. О некоторых вопросах изучения погребальных памятников рос­
сийского освоения Сибири (конец XIX - начало XXI века) // Интеграция археологических и
этнографических исследований. - Омск - Одесса, 2007. - С. 80-84.
Воробьев-Исаев, А.А. Духовная сторона православного обряда погребения по археоло­
гическим источникам // Культура русских в археологических исследованиях - Омск, 2008. -
С. 192-201. -
Герасимова, Л.Б. Бергамак и Мыс: этническая история русских Тарского Прииртышья
// Исторический ежегодник. Специальный выпуск, посвященный 60-летию профессо­
ра Н.А. Томилова. - Омск, 2001. - С. 230-235.
Гяушкова. Т.Н. Ткани XVII века из русских могильников Изкж-1 и Ананьино-1 // Культу­
ра русских в археологических исследованиях. - Омск, 2008. - С. 326-332.
Голошубин, И. Омская Епархия. - Омск, 1914. - 4.2. - С.779. ■
Головчанский, Г.П. Православный некрополь поселения Пыскор // Интеграция археоло­
гических и этнографических исследований. - Омск, 2003. - С. 183-184,
Давыдова. Г. М. Русские Сибири // Русские. - М., 1999. - С. 75-79.
Деть, В.П. Толковый словарь живого великорусского языка. - М., 1998. - Т. I-IV.
Дебец. Г. Ф. Антропологические исследования в Камчатской области // Труды Институ­
та этнографии, - М.. 1951. - Т. 17.

143
 Дебец, Г.Ф. Опыт краниометрического определения доли монголоидного компонента в
смешанных группах населения СССР // Проблемы антропологии и исторической этногра­
фии Азии. - М., 1968. - С. 13-22.
Долгушин. А. Из книги «Иртышский вертоград» (серия «Вся Россия»), - М,, 1998. -
С. 49, 66 .
Дремав, В.А. Материалы по краниологии тюркоязычного населения Томского При-
обья (I. Эуштинцы) // Антропология и историческая этнография Сибири. - Омск, 1990. -
С. 52-72.
Дремав, В.А. Население г. Томска в XV1I-XVII1 вв. // Очерки культурогенеза народов
Западной Сибири. - Томск, 1998. - Т. 4. Расогенез коренного населения. - С. 140-148.
Жигунова, М.А. О погребальном обряде русских Среднего Прииртышья во второй поло­
вине XX века // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2002.
Жигунова, М.А. О похоронной обрядности сибирских казаков // Интеграция археологи­
ческих и этнографических исследований. - Алматы; Омск. 2004. - С. 191-194.
Жигунова, М.А. Региональная идентичность и характерные черты современных жите­
лей Сибири // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. -
Омск, 2 0 0 6 .-С . 187-190.
Жук, А. В. Проблема идентификации христианских погребений // Культура русских в
археологических исследованиях. - Омск, 2008. - С. 185-191.
Забылин, М. Русский народ: Его обычаи, предания, обряды. - М., 2003.
Золотова, Т.Н. Предохранительная магия у русских старожилов юга Западной Сибири
// Русские старожилы. Материалы Ш-го Сибирского симпозиума "Культурное наследие на­
родов Западной Сибири". - Тобольск - Омск, 2000. - С. 164-166.
Итс, РФ. Введение в этнографию: Учебное пособие. - Л.. 1991. - С. 85-87.
Ким, А.Р. Антропологический состав населения Барабы в позднем средневековье // Мо­
лодиц В.И., Соболев В.И., Соловьев А.И. Бараба в эпоху позднего средневековья. - Новоси­
бирск, 1990. - С. 84-94.
Кирюшин, Ю.Ф., Казаков. А.А., Фролов, Я.В., Воробьев, А.А. О Погребальной обряднос­
ти населения Верхнего Приобья в XVIU-XIX веках (по материалам могильника Староалейка
И) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Омск. 2006. -
Т. 9. - С. 149-169.
KieiiH, Л.С. Археологическая типология. Л., 1991. - С. 348.
Корешок, С.Н., Мелышчук, А.Ф. Нердвинский могильник - своеобразный погребальный
памятник нового времени в Пермском Приуралье // Интеграция археологических и этногра­
фических исследований. - Москва - Омск, 1999. - С. 238-239.
Корусенко, М.А. Погребальный обряд тюркского населения низовьев р. Зары в XV11-XX
вв.: Опыт анализа структуры и содержания // Этнографо-археологические комплексы: про­
блемы культуры и социума. - Новосибирск, 2003, - Т. 7. - 192 с.
Кремлева, М.А. Программа сбора материала по похоронно-поминальным обычаям и об­
рядам // Русские: семейный и общественный быт. - М., 1989. - С. 307-326.

144
 Культура населения XVI-XIX веков как основа формирования современного облика на­
родов Сибири/ Томилов Н.А., Тихонов С.С., 'Гатаурова Л.В. и др. - Омск, 2005. - 268 с.
Культура русских в археологических исследованиях / Под ред. Л.В. Татауровой. - Омск,
2002 - 204 с.
Культура русских в археологических исследованиях / Под ред. JI.B. Татауровой. - Омск,
2005 - 415 с.
Культура русских в археологических исследованиях / Под ред. Л.В. Татауровой. - Омск.
2008 - 440 с.
Липинская, В. А. Старожилы и переселенцы: Русские на Алтае XVIII - начало XX века. -
М., 1996.
Макаров, Л.Д. История археологических исследований древнерусских памятников
бассейна р. Вятки //Новые источники по древней истории Приуралья. - Устинов, - 1985. -
С. 45-54.
Макаров, Л.Д. Погребальные памятники русского населения Вятской земли (XII-
XVIII вв.) // Взаимодействие древних культур Урала. - Пермь, 1990. - С. 63-73.
Макаров, Л Д . Язычество и христианство в духовной жизни населения Камско-Вятско­
го междуречья в период развитого и позднего средневековья //Финно-угроведение. - Йош­
кар-Ола. 1996.- № 2 . - С. 23-48.
Макаров, Л.Д. Изучение позднерусских археологических памятников в Камско-Вятс­
ком междуречье во второй половине XVIII - первой половине XX в. // Интеграция археоло­
гических и этнографических исследований. - Омск-Уфа, 1997. - С. 90-93.
Макаров, Л.Д. Погребальный обряд славяно-русского населения Вятского края // Эт­
нографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск,
2003. - Т. 6 . - С. 193-232.
Макаров, Л.Д. Археологические исследования православных памятников Ижевска в
2001 г. // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск, 2003а. -
С. 212-213.
Макаров, Л.Д. Михайловский могильник в Ижевске (вторая половина XVIII - начало
XIX века) // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск, 2005. -
С. 192-195.
Макаров, Л.Д., Перевощиков, С.Е. Новый христианский могильник периода русской ко­
лонизации Удмуртского Прикамья// Этнографо-археологические комплексы: проблемы куль­
туры и социума. - Омск, 2006. - Т.9. - С. 169-177.
Маковщкий, И. В, Архитектура русского народного жилища: Север и Верхнее Повол­
жье. - М.. 1962.
Матвеев, А .В., Яворская, Л Я . Территория современной Омской области на листах "Хо­
рографической чертежной книги Сибири" С.У. Ремезова 1697-1711 гг. // Известия Омского
государственного историко-краеведческого музея. - Омск, 2003. - № 10. - С. 147-162.
Методика археологических исследований Западной Сибири. Сборник статей и методи­
ческих рекомендаций /Под ред. Л.В. Татауровой. - Омск, 2005.

145
 Миллер, Г.Ф. История Сибири. - М., 1999 , - Т. 1. - С. 493 .
Минин, А.В. Устройство и оформление могил на кладбищах русских Среднего Приир­
тышья // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Одесса: Омск.
2 007.- С. 303-305.
Минин, А. В. Источники и методы изучения кладбищ русских Омского Прииртышья //
Интеграция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск; Омск. 2008,-
С. 132-135. v
Молодим, В.И. Палеодемография русского населения Илимского острога (но данным
археологии)// Интеграция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск;
Омск, 1996. - Ч. I. - С. 61-63.
Молодин, В.И. Некрополь Илимского острога: палеодемографические реконструкции
// Евразийская лесостепь в эпоху металла. Археология восточноевропейской лесостепи. -
Воронеж, 1999. - Вып. 13. - С. 113-120.
Молодин. В. И. Старообрядческие нательные кресты из Илимской коллекции // Исто­
рический ежегодник. Специальный выпуск. Посвяшается 60-летию профессора П.А. Томи-
лова.-О м ск, 2 0 0 1 .-С . 20-30.
Молодин, В.И. Кресты-тельники Сибири как объект научного изучения // Культура рус­
ских в археологических исследованиях. - Омск, 2002. - С. 96-102.
Молодин, В. И. Кресты-тельники Илимского острога. - Новосибирск, 2007. - 248 с.
Молодин, В. И. Очерки по Ставрографии. - Красноярск, 2008.
Молодин, В И., Новиков, А. В. Перспективы археологического изучения памятников рус­
ского освоения Сибири // Русские первопроходцы на дальнем Востоке в XV11-XIX вв. (исто­
рико-археологические исследования), - Владивосток. 1992. - Т.1. - С. 30-38.
Назаров, НИ. Особенности погребальных сооружений на кладбище с. Бобково // Ин­
теграция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск; 0мск.^2008. -
С. 254-257.
Нижнетарский археологический микрорайон. - Новосибирск, 2001.
Никифорова, И.А. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья по данным эт­
нографии // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2002. - С. 105.
Новиков, А.В., Шуклина, Ю .К Погребение женщины в Зашиверском остроге // Культура
русских в археологических исследованиях. - Омск, 2005. - С. 202-204.
Ожегов, С .К, Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.. 1997.
Ополовников, А.В. Русское деревянное зодчество. Гражданское зодчество. - М., 1983.
Очерки кулыурогенеза народов Западной Сибири. - Томск, 1994. - Т. 2. Мир реальный и
потусторонний, - С. 383-393.
Погорелое, С.Н. Охранные исследования захоронений Ново-Тихвинского женского мо­
настыря II Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2005. - С. 204-212.
Погорелое, С.Н., Попов, В.А. Культовая атрибутика из погребений Ново-Тихвинского
женского монастыря г, Екатеринбурга // Культура русских в археологических исследовани­
ях. - Омск, 2005. - С. 212-221.

146
 Погорелов, С. Н., Святов, В. И Захоронения первопоселенцев г. Верхотурья и г. Ка-
менска-Уральского // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск. 2002. -
С. 118-121.
Православные обряды. - М.. 2004.
Пугачев, Д.А., Воробьев, А.А. Стеклянные изделия из погребений Нагорного клад­
бища г. Барнаула // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск. 2002.-
С. 122-127.
Пугачев. Д.А.. Калашников, Д.С.. Чудилин, ПА. Одно из захоронений Нагорного кладби­
щ а // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск. 2002. - С. 127-130.
Раже в, Д .П.. Святова, Е.О. Палеодемографический анализ кладбища нового времени
г. Верхотурья // Культура русских в археологических исследованиях, - Омск, 2005. -
С. 180-190.
Русские. - М.. 1999.
Русские. Материалы VII Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Запад­
ной Сибири». - Тобольск, 2004.
Русские в Омском Прииртышье (XVIII-XX века): Историко-этнографические очерки. -
Омск, !Ю02. - 236 с.
Русский православный обряд погребения. - М., 1996.
Русский Север: этническая история и народная культура. XII-XX века. - М., 2004.
Русские старожилы. Материалы III Сибирского симпозиума «Культурное наследие на­
родов Западной Сибири». - Тобольск - Омск. 2000.
Русские старожилы Сибири. Историко-антропологический очерк. - М., 1973.
Сагайдачный. А. П. Сибирское старожильческое село в конце XIX века (опыт ретроспек­
тивного социологического и демографического анализа) // Сибирь в панораме тысячелетий.-
Новосибирск, 1998. - Т.2 - С. 418-430.
Самигулов, Г.Х. Первое челябинское кладбище (по итогам археологических раскопок)
// Культура русских в археологических исследованиях. - Омск. 2002. - С. 133-136.
Самигулов, Г.Х. Финно-угорские элементы некоторых погребений первопоселенцев че­
лябинской крепости // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск,
Ханты-Мансийск, 2002а. - С. 228-231.
Самигулов, Г.Х. К вопросу о погребальном обряде русских Урала и Сибири XVIII в.
// Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2005. - С. 154-168.
Самигулов, Г.Х. Расходы на похороны и поминки в сибирском городе начала XIX века
Н Интеграция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск; Омск,
2008. - С. 265-267.
Седов, В.В. Древнерусская народность: Историко - археологическое исследование. -
М., 1999. - С. 219-222.
( 'кобелев. С.Г. Особенности отношения к предметам религиозного культа у русских пер­
вопроходцев в южной Сибири в XVI11 в. (по материалам Саянского острога) // Культура рус­
ских в археологических исследованиях. - Омск, 2005. - С. 235-260.

147
 Скрябина, Л И . Русские Притомья. - Кемерово, 1997. - С. 91.
Словарь иностранных слов. - М., 1998.
Словарь русских старожильческих говоров Среднего Прииртышья. - Томск. 1992. - Т. 1-3.
Соколова. З.П. Жилище народов Сибири (опыт типологии). - М.. 1998.
Сорокоумов, Д.В. Намогильные сооружения русских Среднего Прииртышья в конце XIX-
XX века// Русский вопрос: история и современность. - Омск, 1998. - С. 225-227.
Сорокоумов, Д.В. Методика этноархеологических исследований русских кладбищ // Ме­
тодика археологических исследований Западной Сибири. - Омск, 2005. - С. 129-155.
Сумин, В.А. Русская погребальная обрядность XIX - начала XX вв. на примере могильни­
ка Ново со седо во-1 (предварительные результаты) // Русские. Материалы VII-го Сибирского
симпозиума "Культурное наследие народов Западной Сибири". - Тобольск, 2004. - С. 410-411.
Сутула, А.В. Ткани Мангазеи XVII в. как источник для реконструкций ткацких тради­
ций: - автореф. дисс. ... к. и. н. - Сургут, 2009. - 25 с.
Татауров, С.Ф Влияние русских переселенцев на жизнь сибирских татар (по материа­
лам Тарского Прииртышья) // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск,
2008. - С. 396. -Рис. 113.
Татаурова, Л. В. Процесс исчезновения традиционного гончарства у татар в низовьях
Тары // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Новосибирск-Омск,
1996. - 4.2. - С. 47-48.
Татаурова, Л.В. Керамическое производство Нижней Тары в XV1I-XX веках (по дан­
ным археологии и этнографии): дисс. ... канд. ист, наук. - Омск, 1997.
Татаурова, Л.В. Вопросник по изучению применения посуды // Этнографо-архео­
логические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск, 1998. - Т.З. - С.
123-137. •
Татаурова. Л.В. Система жизнеобеспечения русских в XVII1-XIX вв. по данным архео­
логии // Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности. -
Томск, 1998а. - С. 142-144.
Татаурова. Л.В. 'Гиполог ия русской керамики (по этнографическим материалам)// Этно-
графо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума,- Новосибирск, 19986.-
Т .З .-С . 88-123.
Татаурова, Л.В. Археология о культуре русских Омского Прииртышья // Русские старо­
жилы. Материалы Ш-го Сибирского симпозиума "Культурное наследие народов Западной
Сибири. - Тобольск - Омск, 2000. - С. 421-423.
Татаурова. Л.В. Археология русских: проблемы и перспективы // Российская археоло­
гия: достижения XX и перспективы XXI вв. - Ижевск, 2000а. - С. 170-172.
Татаурова, Л.В. Методические рекомендации по ведению полевой документации на
раскопках памятников русских. - Омск, 2001. - 29 с.
Татаурова. Л.В. Планиграфия усадьбы и приемы домостроительства русских Среднего
Прииртышья в XV1II-XIX вв. // Пространство культуры в археолого-этнографическом изме­
рении. Западная Сибирь и сопредельные территории. - Томск. 2001а. - С. 80-82.

148
 Татаурова, Jl.В. Культура русских Сибири в археологических исследованиях: пробле­
мы и перспективы // Культура русских в археологических исследованиях, - Омск, 2002. -
С. 3-8.
Татаурова, Л. В. Об одном из элементов погребального обряда русских по данным архе­
ологии // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск - Ханты-
Мансийск. 2002а. - С. 235-237.
Татаурова, Л.В. Опыт реконструкции этнографо-археологического комплекса // Этног-
рафо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск, 20026. -
Т. 5. - С. 134-142.
Татаурова, Л .В. Реконструкция структуры питания русских Среднего П риирты­
шья в XVH-XVIII вв. по археологическим м атериалам // Интеграция археологических и
этнографических исследований. - Омск, 2003. - С. 122-125.
Татаурова, Л. В. Домостроительство и техника деревообработки у русских Средне­
го Прииртышья в XVIII веке (по данным археологии) // Русские. Материалы VII Сибир­
ского симпозиума "Культурное наследие народов Западной Сибири". - Тобольск, 2004.-
С. 412-415.
Татаурова. Л. В. Методика этиоархеологического исследования русских поселений Сиби­
ри // Этнографо-археологнческие комплексы: проблемы культуры и социума, - Омск, 2004а.-
Т.8. - С. 36-48.
Татаурова, Л. В. Методические рекомендации по ведению полевой документации на
раскопках памятников русских // Методика археологических исследований Западной Сиби­
ри. - Омск, 2005. - С. 155-188.
Татаурова. Л. В. Этнокультурные аспекты погребального обряда русских Среднего При­
иртышья в XVII-XVI1I вв. по данным археологии // Культура русских в археологических
исследованиях. - Омск, 2005а. - С. 231 - 234.
Татаурова, Л.В. Археологии русских в Омском Прииртышье 10 л е т//Современные про­
блемы археологии России. - Новосибирск, 2006. - Т.П. - С. 197-199.
Татаурова, Л.В. Культуре русских в археологии Прииртышья - 10 лет // Вестник Омско­
го университета. - Омск, 2006а. - № 4 (42). - С.5-12.
Татаурова, Л, В. Археология русских Сибири как особое направление научных исследо­
ваний // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII-XIX вв. Историко-археологи­
ческие исследования. - Владивосток, 2007. - Т. 5. - Ч. 1. - С. 172-179,
Татаурова, Л.В. Деревня Апанышо - одно из первых русских поселений в Омской обла­
сти // Археологические открытия 2005 года. - М., 2007а. - С. 520-521.
Татаурова, Л.В. Памятники русских XVIII-XIX веков как этноархеологический источ­
ник // Проблемы археологии, этнографии, антропологи Сибири и сопредельных террито­
рий. - Новосибирск, 20076. - С. 485-487.
Татаурова, Л,В. Этнокультурные аспекты современного погребального обряда русских
и их применение для реконструкций в археологии // Интеграция археологических и 'этногра­
фических исследований. - Одесса; Омск, 2007в. - С. 61-66.

149
 Татаурова, Л. В. Игры и игрушки русского населения среднего Прииртышья в XVII-
XIX вв. (по данным археологии) // Время и культура в археолого-этнографических исследо­
ваниях древних и современных обществ Западной Сибири и сопредельных территорий: про­
блемы интеграции и реконструкции. - Томск, 2008. - С. 197-200.
Татаурова, Л.В. О русском гончарстве замолвите слово // Интеграция археологических
и этнографических исследований. - Омск, Новосибирск. 2008а. - С. 282-287.
Татаурова, Л. В. Десять лет археологии русских в Омске // Этнографо-археологические
комплексы: проблемы культуры и социума. - Омск, 2009. - Т.П. - С, 272-291.
Татаурова, Л.В., Игнатьев. Ю.Т., Слепченко, С.М. Палеопатологические материалы для
проведения биоархеологическихреконструкций по данным могильника Ананьино //Культу­
ра русских в археологических исследованиях. - Омск, 2008. - С. 238-243.
Татаурова, Л. В. Никифорова, М.А. Планиграфия жилищно-хозяйственного комплекса
русских Сибири XVIII-XIX вв. (по данным археологии и этнографии) // Историко-культур­
ное наследие Северной Азии. - Барнаул, 2001. - С. 111-120.
Татаурова, Л.В., Новиков, А .В, Вопросник по изучению гончарства (для участни­
ков археологической и этнографической практики студентов и экспедиций). - Омск,
1995, - 24 с.
Татаурова, Л.В., Орлов, П.В. Визуальная археология / / V Конгресс этнографов и антро­
пологов России. - М., 2003. - С.265.
Татаурова, Л.В.. Орлов, П.В. Фильм "Визуальная археология", 2003а - 20 мин.
Татаурова, Л.В.. Орлов, П.В. Совсем простая история // Интеграция археологических и
этнографических исследований. - Алматы-Омск, 2004. - С. 132-135.
Татаурова, Л.В., Орлов, П.В. Фильм "Совсем простая история", 2004а - 17 мин.
Татаурова, Л.В., Орлов, П.В. Фильм "Это я помню", 2005. - 20 мин.
Татаурова, Л .В., Орлов, П. В, Фильм "О чем не снимают кино", 2006. - 40 мин.
Татаурова, Л.В., Орлов, П. В. Экранное сообщение "О чем не снимают кино" // Культу­
рологические исследования в Сибири. Омск, 2007. № 2 (22). - С. 71-77.
Татаурова. Л.В., Орлов, П.В. О чем не снимают кино // Аудиовизуальная антропология:
Теория и практика. Сборник статей IV Московского Международного фестиваля и конфе­
ренции визуальной антропологии "Камера-посредник". - М.. 2008. - С. 283-292.
Татаурова, Л .В., Сорокоумов, Д.В. Этнограф и археолог или этноархсолог? /7 Ин­
теграция археологических и этнографических исследований. - М осква - Омск, 1999. -
С. 90-92.
Татаурова. Л. В., Татауров, С.Ф. Русские'на берегах Иртыша (по данным археологичес­
ких исследований) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социу­
ма. - Новосибирск, 2002. - Т. 6 . - С. 233-244.
Татаурова, Л.В., Тихомирова, М.Н. Этнографо-археологический комплекс "русские"
(предварительные итоги исследования) // Этнографо-археологические комплексы: пробле­
мы культуры и социума. - Омск, 2006. - Т.9. - С. 39-70.

150
 Терещенко, А,В. История культуры русского народа. - М., 2006.
Тихомиров, К'.Н., Сорокоумов, Д.В, Погребальный обряд русских Западной Сибири //
Вопросники и программы по этноархеологии и этнографии для участников археологичес­
ких и этнографических '.экспедиций студенческих практик. - Учебно-методическое пособие.-
Омск. 2002. - С. 177-184.
Тихонов, С.С. "Анатомия" этнографо-археологического комплекса // Интеграция архео­
логических и этнографических исследований. - Одесса; Омск, 2007. - С. 48-52.
Тихонов, С. С., Тамилов, Н.А. Этнографо-археологические комплексы: Проблемы конст­
руирования и изучения {по материалам культуры татар и русских Тарского Прииртышья XVI-
XX вв.) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новоси­
бирск, 1997. -Т.2. -С .12, 13.
Томилов, Н.А. Этноархеология и этнографо-археологический комплекс //Этнографо­
археологические комплексы: проблемы культуры и социума. - Новосибирск, 1996. -Т.1. -
С.18, 19.
Тамилов, Н.А, Этноархеология как научное направление. - Омск. 1999, - С .15-16.
Традиционная культура русских Западной Сибири Х1Х-ХХ веков. Очерки истории и
б ы та.-О мск, 2 003.-С . 7-19
Шелегииа, О Н. Очерки материальной культуры русских крестьян Западной Сибири
(XVIII - первая половина XIX в.) - Новосибирск, 1992.
Шелегииа, О. II. Историко-этнографические аспекты адаптации русского крестьянства
Западной Сибири в XIX столетии // Народы Сибири: история и культура. - Новосибирск,
1997.
Шелегииа, О.Н. Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сиби­
ри (Историко-этнографические аспекты. XVII-XX вв.): Учебное пособие. - М., 2001. 2002. -
Вып. 1,2.
Шерстова. Л. И. Проблема русской идентичности в контексте евразийской концепции
Народы Евразии. Этнос, этническое самосознание, этничность: проблемы формирова­
ния и трансформации. - Новосибирск, 2005. - С. 107-110.
Ширин, Ю.В. Поселенческие и погребальные комплексы российских переселенцев XVII-
XVIII веков в Кузнецком крае //Русские старожилы. Материалы Ш-го Сибирского симпози­
ума "Культурное наследие народов Западной Сибири". - Тобольск - Омск, 2000. - С. 441-443.
Черпая. М.П. Некоторые проблемы изучения археологического наследия русского насе­
ления Сибири // Русские старожилы. Материалы Ill-го Сибирского симпозиума "Культурное
наследие народов Западной Сибири". - Тобольск - Омск, 2000. - С. 127-130.
Черная, М.П. Томский кремль середины XVII-XVII1 вв.: проблемы реконструкции и
исторической интерпретации: автореф. дис. ... канд. ист. наук. - Барнаул, 1999.
Черная, М.П, Томский кремль середины XVH-XVIII вв.: проблемы реконструкции и
исторической интерпретации. - Томск, 2002. - 187 с.
Черная, М.П. Русский город Сибири конца XV1-XVHI вв. в археолого-исторической рет­
роспективе: автореф. дисс. ... док.ист.иаук: - Новосибирск, 2007. - 42 с.

151
 Черная, М.П. Русская археология как новое направление в Сибиреведении // Московс­
кая Русь. Проблемы археологии и истории. - М., 2008. - С. 482-515.
Чугунов, С.М. Антропологический состав населения г. Томска по данным пяти старин­
ных православных кладбищ. - Томск, 1905.
Фурсова, Е.Ф. Погребальная одежда старообрядцев Васюганья в XX в. как этногра­
фический источник // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2002. -
С. 177-181.
Хабарова, С.В. О роли огня в погребальном обряде русских старожилов Сибири // Рус­
ские старожилы. Материалы Ш-го Сибирского симпозиума "Культурное наследие народов
Западной Сибири". - Тобольск-Омск, 2000. - С. 122-124.
Хартаиович, В. И. Новые материалы к краниологии коми-зырян // Новые коллекции и
исследования по антропологии и археологии. - СПб., 1991. - С. 108-126.
Этнография русского крестьянства Сибири XVII - XIX вв. - М., 1981.
Юсупов, Р. М. Краниология башкир. - Л., 1989.
Явшева, Д.А., Некрасов, А.Е. Татаурова, J1.B. Животноводство и охота русского насе­
ления лесостепного Прииртышья // Культура русских в археологических исследованиях. -
Омск, 2008. - С. 356-367.

152
 ■ Комплекс Апаньиио-Т
\ . '/ A,■;•:■*'VЩ
:sfc'Wfft&'i■

* . • • ■<... ■'. Ч'У''Г~- . , 1А ■ '•••■

Комплекс .-•••.. ч \ ... Поселок Бергамак-1
Изюк-1
ШМ]№±

Л.-'-;,,, .'1
.■
•' ..
Ш $с
ттщ

Рис. 20. Карта междуречья Иртыша и Тары с расположением археологических комплексов русских
и современные деревни, в которых автором проведены этнографические исследования
Рис. 22. Общий план погребального комплекса Изюк-I. Цветом выделены:
розовым - женские погребения; голубым - мужские; зеленым - детские
 *4K3S

Рис. 23. Погребения поздней части кладбища, попавшие на объект № 10

ЮЗ часть самой южной избы-связи на рис. 21

Рис. 24. Погребения поздней части кладбиша (вид с СВ), попавшие на объект № 1,
ЮЗ часть средней избы-связи на рис. 21

156
 Рис. 25. Погребения поздней части кладбища (вид с ЮЗ),
попавшие па объект № 1, — ЮЗ часть средней избы-связи на рис. 21

Рис. 26. Погребения поздней части кладбища, попавшие на самую крайнюю

с северо-запада избу-связь. Детские комплексы № 30 и 22
 а

Рис. 27. Погребения поздней части кладбища, попавшие на хозяйственный объекты:

а я м а п о г р е б е н и я 8 0 (д е т с к о е ) з а с т е н о й о б ъ е к т а и м о ги л ы 1 7 1 , п о п а в ш и е н а с т е н у
хозяйственной по стр о й ки . В и д с Ю З ; б - м о ги л а 1 7 1, в и д с С В

158
 Рис. 29. Планиграфин детских комплексов. Комплекс 32

Рис. 30. Взаиморасположсп ие взрослой и детских могил. Комплекс 4

160
 в

Рнс. 31. Комплекс 1 семейно-родственных погребений:

а —п я т н а сл и в ш и хся мо; ильны х ям ; б— в ы б ранн ая по п я тн у ям а с ко л о д ам и п о гр еб е н н ы х ;
в— п я тн о п о гр с и е н и я 2 2 6 , с а м о го п о зд н е го в ко м п л е кс е
 Рис. 32. Взаиморасположение взрослой и детской могил (могилы 216,217)

)
162
 Рис. 33. Комплекс 2 семейно-родственных погребений:
I, б — крышкой и без нее; в — в ы с о т а и т о л щ и н а с т е н о к
о б щ и й в и д кол од ы 1 7 1 с н и ж н ей части
164
 Рис. 36. Колода детского погребения № 60. Стоит на правом боку

Рис. 37. Одиночное погребение № 46

166
Рис. 38. Погребение 46. Грудная часть скелета с дробинами, медной пуговицей и крестом

б
Рис. 39. Инвентарь из погребения 46:
а— б р о н з о в а я ги р ь к о в и д н а я п у го в и ц а -п о д в е с к а , б— м ед ны й нател ьны й кр с с т
 1Рис“40- Формы ниши у крышек и нижней части колол
Трапецивидная ф орма н и ш и : а — н и ж н ей части б кп тл ттги 1и г \ л, '
Г “ пси 0 - к р ы ш к и , в, г - о кр у гл а я ф о р м а н и ш и к р ы ш е к
 Рис. 42. Ф ормы колол.
Ш е с т и гр а н н а я ф о р м а колоды : а - с трапец иеви дн ой ф орм ой кры ш ки; б - с п р я м о у го л ь н о й .
П р я м о у го л ь н а я ф о р м а кол од ы : н - с п р я м о у го л ь н о й н и ж н е й ч а с т ь ю и о к р у гл о й ф о р м о й к р ы ш к и ;
г - п р я м о у го л ь н о й ф о р м о й к р ы ш к и
 Рис. 44. Внутреннее обустройство колод:
а- ко л о д а с п о д у ш к о й -п о д го л о в н и к о м (п о к а з а н с т р е л к о й ); б- ко л о д а б е з п о д у ш к и -п о д го л о в н и к а ;
в -дно н и ж н е й ч асти ко л о д ы с н а р у ж и
 Рис. 46. Погребение в гробу № 22

174
 Рис. 47. Детское захоронение в люльке и детали ее конструкции:
а -общ и й вид с С В ; б - паз в кр ы ш ке, сд ел анной для л ю льки; в - соединение длинны х и кор откой стенок;
г - паз в д н и щ е д ля ко р о тко й б о ко в о й с т е н к и ; д - р е к о н с тр у к ц и я л ю л ь ки и к р ы ш к и , и зго то в л е н н о й д л я п о гр е б е н и я
 Рис. 48. Несоответствие размера колоды и роста умершего принуждали подрезать сухожилия
ступней для помещения тела в колоду, вследствие чего ступни ног смещены

176
 Рис. 49. Особенности помещения умерших в колоды:
а- у з к и е ко л о д ы сп о со б ств о в ал и то м у, ч то у м е р ш и х « в ти с ки в а л и » , п о д н и м ая п л еч и , о тч е го кл ю ч и ц ы
р а с п о л о ж е н ы в е р т и к а л ь н о ; б - к о р о т к у ю с т е н к у в го л о в а х с у з и л и (н а с т е н к а х в и д н ы с л е д ы з а т е с о в ), ч т о б ы
в м е с ти ть те л о , о тч е го о н а с тал а т о н к о й и р а зр у ш и л а с ь п р и р а с ч и с т ке

Рис. 50. Особенности помещения умерших в колоды:

» ко р о тки х ко л о д ах д ети ул о ж ен ы па б о к с п о д о гн у ты м и н о га м и ; б - в д л и н н ы х н е по р о с ту кол од ах
в го л о в а х с в о б о д н о е п р о с тр а н с тв о
 Рис. 51. Положение рук погребенных:
а- р у к и н а п о я с е п а р а л л е л ь н о д р у г д р у г у ( р и с . 11 - в а р и а н т 1 ) ; б - п р а в а я р у к а л е ж и т н а п о я с е ,
а л е в а я н а гр у д и (р и с . 1 1 - в а р и а н т 3 ); в - р у к и с к р е щ е н ы н а гр у д и , п р а в а я н а л е в о й (р и с . 1 1 - в а р и а н т 5 );
г- п р а в а я р у к а н а г р у д и , л е в а я н а п о я с е п о в е р х п р а в о й (р и с . 1 1 - в а р и а н т 7 )
 Рис. 52. Положение рук погребенных: Рис. 53. Могила 19. Погребение женщины
а - р у к и со гн у ты по п о л ам , л учев ы е и плечевы е с неестественным положением костей скелета
к о с т и р я д о м (т а б л . 11 - в а р и а н т 1 1 ); б - л е в а я р у к а
со гн у та попол ам , лучевы е и плечевы е ко сти рядом ,
п р а в а я н а п о я с е (т а б л . 11 - в а р и а н т 1 2 );
в- правая р у к а в ы тян ута вдоль тел а, левая н а поясе
 а

Рис. 55. Женские прически:

а- ж е н с к а я п р и ч е с ка у п о гр е б е н н о й в м о ги л е 4 7 ;
б - ж е н с к а я п р и ч е с к а у п о гр е б е н н о й в м о ги л е 194

181
 Рис. 56, Женские прически:
а - м о ги л а 2 2 0 ; б - м о ги л а 2 2 5 ; в - м о ги л а 2 6 0 ; г - ж е н с к а я п р и ч е с к а ж и те л ь н и ц ы д е р е в н и М е ш к о в а

182
 Fnc. 57. Сопроводительный инвентарь из погребений:
а - Крест из полос кожи и з м о г и л ы 21 ; б - п о л о в и н к а с т е к л я н н о й б у с и н ы и з м о г и л ы S
(1 - вид с в е р х у , 2 - вид сбоку); в - бронзовая пуговица со в с т а в к о й и з м о г и л ы 1 0 8
(1 - вид сверху, 2 - вид сбоку)
 а б
Рис. 58. Первый способ засыпки внутри колоды - только нижняя часть:
а - к р ы ш к а кол од ы и з н у т р и ; б- н и ж н я я ч а с ть кол од ы с ч а с т и ч н о за с ы п а н н ы м с ке л е то м

а б

Рис. 59. Второй способ засыпки колоды внутри - только нижняя часть:
а - к р ы ш к а кол од ы и з н у т р и ; б- н и ж н я я ч а с ть ко л о д ы , с п о л н о с т ь ю за с ы п а н н ы м с к е л е то м , в к л ю ч а я го л о в у

184
 в г

Рис. 60. Третий способ засыпки колоды внутри - под кры ш ку:
а, в - б, г - к о л о д ы б е з к р ы ш е к , п о л н о с т ь ю ( с в е р х о м ) з а п о л н е н н ы е
вид колод до сн ятия кр ы ш е к; гр у н то м

185
 Рис. 61. Засыпка колоды под крышку

Рис. 62. Стратиграфический разрез западной стенки раскопа по линии С-Ю, на котором видны
слои, заполняющие могильную яму. Землю из могилы (№ 260) выкидывали на южную сторону

186
 Рис. 63. Стратиграфический разрез западной стенки раскопа по линии С-Ю, на который
попадает пятно могильной ямы 28. Землю из ямы выкидывали на западную и южную сторону

Рис. 64. Стратиграфический разрез одной из бровок, попавшей поперек погребения,

фиксирующий остатки могильного холма

187
 б
Рис. 65. Стратиграфические разрезы, фиксирующие остатки могильных холмов:
а - м о г и л ы 73, 154; б - м о г и л ы 153, 152

188
Рис. 66. Комплекс погребений № 3 Рис. 67. Комплекс погребений № 5

Рис. 68. Одиночное погребение без комплекса (могила 203).

Колода стоит у северной стенки ямы
 Рис. 69. Комплекс 6:
ко л о д а 1 6 4 в гр а н и ц а х я м ы м о ги л ы 1 6 7 ; б - ко л о д а 1 6 7 , н а х о д и в ш а я с я п о д 164

Рис. 70. Комплекс 7.

Взаиморасположение колод 52 и 51

190
Рис. 71. Комплекс 8. Могила 123 - человек с протезом

191
 б
Рис. 72. Комплекс 9.
а- стр ел кам и обозн ачены : ко р о тко й - м о ги л а 188, д л и н н о й - 199:
б - стр ел ко й о б о зн ачен а м о ги л а 198, о ткр ы тая п о д кол од ой 188

192
 Рис. 73. Комплекс 11

Рис. 74. Комплекс 12. Верхний уровень.

Слева от колоды 179 - пятно могилы 182. Стрелки: слева - колода 181, справа - 180

193
 Рис. 75. Комплекс 14.
■в е р х н и й я р у с : м о г и л а 5 4 ( о б о з н а ч е н а с т р е л к о й ) ; с р е д н и й ( в т о р о й ) я р у с : м о г и л ы 5 5 - 5 6 , в и д с Ю З ;
б - м о г и л а 1 7 7 н и ж н и й я р у с (п о д к о л о д а м и 5 5 -5 6 ), в и д с С В

Рис. 76. Комплекс 15. Рис. 77. Комплекс 26.

Скелет завернут в бересту Свидетельство болезни суставов

194
 Рис. 79. Комплекс 28. Могила 192 - в ногах у погребенной женщины
косги скелета ребенка, под ними медный детский крестик

Рис. 80. Комплекс 29. Угол объекта и расположенные рядом колоды

196
 Таблица 1*
П араметры могильны х ям п погребальны х конструкций - колод и гробов младенческих (до года) погребений
(в с е р а з м е р ы п р и в е д е н ы в с а н т и м е т р а х ; е с л и д л и н а к р ы ш к и и н и ж н е й ч а с т и с о в п а д а ю т , т о д а е т с я о д н о з н а ч е н и е , н е т - р а з н ы е ; п о л о ж е н и е к о л о д ы в я м е ; Ц - п о
центр у ямы. С - ближе к северной стенке. Ю - ближе к южной, з н а ч е н и е гл у б и н ы ям и за л е га н и я кол од дано от с о в р е м е н н о й дневной поверхности)

№ Ф ор м а Р -р ы Ф орм а Р -р ы к ол од ы : к р ы ш к а /н н ж ч а ст ь Ф о р м а н и ш и , р -р ы Т о л щ и н а ст о п о к Т о л щ и н а ст ен о к П одго­
■ мог. ямы . ямы: глуб и н а /д л ,/ш пр. н и ж н ей ч асти к р ы ш к и к олоды ловник
О риент, длина, к олоды
[Ш ф „ В ы сота К ры ш ­ Ниж. Длин. К орот Дно Д лин. К орот. <<кры­ Ш ир/
ямы / К ры ш ­ К олоды Длина Ш ир. Ш ир. 1ш ж
Глубина, стен. стен. ша» высота
колоды / ки крыш, часть ки часть/ стен. стен.
форма
110Л0Ж. сверху гол ./ср . гол./ср . голов;!/ голова/
стенок
колоды часть/ног. часть/ног. ноги ноги
1! ИМ С
! 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
11рямоуг.
Прямоуг. 4/5 3 7/6 3 =2 -
3 С В - юз Глуб. 40 Окр. 79/78 32/22,5 3 1 /2 6 -
3 /6 5 /2 0
- -

Глуб. 45 Прямоуг,
5 ев-юз Окр. Г1рям оуг 82 - 1 3/18/15 3/7 - 1-1.5 6/5 3 - - ~2 -

Прямоуг.
Глуб. 65 5 5,5/1
9 СВ-ИХ! - 'Грапец. 58 - -/26/- -/26 - 2 /4 6 /2 0 3 8 /3 .5 - - -

Глуб.
ссв- 5 5-60 П лоек. Прямоуг. 87 - 1 8 /2 0 -/5 -
Прямоуг.
2 6/6 3 - - - -
10
зюз 1,5/75/16

-
11 С В -Ю З Глуб. 50 - Прямоуг. ? 46 - -/-/19 -/3 - - - - 3 - - -

"
12 С В -1 0 3 Глуб. 50 Плоек. П рямоу| 72 2 4 /2 0 2 4/20 2/4 - - - 4 - - -

5 -3 ,5 /5 2 /-
13 С В -Ю З Глуб. 80 П лоек. Транец. 66 19.'- 18/18/13 6 ,5/7,5 3 .5 /- 1.5-2 7 ,5 /6 3.5 2 7,5/- ■ 2 -
Трапец.
14 ВСВ- П одпря-
Глуб. 40 - 49 - 22 3 - - - - 3 - - - -
зюз моуг. ?
П рямоуг.
16 С В -Ю З Глуб. 73 - 80 - 23 2-3 - - - - 2-3 - - - -

Глуб. 5
17 С В -Ю З - Прямоуг. '9 0 - 17/14' - 1 '89 12 - 5/3,5 5 - - - -
= 90
1 луб. Округ. 3 ,5 ­ у
21 С В -Ю З П лоек. Прямоуг. 70 12/12 12/17/12 3-4/6 2 6.5 5 2-3 5,5 -6 /- 2-3 5.0.8
з= 100 1/60/8 4 /5 8 13
Прямоуг.
Прямоуг. т
31 С В -Ю З Глуб. 35 - Прямоуг. 76/73 2 4 /2 4 2 1 /2 4 /2 0 5 ,5 /7 2 -2 ,5 / 2 ,5 -4 9/10 2.5 10,5/9,5 3 -
2 -4 /5 4 /1 7
5 3 /1 9

Глуб. Округ.
5 ,5 ­
33 С В -Ю З Округ. Прямоуг. 9 3 /9 6 2 8 /2 6 /2 4 3 1 /3 3 /2 9 8/5 3 ,5 -4 .5 / 3 ,5 -4 11/9,5 3 2,5 11/11 2,5 -
=72 2/7 5 /2 5
71/21
 Таблица I. Продолжение
1 2 з ' 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 t 14 15 16 17 is
Глуб,
П лоек, 1 б/- S-5 1,6
34 С В -Ю З ~53 Транец. 70 -/1 0 17/10 ! ,5/1,5 - - - • "
фрагм.

Глуб. Прямоуг. 2,5 , .

•35 O B-Ю З - 70 - 7/15 -/2,5 - - - - - - -
= 45
Не 3 2
36 С В -Ю З Глуб. 40 Прямоуг. 67/63 -/2 4 /- 15.5/18 7 - - - - - - -
с охр.
37 СВ ю з Глуб. 35 Плоек. Прямоуг. 63 2 4 /2 6 /2 2 2 1 /2 2 /2 0 3/4 - 2 /5 5 ,5 /1 9 2 5/4 3 - - 2,5 -

3S С В -Ю З Глуб. 20 Не Не сох. = 65 - 2 8 /-/- - - - - - - - ■ -

сохр.
142/60/40
П одпря-
ст ен к и
моуг. Не 2-3 5.5 • 2 -/8 2
42 вертик. Прямоуг. 71 - 2 0 /2 3 /1 7 3/3 - 2 1-1- - -
С В -Ю З сохр.
закр. к
IO
ДНУ
С В -Ю З Прямоуг.?
37 11 /- 2,5 1
45 В м ест е с П лоек. Прямоуг. 54 - 2 5 /2 4 2/2 - - - - -
2 7 4 /1 4 0 1/-/20
4 7 и 57
Глуб. 53 7 /7 3,5 61- 4,5
48 С В -Ю З Плоек. ! [рямоуг. 71 14/27/24 14/26/24 3 1/60/25 2/5 7 /2 6 - - -

П одлря- яма 138/47

моуг. Глуб. 43 2 5 /5 3,5 3 5/1,5
49 П лоек. Прямоуг. 87/85 2 4 /2 5 ,5 /2 6 2 4 /2 7 /2 6 3/5 5/-/- 2 /7 4 /2 4 ,5 - -
С В -Ю З стен .
Ц вертик.
П одовал.
9 0/33
50 ЗЮ З-В С В - П одпрям, 88/- 2 1 /2 0 - /1 ,5 - - - - 1,5 - - • -
Г л уб. 37
Ц
225x100x9
4 Глуб.
П одовал. 11
105 под П лоек. 4 /-/- 11-
52 С В -Ю З *> Ч етырех ? 56 20 20 - - . - - - - i -
н ей м. 51 О бщ .
С
кол. на
бок у
Овальн. Округ.
7 3,5x15 3. 1­ 1,5 5/11 1,5 - ■ - - - ■
53 С В -Ю З - Трапец. 73 - 2 0/15 -
Глуб. 73
ц 3 /5 6 /1 7
2 5 8 /1 0 0
Глуб. 80 П рямоуг.
Округ.
СВ*Ю З . стенки 7­ 2 5/5 3 4-5,5 8/5,5 5-4,5
55 Округ, Прямоуг. 7 1/72 2 3/25/21 2 0 /2 2 /1 9 10/10 -7 /5 7 ,5 / -
ю вертик. на 12 -г13 3 /6 3 /1 8
5 см выше
м. 54
76x56
Глуб. 5 0 ,
А м орф .
Ю ст. П одпрямо- ,
56 С В -Ю З П лоек.
уг.
4 0 /4 3 16 16/14 3 -4 /6 - . - - - - - 6,
-
вертик.
ц сев. с м.
54
 Таблица /. ////одолжение
1 2 3 4 5 А 7 8 9 10 11 12 13 ! 14 15 ' 16 17 18
Прямоуг.
274x140 2 I 2 -
57 С В-Ю З Плоек. Ш естнгр. 5У 16/24/18 16/23/18 25/3 Прямоуг. 1/4 8 /1 9 6/5 - -
Глуб. 46
75x 4 9 .
Округ.
Г луб,30, А морф. - '
58 3-В • 56 ■ - 22 - - - ■ - - 1-2 - - -
степ, ф р-т дер.
U верт.
Прямоуг. - - -
60 95.\44 - - 55 - = 16 4 -7 - - - - - -
С В -Ю З
Общ.С Nt 5­
63 СВ-Ю З Плоек. Прямоуг. 7 5/74 2 0 /20/15 2 0 /2 0 /1 6 5 - 1 т 1 - - -
6 2 -6 4 . 1/57/18
Глуб. 98
Общ. с м.
6 2 -6 4 . -
64 СВ-Ю З П лоек. Прямоуг; 79/77 2 0 /2 0 /1 5 18/18/12 5 - 1-4.5 0,5 9 ,5 /1 0 0,5 - -
Глуб.
100
О бш . с м,
0,5­
66 СВ-Ю З 67-7 0 , - Ш естмгр. 79 - 18/30/24 3 - 4 ,5 /- 9 ,5 /- 0,5 - * - -
1,5
Глуб. 60
68 С В -Ю З О бщ . с м. Прямоуг. ? 55 18/15 3 8 /1 0 1
71. Глуб. 2
50
69 С В -Ю З С юга м. Прямоуг 82 2 9 /2 7 2 6 ,5 /- 7 /-
6 7 , Глуб. '
63
70 Прямоуг. р-ры Нет Прямоуг. 91 2 2 /1 9 /1 9 7 2 5 ,5 /- 5-6
О бщ . с 66 О бщ . с
С В -Ю З 6 6 . 133­
Ц 56 Глуб.
60 стен ,
верт.
72 СВ ЮЗ Глуб. 50 Плоек. П рямоуг. 55/ 19/27 15 ,5 /2 1 6/1 2.2 6/- 2,2
наклон 5 2 ,5
кС
74 С В -Ю З Глуб. 72 Плоек. Прямоуг. 69/68 21/23 20/23 1­ 8,5/6 1
наклон 2/2 1,2/53/20
кС
75 В-3 Разруш. По По
Глуб. 30 скелету скелету 23
59
76 ССВ- Глуб. 63 - 11одовал. 73 . - 23/23 7 - 6/ 727/26 1,5 - 2 - - “ "
ююз 7
77 Окр. Прямоуг. 77/73 27/23 20/10 утр. 5/12 Округ. Прямоуг. 1 7/- 2 1-2­
С В-Ю З Глуб. 46
-/757/25 6/677/19 2,5
 Таблица I. Продолжение
200

1 г 3 4 5 6 7 | 8 9 10 11 12 13 34 15 16 17 18
152x50,
Глуб. 90, П рямоуг.
П р я м оуг
С стен, Трапец. Окр. 6 ,5 ­ 3­
so С В -Ю З Ш ести гр. 7 9/80 14/23/15 16/21/15 8,5/7 2,5 10/7,5 2 2 ,5 10/9 2,5 -
с верт, Ю 7/6 0 /1 4 3 ,5 /6 3 /1 5
п ак л .к -18
м. 171
СВ-Ю З 1
Si Глуб. 63 Плоек. Прямоуг. 69/75 26 24 /2 3 /2 4 1/5 - - - - 4 - - -

«51x23
82 разруш. - - - - - - - - - - - - - -
Глуб. 30 -

Г1р ям оуг.
Прямоуг. 2
84 СВ-Ю З Глуб. 42 Плоек. Прямоуг. 73/72 19/17/8 19/18/7 2/5 2­ 2,5 6 /- 2 1,5-2 -/6 -
I/-/15
3/6 5 /1 5
Прямоуг,
Прямоуг.
87 С В-Ю З Глуб. 59 П лоек. Прямоуг. 6 6/67 2 2 /2 2 /1 8 21 /2 1 /2 0 5/5 2­ 2-3 8/7-8 2-3 3 7/-
-/-Л 7 3 -
3/5 2 /1 7
Прямоуг.
Округ. 1/ ­
88 СВ-Ю З Глуб. 51 Плоек. Прямоуг. 60/57 16/18/15 14/15/16 5/4 2­ 2-3 4/5 3 3 4 3 -
/13
3/4 7 /1 3
Прямоуг.
Округ.
89 С В-Ю З Глуб. 57 П лоек, Прямоуг. 62/74 21/23 26/21 3/5 2-3 7/5 2 2 5/5 2 11/1
2/5 2 /2 0 3/6 1 /2 2

доск а
Прямоуг.
90 С В-Ю З Глуб. 68 Плоек. Прямоуг. 53/54 3 2 /3 1 /3 0 3 0 /3 1 /2 9 5/3 1/40/32 - 3 -5 /1 0 2 2-3 4-5 4-5 -
-3 /4 0 /2 6

Прямоуг.
Прямоуг. 4­
91 СВ-Ю З Глуб. 73 Плоек. Прямоуг. 69/73 2 0 /2 0 2 1 /2 0 6/7 3-4 5/5 3 2 5/5 4 -
2/60/15 5 /6 3 /1 8

Прямоуг.
Трапец. Округ.
92 С В-Ю З Глуб. 54 Трапец. 8 2/80 2 4 /2 2 /2 0 3 0 /2 3 /2 2 6/ 6-8 1/62/22 2 10/8 3 - - 3 -
. -5/70/21

Округ.
Прямоуг. Прямоуг.
93 СВ-Ю З Глуб. 60 Плоек. Прямоуг. 66/65,5 22/20 15/11 7/9 1-4 4,5 /5 3 3 Глуб, - 3 -
1,5/55/14 1/56/1 0
/5,5
П рямоуг.
Прямоуг.
1- '
94 СВ-Ю З Глуб. 38 П лоек. Ш естйгр, 71 17/24/16,5 18/17/21 8/8 0 ,2 ­ 2 /5 -6 7/6 3 3 6/7 3 -
1,5/58/13
6/3 8/13
-10
Четырех,
П лоек. 2.'-'-74-'-~25
. 95 СВ-Ю З Глуб. 30 су ж, к гол. 97 2 3 /2 8 /2 3 2 3 /2 8 /2 3 3/3 - - - -/8 1,5 - 1 -
доска и: ногам.
 шолица 1. ироооижепие
7 8 9 10 11 12 1 13 14 15 16 17 98
1 2 3 4 5 6
Прямоуг. 2,5
Прямоуг. 48 19/17 i 9/1 8 /1 7 2/3 1/34/- 1 5/7 1 - -/7 -
96 СВ -Ю З Глуб: 29 П лоек. 1/36/14

СВ -Ю З Глуб. 55 П лоек. Прямоуг. 15/16 15/19 4 /8 2/5 6 /1 2 4 /6 1 /1 4 2 7/4-7 1,5 1.5 -/8 2 '
99 72
суж . к
торцам
19/13 19/13 4/6 3 /5 8 /1 4 2-3 6/7 3 4
100 СВ -Ю З Глуб. 57 П лоек. Прямоуг. 70
доска зауж к
торц.
19/16 2 /1 0 - 5 /5 6 /1 0 ­ 4 6 /5 -7 2 2
101 СВ -Ю З Глуб. 45 П лоек. Ш естигр. 68 19/16
доск а 16
77 2 0 /2 4 20/24 1/5 - 1/66/17 2,5 5/6 1 1
102 С В -Ю З Глуб. 35 П лоек. Прямоуг.
'
доск а
Прямоуг. ? 31 - 16 - - - - - 1 - - -
103 С В -Ю З Глуб. 50
Пря моуг. Прямоуг. 2 10/- 2 2 - 2,5 “
105 С В -Ю З Глуб. 45 П лоек. Трапец. 50/51 15 13/11/10 4/4,5
1/-/10 3 1 5 /4 1 /8

П лоек. П одпрям о- 36 - 6 - - - - - - - - - -
106 С В -Ю З Глуб. 40
уг.
81 2 0 /1 7 2 0 /1 8 /1 0 2.5/6 1,5/67/- 2 /6 9 /1 4 ­ 2-3 7/6 2 71- 2
107 С В -Ю З Глуб. 57 П лоек. П рям оуг
низ. 8
Трапец.
71/72 15/14 15/13 1-2/4 Прямоуг, 1 51- 1,5 1
108 С В -Ю З Глуб. 41 П лоек. П рям оуг
1/64/13
Прямоуг. 70 16/14 12 Ящ ик, 1,5 Толщ . 2 Паз с 2
109 С В -Ю З Глуб. 57 П лоек.
стенки 9 СВ
доска короб.
кот, высота стор. в
к р еп .в i 0 , паз 3 см
паз под от края
крыш.

Прямоуг. 63 - 14/11 2,5 - Прямоуг. 1,5 41- 1 “ 1,5

по С В -Ю З Глуб. 50 -
\/'
П лоек. Прямоуг, 89 3 0 /2 8 31/28 2/5 - Прямоуг. j 7/9 3 “ 2 ”
111 С В -Ю З Глуб. 60
2/7 4 /2 3

112 С В -Ю З Глуб. 43 - Прямоуг. ? «27 - *= 6 - - - - - 0,5 - -

20/17 20/17 2/2 Округ, - 11рямоуг, 1 10/9 1 I 1

115 С В -Ю З Глуб. 45 Плоек. Под прямо­ 8!
/?/18 1­
уг.
2/62/19
7 1/69 2 4 /2 6 /2 0 2 1 /2 9 /2 2 3/7 - Трапец. 1-3 6 -9 /S -6 3 - 3
116 С В -Ю З Глуб. 105 Плоек. Ш естигр.
2 /5 5 /2 2 ' '
П лоек. Прямоуг. 28 ■ 6 10 4 - - • - - 1 - - 1 ' -
117 С В -Ю З Глуб. 4 9
'

П лоек. Прямоуг. 67 27/26 27/26 3 - - - - 0,5 - • I -

119 С В -Ю З Глуб. 45
201
202

Таблица 1. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12 13 14 15 16 17 18

121 СВ-Ю З Глуб. 50 П лоек. Трапеп. 68 - 13/10 2 - - - - 1 - - 0,5 -

122 П одпр. 142x82x3 Окр. П рям оуг 17/20/18 5 /4 Округ. Прямоуг. 3,5 8/8 3 3 3
-
С В-Ю З 3 Глуб. 71 18/18/15 1,5­ 1­
ц 60 стенки 3/5 5 /1 2 1,5/55/12
стул ен .

124 СВ-Ю З Глуб. 65 П лоек. Овальн. 83 17/20/21 17/17 1/4 - 2 ,5 /7 1 /1 4 2 - -

-/13 2,5 - 1,5
125 С В -Ю З Глуб. 55 - Овальн. 77 - 23/25/21 . -/2 - - 1,5/68/23 1,5 -/9 1 - - - -

127 СВ-Ю З Глуб. 65 Округ, Прямоуг. 85/87 2 4 /2 2 2 2/24 -/5 - 1.5-2/- 2 -2 ,5 8/8 4 - - * 1 -

128 С В-Ю З Глуб. 43 - Прямоуг. 51 • 19/22 3 - - - - 3 - . „ _

129 Прямоуг. 118x52 П лоек. П р од- 89/85 34/23 25 ,2 /1 7 1 ,5/8,5 8 1-1- 1,5 -/6,5 1,5 1,5
овальн. Глуб. 62 четыр.
Ю З край у Ю
С В-Ю З стенки
С мог. 51

130 С В-Ю З Глуб. 47 с Плоек. П одпря- 6 6 /5 0 13/15/8 14/17/18 5,5 - 1, 1/-/- 2 ,4 5,5 2 - - - -
сев. моуг.
крыш.

132 С В-Ю З Глуб. 30 - Прямоуг. 65 - - - - - - - - . - - -

Гол. ВС
"
134 СВВ- Глуб. 30 - Прямоуг. 88 2 2 /2 2 4 /7 0 /2 4 2 10/-
- -/5 - 3,5 - - -
ю зз
136 СВ-ЮЗ Глуб. 60 - Прямоуг.? 57/22 27 - 2 ,3 13/. 1,5
- - - - - - -

138 СВ-ЮЗ Г л уб.60 П лоек. Ш естпуг. 73/75 2 2 /2 9 /2 2 2 2 /3 0 /2 2 5/3 Прямоуг. Прямоуг. 3/4 9/9 2 2 8/10 3 -
139 СВ-ЮЗ Глуб. 55 Плоек. Трапец, 72/71 2 0/12 15/19/11 3/3 1. 8 ­ 1­ 1,5 ■ 4/7 1 2 6/6,3 1,5 -
3/5 9 /1 2 2/6 0 /1 5
140 СВ-ЮЗ Глуб. 48 П лоек. Прямоуг. 6 8 -, 1 6/18/18 18/18/17 4/5 " - - 6 - - 3 -
7 0/70

141 СВ-Ю З Глуб. 57 Плоек. Прямоуг, 7 3/76 2 4 /2 7 /2 5 2 6 /2 7 /2 5 6 /5.5 Прямоуг. Прямоуг. 4 ,5 /5 - 6 7-8/8 4 1,5 6/7,5 4 -
2 /5 9 2/6 0 /2 0
142 С В -Ю З Глуб. 50 П лоек. Трапец. 80 2 3 /2 2 /2 0 2 2 / 22/20 4 /5 Прямоуг. Прямоуг. 2,5 6 ,5/6,5 2 6,4/6 3 6/1,5
2 -3 /6 7 2­
2 ,8 /6 7 /1 6
 1 2 3 1 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

!43 CBR- Глуб. 83 П лоек. 11рямоуг. 84/85 2 1 /21/21 2 0 /2 3 /2 1 7/6 Трапец. Прямоуг. 1 7/7 2 2 8/8 4
ВЮ З 2­ 1,5­
3 /6 8 /1 8 2 /7 0 /2 0

150 CBR- Глуб. 66 - Прямоуг. 80 !9 17/19/22 4 - 11 - 1- 1-2 11/- 2 - - - -

ЗЮ З

159 С В -Ю З Глуб. 85 Плоек. Трапец. 7 4/72 17/12 15/10 3 /1 0 - Прямоуг. 1:2 7/- 5 3-4 -
5 /6 0 /1 6
161 В -3 Глуб. 37 Плоек. Прямоуг. 5 3/50 10/13/13 11/13/11 1/4 1 Прямоуг. 1,5 5 2,5 - - 1 -
1/45/10

165 С В -Ю З 1луб. 90 П лоек. Трапец. 72 2 5 /1 8 /9 2 2 /1 8 /9 1/3 - Трапец. -п I - 1 -

на л. боку 1/65/17

всв- П лоек. Прямоуг.

169
зюз Глуб. 45 Прямоуг. 64 14/18/15 14/18/15 2/5 - 3 ,5 /5 0 /1 2
3 -/6 3 - 1 -
Прямоуг.
всв- 4 ,5 ­
170
зюз Глуб. 60 - Прямоуг. 88 - 15/15/13 -/8 -9 - 7 /70/12
2,5 8/9 2 - - - -

всв- Плоек. П лоек. Прямоуг.

175
зюз Глуб. 75 Прямоуг. 7 0/72 19/22 19/21 2/4
2/627/17
2 10/- 1,5 - - 2 -
Оиальн. 274x84
178 с м. 174 Глуб, 126 Плоек. Окр.
С В -Ю З стенки
Прямоуг. 76 22/19 22/17 5/5 Окр.
2/627/22?
2 8/- 3 - 4 -
ю всрт.
"
П одпря- 134x80
Прямоуг.
моуг. Глуб. 55 Плоек. Окр. Прям.
180
С В -Ю З стенки
дно 8 4/80 36/31 3 9/32 12/5
2 /5 8 /2 6 1/62/30
1.5 13/11 3,5 2-2.5 14/12 3 -
выпукло
Ю? верт.
134x80
Глуб. 60 Плоек.
181 С В -Ю З
стен.
Прямоуг. 50 12/16.5 11/6 5 Окр. Плоек. . - - 1 - - 1,5 -
верт.
Прямоуг.
Трапец. 6,5-7/
186 С В -Ю З Глуб. 93 - Прямоуг. ? 82 2 3 /1 6 22/17 7/7 1,5/ 2 7 3 1,5-2 6/6 3 ,5 .
3,5/67/20 1-1.5
70/19
С В -Ю З Прямоуг. 2­
« - -
ОО
ОО

Глуб. 50 9
8 - 1 - 7 1-Ч - - - -
' * ~ J
204

Таблица 1. Продолжение
1 2 3 4 5 6 7 8 9 К) 11 12 13 14 15 16 17 18
П лоек. П лоек, Трапец.
190 СВ-Ю З Глуб. 60 Трапец. 65,5 - 20/13 1/5,5 2 7/7 2 - - 2 -
1-2/52/16
П лоек,
Прямоуг.
191 СВ-Ю З Глуб, 55 П лоек. Прямоуг. 82 32/32 31,5/30 12 ост. кол. 5 8/5 3 - 3 /4 3.5 -
4 -3 /7 0 /2 0
доск а
Ш ести г.
195 СВ-Ю З Глуб. 58 Плоек. Ш естигр. 80 23/29/23 21/28/22 6/7 - 1-1,5- 8 .5 /7 ,5 1 1-1,5 - 2 -
0,5-1
яма общ .
А морф .
с ! 97,
СВ-Ю З
2 0 0 , 201 Плоек.
198 кол. м-у Прямоуг. 70 23/27 25/- 5 - 1-1,5 - - 1,5 -
22 0 x 8 2 -
197-200 с
84 Глуб.
103
75
яма общ .
Аморф.
с 197,
СВ-Ю З
2 0 0 , 201 11л оси.
199 КОЛ. VI - у Прямоуг. 75 18/21/14 - - - - -■ - - ■ - - 1 1,5-2 -
220x82-
19 7 -200 е
84 Глуб.
СВ
77
ГГодпря-
20 4 СВ-Ю З Глуб. 25 - 40 - 16 - - 1,5/- - 12/- 1 - - - -
моуг.
104x50
Овалы:. Прямоуг.
205 Глуб. 123 Прямоуг.
СВ-Ю З Округ. П рямоуг 93 15/14 16/13 6/6 2-5,5/ 1 6,5/5 1,5 1,5 7/3,5 1,5-2 5 ,5 /0 ,5
стен, 3 -4 /7 8 /1 6
Ц 82/13
верт.
О круг
Трапец.
2 06 СВ-Ю З Глуб. 48 Округ. Трапец. 68 19/12 17/12 4 / 8-9 11,5/ 1 10/10 3 1 9 ,5 /1 0 1,5 -
6/4 9 /1 4
4 8 /1 0
1,5­
208 СВ-Ю З, Глуб. 47 - - т 14 - - - - - - - - -
«38 2
ю л . СВ 72x36
Овальн. Глуб. 43
209 - - - - - - - - 2-3 - . - - -
СВ-Ю З стен, «68 «34
верт.
147x53
СВ-Ю З
Глуб. 44 «25­
Овальи. П лоек. Прямоуг.
210 кол. на 33 16 11.5 6 - - 3-4 - /7 - 1 1 1 - - 1,5 -
t < общ . с
Ю З стен,
21!
верт.
147x53
СВ-Ю З Глуб. 56
П лоек. Плоек. Трапец.
211 Овальи. icoj I. на Прямоуг. 71,5 10/17/16 10/16 1/4-6 3-4 3-4/6 2 - 1,5 -
6 /6 1 /1 0
о б ш .с 210 СВ стен,
верт.
 Таблица /. Продолжение
1 2 3 4 6 7 8 I 9 10 11 12 13 14 15 16
5 ! 17 18
Прямоуг.
обш с м.
245x75
214,215
Глуб. Окр.
213 СВ-Ю З Окр. Прямоуг. 77/80 26/24 14/18 Прямоуг.
S0, стен, 9/10-13 1-3 7/8 4.5 1 6/7 5
СП кран 4 /6 4 /16 5-8/65/12 -
верти к.
частич на
■мог. 215
[ [рямоуг.
Обш. е м.
245x75
213 ,2 1 5
Глуб. Окр.
214 СВ-Ю З Трапец. Ш сстигр, 93/90 27/26 19/26 9/10 Прямоуг.
80. стен, . 1-2 7/5 6 2 7/6 2-3 -
ЮЗ крап 5/80/23 5/78/28
вертик.
частич. на
мог. 2 15
Прямоуг.
229x70
Общ. с
Глуб. Плоек. 11рямоуг. 10­ Прямоуг.
216 217 90 19/18 18/14/18
76. стен 11/10 4-7/76/16 1-2 7/7 3 2 4/4 2-3 9/3
СВ-Ю З 7-7,5/
верт.
IO
А морф,
310x137
вместе с
Глуб.
218 221-225, - Трапец. 79 - 15/22/17
90, стен, - - 4/60/18 1,5-2 -/5 1.5 - -
229 СВ- - •
верти к.
ЮЗ С
11рямоуг.,
обш. с 180x90
2 2 0 .2 1 3 ­ Глуб. Плоек. Прямоуг.
219 74/71 21/20 20/18 Прямоуг.
217 СВ- 105 ст. 2/4 - 1,5 7/6 2 2
2/58/15 - - -
ЮЗ, у Ю верт.
ст м. 220
221 Аморф,,
обш. с 310x137 Плоек. Прямоуг,, 84/81 15/20/16 18/20/14 8 Окр. Прямоуг. 8/8 2 1,5-2
м .2 2 1-225 Глуб. су ж. к 1­ 1
СВ-Ю З, у 110 ст. ног, и 1,5/65/18
С ст м. верт. гол.
225

226 Прямоуг. 112x54- 15/14­

Трапец. Ш сстигр. Трапец. Округ. 3 10,5/13 5 2,8 14/11,5 3
е С слив, 45 Глуб. ПО 27/35/25 11/3
28/35/21 16 10-12/ 7-10/
с ям 221 - 135 95/29 96/29
229 СВ- стенки

227 СВ-Ю З Глуб. 75 Плоек. Плоек. Окр.

Трапец. 74 20/13 20/12 7
205

0,8/ 2-3/63/10 1-1,5 6/5 3 - 5,5 1

• 63/11
206

Таблица I. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
229 В яме 221 Глуб. Прямоуг. Трапеи. 72 20/15 2 0/14 4-5/6-S Прямоуг. Прямоуг. 1-2.5 10/9 3 2 10/10 2
225 С В- 140 2- * 2 - 5 /5 1/(5
ЮЗ, с ЮЗ 3/5 2 /1 6
м. 225
230 С'В-103 Глуб. 5 Прямоуг. Прямоуг, 61 16/19 17/15 2/5 - Прямоуг. 1 6 ,5/6,5 2,5 - - 1-1,5 -
1-3/48/10
231 СБ-Ю З Глуб. 5 Прямоуг. Прямоуг. 51 14/15/14 3/5 Прямоуг. II /- 2
3 ,5 /3 5 /1 5
о
232 СВ-Ю З Глуб. 35 П лоек. Трапец. 74 2 3 /2 2 /1 6 ­ 2 4 /1 8 3/6 1 (рямоуг. Прямоуг. 3 9/8,5 3 2 8/9 1,5-2
17 1/57/18 2 ,5 -3 /
5 7 /1 6
Глуб.
233 СВ-Ю З Прямоуг. Прямоуг. 82 3 6 /3 5 /3 0 2 4/18 2/3 - . - - - 2 - - 1-1,5 -
20
1,5/50/ 0 ,6 ­ 1,5­
234 СВ-Ю З Глуб. 25 Прямоуг. Прямоуг. 70 21/17 13/14 ■ 3/4 - 9/9 - 12/8 1 ■ -
ок. 10 1/41/10 2
Глуб.
235 СВ-Ю З - - - - - - - - - - - - - - -
25
2 фрагм.
1 )7 7 1 )3 6
236 СВ-Ю З? Глуб. I 8 А морф . А морф . • - - - - - 6/3 - - - -
2 )5 7 2 )3 2
н 26
Округ. Ш еетигр,
237 СВ-Ю З Глуб. 40 Плоек. Ш ести гр. 70 17/28/16 16/27/16 6/9 2 x 3 -3 ,5/ 0 ,7 -3 / 5 6/5 3 2-3 6/6 2 -
58/23 ок .56/17

238 СВ-Ю З Глуб. 48 Плоек. Трапец. 68/65 32 - 3/3 - 1,5-2/-/- - 6 2,5 - - 2,5 -

СВ-Ю З -
241 Глуб. 46 - Трапец. 37 - 14 3 ■ - - - V • -

242 .СВ-ЮЗ Глуб. 45 - Прямоуг, 65 - - - - - - - - - - - -

1,5­
243 СВ-Ю З Глуб. 50 Плоек, Прямоуг;? 65/63 12/18/12 20 3 - - - - - - 1,5 -
2
Округ.
244 СВ-Ю З Глуб. 66 Плоек. Прямоуг. 53/56 17/12 16/16 .2 /3 ,5 1/43/15 1 4 /6 1 - -/6 1 -
1/46/14
Округ.
Прямоуг.
245 СВ-Ю З Глуб, 75 Плоек. Ш ести гр, 83 19/27.5/19 19/19 3 /9 3 -6 ­ 2 6/7 2 2 7/- 2 -
1,5/70/23
7/7 0 /1 7

.247 СВ-Ю З Глуб. 70 - Прямоуг. 70/75 16/20/14 17/22/16 2/2 - 1/-/- 1 6/8 1 1 - 1 -

7 0/
<24 S СВ-Ю З Глуб. 70 ГГлоск. Прямоуг. 19/20/18 - /2 1- 1,5."-,;- Округ. 1 - I - 6 - 6 /0 ,5 -!
«63
 Таблица !. Продолжение
щ

! 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

249 СВ -Ю З Глуб. 50 Плоек. Прямоуг. 4 8/35 21 - /2 1/-/- 1.5/-/- ! 7,5/- 1 1 8 2 -

250 С В -Ю З Глуб. 55 П лоек. Транец. 81 32/16 31 - - - - - - - - 3,5 -

251 Глуб. 56 - Трапец. 59 18/12 18/12 2 - - - - - - - 1.5-2 -

С В -Ю З
Округ.
Округ.
252 С В -Ю З Глуб. 70 П лоек. Прямоуг. 96/93 30/27 2 6 /2 4 /12 0 ,5 -1 - 6/ 2 10/10 3 2 11/- 6 -
4 ,5 /-/-
/
Округ. Трапеп,
253 С В -Ю З Глуб. 47 Округ. Прямоуг. 68/65 2 0 /1 8 /1 8 13/19 7 1,5/ 1,5-3/ 2 10/10 2 2-3 9/7 5 -
5 2/1 4 • 4 8 /1 5
стенки
Округ, 1,5­
254 С В -Ю З Глуб. 55 Округ. Ш еетигр. 96 2 4 /2 5 /2 4 16/22/19 3/6 за кругл, 2 8 - 10/11 2 10/11,5 1-1.5 -
2
внутрь
4 -5 ,5 /
34,5/
255 С В -Ю З Глуб. 35 ■Плоек. Прямоуг. 18/12 18/12 /5 ,5 3 /4 0 /1 6 - 7/- 1 ■- 7/8 2,5-3
55 "
/1 6
Округ.
Округ.
259 С В -Ю З Глуб. 77 Плоек. Прямоуг. 7 7/79 17/15 17/16 3 -4 /4 2 -3 ,5 / 2 7/8 2 2 7,5/8 3 -
1/61/13
6 2 /1 4
П од- 76x22 Округ:
прямоуг. Глуб. 67 3 -4 /6 0 / Прямоуг.
261 Плоек. Ш еетигр. 75 14/26/15 14/23/S 4 8/10 1,5-2 8/7 2-3 2 8/7 1 7/2,5
С В -Ю З ' стен, 12x18x1 6 -8 /6 1 /1 9
ц вертик. 3

* В описаниях не учтено захоронение младенца в одной колоде с женщиной из могилы 192.

208

Таблица 2
Характеристики элементов погребального обряда младенческих (до года) погребении

Положе­
ние Тип креста
Ориентация черепа: Положе­ Наличие по типо­
Биологич. Макс. Засыпка Сохран
№ погребен­ пр. бок ние рук и размер логии
возраст. размер Обувь колоды ность Особые черты
могилы ного (п/б); по рис. 11 креста В.И. Моло- скелета
месяцев колоды и се тип
(головой) лев.бок (в мм) дпна
(л/б); на
затыл (з)
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Да Стояла сверху у С
6±3 Разруш. 28x14 Т.1 п.1 - - Разруш.
3 79x31 103 Разруш. стен. мог. 4

Да Стояла сверху м-ду

5 9-12 • 82x18 ЮЗ Разруш. Разруш. 35x17 Т.1 п. 1 - - ■Разруш.
мог. 6 и 4

Да
9 4-8 58x26 юз Разруш, Разруш. 44x21 Т.1 п.1 - - Разруш. -

Да
10 Ок.5 87x20 зю з Разруш. 1 34x18 Т.1 п.2 - - Разруш. -

Да
11 4-8 46x19 юз Разруш. Разруш. 34x20 Т.1 п.2 - - Разруш, -

Да Разруш. Фр. бересты в ногах

12 0±2 72x24 юз 3? 5 Т.1 п.1 - -
31x19
Да
13 4-8 66x18 юз Разруш. Разруш, ЗЗх! 5 Т.1 п.1 - - Разруш. -

Да
14 9-12 49? х22 3103 Разруш. Разруш. Т.1 н.2 - - Разруш. -
32x18
Да Весь скелет в ЮЗ
16 5-10 80x23 юз Разруш. Разруш. 33x17 Т.5 п.1 - - Разруш.
части колоды
 Таблица 2. Продолжение

■1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
О т н о си т .
Да
17 9±3 90x17 ЮЗ Р азруш . Р азруш . Т.5 п.1 - - а н атом . -
45x24
порядок
Р усы й в о л о с, п о д
Из полос
21 5 -1 0 70x12 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . - - - Р а зр у ш . к р ест о м - ост а т к и
кож и
х о л ст а
Да
31 0±2 73x24 ЮЗ Р а зр у ш . Р азр уш , 47x30 Т.1 п ,2 - - Р а зр у ш . -

Да
33 4 -6 96x33 ЮЗ Р азр уш . Не ф и к с. 43x20 Т.1 п.1 - - Р а зр у ш . -

Да
34 0±2 70x20 ЮЗ Р азр уш , Р азр уш . 40x2 1 T.I п.2 - - Р азр уш . -

Да
35 0±2 7 0 х !5 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . 43x20 Т.1 п.1 - - Р азр уш . -

Да С к ел ет
36 6±3 67x24 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш , 39x20 Т.5 п,1 - - см ещ ен в -
Ю З ч асть
Да В за сы п к е ф р . угля,
Д а , п од С к ел ет
37 0±2 63x22 Ю З? Р азр уш . Р азруш . 44x23 Т.1 п.2 - мел к. к ер ам . и мел к.
крыш. см сш - к Ю З
бер еста
Да
38 0±2 65x28 Ю З? Р азр уш . Р азр уш . 30x18 T.I 11.2 - - Р а зр у ш . Р азр уш .

Да
42 0±2 70x23 ЗЮ З Р азр уш . Р азруш . 42x22 Т.1 п .2 - ■ - Р а зр у ш . Ю ж . часть о б щ е й ямы

45 9-12 54x25 ЮЗ Р азруш . Разруш .

- Да, Р азруш .
Н а 7 см. вы ш е мог. 57 с
- - '
иол ноет. сев . мог. 47

48 0±2 7 1x26 Р азруш .

Да Да,
ЮЗ 5 Т.1 п. 1 - Р азр у ш . -
49x24 пол ноет.
Да
Я м а 138x47
49 ! 5 -6 85x27 ю з Р азруш . Разруш . 40x21 Т.1 п.2 - - Р азруш .
Гл. 43 от сов. н о в -т и
209
 Таблица 2. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Да
| П
50 9±3 88x21 103 Р азруш , Р азруш . T.S п.1 - - Р азруш . Я м а 9 0 x 3 3 гл. 37
34x21

0±2 56x20 Да .? К олода с то и т н а л ев о м

52
Толщ . 11
ЮЗ л /б Р азруш .
31x18
- - Р азруш ,
боку на м .5 1

Да
53 4 -6 73-20 ЮЗ Разруш . Р а зр у ш . 32x20 Т.8 п.1 - - Р азруш . Я м а 7 4 x15 гл. 73

Да к ом пл. с мог. 54, 56,

55 Н е о п р ел . 72x22 103 Разруш . Р азруш . Т.1 п .2 - - Р азруш .
55x28 177

56' 0±2 43x16 юз Р азруш . Разруш . - - ' Да Разруш , Я м а 76x56

Д а, Н и ж е мог. 4 5 . к ю гу от
57 0±2 59x24 103 Разруш . 10? - - Р азруш .
ПОЛно ст. н ее

58 6±3 56x22 3 Р азруш . Р азруш , - - - Разруш . Я ма 75x49

Да
На боку,
60 0-2 55x16 ЮЗ Разруш . Р азруш . 42x23 T.I п .2 - - Р азруш .
ям а 9 5 x 4 4 гл 30 см

Да
К ом пл. 6 1 -6 4 у 103
63 6±3 74x20 юз Разруш . = 1 40x19 Т.5 it. 1 - - Разруш .
части Ю с те н к и мог. 62

Да
Д а, под К ом пл. 61 -64 у СВ
64 10-12 77x18 ЮЗ Разруш . Р азруш . 32x19 Т.1 п.2 . -
кры ш .
Разруш .
части Ю стен к и мог. 62

Да
С С мог. 7 6
66 5 -6 79x30 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . 40x25 T.I п . 1 - - Р а зр у ш .
ям а 1 6 0 x 1 0 0 г л . 55

Н ак лон , на л ев . б о к . на
68 0* 2 55x18 103 Р азр уш . Р азр уш . - - - Р азр уш .
ск ел е т е ф р -т ы б ер ест ы

Да
69 7 -9 82x29 юз Р азр уш , Р азр уш . Т.8 п. 1 - - Р а зр у ш , У ю ж н . ст ен к и м ог. 67
40x30
 Таблииа 2. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12
Да
70 9±3 91x22 ЮЗ Разруш . Разруш . 45x24 Т.! И.2 - - Разруш . Я м а 133x56 гл. 60

С ю га мог. 71
72 0±2 53x20 ЮЗ Разруш . Разруш , - - - - Разруш .

Да Н акл он ен а к С к мог.
Д а, под
74 0±2 68x20 ЮЗ Разруш . Разруш . 37x19 T.I п.2 - кры ш .
Разруш . 73, на Ю с то р о н е кот.
она р асп ол ож ен а

Да Р-ры опред. по костям

75 6±3 = 59x23 3 Разруш . Разруш .
39x16
Т.8 п.1 - - Разруш .
ске л ет а

Да
76 6±3 73x23 юз Разруш . Разруш . 29x17 Т.1 п .2 - - Разруш . - ■ ‘
Да
юз 1? С 10 колода № 78
77 2-4 73x20 Разруш . 42x25 Т, 1 п .1 - Да Разруш .
ком пл. 77-79, 130, 131

Я м а 152x50 гл. 9 0 ,
Да в м есте с м ог 17 1 расп.
ВО Н е опред. 80x21 юз Разруш . 1 3 8x20 Т.5 п.1 - - Разруш . Ю З стена о б ъ ек т 7
колода с д ел а н а очен ь
1 щ ател ы ю .
Да
81 6±3 75x23 юз Разруш . 1? 29x15 Т.5 п.1 - - Разруш . -
Да
82 6±3 = 51x23 Н е опред. Разруш . Разруш . 38x20 Т. 1 п.2 - - Р азруш . -

Да
84 0±2 72x18 ЮЗ Разруш . Разруш .
40x22
Т.1 п.2 - Д а . полн. Разруш . -
Да
87 0±2 67x21 ЮЗ Разруш . Р азруш , 36x17 Т.1 п.1 - - Р азруш . Стояла с Ю кол. 88
обл ом ан
Да
88 0± 2 5 7 х !5 ЮЗ Р азруш . Р азр уш . 40x21 Т.1 п.2 - - Р азр уш . С тояла с С кол. 8 7

Да
Т.1 п .2 На ЮЗ угл у колоды
' 89 | О к. 5 74x26 ЮЗ Р азруш . 11 .4 1 x 2 3 - • Р азр уш .
ст о и т к олода 88
 Таблица 2. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ,2

Части 2-х скел.

Да 3 бедр. болыи.
90 0±2 53x32 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . 42x22 Т.1 п .2 - - и мал. берц, « С и а м ск и е б л и зн ец ы »
2 тазобедр.,
4 руки

Да
О тн оси т.
91 0± 2 73x20 ЮЗ 3? 5 35x16 Т.1 п.1 - - -
анатом .

Да
92 0±2 . 80x25 ю з Р азр уш . 1? 45x23 Т.1 п.1 - - - Р азруш . -

Да
93 0± 2 70x15 ю з Р азр уш . Р азр уш . 41x22 Т.1 п.1 - - Р азруш . К ом п л . 9 3 - 9 4

Да
94 0±2 71x17 ю з Р азруш . Р азр уш . 43x30 Т.4 п .4 - - Р азруш . К омпл. 9 3 - 9 4

-
С ам С В и з ком п л. дет.
95 0+2 97x28 ю з Р азр уш . Р азр уш . - - - Р азр уш .
м о ги л 9 5 -1 0 2

Да
С ам . Ю З из компл. дет.
96 9±3 48x18 ю з Р азр уш . 1? 37x40 Т.1 п .2 - - Р азр уш .
мог. 9 5 - 1 0 2

99 2-4 72x15 ю з Р а зр у ш , 7 - - Р азр уш . -

Да
100 5 -6 70x19 103 Р азр уш . Р азр уш , 36x20 Т.4 п .6 - Да Р азруш . ' -

Да
С корч. пр.
101 0±2 68x19 ю з Р азруш . 5 43x23 Т. 1 п .2 - - -
бок

Да О тноси т.
Т.7 п .2
102 9± 3 77x20 ю з 3 13 33x22 - - анатом . -
об л о м а н
п орядок

103 Не оп р ед. = 31x16 103 Р азр уш . Р азр уш . - - - Разруш . -

105 Н е о п р ед . 51x10 ю з Разруш.. Р азр уш . Д а;

- - Р азруш . -
за сы п
.
 Таблица 2. Продолжение
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
не сохр .,
106 0±2 п о костям ЮЗ Р азр уш . Р азруш . - - - - Р азр уш . Н а кры ш ке мог: 115
36x6
Да
107 0± 2 82x18 103 3? 13 34x17 Т.1 п .! - - А натом . -

Б ронз, н угов . с эм ал ь ю ,
Да п о д к р ест о м ф рагм
108 6 -8 72x15 103 Р азр уш . Р азруш .
32x20 ТЛ п.2
- . - Р азр уш .
ш ер ет я н . ткани. С тоя ла
на в зр о сл . № 1.92

109 0± 2 - 70x16 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . Н ет - Да Р азр уш . ji юл ька?

Да
Т.4 п .4 В о з и . в о я о ж . на прав,
110 0± 2 63x14 ЮЗ Р азр уш . 1? 46x27 - - Р азр уш .
бок .

Да
-1 ТЛ п .2
111 6± 3 89x28 ЮЗ J 3 37x20 - - А натом . -

-
112 0± 2 Р азр уш . ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . - - - Р азр уш . -

П рав, на -
115 0±2 80x20 ю з Р азруш , - - - Р азр уш . П о д м о г . 106
п оясе
Да
i 16 2 -4 69x29 ю з Р азр уш . 13 44x27 Т .7 п .2 - Р азр уш . -

-
117 0±2 = ■28x10 ю з Р азр уш . Р азруш . - - - Р азруш . -

"
119 0±2 67x27 ю з Р азр уш . Р азруш . - - - Р азр уш . -

Да
121 4 -6 м ес. 68x13 ю з Р азр уш . Р азр уш . Р азруш . = - - Р азруш . -
Т.1 11.1
35x25

Да
122 3-5 71x18 ю з Р азр уш . Р азруш . 39x21 ТЛ п .2 - - Р азр уш , В о л о сы р у с. цвета

Да
ТЛ 11.1
124 Н е о п р ед . 84x17 ю з Р азр уш . Р азруш , 38x15 - Да Р азруш , -
сл о м а н

Да
125 4 -6 77x21 ю з Р а зр у ш . | Р азр уш . Т.8 п. 1 - - Р азр уш . -
3 3 x21
 Таблица 2, Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12

Да
127 2 -4 87x24 ЮЗ Разруш . 1 Т.7 п.2 Да Да Р а зр у ш . -
30x22

Да О тн о си т. П ри в ы бор к е мог.
128 5±2 5 1х 22 103 3 1? 31x18 Т.1 п.2 - -
ан атом . п ятн о м о г . 120

- Д а . п од
129 0±2 85x25 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . - - Р азр уш . Я м а 118 x 5 2 с Ю ям а 5!
кры ш ку

С С № 1 3 0 а , кры ш ка о т
130 0±2 66x17 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . - - - Р азр уш .
н ее

Да
М л а д е н е ц г о л о в о й на
132 5± 2 =65 СВ Р азр уш . Р азр уш . 35x20 Т.7 п .2 - - Р азр уш .
С В ! к олен и с о г н у т .

. Да
Н а к л он ен а н а прав, б о к
134 0±2 8 8 x 22 ю з Р азруш . Р азр уш . 32x18 Т.1 п.2 ' - - Р азр уш .
я= 4 5 °

-
136 Н е о п р ед . ю з п /б * 1 - - - Р азруш . П о д м. 6 8 (д е т )
=60x30

Да Т.1 П.2
138 0±2 75x30 ю з Р азр уш . Р азр уш . 3 7 x21 - - Р азр уш . -

! 39 Н е о п р ед . 71x19 ю з Р азр уш . 1? 42x22 Т.5 п.1 - - - -

Да Т.5 п.1
140 0±2 70x18 ю з Р азр уш . 1 - - С двинут -
40x19 эм аль

Да Т.8 п .!
141 Н е о п р ед . 76x27 ю з Р азруш . 7? 32x13 - - -
об л о м а н

Да
42x22
142 Н е оп ред. 80x22 ю з Р азруш . Р азр уш . Т .! п.2 - - - -

Да
Н ем н о г о
143 11с о п р е д . 85x23 3103 3? 1? . 38x18 Т.5 п.1 - -
с м е т , ребр а
-

Да
150 10-12 80x19 зю з 3 Р азр уш . 43x23 Т.1 п.2 - - -
•
 Таблица 2. Продолжение
т
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

Да
159 10 72x15 ЮЗ Р азруш . Р азруш . T.I п .2 - - - -
43x23

Да
161 0±2 5 0 х 13 3 Р азр уш . 1? 38x19 Т.1 п. 2 - - - -

- на л ев б о к у на м. 135;
165 0±2 72x18 103. Р азр уш . Р азруш . - ■ - - Р азруш . - п о д С В т о р ц о м б о л ьш .
ф рагм . керам и ки

Да * -
169 Н е оп ред. 64x18 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . Т.1 п .2 - -
57x32 -

170 . 4 -5 88x15 ю зз Р азр уш . Р азр уш . - - - - - -

Да
175 Н е о п р ед . 72x19 зю з Р азр уш . Р азр уш . 39x22 Т. 1 п .2 - - Р а зр у ш . -
Да .
В м е с т е с мог. 17 4 у Ю
178 Н е оп ред. 77x22 ю з Р азр уш . Р азр уш . 37x20 Т.1 п.2 - Р азр уш .
ст ен к и

В м е с т е с мог. 182 и 2 0 7 ,
Да
Т.5 п.1 в ы гн уто д н о к о л о д ы ,
ISO П арная 80x39 юзз Р азр уш . 1? 39x21 - - Р а зр у ш .
эм а л ь о б а п о д к р ест о м - ост а т к и
оба
ш ер стя н ой ткан и

юз - - Р азр уш .
181 0±2 50x12 Р азр уш . 1 - ■- -

186 8 -1 2 82x22 . юз Р азруш . 1

- - - • О т н о си т ,
М е ж д у 185 и 187
анатом .
188 Н е оп р ел . =43x8 юз Р азр уш . Р азр уш . - - -- - Р азр уш . . -
Да
190 2 -9 70x20 юз Н ет Р а зр у ш . 43x22 Т.1 и.1 - - Р а зр у ш . -
Н о ги
Н оги со г н , в озм ,
Да со г н у т ы в
191 О к. го д а S2x30 юз Р азр уш , 1 Т. 1 п .2 - - потом у, что к ол ода
42x22 к о л ен я х в
бы л а м а л о в а та
лев. с т о р о н у
Да О т н о си т . П од к р ест о м - о ст а т к и
юз 3
215

195 6 -8 81x21 3?
4 !х 2 2 Т. 5 п.1
-
- а н том и ч х о л ст а
 Таблица 2. Продолжение

6 7 8 9 30 И 12
I 2 3 4 5
Да
ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . 2 9 х 19 Т.8 п .] - - Р а зр у ш . -
198 0±2 70x23

Да 2 к ости и
Р азр уш . Р азр уш . 39x22 Т.1 п.2 Да -
199 11е о п р сд , 75x18 к р ест

Да П ол к р ест о м ф р а гм ен т
Р азр уш . Р азр уш . Р азр уш , 35x18 ТЛ п. 1 - - Р азр уш .
204 Н е о п р ед . = 4 0 х 16 х о л ста

“ Я м а 104x50, ком пл.

Р азр уш . 13 - - Да А натом , м о г . 183-1 8 7 , 1 8 9 -1 9 3
205 Н е о п р ед . 2 0 x 1.6 ЮЗ
ниж е
Н аруш .
Да . Д а,
правая
103 Р азр уш . 13 12x 12 - половина ■ -
. 206 2 -4 69x17 об л о м а н часть
(н и ж н я я )
ск ел ета

СВ Р азр уш . Р азр уш , - - - Р азр уш . -

208 Н е оп ред. « 38x14

-
Р азр уш . Р азр уш . - - - Р а зр у ш . Я м а 7 2 x 3 6 гл. 4 7
209 Не оп ред. = 68x34 ЮЗ

- В озм .
Р азр уш . Р азр уш . - - бы ла Р а зр у ш . Я м а ! 4 7 х 5 3 гл. 4 6
210 Н е о п р ед . 2 5 -3 3 x 1 2 ЮЗ
за сы п а н а
О т н о еи т ел ь
Да н о ан атом ,
ЮЗ - -
211 Н е оп ред. 71x10 13 Р азр уш . 44x27 ТЛ п. 1 -
порядок

В ком пл. мог. 2 1 4 -2 1 5 .

- Р асп ол . у С В края м.
ЮЗ Разруш . Р азр уш . - - - Р азр уш .
213 9± 3 80x14 2 1 4 -2 1 5 , чуть ваходя
на ее С с тенку.

Да К ом пл. 2 1 3 - 2 1 5 ,
Р азр уш . Р азр уш . 41x22 Т.1 п.2 - - Р азр уш . р а сп о л . у Ю З края мог.
214 Н е о п р сд . - ЮЗ
215
стояла на 21 7, б л и ж е к

216 Н е о п р ед . 91x18 ЮЗ 3 Р азр уш . - - : - Р азр уш , С В к р аю . В ям е кол.

бы ла б л и ж е к Ю
 Таблица 2. Продолжение

\ 2 3 4 5 6 7 8 9 И) 11 12
Да Разруш . скорее в с е ю в
218 Н е-опред. 79x22 ЮЗ Р азруш . Р азруш . 4 0x22 Т. 1п.2 - - Разруш . рез-тс засы пки кол. 217
зем лей.
Да
219 0±2 71x20 103 Разруш . Г? 43x21 Т.1 п.1 - - Разруш . -

Да Рас! ЮТ; у С етеп к п мог.

Ч асти ч н о
22! 11с опред. 11x20 ЮЗ Разруш . 5 42x22 Т.! п.2 - - 225, и ям е в м есте е
ем ещ .
мог. 2 21 -225

Да Я м а 112x54 гл. 75
Т.4 п.4 К ости
22G Не опред. 110x35 103 3? L 57x32 - - П од крестом —
эм ал ь ем ещ . о статк и холега
Да Под крестом - остатки
227 Н е опред. 73x20 ЮЗ Разруш . 1 41x22 Т.1 п.2 - - Разруш .
ш ерстян ой 1 каин

Да
Под крестом - остатк и
229 0-4 71 -20 103 Разруш . 7 36x16 Т.1 п.1 - - Р азруш .
холста

-
230 0±2 6 1x16 СВ Разруш . Разруш . - - - Р азруш . В д ерп ов . слое

-
С охр. прав,
23! 0±2 - 5 1х 15 ЮЗ Разруш . Разруш . - - - В дерп он . слое
ч асть

232 0±2 7 5x24 103 Разруш . Г.* Да f - - Разруш . -

Да К ры ш ка па 12 см ш ире
233 2-4 83x24 ЮЗ 3? 1 49x23 Т.1 п.1 - - Р азруш .
ни ж ней части

234 04=2 69x14 103 Разруш . 1 Да 7 - - Разруш . -

Да
235 0±2 • 65x32 ю з Разруш . 1 38x18 Т.1 П.1 - - Р азруш . -

Да 2 ф рагм . колоды , на
236 О к. 4 = 77x36 103 Разруш . Разруш . Т.6 п.1 - - -
38x20 каж дом к о ст и скелета.
Ноги
Да
с о гн у т ы а
237 0±2 70x27 тоз З'7 1 40x19 т .: 11.1 - - -
кол ен ях
влево
Да Т. 5 п .1
217

23,S 0±2 71x17 ю з Разруш . ■

4 2x20 эм ал ь
 Таблица 2. Продолжение

I 2 3 4 5 6 7 8 9 10 It 12

В нутрпутр.
241 37x14 ЮЗ Р азруш . Р азр уш . - - - - Р азр уш . -
-5 -7

242 0±2 65x16 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . - н ет - - Р а зр у ш . -

Да
243 0±2 63x20 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш ,
42x22
Т.1 п .2 - - Р азр уш . -

~
244 0±2 56x16 ЮЗ Р азр уш . Р азруш , - - Да - -

245 0±2 82x19 ЮЗ 3? 1 - - - Да -

Да
247 0±2 75x22 103 Р азр уш . 1
37x19
- - - -

248 0+2 7 0 х 19 ЮЗ Р азруш , Р азруш . Да 7 - Д а? - _

Да
249 0±2 48x21 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш .
42x22
Т.1 п .2 - - Р а зр у ш . -

Да
250 2 -4 32x31 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . Т. 1 п.2 - Р азр уш . -
40x25

Да
251 0±2 59x18 ЮЗ Разруш . Р азр уш . T.I п .2 - Разруш . -
29x18

■' Д а
252 0± 2 93x26 ЮЗ Р азр уш . Р азруш . Т.1 П.1 - Р а зр у ш . -

юз Р азр уш . Р азруш . Да Т.5 п.1 - - Р а зр у ш . -

253 0± 2 65x13
40x22

254 Ок. 5 96x22 ЮЗ Р азр уш . Р азруш ,

Да
Т.1 н.2 - - Р а зр у ш , _ •
40x2!

255 0±2 55x12 юз Р азруш . 1 Да ? - - Р азр уш . -

Да
259 О к . 2-3 79x17 юз Р азр уш . I
35x17
Т.5 п.1 - - Р азр уш . -

К о л о д а п о д С В ч астью
26! 0±2 75x23 юз Р азр уш . Да 7 - - Р а зр у ш .
колоды 2 3 9
 Таблица 3
Параметры могильных ям н погребальных конструкций - колод и гробов детских погребений от года до 4 лет
(все размеры приведены в сантиметрах; если длина крышки и нижней части совпадают, то дается одно значение, нет - два; положение колоды в яме:
ц - по центру ямы, С - ближе к северной стенке, Ю - ближе к южной. Значение глубины ям и залегания колод дано от современной дневной поверхности)

Ф ор м а Ф ор м а Р -р ы к о л о д ы : к р ы ш к а /п п ж . ч асть Ф о р м а Н иш и, р -р ы Т о л щ и н а ст ен о к Т о л щ и н а ст ен о к 11о д го -
Р-ры
ямы Г л убни а/дл ./ш и р . н и ж н ей части к олоды к р ы ш к и к олоды ловпик
ям ы :
О р и ен т . К ол о­ Длина Ш ир. Шир. В ы со­ Кры ш ­ Ниж. Длин, К орот. Д но Длин, К орот. «кры­ Ш ир./
jv« длина, Крышки
имы/ ды крышки ниж. та ки часть стен. стек, стен. стен. ша» высота
мог. ш и р ., сверху голов./ Голов./
к ол од ы / г л у б и н а , гол./ср. часть
П олож . часть/ног Гол./ср, ноги ноги
ф ор м а
колоды ст ен о к часть/ног
в яме
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

П рямо­
уг-,
Г л уб. суж , к Прям. Прям.
23 СВ-Ю З ГТлоск, 108 93/32/21 23/27/19 6/9 2 8/5.5 3-4 2 5/6 2 -
115 голове 4/97/28 5 /94/25
и
ногам

Подпря-
Прям.
моуг. 142x36 Пря­ 8/5,5 -
41 П лоек. 126/119 3 6 /3 6 /3 4 35/34/32 9/12 4 ,5 / 8/102/29 2,8 10,5/6 3 2 3 13/1
С В -Ю З Г луб. 70 моуг. 6,5
110/32
ц

П рямо­ 223x117
уг- О бщ . с Пря­ 9
44 - 94 - 34/30/31 4 - - - -/7 - - - -
С В -Ю З 43 моуг.
ц Г л у б .55

Пря­ оZ. ,
83 С В -Ю З Глуб. 30 - «75 - 2 1 /21/17 - - - ',5 - - -
моуг.

Пря­ Окр. 3-7 /

86 С В -Ю З Глуб. 48 Плоек. 105/104 31/30 3 2 /32/32 13/10 Прям. 2-5 6 19/14 4 3-4 18/15 9 -
моуг. 72/22

Прямоуг. Прямоуг.
Тра­ 2
97 С В -Ю З Глуб, 70 Плоек. 113/112 3 1/20 30/20 9/10 2 -7 /9 2 / 10/10 4 2 13/- 5,5 S/I
нец.
6/87/28 30-25

9S Глуб. 65 Плоек. Тра­ 80 26/21 27/21 9/8,5 6 /56/26 2 -4 /6 0 / 2-3 10/10 п 12/-
С В -Ю З 3 3 9/1
пец. 2 5-20
 Таблица 3. Продолжение
220

8 9 10 11 12 13 14 !5 16 17 18
1 2 3 4 5 6 7
П ря­ 0 .5 / = 9 0 /
СВ-ЮЗ 108 2 2/23 2 0 /2 5 /1 8 5 - ! 12,5/- \ - - 1 -
118 Глуб. 60 Плоек.
моуг. «20

Подпря- Подпря- Прямоуг. 10 2 7

120 П лоек. 8 1 /8 2 20/24/17 9 /1 4 /1 5
моуг. моуг.
147x48-
СВ-ЮЗ 34 дл.
полов на ямы
м. 123 Обш. с
ц 123 Глуб.
70, стен,
верт. с С,
с Ю ступ,
м. J23
131 св в- Глуб. 55 Округ. - 2 3 /2 0 - - - - - - - - - -
- «=110
ю зз
П ря­ Прямоуг.
П лоек. 81/89 20 2 1 /1 9 /1 9 3/5 - 1-3 8/6 3 - - 3 -
137 СВ-ЮЗ Глуб. 65 2/55/21
моуг.
П рямо­
Глуб. 54 Тра­ Прямоуг.
СВ-ЮЗ 112 2 7 /2 3 /2 0 2 8 /2 0 /2 2 3/6,5 уг. 1-2 / 1,5 10/5 1 1 9,5/5 1 -
144 П лоек. 3 -3 ,5 /9 6 /2 3
нец.
97/22
Пря­ 1 8/9 3 2 - 4 -
147 СВ-ЮЗ Глуб. 70 Плоек. 120/111 20/16 26/22 3/10 - 6/95/25
моуг.

всв- Ш ес- -/7 1 - 1

151 Г л уб.6 3 П лоек. 81/78 18/25/18 18/22/13 1-3/3 - 1 .5 /7 0 /1 S 2-3 -
3103 тигр.
Прямоуг.
Пря- 3-5 9 -10/14 4 - 10 1 -
158 СВ-ЮЗ Глуб. 95 П лоек. 124 3 5 /3 7 /3 4 3 8 /3 7 /3 4 3/10 - 7­
моуг.
8 /102/28

Яма
2 25x99,
глуб. 58, П рямоуг,
П одовал.
п од ней П ря­ 2-3 5 ,5/5,5 2 2 - 4 -
164 П лоек. 99 18/28/23 2 1 /2 7 /2 5 3/6-9 - 1-2 /
СВ-ЮЗ мог. 167 моуг:
88/23?
с и 59.
сгонки
верт.
Яма
159x61-
Овальн. О круг. 4-5 /
57, глуб Пря­ 7/1 1 3 - - 1-2
212 3-В Плоек. 115 23/20 2 3/20 2 /6-11 П лоек. 2-3
83, моуг. 9 7 /1 3-20
Ю
стенки
вер].
 Таблица 3. Продолжение

1 2 3 4 5 | 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 IS
222 А м ор ф ., 8 - 10/ Окр. 5 ­ 4 -8 /7 1 /2 2 О 2
8 /6 4 7/6 3 7/2
310x137 П ря­ XI/85 2 7/23 2 4 /2 0
о б щ . с м. Округ. 10-12 7/68/21
2 2 1 -2 2 5 Глуб. моуг.
115
С В-Ю З.
па м. 225,
выше ес
па 5 -6 см

Т р а­
239 СВ-Ю З Глуб .52 П лоек. 8 5 /8 8 2 4 /1 8 2 2 /2 5 /1 6 5 2 /7 3 /- 1 -1 ,5 /6 8 /2 2 1.2 -/1 2 1,5 - 7/5 2 -
пец.

Ш сс-
240 СВ-ЮЗ Г л уб. 65 П лоек. 116/114 2 2 /3 4 /2 6 2 8/25 6-7 2 /9 0 /2 8 3 -4 /9 0 /2 7 3 -/1 2 4 - 15,5/11 2 -
тигр.

Глуб. Ш ес- О круг.

24 6 СВ-ЮЗ П лоек. 119 2 5 /3 1 /1 7 25, « 2 0 8 - 2 10/- 2 2 - 2 -
84 тигр. 4 ,5 /1 0 0 /2 7

П рямо-
О круг.
Ш сс- уг-
2 56 СВ-ЮЗ Г л у б .57 11лоск, 115/118 2 0 /2 7 /2 5 2 4/25 8 /1 0 4 - 4 ,5 / 2-3 10/9 3 -4 .5 1 ,5-2 10/9 5 1 0 /1,5-2
Tiirp. 4 ,5 6 /
9 6 /2 2 99/21
 Таблица 4
Характеристики элементов погребального обряда детских погребений, возраст от года до 4 лет
j ... _
П оложе­
ние Тип
О риентация черепа: П оложе­ Н аличие креста
№ Б и о л о ги ч . М аксим . З асы пка
п о гр еб е н ­ п р .б о к по ти п о ­
ние рук и разм ер С охранно сть
м о ги л ы в озраст, р азм ер л о ги и О бувь кол од ы
н о го О с о б ы е черты
(п /б ) ; по рис. 1 1 креста скелета
лет колоды В .И. М о ­ и ее ти п
го л о в о й лев. б о к (в м м )
лодим а
(л /б ); на
заты л (з )
3 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12
Да О тн о сител ьн о
23 1 2 -2 0 м ес.
T .i п .1
108x27 Ю З Разруш . 9 33x16 - - анатом . Р я д о м с м о г. 2 2 с С
эм аль
порядок.
Д а, после
разл .
41 З г. ± 6 м е с . 119x35 Да Сильно С т о я л а в с т ы к с м о г. 4 0
Ю З 3 Р азруш . Т .1 п .2 - трупа,
42x22 наруш . на спец. ступени
под
кры ш ку

Да С то я л а у С с т е н к и кол.
44 1 ,5 ± 3 м е с . 94x34 зю з 3 Ч астично
4 Т .1 п .2 - -
42x22 43 в об щ . я м е с 4 2 , 43,
разруш .
122
Да В о зм о ж н о , стояла на
83 О к . 15 м ес, «75x21 юз Р азр уш . Р азруш , 38x20 Т . 5 п .1 - - - правом б о ку по д угл о м
45°
Да
86 2 -2 ,5 л . !04x32 Ю З Р азр уш . Р азр уш , О ч е н ь тол сты е сте н ки
41x22 Т .1 п .2 - - Р азр уш .
колоды .

Да О тносит.
97 2 -4 го д а 80x27 ЮЗ Р азруш . ] 53x31 Т .5 п . 1 - - анатом . -
пор ядо к.
К о м п л . д е т. м о г. 9 5 -
Л е ж и т на пр.
Да 1 02. П о к р е с т у - в о з м .
98 2 г .± 8 80x27 боку, н о ги
Ю З Р азр уш . 1? 40x22 Т . 1 п .2 - - м ал ьчик, л е ж и т
со гн . в
п о в е р н . к м о г. 97, в
коленях
ко т. в о зм . д е в о ч ка .
Да
118 3 гада 107x25 юз J 7 Т . 1 гг. 1 - А н атом . п од м. 117
35x20
'
 Таблица 4. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Я м а 148x40-48. К ол ода
на прав. боку. В е р о я тн о ,
120 18±68 2x14 103 Р азруш , Р азруш . Да Т.8 н.1 - - Р азруш . ее п о д хорап и вал и , и колода
40x21 "съехала" н а прав. б о к . т.к.
ям а 123 глубж е

1 год±4 Да
137
м ес.
89x19 103 Р азруш . Р азруш . Т. 1 п. 1 - - Р азр у ш . -
44x29

151 15 м ес. 78x22 3103 3? Разруш . - - - - Р азруш . -

Па
158 2 -4 года 125x37 юз 37 Р азруш .
37x18
Т.5 п.1 - - Р азруш . -
Да ям а 2 2 5 x 9 9 , п о д мог,
164 4-6 99x28 юз Р азр у ш Р азруш . 43x22 ТЛ и .2 - Р азруш . Р азруш .
164 п огреб . 167 и 59

Да ям а 159x6!
Ч а с ти ч н о
212 3,5-4 115x20 3 3 1 29x19 Т. 7 п.2 - Р азруш .
п о т р ев о ж .
П од кресто м о с т а т к и
холста

Да
240 О к. 4 л 114x28 103 Р азруш . 1
4 2 x22
Т. 1 п.2 - - А н ат о м . -

В о л о сы с в е т л о -р у с о го
Да
222 18±6 м ес. 85x24 юз Разруш . 1 ТЛ п.1 - Р азруш . цвета. Ш е р ст яп . н и ть
4 0x20

И и су с
Да Х р и сто с ' .
239 1,2 -1,7 л е т 88x25 103 3? 1
2 6x17 и Д ева
- А н ато м , -
М ария

246 1,5-2 годя 1 10x25 юз Р азруш . 1? Да Т.1 п.1 - - - -

256 2 -3 года 118-24 103 Р азруш . Р азруш . - - - да Р азр у ш . -

224

Таблица 5
Параметры могильных ям и погребальных конструкций - колод н гробов детских (от 4-х лет) и подростковых погребений
(в с е р а з м е р ы п р и в е д е н ы в с а н т и м е т р а х ; е с л и д л и н а к р ы ш к и и н и ж н е й ч а с т и с о в п а д а ю т , т о д а е т с я о д н о з н а ч е н и е , н е т - р а з н ы е ; п о л о ж е н и е к о л о д ы в я м е ;
ц - по ц ентр у ям ы . С - бл иж е к северной стенке, Ю - б л и ж е к ю ж н о й ), з н а ч е н и е гл у б и н ы ям и за л е га н и я ко л о д д а н о о т с о в р е м е н н о й д н е в н о й п о в е р х н о с т и

№ Ф ар м а Р-ры Ф орм а Р -р ы колоды : к р ы н ж а /н и ж . ч а с т ь Ф о р м а п и ш и , р -р ы Т о л щ и н а стен о к Т о л щ и н а сгепок П од го­

мог. ям ы ямы: Г лубина/дл ./ш нр. ни ж ней ч асти к ол оды к р ы ш к и колоды ловник
О р и ен т. длина,
шир, К ры ш ­ Коло­ Длина Ш ир. Шир. В ы со­ К ры ш ­ Ниж, Длин. Корот. дно Длин. Корот. «кры­ Ш ир./
ям ы /
глубина ки ды крыш, ниж. та ки часть/ стен. стен. стен. Стен. ша» высота
к ол о д ы /
фориа сверху гол ./ср. часть Г олов./ Голов./
П олож . стенок часть/ног гол/ср. ноги нош
к олоды 11
часть/ног
ям е
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12 13 14 1S 16 17 18
Окр.
Глуб. Пря­ Прямоуг,
25 СВ-Ю З Окр. 117 35/33/30 37/36/29 8/- 6 / = 100/ 2-5 8/- 4 - 9/- 2 -
65-75 моуг, 6,5/106/33
28
П рям о­
Пря­ уг. Округ.
32 СВ-Ю З Глуб. 72 Плоек. 152 35/35 33/35/31 8/12 3-6 10/13 5 3,5 12/14 3 -
моуг. 5/126/2 10/128/27
8
144хВ4х
Подпрям. 55
с выступ. Вы ст.
Ш ес- 3/ 6-4/
59 сС 70x27. Окр. 118 26/31/26 26/31/18 3/7-8 2 9/5 1 1,5 6/6,5 2 -
СВ-Ю З тигр. 105/28 104/27
гл. 70
С стенки
накл.

67 П рямоуг О бщ . с Плоек. Пря­ 166 3 7 /36/20 18 4-5 14-15/- 2

6 / = 150/
С мог. 66 66 Не моуг.
=33 .
СВ-Ю З 160x100 сохр.
Ю Г л уб. 56
теп
верт.

Пря­ Прямоуг.
104 СВ-Ю З Глуб. 50 Плоек. 151 25/25/24 23/23/22 6/6 - 2 13/15 4 - - 6 -
моуг. 2/123/21

С ВВ-
131 Глуб. 55 - Округ, = 110 . - 23/20 - - - ' - * - - - - -
Ю ЗЗ

Г луб. 54 Тра- П рямо­

СВ-ЮЗ Прямоуг:
144 Плоек. 112 27/23/20 2 8 /20/22 , 3/6.5 уг. 1-2 / 1,5 10/5 1 9,5/5 1
лец. 3-3,5/96/23 -
97/22
_______
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 и 12 13 14 15 16 17 18

Округ. 6 ­ Прям. В голов,

Ш ес­
145 С В-Ю З Глуб. ,75 Окр. 143/140 37/44/36 39/42/35 13/16 4,5/117/ 6,5-7/ 3-5 округ. 6 3,5 10,5/12 5 10/5
тигр.
32 117/34 13-14/10
Яма
Прямоуг.
161х86х
с сужен, н
72 глуб. Пря­
155 СВ углу Окр. 151/151 33/33/32 29/31/31 5/8 2/135/28 - 1.5 - 1,5 1 8/- 2,5 -
70 моуг.
С В-Ю З
стенки
С
вертик.
Пря­ Прямоуг.
156 С В -Ю З Глуб. 47 - 150 - 29/29 6,5 - 1 8/6 1,5 - - - -
моуг. 1-6/136/26
Яма
Трапец. ! 50x52
Т р а­ Прямоуг.
157 СВ-ЗЮ З глуб. 55, Плоек. 136/136 30/32/20 30/32/20 4 /1 2 ' Плоек. - 2-5 8/- 4 - 8/- 4 -
пец. 5/1207/25
с стенки
верг.

Яма
Овальи. 129x41
Тра­ Ш ес­ Округ. 3 - Прямоуг. -1
163 СВ-Ю З т у б . 90, ! 14/113 30/37/28 35/35/27 5/8 - -/10 3 - - L -
пец. ти гр. 947/2Й7 3/937/30?
ю стенки
верг.

170x91
Прямоуг.
Глуб. 97 Пря­ 5,5-6/ Округ.
258 С В -Ю З Плоек. 126 34/28 35/32 7,5/11 2-3 15/12-14 2 1,5 14/14 3,5 -
Стек. моуг. 99/24 8-10/94/29
верт,
225
226

Таблица № 6
Характеристики элементов погребального обряда детских (от 4-х лет) и подростковых погребений

№ Б и ол оги ч. М ак си м . О р и ен тац и я П олож е­ П о л о ж е­ Н ал и ч и е Т и п к р ес­ О бувь Засы пка С о х р а н н о ст ь О с о б ы е черты

м оги лы в озр аст, р а зм ер п огр ебен ­ ние н и е рук и р а зм ер та п о т и ­ колоды ск елета
л ет . колоды н ого черепа: п о р и с. 1 1 к р еста п ологи и и ее тип
гол ов ой п р .бок (в м м ) В .И . М о-
(п /б); лодина
л ев .б о к
(л/б); на
заты л. (з)

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Да
25 5 -7 117x36 ЮЗ 3 5 Т.1 п .2 - - У довлетв. К р ест и к в л а д о ш к е
34x18

Да Д а, под А натом .
32 5-7 152x35 юз п /б 7 Т.4 п .6 - Р о с т 1 0 3 -1 0 4 см
58x38 кры ш ку порядок

Да Д а, под А н атом .
59 8-9?? 1 18x31 юз л /б Р азр уш .
3 2 x21 Т.7 п.2 - Я м а 144x55
кры ш ку порядок

В р а й о н е т а за с л о й
Да
Д ев оч к а, Д а, до О тн ости т. щ епы в 1 см , к олода
67 166x36 юз 3 12 25x10 Т.1 п.1 -
12-1 Зл. вер ха а н атом и ч . у зк ов ата, т р у п
обл ом
« в т и сн у т »

Да А н атом .
104 Ок. 7 151x23 103 п /б 7 Т.1 п .2 - - -
40x21 п орядок

131 5 г о д ± ! год 11 0x 22 ю зз п /б? 2? Пл. сох. Т.1 п.2 О статки

- Р азр уш . К ом п л. 7 7 -7 9 , 13 0 , 131.
32x20 Да ко;к. о б у в и Ч асти ч н о п о д мог. 130 -
3 2 -2 0 С часть.

144 5 -6 112x23 юз Р азруш . 5 Да Т.1 п.2 - - Ч асти ч н о

-
41x22 см ещ ен

Да К о л о д а с д ел а н а тщ ат.,
м аленьк. 9 н о возм . и з сы р о го
145 10-12 140x42 юз п /б 1 - Разруш .
18 м м , пл. д ер ев а , кот. п овр ед ,
сохр . д р ев о т о ч ц ы .
 Таблица 6. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Яма 1 6 1 x 8 6 x 7 2 , глуб.
Да Т.5 п.1 Д а, под К о ст и ск ел е т а
3? Р азр, 1? - 7 0 см . к о л о д а ст о и т
155 10 151x31 ЮЗ 49x19 кры ш ку см е щ е н ы
эм аль
б л и ж е к С ст е н к е ямы .

Л - н ет - Да Р а зр у ш . К ры ш ка не с о х р а н и л а сь
156 9-121 50x29 ЮЗ л /б

да Яма 1 5 0 x 6 5 x 5 2 , глуб.
Т.7 п.2
136x32 3103 3 5 43x24 ■ - - Р азр уш .
157 8 эм аль 55

да
Д а, под
113x35 ЮЗ Р азр уш . Р азр уш . 43x26 Т.1 п.1 - Р а зр у ш . -
163 5-7 крышку.

О т н о си т ,
Да Н а Кг 2 5 8 д в е колоды
125x35 ю з 3 9 Т. 5 п.1 - - анатом .
258 5-6 251 и 2 5 2
42x22
поряд.
228

Таблица 7
П араметры могильных пм и погребальны х конструкций - колод и гробов муж ских погребений
(все размеры приведены в сантиметрах; если длина крышки и нижней части совпадают, т о дается одно значение, н е т - два: положение колоды в яме:
ц -п о центру ямы. С - ближе к северной стенке, Ю - ближе к южной, значение глубины ям и залегания колод д а н о о т современной дневной поверхности)

№ Ф орм а Р-ры Ф орм а Р -ры к олоды : к р ы ш к а /н и ж . ч асть Ф ор м а н и ш и , р -р ы Т ол щ и н а ст ен о к Т ол щ и н а стен ок П одго­

мог. ям ы ямы : Г л уби н а/д л ./ш и р , н и ж н ей ч а ст и к олоды к р ы ш к и колоды ловник
О риент. длина, Крышки Колоды Длина Ш ир. Шир. Вы со­ Крыш­ Ниж. Длин Корот. Д но Длин. Корот. «кры­ Ш ир./
ямы / ш и р ., сверху крыш. ниж. та ки часть стен. с тен. стен. с теы. ша» высота
колоды / глубина гол./ср. часть голов./ Голов./
Пшгож. Ф ор м а часть/ гол./ср. ноги ноги
колоды ст ен о к ног часть.
в ям е ног
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12 13 14 15 16 17 18
Прямоуг. Округ. Прямоуг!
1 СВ-Ю З Г л у б ,65 Округ. 201 3 7 /3 8 /3 0 35/37/30 15/20 12/ 7 /171/32 2-3 14/15,5 2-3 - -/16 16/2
169/30
Прямоуг. Округ. Округ.
Глуб.
7 СВ-Ю З Округ. 210 3 8 /42/40 40/42/35 10/16 5 -1 5 / 10- 12/ 3 10/10 4 4 117- 4 27/1
70-80
190/34 189/40
217x50- Прямоуг.
65x64 9-12/'
П одпрям. Плоек,
Глуб. Округ, 178/43
С В-Ю З затес, к Ш естигр,
29 !6 0 202 4 6 /4 8 /3 6 38/50/33 15715 П/ 3,5 11/13 3,5 3,5 10/12 4 15/1,5
краям,
Ц Степ 180/40
трапец.
вертик.

2 7 0 x107- Прямоуг.
130 глуб. 16/190/30
П одпрям.
93
СВ-Ю З Плоек. Прямоуг, Прямоуг.
39 стен, 222 35/34/31 (8/35/33 20/29 2,5 18,5/13 12 2,5-2 19/13 8 11,5/6
Ц 13/185/28
наклон,
суж . к
дну
2 45x70 Прямоуг.
Подпрям. Г луб. 60 14/178/33

зюз- С тен
Прямоуг.
43 ВСВ верт. дно Округ. 197/200 39/40/38 50/44/37 6/19 Округ1. 5 10/12 4-5 - 3-4 -
ю ступен.
д л. кажд.
колоды
1
 Таблица 7. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 - 12 13 14 15 16 17 18
зюз-всв. 225x100-
5! пцц'ональн 94 гл. 10-13,5/
колола 105 на Округл. Ш естигр. 2 0 8 /2 0 7 3 8 /3 2/34 34/37/29 9/14-18 4 ,2 /1 9 7 /3 6 188/33 2 11/7 3 1 -/5 .5 2 -
почта 3-В ней кол.
С 52
Общ . 6 2 ­
64: 8 -9 /2 0 4 /-
С В -103 231x122
62 Прямоуг гл. 90 Плоек. Прямоуг. 219 4 6 /4 5 /4 0 4 3 /34/23 14/14 6 - 8 /2 0 0 /4 1 - 14/11 3 - 13/16 4 *
С 100 стен,
суж. к
дн у
Глуб. 82 Плоек -
65 СВ-Ю З
доска
Прямоуг. 206 3 4 /3 4 /3 4 35/35/32 12 - 9/17 7 /3 0 2-3 П /1 3 3 - - 2-3 20/3
Глуб.
Округ. 10/ Прямоуг.
73 СВ-Ю З 110 Транец. Ш естигр. 217/211 3 4 /5 0 /3 8 3 5 /4 0 /3 0 10/16 4-5 8/10 5-6 4-5 1 0/14-17 5 -
190/4! 8 /1 9 2 /3 5

220x60-
73 Трапец. Округ.
Прямоуг, Округ. 4 ­
Глуб. 50 Ш ир. 9­ 9 -1 2 /
85 СВ-Ю З Прямоуг. 20 7 /2 0 8 4 3 /4 2 /4 0 41/40/40 7 /1 8 0 ,5 / 2,5 14/12 3 2,5 14/12.5 5-7 13/1.5
стен стсс. 13/14 181,5/
ч ут ь С 36-37
верт. 10/21/10 36-37

23 1 х72х
4 0 -4 5 /гл.
Трапец.; 100 ст. П рямоуг
Прямоуг.
123 СВ-Ю З верт. с С Плоек. Прямоуг. 199 37/33 34/39/35 6/17 12/ 2-3 11/11 2 4 10/10 2 -
4 /1 7 7 /3 2
Ц ступ, яма 175/30
м. 120

Глуб. 62
на
колоде и Ш естигр. Плоек. Плоек.
146 С В -103
в ней
П лоек. 7 178/175 3 7 /3 6 3 9 /42/39 3/5 * - 2 - - 3 -
береста

Глуб . 97 Округ. Округ. 10/

152 СВ-Ю З Плоек. Шестигр. 2 06/212 4 6 /5 6 /4 0 4 2 /54/42 8/23 3-5 = 6/12 5 j■у - 3 .
-4 9 199/45
Г луб. Прямоуг.
229

154 СВ-Ю З
110
Округ. Прямоуг. 2 0 6 /2 10 3 4 /3 5 /3 9 3 9 /42/34 7/24 - 1-3/-/-
2-3 J 11/1 0 4 - - 4 -6 V
 Таблица 7. Продолжение
230

7 8 9 to И 12 13 14 15 16 17 13
1 2 3 4 5 6
213x64-
Прямоуг. Округ. Прямоуг.
бЗхглуб. 9­ 7 2 в 12/- 2-3 -
162 СВ-Ю З Плоек. Прямоуг. 199 34/36/35 3 3 /34/34 10/175/ 16-17/ 2-3 9/10
120 стен, 12/23
С 33 179/28
вертик
Прямоуг.
Округ.
Глуб. 68 6­ 13/12 5 14/1
СВ-Ю З Округ. 11рямоуг. 209/207 31/44/27 3 0 /3 0 12/13 9-11/ 2-3 15/10-11 3 3-4
166 5.5/180/
1S4/36
34
210x159
х 100 Округ.
Прямоуг. Глуб. Трапец.
15­ 10­ 9/10,5 2 -
СВ-Ю З 135 стен, Трапец, Ш еетигр. 1^7/198 2 6 /43/26 2 6 /4 3 ,2 6 10­ 1.2- 1.5 10/9 3 1.2-1.5
171 12/14 12/177
ю наклон. ' 14/17/41
38
IO стен,
верт.

Глуб. Прямоуг.
Трапец. Ш еетигр, 199 40/49/30 40 /4 9 /3 0 4/8 - 2 13/11 2 - - 3 -
172 СВ-Ю З 17/175/45
107
2 25x76- 2­
Трапец.
60 Глуб. 5/3-12 10/193/ 1-2 13/12 3 - - 4-5 -
173 СВ-Ю З Трапец. Ш еетигр. 214/219 44/36 3 6 /4 0 /3 1 -
97. стен, 37
С
вертнк
274xS 4 Прямоуг.
Овальн.
Глуб. 4/13 7 - 15/12 4 - - 3,5 -
174 СВ-Ю З Плоек. Прямоуг. 224 24/21 23/21 -
126 стен 1-5/197/30
с
вертнк.
Обш.
266x93
54-56. Округ. 12/2
Глуб. 6 -7 /2 5 ­ Пл. сох.
Овальная 3 4 /3 9 /4 0 13-20/ 1-1,5 10/9 3 - - 2 внутри
177 112 Плоек. 1 1рямоуг. 200/202 34/42/42
ЗЮ З-ВС В 30 11с проел. округл.
Стен 181/35
колода 3-В
вертнк.
а
Округ. 6 -
Округ. 2 5
183 Глуб. К9 Округ. Трапец. 2 0 8 /2 1 0 32,28 3 1/30 9/14 7/ з 12/17 3-4 - 13/3
СВ-Ю З
180/25-30
Окру г. 8­
Глуб. 90 Округ. 3 ­ 9­ 7 7 2
Трапец. Ш естпгр. 2 0 0 /19S 38/35 3 8 /5 5 /4 0 14/12 9 -1 0 /9 9,5 /1 0 5.5 17/3
1S4 СВ-Ю З 4/180/30 12/178/
42-52
Округ. 5 ­
Глуб. 95 Округ. 1­ 2
СВ-Ю З Трапец. Шест игр. 196 53/43 4 3 /5 3 /4 4 12/13 9/ 2-2.5 13/12 3 13/13,5 2-2.5 18/3-4
185 3/169/49
171/40-50 ..... -
 Таблица 7. Продолжение

( 2 3 4 5 6 7 8 J 9 К) 11 12 13 14 15 16 17 18
Аморф. 220x82-
изнач. 84 глуб.
Прямоуг.
' 197 Прямоуг. 90 Плоек. Прямоуг. 203 25/35 32,5/32 3/14 - 2-2.5 11/15 3-4 - - 3-4 -
5-7 /1 7 5 /3 0
СВ-Ю З стенки
ГО вертик.
2 41x50-
Подпрям. 65
Прямоуг.
207 СВ-Ю З Гл. SO Плоек. Прямоуг. 2 И /208 37/37 37/31 4-7/12 - - 17/20 3-4 - - 2-3 -
15-16/-/-
С стенки
вертик.
Подпрям,
229x70
СВ-Ю З
Глуб. Трапец.
С 5 /1 1- Окруп
217 ПО, Траггец. Прямоуг. 203 35/34/31 35/33 10/ 2-3 9/10 4 2 10/10 5 15
сверху в 13 9 /183/30
стенки 183/29
5-6 см
вертик.
мог. 216

« 260x60
Глуб.
135
Прямоуг.
стен С
слив, с Трапец. 10. Прямоуг.
накл, к
223 др. ям. Трапец. Ш естигр. 2 12 /210 3/345/29 33/44/25 13/19 -11/ 9.5 -1 0 / 3 14/16 3,5 3 12/17 0,5-2 13/6,5
мог.
СВ-Ю З 181/39 180/38
225, Ю
С
верт..
ниже
мог 224

to
u>
 Таблица 8
Характеристики мужских погребений

П олож е­
№ Б иологич. М аис. О р иентац ия П олож е Н али­
ние Тип креста Засы пка С о х р а н н о ст ь О с о б ы е черты
м оги лы возраст, р азм ер н огр ебен - п н е рук чи е и О бувь
черепа: п о ти п о­ колоды ск ел ета
л ет КОЛОДЫ н ого п о рис. 1 1 р азм ер
п р .бок л оги и и ее тип
г ол ов ой к р еста
(п /б); В .И . М о л о ­
(в м м ) дица
л е в .бок
(л/б); на
заты л. (з)
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
1 О к 45 . 201x37
ЮЗ Да Т.1 п .2 - А натом .
л /б 1 -
34x18 порядок
7 6U 209x42
ЮЗ п /б Да Т.1 п.2 Да - А н атом .
1 П очти н ет з у б о в , к олен и
44x15
29 Ок. 55 200x50
Да Т. I п. 1 “ В о л о сы , каш тан, с
юз п /б 7 30x14 А н атом .
с е д и н о й , к олен и
порядок
39 ZU-ZJ 222x35
Да ТЛ п.2 Да Да, Ф рагм . к р а сн о й н ити на
юз п /б 2 42x22 гли на д о Н ар уш ен к р есте
п леч
43 3 5 -4 0 200x44
Да Т.! п.2 Да Д а, под Л евая сту п н я в ч и рк е
55x3 1 кры ш ку л еж ал а у лев. го л ен и , :
ююз 3 1 А н атом .
к олода у зк ов ата -
порядок
втиснут, в о б щ е й ям е
с 4 2 , 4 4 1 12? :
5! 3 0 -3 5 207x34 ююз п /б - - Да Д а , п од А н атом .
7 К олен и св ед ен ы
кры ш ку порядок
62 Ок. 45 2 1 9x45
юз л /б Да ТЛ п.2 Да Д а , п од А натом .
1 К омпл. 61 -6 4
41x22 крыш ку порядок
65 Ок. 18 205x3^ “ ' - Да - А н атом .
п /б 1 -
73 5 5 -6 0 211x40
103 3 Да Т. I п.2 Да Д а , ц зап. А натом ,
5 К омпл. с 7 4
38x20 № 206 порядок 1
О тн оси т. В н о га х за к о л о д о й у СВ :
85 208x40 л /б 4 Да анатом . т о р ц а угли , в о з м . к о л о д а
3 0 -3 5 юз ТЛ п.2 Да - п ор ядок
42x23 и з л и ст в ен н и ц ы
П од к р е с то м ф р агм ен т '
......_L_
! х о л с 7 'а
 1 2 3 -4 5 6 7 8 9 10 11 12

123 40 19 8 x 3 9 л /б 5 ■ - Да - Па прав, н о ге Пр. п ояс, л ев . - культя

ЮЗ
ч и рок к р ем ен ь п о д груди н .
Д а, С к елет л еж ал Л еж ал на б ер ест е; наход.
под на б е р е с т е , п о д м. 7 9 т о ч ь-в -точ ь
крышку а н атом и ч еск и й д р у г п о д д р у го м . П од
порядок углом м. 7 9 ф р -т б ер ест ы ,
н а кот. стоя ли м . 146 и м.
1-16 Ок. 50 175x42 ЮЗ п/6 5 - - -
1 47 Ю и С ч астям и со о т в .
П олотн н ш а б ер ест ы
накры в. С ст ен к и м. 146,
б е р е с т а бы л а к к олоде у
ч ер еп а
Ф р а гм ен т Д а, О т н о си т , В о з м . к о л о д а бы ла
152 Ок. 30 212x54 ю з п /б 1 Да Т.1 п.2 пр ош итой ниж и. ан атом , п о р я д ., м ен ь ш е, ч ем н у ж н о , т.к.
42x22 кожи часть ребр а в р а зн . 1 0 3 ст е н к у п о дт есы в а л и
ч астя х
Д а , п од О т н о с, анатом , М ало м еста , вти сн ут
154 Ок. 20 210x42 ю з п /б 7 пет, - Да крыш ку п ор ядок подк . клю чи ца по
хотя
ш и р и н е, т.е. к о л о д а
оброш .
м аловата
Д а , п од О т н о с, ан атом ,
162 Ок. 50 199x34 ю з л/6 1 Да Т.! п.2 крыш ку п ор ядок ,
52x28 эм аль н ар уш ен ,
- -
грудн. отд . и
ноги
166 Ок. 3 0 207x30 ю з п /б 1 Да Т.1 п.1 Да Д а под А н атом .
52x25 обл о м а н кры ш ку порядок
171 Л н аток . Б о р о д а , яма м. п р ор ез.
4 5 -5 0 198x43 ю з 3 10 не
п ор ядок , Ю З ст е н у о б ъ ек т а 7. в
с о х р ,,
колени св ед ен ы кот. с п ец . ны рубл. б р ев н о
хотя
сеть на ш . 1 м к С В в 77 см м.
сл еды SO. К о л о д а о ч ен ь .
т щ а тел ьн о сд ел а н а
172 В о зр . не I9 9 x 4 9 юз л /б 11 - - Да - Оч н ое, ан атом .,
о пр. колени св ед ен ы
173 55 219x40 ю з л /б 3 Да Т.! п.2 Да Д а, под О т н о с, анатом .,
42x22 . кры ш ку к олен и св ед ен ы
174 Ок. 3 0 224x23 ю з п /б : Да Т.1 п.2 " Д а , под О т н о с, ан атом .,
52x27 крышку колени св ед ен ы
177 Ок. 50 202x39 3 3 5? “ Да Д а, под Н а р у ш ен , П од мог. 5 4 , 55
кры ш ку колеи, св ед ен ы
 Таблица 8. Продолжение

2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
1

183 2 5 -3 0 210x30 ЮЗ 3 1 Да Т.1 п.1 - - А н а т о м , к о л ен и

-
53x30 с в ед ен ы
Д а, под С м е щ ., л ев .

3 Да Т.1 п.1 кры ш ку, ст у п н я л е ж и т

184 3 5 -4 0 198x55 ЮЗ 3 Да
рядом с -
58x32 о ч ен ь
плотно голен ью ;
к о л ен и с в ед ен ы

185 О к. 45 195x53 ЮЗ л /б 1 Да Т.1 17.1 - Д а, ниж н. А н а т о м , к ол ен и

-
54x25 ч асть св ед ен ы

197 О к. 50 204x32 ЮЗ л /б 7 Да Т.1 п .2 Да С двинуты С труж ка на д н е

57x31 к о ст и н о г и
та за

207 5 0 -5 5 211x37 ЮЗ 3 5 Да крест Да К о л ен и В о з м . п о д г о л о в о й бы ла

90x56 н а п ер сн ы й сведен ы , п о д у ш к а и з к а к о г о -л и б о
анатом . м атери ала
порядок

217 О к. 2 0 202x35 ЮЗ п /б Разр. Да Д а, под К о л ен и С в ер х у м . 2 1 6. З ем л я

к ры ш к у с в е д е н ы , кости в озм . и з м. 2 1 8 , о т т у д а
гр у д н . о т д . к р ест , к о то р ы й бы л н а
р а зр . и в кры ш ке м . 2 1 7 , н о н р ип .
бесп орядк е № 2 1 8 - Т1 .п .2 ( 4 0 x 2 2 м м )
Д а, А иатом . К а ш т а н о в ы е в о л о сы
223 4 0 -4 5 210x44 103 л /б J Да Да
ниж няя порядок
42x22
■ ч асть
 Таблица 9
Параметры могильных ям и погребальных конструкций - колод и гробов женских погребений
(все р а зм е р ы п р и в е д е н ы в с а н т и м е т р а х ; е с л и д л и н а к р ы ш к и и н и ж н е й ч а с т и с о в п а д а ю т , т о д а е т с я о д н о з н а ч е н и е , н е т - д в а ; п о л о ж е н и е к о л о д ы в я м е:
ц - п о ц ен т р у ям ы , С - б л и ж е к с е в е р н о й ст ен к е , Ю - б л и ж е к ю ж н о й , зн а ч ен и е г л у б и н ы я м и за л ега н и я к олол д а н о от с о в р е м е н н о й д н е в н о й п о в е р х н о с т и )

Форма Р -ры Ф ор м а Р -р ы к ол од ы : к р ы ш к а/н и я б. ч а с т ь Ф орм а п и ш и , р - р ы Т п л п ш п а ст ен о к ТсЩ ц н на ст ен о к П одго­

JY° ЯМ Ы и мы : Г л убн н а /д л . / ш и р . Н и ж н ей ч а ст и к о л о д ы К р ы ш к и КОЛОДЫ ловник
мог. Ориснт. длина, Крыш­ Колоды Дли­ Ш ир. Шир. В ы со­ Крыш­ Н иж. Д лин. К орот. Дне Длин Корот. «кры­ 1Пир./
ямы/ ш и р -, ки на крыш. ниж. та ки часть/ стен. степ. степ. стен. ша» в ы сот
колоды/ гл уби н а, сверху гол./ср, часть голов,/ Г О Л О Е ./

Полом;, ф ор м а часть/ног гол./ср. ноги нот

колоды ст ен о к часть/
в яме н ог
I 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 \(, 17 18
2 СВ ЮЗ Глуб. 65 Округ. Прямоуг. 190 3 7 /3 9 /2 4 3 7 /39/ 1 5 /2 0 Округ. Округ. 2-3 15/8 2-3 2 15/9 3 14,5/5
24 7/-/- 7 /-/- ’

Глуб. 60 Округ. Прямоуг. 191 2 7 /3 8 /2 5 2 8 /3 8 / 10/10 Округ. Прямоуг. 2-3 7/5 3 2 ЗА 3

4 С В -Ю З зауж 1с 25 10/177/ 10/180/31
голове и 35
ногам
6 СВ юз Глуб. 70 Округ. I [рямоуг. 202 3 0 /4 1 /3 0 3 0 /41/ 14/14 Округ. П рямоуг. 2 7/10 3 2 - 4 21/3
30 10/-/- 10/184/38

8 С В -Ю З Г л у б . 75 Округ. П рямоуг 193 3 0 /3 5 /3 2 30/35/32 11/19 Округ. 1 4/170/27 3-4 11/9-12 6. 3 12/10 6 12/8
зауж к 4 ,5 /1 7 1 /
голове 27
15 Глуб. 85 Округ. П рямоуг. 20S 4 4 /4 2 /3 4 4 5 /4 2 /3 4 7,5/15 П рямо­ 10/188/35 3-4 10/10 4-5 3-4 42 4 13/3
С В -Ю З
уг.
1,5-3,5/
184/36
18 П рямо­ Прямоуг. Трапе- LI le e r и- 20 2 4 3 /5 3 3 :0 4 0 /5 0 /3 9 15/20 Округ. Округ. 2-3 14/14 4 2-3 14/14 3-4 11 /21
уг. 22 8 x 6 0 п не­ 1pats. 7 -1 2 / 7 -М /
Глуб. вмдм. 174/48 174/47
С В -Ю З
104-112
Ц Стен, всрт

19 П рямо­ Прямоуг. Плоек, Прямоуг. 202 41/41 /38 41 /40/3 6 11/18 Округ. Прямоуг. 2 16/16 3 203 15/13 2-3 13/3
уг- 2 3 2 x 5 5 -6 9 6-8 / 1 2 -1 5 /
С В -Ю З Глуб. i 00 174/38 171/38
ю С тен верт.
to
1Л
to Таблица 9. Продолжение
u>
ON

7 8 9 10 II 12 13 14 15 16 17 18
! 2 3 4 5 6
4 6 /4 2 /4 0 12-20/ Округ. Прямоуг. 2 1 2 -1 4 /1 1 4-7 2-3 13-15/3 2-3 1 Г-13/8
20 1 218x83 Округ. Прямоуг. 209 46/43/4.1
Глуб. 9 0 ­ 14-20 8-16 18/184/38
Уг-
100 /1 8 1 /3 8
C 13-103
Стспкл
Ц верт.

174 60/48/41 60/48/41 I,5/2 1 Трапсинев. .2 1,5 2 доск и 3 доски П оп ер еч .

22 П рямо­ 2 0 7x60x95 Гроб Гроб
Ш ир. 167х29х 171x12- доски,
уг- х82 плоек. трапепие-
2'
вид. длпп. 8x 2 ; скрепл.
С В -Ю З Г л уб.! 2 0 ­
боковой 167 х 2 3 х 147.x 11- Крыш,
Гроб ” 125
д о ск и 19 1,5 17x2; в гол.
ВСВ- Стенки
Короткие: 125х 7- 9x3x3
зю з суж аются
Б гол. 16. 11x 2 В ног.
к дну
В ног. 13 38x5x1.5
ц

верх Крышка из Верх 1/21 Трапец. 2 2 2 доски: 2 доск и В озм .

24 Трапец, Трапец. Гроб Гроб
трапец. 11? 2 фрагм. 5 0 /4 1 / Ш ир. 35x24; фрагм. покр.
С В -Ю З 203 x 7 5 x 7 0 плоек.
дно д о со к 30 длин, б о ­ Треуг,- 7 -1 0 -1 4 б ер ес­
х60
Д но ковой щир 7. см той -
ц Глуб.! 15 170
3 8 /3 4 /2 0 доск и Паз под мелк.
Степки
19,5; 21 бок. ф рагм .
вертикаль
Короткие: Степ.
20 3
174 34 - '2 3 4 /3 4 /3 2 10/11 Округ. Прямоуг. 2-2,5 13/10 3-4 12 11 2-77 11/1,5
26 i 1о д - 194x68-43 1!л о с? Прямоуг.
прям. 1Л уб. 10/-/»: 10 ’
85-90 \1 50
СВ -Ю З
Стсики Y29

ц перчик,
40/51 т 2 0/ Округ. 11рямоуг. 2-4 10/14 3-4 2 -4 3/14-15 5-6 15/5-6
27 П од­ 220x71x73 Тра­ Ш естигр. 190 4 0 /5 5 \3 8
прям. ,\70. глуб. пец. 3 5-37 15/162/ 1 4-18/162/
С В -Ю З 140 стен Грани 42 3 3 -4 2

ц верт. 15/50
/18
3 2 /3 6 /3 8 3 4 /3 8 /3 8 16/14 Округ. Прямоуг. 3 14/15 4 2 М. 15 4
2 2 4 x 4 5 x 5 8 Плоек. П рямоуг. 20!
28 П одпрям. 80-90 12/172 10/172/32
сту п , с ю Глуб. 120 /32
С13-103 стен верт.
Ц

30 РаЗ| ю зп еш ш е ко стн скелс та ж епш нпы и ребенка в культурном слое

 Таблица 9. Продолжение
1 2 j 3 4 5 6 7 Я 9 10 ] 11 12 13 14 15 16 17 18
40 Под- 207x88x85 II.lOCX. [[рямоуг, 200/ 43/46/43 40/43/38 8/26 Прямоуг. Прямоуг. '2 .5 10/7 5 2 9,5/8 2 17/1
прям. Степки 197 6 /1 8 2 /4 2 II; 180/38
Обш. с вертнк.,
41 ш у б , 40
СВ-Ю З

ц
46 П одевал. 2 I0x55x75 Ш сстигр. 192 4 0 /46/32 -/10 Ш сствдр. 2-3 1,5 1
Г л у б .74 8/1.92/43
СВ-Ю З
стенки
IO суж . к
дну
47 I ЗОДОВаЛ, 234x65x75
1IjlOCIC. Прямоуг. 198 4 0 /3 9 /4 0 3 8/44/3 й 7/10 Прямоуг. Прямоуг. 4 9/9 3 3 11/9 4 9/2
По дну
СВ-Ю З 5 /1 8 0 /3 7
208x47-
3/-/37
ц 58x63
Глубина
ПО
.Стейки
наклон,
суж . к д н у
54 Овальн. 2 5 8 x100 Округ. 1[рямоуг. 194/ 30/39/31 3 3 /3 5 /3 2 15-20/ 7-15/ 8.5-13/ 1,5-2 14/12 1,5 2 16/12 2
Обш. L Глуб. 8 5 191 25-35 166.35 164/32
м. 55 и степ гси
56 вертпк.
СВВ-
1033
С
61 Пря­ 23 0 -225х Округ. Прямоуг. 200/ 4 5 /5 0 /4 5 4 2 /4 1 /4 2 14/14 Округ. Округ. 3 13/14 3 2.5 13/15 4 10-12/4
моуг. 125-95 194 7 -1 0 / 13-20/
СВВ- Г л уб.100 172/45 166/37
1033 сгсики
Колода ВСр! II К.
3-В
Ю
71 СВ-Ю З Г луб. 60 Округ. Прямоуг. 190 * 38/41/36 =12 " 21-1- 2-3 12/- 3 - - -
у •

78 ; СВ-Ю З Г л у б .67 Прямоуг. 214 4 0 /40/39 9/16 П рямоуг. [-2 12-13/9 4-5 -/17
6 /180/32
237

1 '
. I . 1
238

Таблица 9. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 1 14 15 Т 16 17 18
79 ! л у б .4 5 Округ. Ш ести гр. 178 35/37 3 6 /4 3 /4 0 6/6 Окр. П рямоуг. 9 8/12 2 2.2 - 2 24/1
С В -Ю З
-И З 1 8 -9 ,5 /
159/35 39

ИЗ С В -Ю З Г л у б .70 Округ. Прямоуг. 194 40/51/35 4 8 /3 5 10/10 Окр. Прямоуг. 1,5-2 9/9-11 3 1,5-2 -/7 2 -2,5 -
б / 180/48 9-13/
17 5/40

114 СВ-Ю З Глуб.80 Округ. Прямоуг. 199/ 44,5/40 35/38 13 О круг, Прямоуг. 1,5 7/7.5 3 1? -/9 1.2 -
195 11/179/ 6-7/180/33
42?
126 Глуб. 80 Округ. П рямоуг. 206 42/35 4 1 /3 8 /3 5 10/12 Окр. Прямоуг. 1-2,5 10/10 4 2 4
С В -Ю З
-/-/34 3 ,5 -4 /
'
185/35

133 С В -Ю З Глуб. 52 Округ. Ш есш гр . 205 - 4 0 /5 0 /4 6 157/13 10/-/- 2 ,5 /1 8 3 '4 4 1 17/4 4 - - 1 -

135 П рямо­ 209x67-65- Плоек. П рямоуг. 209 42/45/44 38/43/40 4 /1 0 1-1.5/ 7 -8/ 2-3 14/5 3 2 11- 4 19/2,5
уг. 58 195/40 186/39
С В-Ю З Глуб. 85
стен км
ю
верт.
J48 Прямо­ * 142x45 11лоск. 1!рямоуг. 190 2 3/35/35 23/31/25 4/8 Трапец. 2/164/25? 3-4 13/11 5 2,5 14/- 3
уг. Глуб. 78
С В -Ю З
с
149 СВ-Ю З Глуб .98 П лоек. Прямоуг. 193/ 30/36/30 2 7 /3 7 /2 9 2 /10 - 3-7 /1 7 4 /3 0 3 13/8 2 - = 11/- 1,5 -
146
153 С В -Ю З Глуб. 70 О круг. Прямоуг. 185/ 35 35/30 3 3 /3 7 /2 9 2/8 2 /1 6 4 /3 0 2-5 9/9 3 - - 2 11/2
183

160 С В -Ю З Глуб. 105 Округ. Прямоуг. 200 - 37/41/33 7/13 - Округ. 2.5 -/9 5 - - 5 -

167 Трапец. 220x65 Плоек. Прямоуг. 199 36/40/34 36/39/35 2/13,5 Прям.? Прямоуг. 4 12/11 2 - -19 2 ■
С В -Ю З Глуб. 86 3 -4 / 12-13/
С стейки 180/29'.-' 175/30 /
вертик.
168 Трапец. 201x65-82 П лоек. П рямоуг. 190/ 37/36/33 35/35/33 3/10 0 [фуг. 1Трлмоу г. 3-4 9 /1 6 3 1,5-2 1-2 13/1
С В-Ю З Глуб. 120 192 2/*= 165/ 6 /1 6 5 /2 9
ц стенки «30
наклон,
Суж. к дну
 Таблица 9. Продолжение

I г 1 з 4 5 6 7 8 9 II) II 12 13 14 15 16 17 18

17 6 П од­ 2 3 7 x 9 0 75 Округ. П рямоуг. 215 4 5 /3 8 4 7 /5 0 /4 0 5/15 Округ. Прямоуг. 1-3 2 -3 5 15/- 5

прям. Глуб. 105 5 /1 8 5 /3 9 1 0 /1 90/46
С В -Ю З стенки
вертик.
It
Стояла I [лоск. П рямоуг, IS5 4 6 /3 9 3 5 /3 8 9/ П рямо­ П рямоуг. ■*) 9/10,5 2-3 2-2.5 11.5/12 2-2.5 11/2
179 С В -Ю З
сверху 10-11 уг. 6 /164/31
М ог. 182 5 -6 /1 6 0 /
Глуб. 78 39
182 Трапец. 224x76 Плоек. 11рямоуг. 211/ 4 4 /4 5 /3 6 4 3 /3 3 8­ 11рямо- Прямоуг. 2 -2 ,5 14/13 3-4 17/10 12/2,5
1Ход M O I . Г л у б .80 206 13/16 уг. 15/
180-181 С тек. 10/ 1SS/40
С В -Ю З В ерт., с С 184/41
С слив, с
м ог. 207
187 СВ ю з Г л уб.98 Тра­ Трапец. 18 6/ 32/23 40/30/31 9/12 Округ. О круг. 2 -2 ,5 9,5/6 4 2-2.5 10/6 2-3 12 1-2
пец. !8 4 1,5-8/ 12-15/
170/25 167/40
189 С В -Ю З Глуб. 92 Тра­ Транец. 197/ 38/27 2 9 /2 6 10/12 Трапец. I [рямоуг. 2-2,5 10/9,5 2,5 2-2,5 9/9 3
пе п. 195 5 -1 2 / 7 ,5 -8 ,5 /
179/30 178/30
192 св-юз Глуб. 67 Плоек. П рямоуг. 200/ 4 1 /3 6 32/33 4 -1 4 / Округ. Округ. 1.5 9 /1 0 3,5 10/11 2 13/2
198 12-15 3-8/ 7 -1 1 -1 2 /
181/- 180/33
193 С В 103 Г л у б .55 Плоек. Прямоуг. 186/ 40/33 3 8 /4 2 /3 1 10/16 П рямоуг. 2-2,5 16/4-6 1.5-2 2-2,5
О 1S8 8 - 10/
168/38
194 П одпрям. 225x85 Округ. Прямоуг. 106/ 38/38 3 7 /3 4 14/17 Округ. Tpaiteu. 2 ,5 -3 ,5 12/20 3 2 13/19 3,5-4 13-14/4
С В -Ю З Глуб. 105 212 14/ 11-15/
ц Стен нерт. 174/34 180/35

196 С В -Ю З Глуб. 77 Округ. Ш естигр. 20S 3 5 /49/37 3 4 /5 4 /3 0 15/13 О кр\ г. Прямоуг. 3 19/11 3 3 3-4 15/1,5
2 -3 -1 4 /
177/48
200 А морф . Яма о б щ . с Плоек. П рямоуг. 217/ 30/38/34 30/35 3-14 П рямоуг. 2-3 16/16 3-4 2,5 8/1
С В -Ю З м. 197-201 223,5 5 ,5 /
К о.юда Глуб. S0 190/33
м -д у
197-201
240

Таблица 9. Продолжение

\ 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 п 13 14 15 16 17 18

201 А морф . Яма общ . с П лоек. П рямоуг. 180/ 22/34 24/33 4/6 2 -3 / 17/11,5 1-2 3-4
СВ-Ю З м. 197­ 187 159/30
Колода 201
северн. в Глуб .72
коми.
197-201

П одовал. 200x61 Плоек. Прямоуг. 190 3 8 /4 4 /3 7 35/36 2/8 Плоек. Прямоуг, 2-3 7-8 /1 2 1-2 9/11,5 2 18/2
202
С В -Ю З Г л у б .60 4 -5/172 3 -6 /1 7 2 /3 4
Ц стенки
вертик.
203 П рямо­ 2 31x33-55 П лоек. Прямоуг. 19 0/ 38/41/33 37/33 10/17 Округ, 1[рямоуг. 2,5 S/9 3,5 2,5 9/11 3-5 14/4,5
уг. Глуб. 134 194 4 -6 / 7 ,5-13/
стен, н а м , 16S/32 178/34
С В-Ю З
с суж. к
дну
Прямо- 229x70 Округ. П рямоуг. 207 4 0\35 4 0 /3 9 /3 6 7/17 Округ. Трапец. 2-4 12/8 4 2 12/9 2 22/2
215
уг. Глуб, 118 5 /186/ 13-15/
Стен верт 30 32 190/34
220 П рямоуг. 180x60-90 Округ. Прямоуг. 176/ 34/31 3 4 /3 4 /3 0 5-7 /1 0 Округ. Прямоуг 2-4 7/1 0 4 2,5 10/10 3 9/1,5
О бщ . с Г л у б .110 174 4 /1 5 6 /2 9 5 -6/157/26
219 стен верт.
СВ-Ю З
Ю
224 Прямоуг. 208x60 Тра­ Трапец. 193 39/31 4 0 /4 5 /3 0 15-17 Трапец. Прямоуг. 2,5-3 13/9 3 2,5 8/9 3 16/3
Глуб. 115 нец. 14 12-14/ 2 - 8/
П рим. к стен верт. 176/26 170/39
223 с 10. с С
СВ-Ю З слив, с 223
С
225 А морф , 310x137, Тра­ Ш естигр, 195/ 37/31 3 7 /4 5 /3 0 9/ 9 -1 6 / 5-6 / 3 13/9 4 2-3 10/12 3
О бщ . с углублен пец. 197 17-20 173/32 176/36
2 1 8 -2 2 9 . 200x50;
у гл у б л . - Г л у б .150
прямоуг. Стенки: С
СВ-Ю З верт., 10
Ю наклон
 Таблица 9. Продолжение

1 2 3 4 5 6 7 К 10 II 12 13 14 15 16 17 18
228 Прямо- Яма но р-
Тра­ Ш естигр, 186/ 3 7 /4 1 /3 6 3 5 /40/29 6 - 10/ Трапец. П рямоуг. 2-3 10-8 4 2-3 8/8 . 3 15/3
уг. ру колоды
пец, 190 13 3 -7 / 6 -9 /
СВ-Ю З ~ 190x45
170/36 172/35
Г л у б . 132
U
Стен всрт.
257 П од­ Яма Плоек, Прямоуг. 190 3 7 /4 2 /3 0 37/40/30 8/16 П рям о­ Округ. 4/5 10/14 3,5/4 3,5 12,5/11,5 5 17/4
прям. 205x50- 9 -1 3 /
уг.
СВ-Ю З 55, т у б . 1-5/ 166/31-21
ц 38. стсн 16 6 /3 0 ­
накл., 35
суж . к
дну
260 Трапец. 2 1 1 x 68 -88
Плоек. Прямоуг. 195/ 38/34 42/37 13/16
Округ. Округ.
2,5 13/13 4 2,5-3 12/13 3-4 ■ 13/2
СВ-Ю З Глуб. 130 8 /169/30 11- 12/
197
С Стен всрт. 1 1
72/3

to
4~
242

Таблица 10
Характеристики элементов погребального обряда женских погребений

№ Б и о л о ги я , М ак с. О р и ен т а ц и я Г П олож е­ П олож е­ Н аличие Т ип О бувь З асы п к а С охран ность О со б ы е черты

в озр аст , р а зм ер п огребен ­ ние н и е р ук и р а зм е р к р ест а
м оги л ы к олоды ск ел е т а
л ет к ол од ы н о го чер еп а: по к р ест а по ти п о­ и е е ти п
головой пр. бок р и с . 11 (в м м ) логи и
(п /б ); В .И . М о ­
л е в .б о к л оди м а
(л /б ); на
заты л (з)
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
. 2 3 5 -4 0 190x39 ЮЗ л /б 1 Да Т .5 п.1 Да - А натом ич.
34x17
4 3 0 -3 5 191x38 ЮЗ 3 3 Да Т.1 п .2 Д а, под А натом ич. В н о га х с С В к ости
32x17 кры ш , д о д ет ск о г о ск ел ета ,
р азл . т р у п а в о зм о ж н о и з м. 5
6 50 202x41 ю з 3 1 Да Т.1 п .2 Д а , под Анатом ич.
34x19 кры ш ку

8 25 193x35 ю з 3 1 Да Т. 5 п.1 Да Д а , п од А натом ич. Б у си н а

42x20 кры ш ку

ю з п /б ! Да Да А натомич. К олен и св ед ен ы
15 2 5 -3 0 208x42 Т.5 п.1 -
31x17

18 4 0 -4 5 202x53 ю з 3 1 Да T.I п.1 . П о С ст ен к е всты к м.

- - А натом ич.
44x21 19. Н а ч е р еп е о ст а т к и
т е м н о -р у с о г о в о л о с а
Р асполож ени е
19 5 0 -5 5 202x40 ю з 3 6 Да Т.5 п. 1 С 1 0 п р и м ы к а ет к м , 18
к о ст ей н аруш :
44x24
т а зо в п е р е в е р н .
« н а и зн а н к у » ,
р еб р а ,
п о зв о н к и
см ещ ен ы

20 О к . 18 209x46 ю з 3 7 А н атом и ч . К олода на 10 см

Да Т.1 п.2 Да
42x23 бо л ь ш е р о с т а у м ер ш . В
н о г а х щ еп а . С Ю
с т о р о н ы к олоды ж ер д ь
д и а м ет р 3 см , д л и н о й
144. С Ю З на н е й ф р -т
д ер ев а 8 x 1 1 см
 Таблица 10. Продолжение
. ..........
1 2 3 . 4 5 6 7 8 9 10 it- 12
*т . *■
22 В зр о с л . Г р об 3103 л /б Да 'Г.1 п.1 А натвм ич. Гроб, т р а п е ц ., и з д о с о к ,
174x60x48 42x21 с б и т ж ел . гв о зд я м и . 1 0 3
х41 ч а ст ь ю всты к м ,2 7 , к
к о то р о й п о д х о р , м 2 2
24 В зр ос. Г роб ю з п /б 3 Да Т.1 п.1 Ч аьть к о с т е й Г р о б , т р а п е ц ., из д о с о к ,
187x50x30 40x20 е м е щ ., н а л ев . ск р еп л . д ер ев я и .
н о г е сл о м а н а ш и п ам и . С С ст о р о н ы у
ш ей к а б е д р а ямы ст о л б д и а м .2 5
26 О к. 35 174x34 ю з 3 6 Да Т.1 п .2 Д а , в озм ан атом нч В ю ж . части св ер х у
33x17 и з-за разр р а сп о л . Д е т . мог. 10 и
крыш ки 17 0
27 3 5 -4 0 190x50 юз 3 7 Да Т.5 п.1 ~ - О тн о ст и т . К о сы . Я м у н ар уш . м о г.
45x24 А ы атойич. 2 2 * которая вы ш е
2S О к. 5 0 201x36- юз 3 7 Да Т .4 п .4 А натом ич. К о сы , М о н ет а н а д м о г .
48x26 порядок Н а 1. шт. X V III в. Н ам ог.
эм аль х о л м == 4 5 с м вы сотой
Угли п о д к о л одой
П арная ж ен . 1 8 - 2 0 л ет. д ет . м л а д ен . на 1 шт. в к ультур н ом с л о е Ж ел езн ы е н а к о н еч н и к стр е; ы ,г в о з д ь
30
40 45 197x43 юз п /б 3 Да Д а, К е с т п ск ел е т а В г о л о в а х иа кры ш ке
под едвин уты . л е ж а л ж е л е з , гв о зд ь . С
крыш ку, в е р о я т ., из.-за IO к н ей п р и л ег, м ог.
п осл е за сы п к и , в 4 1 , которая стояла
раз л о ж . р езу л ь т а те в ы ш е иа ст у п ен ь к е
т р уп а к о то р о й
рач давл . ч ер еп
Т.1 п.2 Д а, по А натом ич. Г и р ь к о в и д. п у го в и ц а с
46 О к. 3 0 [9 2 x 4 6 103 3 3 Да Да
п отом у, п и т ь ю , 5 д р о б и н в об л .
46x27
ч то не груди сл ев а и сп рава
ео х р а н . п о зв о н о ч н и к а . П о д
крышка к р ест о м ф р а гм ен т
ш ел к ов, ткан и (та ф т а )
97 Ч а сти ч н о А натом . Д л и н , волосы :
47 ! 99x44 103 л /б 3 Да Т.1 п.2
в о бл асти эа с л у щ е н н ы е косы , т.к.
54x30
груди сп р а в а п р о ем , пряди
вол ., р а зд ел , п р о б о р о м
К ю г у о т № 4 7 2 д ет.
п огр. 45 и 57 в одной
яме.
Н а р у ш ., т.к.
54 4 5 -5 0 191x35 3103 3 10 Да Т. I п .2 - - •
колода п од
5 7 x31
ук л о н о м с Ю [
 Таблица 10. Продолжение
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
61 О к. 5 0. 194x41 П очти 3 3 11 Д а, до А н а то м . В р а й о н е т а за сл о й
- в ер х. щ еп ы в 1 с м ., к ол ода
у зк ов ата, т р у п в т и сн у т
71 Ок.ЗО 200x4! ЮЗ п /б 2 А н а т о м ,5
Да Т.5 п.1 - ■ -
31x31 сросш и еся 2
-
п о зв о н к а б л и з
к р ест ц а
Д а , в о зм . А натом . К о м п л . 7 7 - 7 9 , 1 3 0 , 131
2 1 4 x 4 0 дл. и з-за с С м 77
78 2 5 -3 0 с к е л е т а на 103 л /б 1 - - - п лох, д л и н н е е ск ел е т а н а 13
13 см сохр. см
кры ш .
Д а, под Ч а ст и ч н о К о м п л . 7 7 - 7 9 , 130, 131.
ЮЗ л /б 1 Да к ры ш к у
178x43 с м ещ ен . са м . сев . п о г р . к ом п л ,
Т.4 п .4
79 О к .3 5 38x33 Да в о зм ., с д е л . и з б е р е з -
в бересте
с о х р . ф р а гм ен т ы коры
и бересты
113 5 0 -5 5 19 4 x 4 5 ЮЗ п /б 7 Да Т.5 п. 1 Да - А натом . П о д к р ест о м - ост а т к и
54x32 порядок х о л ст а
1 14 Ок. 18 i 95x35 ЮЗ п /б 4 Да T.I п .2 - - А натом , и оряд. -
41x22
126 20 207x38 ЮЗ 3 12 Да Т.1 П.2 Да Да Н а р у ш ен К ом п л. мог. 1 2 4 - 1 2 7
45x25 Т рудной о т д ел (д е т с к .)

133 . 2 5 -3 0 205x50 103 л /б 12 Да Т.5 н .1 ...

Д а, под Р а зр у ш ен
60x35 Э м ал ь к ры ш к у гр у д н о й о т д ел -
/•V
135 О к .2 0 208x38 ЮЗ 3 7 Да Т.5 п. 1 Да - А натом , пор.
60x32 -

148 6 0 -6 5 18 9 x 3 1 ЮЗ п /б 12 Да Т.4 п .6 О т н о си т ,
55x38 анатом .
п о р я д ., с м е т , -
к о ст и гр удн
к летк и
149 Ок. 25 196x37 ЮЗ п /б 12 Да Р азр уш . г р у д н .
43x23 Т. 1 п . 1 о т д ел -

153 О к .50 18 3 x 3 7 юз п /б 7 Да T.I п.2 Д а , п од А н атом . С тояла Ю З угл о м па

53x30 кры ш к у порядок к о л о д е 149
'
 Таблица 10. Продолжение
! 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
160 50 200x41 103 п /б I Да Т.4 п.4 Да Д а, до А н а т о м .,
-
49x26 верха к олени св ед ен ы
\ 67 35 -4 0 199x39 ЮЗ л /б 11 Да Т.5 п.1 Да В о б л . г р у д . кл.
56x30 эм а л ь ч а ст и ч. -
р а зр у ш .,
к ол ен и св ед ен ы
168 3 0 -4 5 192x35 ЮЗ л /б 1 Да Т.4 п .4 Да Д а, под А н а т о м .,
-
52x31 крыш. к о л ен и св ед ен ы
176 4 5 -5 0 215x50 ЮЗ п /б 1 Да Да, под К о сти
крыш . сдвин уты ,
в о зм . к о л о д у -
п ер ем ещ . д о
засы п к и
179 О к .2 0 185x35 ЮЗ п /б 1 Да Т.5 п.1 А натом . С тояла св е р х у на
51x31 эм аль ггоряок, к о л ен и к о л о д е 182
св ед ен ы
182 О к .50 206x43 ЮЗ п /б 1 Да Т.5 п.1 Да П очти в 182 и 2 0 7 бы ли изпач.,
37x18 эм аль? а н атом и ч . их ямы сл и н ., п о ТО ст.
п о р я д к е, 2 0 7 и С 182. Н а н и х
к ол ен и св ед ен ы 111, 115, 1 80, 181; с С В
179. с в ер х у 115 106.
П о д к р ест о м — остатки
ш ерстям , ткани
187 О к .2 0 18 4 x 4 0 ЮЗ л /б 1? Да Т. 1 п.2 Д а , п есо к Н а р у ш ., в
39x20 п од гр у д н . ч а ст и , -
кры ш ку к олен и с в ед ен ы
189 4 0 -4 5 л 195x29 ЮЗ п /б 12 - Да Д а , п од А н а т о м ,,
-
кры ш ку к о л ен и св ед ен ы
Д а. В н огах у
192 П арная: 19 8 x 3 2 ЮЗ п /б 1 Да Т.7 п.2 Да
В озм ож в з р о с л .о с т а т к и Ж ел езн . о б у н н .
ж ен . 42x28, T.I it. 1 п одковка
засы п , д е т с к . ск ел ета
О к .4 5 + д ет . 3 5 * 18
когда п ер ел о ж .
хоронили
р еб ен к а
i 93 1 7 -1 8 188x42 ЮЗ л /б 12 Да Т.5 п.1 К олен и
48x25 св ед ен ы , прав, -
ступня л еж и т
м -у к о л е и .
194 3 5 -4 0 212x37 ЮЗ п /б 7 К о л ен и св ед ен ы К осы за п л етен ы п о
бок ам и ул ож , в
к ор зин к у
196 О к .25 208x54 ЮЗ 3 4 Да Т.7 п .4 Д а, под К о л ен и св ед ен ы I [од к р ест о м остатки
245

49x30 к ры ш ку ш ер ст я н о й ткани
..
246

Таблица 10. Продолжение

1 3 4 5 6 7 8 9 J0 11 12
200 5 5 -6 0 224x30 ЮЗ л /б 3 Да Т.4 п .4 да К олени В ц ен т р е ком плекса
34x38 ил. со х . св ед ен ы , П о д к р ест о м - остатки
а н а то м , п ор яд . х о л ст а
К олен и С ам ая с е в . в к ом п лек се
201 2 5 -3 0 18 7 x 3 3 ЮЗ 3 1 Да Т.1 п.1 да -
св е д е н ы .
56x32 Эмаль
а н а то м .
поряд.
202 О к ,2 5 л . 191x35 ЮЗ 3 1 Да Н ет в ла - А п атом . П о д к р ест о м - остатки
ЗОх 17 к атал оге порядок хо л ста

203 40 194x37 ю з л /б б Да Т.5 п. 1 да - А н атом . О статк и в о л о с

56x31 эм аль порядок

215 4 5 -5 0 207x39 ю з 1|/б 3 Да Т.5 п.1 да - К олен и У С В края на ней

56x30 св ед ен ы , р азр . ч а сти ч . м, 2 1 3 , у Ю З
П оч вой , ст о л б края м . 2 1 4
220 О к. 25 176x34 103 3 1 Да О т н о си т . К о сы , зап лет. и у л о ж . на
Т.5 п.1 - -
56x30 апатом . заты л к е. П о д к р ест о м -
эм аль порядок Остатки х о л ста
O th o c ih . С тояла всты к с о стен кой
794 О к. 25 19 3 x 4 5 ю з 3 1 ‘7 ■ а та гом,
Да - м. 2 2 3 ; ост. в ол ос
п ор яд ок ; каш тан,
н ск о т о р .
кост'
п о т р св о ж .
Д а? Т.5 п.1 - д а , низ д о К олени К о сы , за п л ет. о т висков
225 Ок. 35л . 197x45 ю з 3 1
60x40 эм аль ГОЛОВЫ св ед ен ы и св я за н н ы е н а заты лке
да К олен и Я м а бы л а п о р-рам
228 О к. 2 0 19 0 x 3 5 ю з 3 Да Т.1 и .2
св ед ен ы , колоды н гл у б ж е м. 2 2 0
57x32
О т н о си т . п ятн о, к о то р . ч и та л о сь
анатом . П о д к р ест о м - о ст а т к и
п ор ядок х о л ста
К олен и Па н ей к о л о д а 2 3 8
Да сведены ;.
257 2 5 -3 0 190x42 103 3 г? 52x28 Т.5 н . I да Относит
ан атом .
п ор ядок
К олетг- К осы
19 7 x 4 2 ю з ri/б 1 Да о ев едеи м
260 Ок. 30 - -
анатом .
порядок
 ПРИЛОЖЕНИЕ i

,
А.И. Багашев A.JI. Антонов

■ Краниологическая характеристика
русских старожилов Омского Прииртышья*

История антропологического изучения русского старожильческого населения Сибири

начинается с работы С.М. Чугунова "Антропологический состав населения города Томска
по данным пяти старинных православных кладбищ”, опубликованной в 1905 г. (Чугунов,
1905). Основываясь на обширном краниологическом материале (ок. 400 черепов) XVII в.,
полученном в результате строительных работ в историческом центре г. Томска, автор де­
лает вывод о значительном присутствии в составе серии монголоидного компонента, по­
литипичности выборки, в составе которой им выделены четыре морфологические комби­
нации: русско-славянский тип, русско-инородческий тип, тюрко-монгольский и другой
инородческий тип. После обработки материала большая часть серии была перезахоронена
и недоступна для повторного исследования с использованием современных методов и ме­
тодики. Повторно к данному материалу обратился В.А. Дремов в работе "Население Том­
ска в XVI1-XVJ1I вв." (1998). Используя часть серии С.М. Чугунова, которая осталась на
хранении в медицинском и государственном университетах Томска (ок. 30 черепов), а так­
же бланки С.М. Чугунова, привлекая широкий круг сравнительных материалов и новые
методы, исследователь приходит к выводу о том, что мужская часть серии по основным
параметрам не выходит за рамки изменчивости краниологических выборок по русским
Восточной Европы и сближается с материалами по русскому населению северных и севе­
ро-восточных районов европейской России, однако имеет в своем составе значительную
долю монголоидной примеси, которую автор связывает с местным дорусским населением
Томска. Более значительную монголоидную составляющую в женской выборке автор так­
же объясняет присутствием в составе серии черепов, характерных для местного коренно­
го населения Сибири. Учитывая значимость и важность исследований С.М. Чугунова и
В.А. Дремова. хотелось бы отметить, что материал используемых ими серий получен с
городских кладбищ и позволяет изучить в антропологическом аспекте именно городское
население, которое никак нельзя рассматривать в качестве палеопопуляции.
В результате археологических работ, проведенных Омским госуниверситетом под ру­
ководством Л.В. Татауровой, был раскопан могильник Изюк-I, расположенный на правом
берегу Иртыша близ деревни Евгащино Большереченекого района Омской области. Авто-

* И н д и в и д у а л ь н ы е х а р а кте р и с ти ки кр а н и о л о ги ч е с ки х н ахо д о к из м о ги л ь н и ка И з ю к -I п р и в ед ен ы
is т а б л и ц е 17. .

247
ром раскопок могильник в культурном отношении атрибутируется как русский и датирует­
ся XVII-XVIII вв. Полученная серия в целом хорошей сохранности и состоит из 34 мужс­
ких и 35 женских черепов, которые хранятся в ИПОС СО РАМ. Предварительные резуль­
таты исследования материала из могильника Изюк-1 приводились нами в ряде публикаций
(Антонов, 2005; Багашев, Антонов, 2004; Багашев, Антонов, Пошехонова, 2005).
Мужская серия из могильника Изюк-I (табл. 11) характеризуется средними величина­
ми продольного и поперечного диаметров, мезо-брахикраной овоидной формой черепной
коробки, соотношение продольного и высотного указателей свидетельствует о гипсикран-
ности ее строения. Средняя высота и малая ширина в строении лицевого скелета обуслав­
ливает его мезопрозопную форму. Орбиты средней высоты и ширины по пропорциям ме-
зоконхные, небольшая ширина и средняя высота носа свидетельствуют о лепторинности
его строения. В вертикальной плоскости для лицевого скелета свойственна мезогнатность,
он резко профилирован по горизонтали на обоих уровнях. Степень выступания носовых
костей большая.
По основным пропорциям женские черепа мало отличаются от мужских. Однако им
присуща метриокранность мозговой капсулы, относительно большая профилированность
лицевого скелета в горизонтальной плоскости, но вместе с тем меньшая степень выступания
носовых костей. В целом мужская и женская части серии, с учетом полового диморфизма,
морфологически практически не различаются. По основным метрическим характеристикам
вся серия может быть охарактеризована как европеоидная, но с незначительным присут­
ствием монголоидных элементов. Величины показателя уплощенности лицевого скелета
(УЛС), преаурикулярного фациоцеребрального указателя (ПФЦ) и условная доля монголо­
идного элемента (УДМЭ) (Дебец. 1968) также свидетельствуют о резкой европеоидности
как мужских, так и женских черепов (табл. 12).
Для уточнения результатов морфологического анализа в качестве сравнительных ма­
териалов были привлечены краниологические серии, которые выражают крайние вариан­
ты изменчивости европеоидов: южную и северную ветвь расового таксона. 11риняв измен­
чивость по признакам между армянами и шведами за 100% и стабилизировав ее при помо­
щи среднемировых стандартных отклонений (Алексеев. Дебец, 1964), мы разместили дан­
ные из могильника Изюк в поле изменчивости привлекаемых групп (рис. 81). Параметры
мозговой капсулы, а также пропорции лицевого отдела сближают черепа из могильника
Изюк с морфологическим типом южных европеоидов, степень профилировки лицевого
скелета и переносья иллюстрируют тяготение к северному варианту. В целом изучаемая
серия занимает промежуточное положение между южной и северной ветвью европеоидов,
что перекликается с представлением об антропологической специфике населения Восточ­
ной Европы, в том числе русских.
Для выяснения особенностей внутригрупповой изменчивости краниологической серии
из могильника Изюк-I массив данных был проанализирован с помощью метода главных ком­
понент по 15 признакам. .

248
 Величины нагрузок по первой главной компоненте (табл. 13) в мужской совокупнос­
ти свидетельствуют о том, что максимальные нагрузки надают на черепа, для которых
характерны большие значения линейных размеров: высота черепа, ширина и высота лица
и носа. Минимальные нагрузки, соответственно наоборот, характерны для черепов низких
с более узким лицом. Признаки второй компоненты делят совокупность по характеру го­
ризонтальной профилированное™ лицевого скелета, а также степени выступания носо­
вых костей. То есть максимальные нагрузки по второй компоненте приходятся на черепа с
высоким переносьем, большим углом выступания носа и клиногнатным лицом. Противо­
положная комбинация признаков характерна для черепов с ослабленной степенью выра­
женности европеоидных признаков. Первая главная компонента делит мужские черепа по
принципу крупные - гранильные, вторая дифференцирует по степени выраженности евро­
пеоидных черт [рис. 82).

Рис. 81, Место краниологической серии из могильника И нок I к поле изменчивости

морфологических типов южных и северных евроиеридов

249
 В женской совокупности нагрузки гю первой главной компоненте рае предел я юте;
следующим образом: максимальные нагрузки падают на черепа, для которых характерны
большие высотные и широтные размеры. Максимальные значения по второй главной ком­
поненте приходятся на углы горизонтального профиля лица и угол выступания носовых
костей. То есть совокупность делится по первой компоненте на более массивные и гра­
нильные черепа, а вторая компонента делит их по степени выраженности монголоидных
особенностей (рис. ИЗ).
В целом проведенный анализ показал, что для мужских и женских черепов характерны
общие закономернос ти внутригрупповой изменчивости, которые выражаются в прису тствии
гранильных и массивных черепов, а также наличии в их составе черепов, хотя и европеоид­
ного облика, но с ослаблением ряда его характеристик, и усилением доли монголоидных
особенностей.
Для выявления внутренней структуры антропологического состава изучаемой груп­
пы мужская и женская выборки были разбиты на морфологические комплексы, которые
выражают собой крайние варианты внутригрупповой изменчивости (табл. 14). В мужской
выборке первый морфологический комплекс характеризуется большой высотой брахик-

(О■
е1

■ 2-я морфологическая Ч
ь комбинация
1-я морфологическая * \
комбинация !

Фактор I
. _ , ____ ( ,_____ l......... II ; .___ _ ^
“2,0 -1,5 -1.0 -0.5 -0,0 03 ' ТТо .........1,5 ' ~2~й 2,5

1‘пс. N2. Расположение /данных по мужским черепам в поле I и II главных компонент

250
ранной мозговой коробки, высоким, широким лицом, лепторинным строением носа, ши­
рокими низкими орбитами, высоким переносьем, большой степенью профилировки лице­
вого скелета, как па уровне орбит, так и в подносовой части, угол выступания носа боль­
шой. Черепа второго морфологического комплекса имеют большую длину и высоту сво­
да, более широкое и высокое лицо, широкое и высокое переносье, как па дакриальном, так
и па симотическом уровне, профилированный лицевой скелет при меньшей степени выс­
тупания носовых костей.
Аналогичный комплекс признаков различает и женские черепа. То есть, первый морфо­
логический комплекс объединяет черепа, для которых характерны брахикрания при боль­
шой высоте черепного свода, лицо средней высоты и малой ширины, высокое переносье и
большой угол выступания носовых костей, резкая профилированость лицевого скелета в
горизонтальной плоскости. Черепа второго морфологического комплекса имеют большую
высоту свода, более широкое и высокое лицо, резкую горизонтальную профилированость
лицевого скелета, но вместе с тем меньший угол выступания носовых костей.

В
v
&-
; оJ—
2.5 : is
=■©

2,0

1.5

1.0

и,о '•-я чорф ояогйченкая. :

комбинация ■' \ ; :

0.0
: • • ® 2-я морфологическая V
: ! комбинация \
• / • •; \
I I • / ; \
H,of- ■ / \
г*' ' *

■1,5-

1 Ф а кто р ! |
- 2 . 0 ' — —---1-- *---J---*-- *------ 5-------- ■--->-- ■---*-- ■-- ■------ 1--- :---*-- *---J-------------■--------- \---I-- .---.---.---1---— ---s_.__I__i__I__I__;__£__,_,__,____1__._!Цяг._
-3 ,0 -2 ,5 -2 .0 -1 .5 -1 ,0 -0 ,5 0 ;0 0 ,5 1 ,0 1 ,0 2 .0 2 .5

Рис, 83. Расположение Данных по женским черепам в ноле I и II главных компонент

 Таким образом, как в мужской, гак и в женской выборке морфологические комплексы в
целом различаются по линейным размерам мозгового черепа, ширине и особенно высоте
лица, степени выступания носовых костей.
В дальнейшем анализ проводился путем вычисления обобщенных коэффициентов
Л. Пенроза (табл. 15; рис. 84) Для сопоставления были привлечены данные по русским
европейской части России и Западной Сибири, финно-угорским (карелы, коми-пермяки,
коми-зыряне, мордва-мокша) и тюркским (башкиры) народам Восточной Европы, ура­
лоязычным (селькупы, ханты) и тюркским (барабннские, тюменские, томские татары)
этносам Западной Сибири.
Величины обобщенных коэффициентов С 2 свидетельствуют о том, что по морфологи­
ческим особенностям первый мужской комплекс из могильника Изюк обнаруживает наи­
большее сходство с группами русских Казани, Петербурга, Пскова, Твери. Москвы и особен­
но Костромы. Черепа второго морфологического комплекса обнаруживают аналогии в со­
ставе русских севера России. Твери, Симбирска и Пскова. Наибольшие расхождения, как в
первом, так и во втором случае, обнаруживаются с группами Западной Сибири: томскими,
барабинскимн и тюменскими тюрками, селькупами и хантами.
Первый морфологический комплекс женской выборки тяготеет к группам русских'цен-
тра России, Казани, второй морфологически наиболее близок к отдельным финно-угорским
группам восточной Европы (коми-зыряне, пермяки, мордва-мокша), а также русским Каза­
ни. Наибольшие расхождения наблюдаются с группами Западной Сибири.
Для у точнения полученных результатов совокупность данных была проанализирована
при помощи канонического анализа, который позволяет учитывать не только наиболее ин­
формативные признаки, но и количество наблюдений в группах.
Величины нагрузок на канонические векторы (табл. 16) свидетельствуют о том, что
максимальные значения первого канонического вектора мужской выборки приходятся на
черепа, для которых характерны низкая высота свода, широкий уплощенный на обоих уров­
нях лицевой скелет, низкое переносье и малый угол выступания носовых костей. То есть
максимальные нагрузки характерны для групп, в составе которых присутствует значитель­
ная доля монголоидных элементов, минимальные» соответственно, характерны для евро­
пеоидных серий.
Наибольшие нагрузки второго канонического вектора падают на группы, для морфо­
логического типа которых характерны большая высота черепного свода, широкий и высо­
кий лицевой скелет, резко профилированное переносье. Наименьшим нагрузкам соответ­
ствует обратная комбинация признаков: более низкий свод черепа, менее широкий низкий
лицевой скелет, низкое переносье. Соответственно, рассеивание групп в корреляционном
поле канонических векторов происходит по принципу увеличения/ уменьшения доли ев-
ропеондностн и монголоидности, а также значений линейных размеров черепа: граниль­
ные - более массивные.
 15 14

Рис. 84. Наибольшие связи морфологических компонентов, выделенных в составе серии

из могильника Изюк, с привлекаемыми дли сравнении группами
Обозначения: а - мужская серия компонент I ; б - мужская серия компонент 2; в - женская серия компонент I
г - женская серия компонент 2

----------------------------- Значение коэф ф ициент ов: 0.001-0,300

---------------------------- Значение коэф фициентов: 0,301-0,350
.................................. Значение коэфф ициентов: 0,35!-0,400
Значение коэффициентов: 0,401- беек.

1 - барабинекие татары; 2 - тюменские татары; 3 - томские тюрки; 4 - селькупы; 5 - ханты; 6 - карелы;

7 - коми-пермяки; 8 - коми-зыряне; 9 - мордва-мокша; 10 - башкиры; 11- русские, Симбирск;
12-русские, Архангельск; 13 - русские, Петербург; 14 - русские, Новгород; 15 - русские, Псков;
16 - русские, север России; 17 - русские, Витебск; 18 - русские, запад России; 19 - русские, Кострома:
20 - русские, Смоленск; 21 - русские. Тверь; 22 - русские, Москва; 23 - русские, центр России;
24 - русские, Тула; 25 - русские, Казань; 26 - русские, Пенза; 27 - русские. Томск

25
 В женской совокупности групп максимальные нагрузки по признакам первого канони­
ческого вектора приходятся на группы, в составе которых преобладают черепа с широким
уплощенным лицевым скелетом, низким переносьем и малым углом выступания носовых
костей. По второму вектору наибольшие значения падают на группы, для которых характер­
ны брахикрания при более низкой высоте свода, большие значения высотных размеров пе­
реносья.
Закономерности межгрупповой изменчивости в женской совокупности групп в целом
сходны с мужскими: группы делятся по принципу монголоидное™ - европеоидности, гра-
цильности - массивности.
Как видно из графика (рис. 85), первый компонент, выделенный в составе мужской
выборки из могильника Изюк-I, наибольшее сходство обнаруживает с группами русских
Пензы, Пскова и севера России, второй компонент также тяготеет к перечисленным группам
русских, однако обнаруживает некоторое сходство с финноязычными группами Приуралья
(коми-зыряне, коми-пермяки), карелами.

— —
V ... i-- - - 1.. ........ . ... г “ " ц- - ■ Г ------------ 1--- ----------- 1----------------
' Q.
О
Н

' “ •
Коми-зыряне

Изюк, компонент 2
- •
в • •
Изюк, компонент 1 Карелы Русские, Томск

•Русские, Пенза * „
" 1 Коми-пермяки '

Русские, Псков • п с ..
’ русские, Петербург Мордва
^Русские, север-. % Русскт Тула
Русские, Кострома • Руссш^ Новгород
„ _ Русские, Казань «
• Руцкие, Тверь «Русские, Архангельск Тюменские татары ■
Русские, центр о
Русские, Москва \ ©Русские, Витебск
Руские, Смоленск Русские, запад

Русские, Симбирск

Башкиры
W
Вектор 1
2 1 .6 2 2 .0 . 2 2 ,5 2 3 ,0 2 3 ,5 2 4 ,0 2 4 ,5 2 5 ,0 2 5 ,5 2 6 .0

Рис. К5. Расположение мужских серий в корреляционном поле I и II канонических векторов

254
 В женской совокупности (рис. 86) первый морфологический компонент наиболее бли­
зок к русским Казани, а также коми-пермяками, второй компонент тяготеет к группам рус­
ских Смоленска, Казани, Тулы и в меньшей степени к финноязычным популяциям.
Таким образом, проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что антропологи­
ческий тип мужской выборки из могильника Изкж-1 состоит из компонентов, которые в сво­
ем генезисе могут быть связаны, в первом случае, с русским населением северной и цент­
ральной части России, а во втором - с финноязычными популяциями Приуралья. Антропо­
логический состав женской выборки более многосложен и, по-видимому, основан на компо­
нентах, присутствующих в мужской части серии. Однако влияние финноязычных популя­
ций Восточной Европы на антропологический тип женской выборки прослеживается ярче.

----г------------—1-------------- ----------------1---------------1---------------
_
g- ©Русские, Петербург
i—
(D
СО

Русские, Москва «

русские, Симбирск
Русские. Кострома Русские, север
- ' • *

Русские, центр
Тюменские татары
•
Русские, Псков Башкиры
. #
Карелы • -

Русские, Новгород Русские, Архангельск Русские, Томск

Русские, Тверь* • •

_ Русские. Витебск.
• Мордва в_ Коми-зыряне
пми ™ РрУССКИе' ТуЛЭ

Русские, Запад
^Русские, Смоленск

Русские, Пенза# Русские, Казань*

*Изюк, компонент 2

#Изюк, компонент 1

Коми-пермяки^
Вектор I
1 6 .5 1 7 ,0 1 7 ,5 1 8 .0 1 8 ,5 1 9 ,0 1 9 ,5 2 0 ,0 2 0 .5 2 1 ,0 2 1 ,5

Рис. 86. Расположение женских серий в корреляционном поле I и II канонических векторов

255
 Таблица 11
Средние размеры черепов из могильника Изюк I

Номер признака по Мартину Мужские черепа Женские черепа

А" п S M in-max X N S Min-max
2 п
1 J 4 5 6 7 8 9
1. Продольный диаметр 180.6 39 5.9 170-194 175,2 35 5,6 163-184
8. Поперечный диаметр 141,4 34 4,6 134-146 137,6 34 4,7 129-146
17. Высотный диаметр (ba-b) 137,0 38 3,9 128-143 132,4 32 5,2 122-143
20. Высотный диаметр (ро-Ь) 116,0 27 4,5 106-125 113,6 26 4.0' 107-121
8:1. Черепной указатель 78,8 34 5,0 70,8-94,3 78,5 34 3,6 71,2-84,8
17:1. Высотно-продольный
указатель 75,7 33 2,9 69,8-82,4 75,4 32 з,з 63,3-81,9
17:8. Высотно-поперечный
указатель 97,2 34 3,5 86,7-102.2 96.1 32 3.9 87,9-103,6
->-о
5. Длина основания черепа 101.9 JJ 3,9 95-110 101,2 32 6.1 87-107
п, *у
11. Ш ирина основания черепа 123.5 JJ 5,5 95-110 119,8 31 4,3 109-131
9. Наименьшая ширина лба ■ 95,6 34 5.4 87-107 91,6 35 5,2 72,8-101,9
10. Наибольшая ширина лба 120,5 34 6,5 102-133 117,5 34 6,8 108-132
9:8.-Побно-поперечпый указатель 68,1 34 6,5 54,2-97,1 67,7 33 5,8 55,4-93,1
9 : 10.Лобный указатель 79,2 34 3,6 75.4-87,5 78,9 34 3,4 73-85
2 9 Л об н ая хорда 113,2 34 3,4 105,1 19 108,9 33 4,1 1 1,9-24,6
Sub Nf3 .Высота изгиба лба 34 ■"1
24,7 3,4 16,4-30,3 23,7 J J 2,6 17,4-29.6
Sub N (1 :29 Указатель
выпуклости лба 20,2 34 2,2 16.1-24,7 21,6 33 2,2 15,5-26.4
32.Угол профиля лба от п 80,7 30 4,5 73-89 81.5 29 3,9 74,0-90.0
ОМ/РН.Угол профиля лба от g 73,4 30 4,5 73-87 76.4 29 5,0 65-87
Рельеф надпереносья (1-6) 3,2 39 - - 2,4 28 - -
12.Ш ирина затылка 1 10,0 34 6,9 94-135 108,1 32 5,7 99-125
Наружный затылочный бугор (0-5) 2,4 38 - 2.2 . 27 - -
Сосцевидный отросток (1-3) 2,6 39 - 2.2 27 - -
Форма черепа (norma vertiealis) - -
Ovoides - 76,9% - 97,2% -
Spenoides - 23,1% - 2,8% -
40. Длина основания лица 89,1 30 4,3 88-1.04 96,4 28 5,2 84-104
40:5.Указатель выступания лица 97,9 30 8,4 89,3-129,2 95,1 28 5,9 73,5-104,2
4 3 .Верхняя ширина лица 105,5 33 3,6 98-114 102,0 28 3,4 84-110
46.Средня я ширина лица 97,1 31 4,5 88-106 оJ оJ 3,7 84-99
92,5
45. Скуловой диаметр 133,6 32 5,0 122-142 128,0 о 4,3 84-104
45:8.Поперечный \

фацо-церебральный указатель 95,6 32 6,2 86,7-124,4 92,8 32 3,3'* 85,5-100

256
 'У
1 2 J 4 j 5 6 7 8 9
9:45;Лобно-скуловой указатель 72,1 32 5,7 63,7-94,8 72,4 33 3,8 65,6-82,5
48. Верхняя высота лица 72,5 31 4,5 65-82 68,9 33 3,6 62-76
47. Полная высота лица 121,0 29 4,6 113-13 1 114,3 30 6,0 | 102-129
48:17. Всрика.:Ь!1ый
фаио-церебральный указатель 53,2 31 8,4 89,3-129,: 52,2 29 5,9 46,8-58
48:45. Верхний лицевой указатель 54,1 32 5,7 63,7-94,8 53,8 31 2,6 49,6-61,4
47:45. Общий лицевой указатель 90,3 29 4,5 84.3-101.6 89.2 29 5,7 76,5-104,9
т "Ч
72. Общий лицевой угол 83.9 30 2,5 79-89 84,7 26 75-90
73. Средний лицевой угол 84.7 30 2,8 80-90 86,8 26 3.0 80-93
74.Угол альвеолярной части 77,9 30 8,2 46,1-86.3 79,2 26 4,8 61,5-86.6
77. 1!азомалярный угол 139,5 29 4,6 129,5-148.1 137,2 31 5,7 119.8-145,7
■с Zm '. Зигомаксилляриый угол 126,4 29 4,9 113,5-136,7 129,8 30 5,3 69,7-90,0
51. Ш ирина орбиты (от mf) 42,0 3! 5,2 35-46 42,1 35 2,0 38-49
5 la. Ш ирина орбиты (от d) 39,1 31 1.0 38-42 38.3 32 1,2 35-41
52. Высота орбиты 34,1 31 2,4 27-40 33,8 34 1,8 30-36
52:51.Орбитный указатель (от mf) 80,4 31 4,9 113,7-136,7 80,4 34 5,0 69,7-90,0
52:5 la .Орбитный указатель (от d) 88,4 31 5,5 78,5-100 88.0 32 5,1 78,9-97,1
55. Высота носа 52,2 31 2,5 48-58 49,2 34 4,3 29-55
54. Ш ирина носа 25,0 31 2,2 22-30 24,7 35 2,8 20-36
54:55. N о севой у казате. iь 47.9 31 4,0 4 1,0-56,6 51.0 34 6.1 44,0-73,0
Нижний край грушевидного - ”
отверстия
A nth гор in а - 59,5% - 71,5% -
Infantilis - 40,5% - 28,5% -
Передне-носовая ость (1-5) 2,8 28 - - 2,4 27 - -
75 (Г). Угол выступания носа 35.1 31 6,8 21-46 25,7 29 4,9 16-38
SC.Симотическая ширина 9,1 31 1,9 5,8-12,8 9,4 34 1,9 5,4-14
SS. Симотическая вь!сота 4,5 31 1.0 2.6-6.8 3,7 34 1.1 2-5.8
SS:SC, Симо '1 ичсский указатель 51.3 31 9.8 29,7-96,9 40.5 34 9,7 26.0-78,5
М С .(5 0). М акс ил; iо-фронта. iь пая
ширина 18.3 31 2.6 12.8-23 17,6 33 1,4 45,2-21,0
DC. Д акриальная ширина 22,3 31 2,2 18-28,2 21.5 33 2.2 14,6-26,2
DS. Дакриальная высока 12,3 31 1,9 9-19,2 1U 33 1,3 9,0-15,0
'Ч
D S :D C .Д акриал ь ный у казател ь 56.8 31 9,9 39,4-97,9 51,5 J J 7,2 40,0-65,5
62.Длина неба до sta 46.0 26 2,4 41-51 43.9 31 2,5 39-48
63.Ш ирина 1 неба 39,6 16 3,1 35-46 40,0 17 3,5 34-46
63:62.Небный указатель до sta 85.1 16 6,6 74,4-95,3 90,5 7,1 77,2-102,3
17

257
 О
1 2 4 5 6 7 8 9
68(1).Д лина нижней челюсти
от мыщелков 107,4 31 8,5 72-128 103,3 36 5,4 86-115
68. Д лина нижней челюсти
от углов 79,8 31 9,8 6 2 -1 15 77,5 36 7.5 63-113
65.М ыщелковая ширина 121,3 28 4,8 113-140 117,0 36 5,3 107-110
66.Угловая ширина 106,8 30 6,9 93-120 98,9 34 5,5 88-110
70.Высота ветви 63,7 31 6,5 55-72 60,5 36 6,2 49-87
71 а.Наименьш ая ш ирина ветви 33,2 40 2,6 28-39 32.4 36 3.S 21-38
6 7.Передняя ш ирина нижней
челюсти 46,6 32 2,5 43-52 45,8 2,4 42-51
69.Высота симфиза 34,8 26 1,6 31-38 33,0 22 2.4 30-39
69(1).В ысота тела нижней
челюсти 33,6 32 3,1 24-40 31,1 27 2,3 26-36
69(3).Толщина тела нижней
челюсти 12,1 34 1,2 10-16 11,5 35 1,5 8-14
■~i о
79.Угол ветви нижней челюсти 1 19,0 31 9,9 89-132 120,1 J J 5.0 112-136
С' Угол выступания подбородка 65,7 25 9,3 45-81 65,2 26 8,8 50-84

Таблица 12
УЛС, ПФЦ, УДМЭ черепов и t могильника Изюк I

П оказатель Пол Вся серия К ом п онент К о м п о н ен т

1 11
УЛС с? 9,7 23.5 12,79
* 20,5 22,4 22,5
ПФЦ с? 90,9 90,25 90,77
* 91,8 9 1,5 90,5
У ДМ Э с? -9,8 5,82 7,26
* 6,7 7,62 2,32
 Таблица 13
Величины факторных нагрузок

I главная II главная
Номер признака по М артину компонента компонента

S * в *
17. Высотный диаметр 0,514 0,319 -0,376 0,126
45. Скуловой диаметр 0,456 0,552 -0,330 0,152
48. Верхняя высота лица 0,478 0,917 0,302 0,065
5 !. Ширина орбиты 0,185 0,699 0,010 -0,104
52. Высота орбиты 0,101 0,630 0,244 0,168
55. Высота носа 0,510 0,500 0,219 -0,063
54. Ширина носа 0,790 0,130 -0,106 0,669
SS. Симотическая высота 0,026 -0,016 0,569 -0,681
DC. Дакриальная ширина 0728 0,277 -0,114 0,122
DS. Дакриальная высота -0,046 -0,170 0,842 -0,691
8:1. Черепной указатель 0,243 0,306 0,320 -0,454
77. Назомалярный угол -0,167 0,190 -0,685 0,579
<Zm'. Зигомаксиллярпый угол 0,167 -0,457 -0,743 0,748
72. Общий лицевой угол 0,194 0,491 0,397 0,053
75 ( 1). Угол выступания носа -0,453 -0,433 0,507 -0,656

259
 Таблица 14
Средние размеры морфологических комплексов, выделенных в составе могильника Ш ю к I

Номер признака по Мартину Мужские черепа Женские черепа

Комплекс Комплекс Комплекс j Комплекс
I II 1 II
(14 чер.) (11 чер.) (12 чер.) (9 чер.)
1. Продольный диаметр 177.1 180,! 173,1 177,4
8. Поперечный диаметр 141.0 142,0 ! 34.5 139.9
17. Высотный диаметр 135,6 137,9 131,2 134.2
5. Длина основания черепа 101,0 98,0 98,9
-____ 102,7
9. Наименьшая ширина лба 93,8 97,9 90,3 93,4
45. Скуловой диаметр 132,1 134,8 125,9 129,3
40 Длина основания лица 94,6 94,2 103,0 93,0
48. Верхняя высота лица 71,5 74,0 67.2 7!,7
55. Высота носа 51,2 53,7 48,8 49,5
54. Ширина носа 23,8 26,7 25,0 24.6
51. Ширина орбиты 40.9 43,2 41.2 43,5
52. Высота орбиты 33,9 34,2 33,0 34,0
SS. Симотическая высота 4,44 4,68 3,7 3,4
DC. Дакриальная ширина 21.43 23,9 21,7 21.6
DS. Дакриальная высота 12.45 12,9 10,7 10,9
32.Угол профиля лба 79.1 84.0 82,0 84.0
72. Общий лицевой угол 83.7 84,5 83,5 86.5
75 (1). Угол выступания носа 38,0 34,5 25,8 24,7
77, Назомалярный угол 139.5 137,9 137,4 137,1
<Zm'. Зигомаксиллярпый угол 125.2 126.1 130,2 128.4

260
 Таблица 15
Обобщенные коэффициенты Л. Пенрода между серией Изюк 1, выделенными в нем
морфологическими комплексами, и привлекаемыми для сравнения группами

Группа, автор публикации С 2

С? *
Изюк И зю к1 И зю к2 Изюк И зю к1 И зю к2
1 2 J 4 5 6 7
Варабинские татары (Абрамово)
[Ким. 1990] 1,171 1,609 1,331 0,671 0.811 0,699
Тюменские татары
[Багашев, 1993] 1,047 1,418 1.183 0,477 0,679 0.54!
Томские тюрки (Тояггов Городок)
[Дремов, 1991] 0,978 1.374 1,124 0.401 0,506 0.530
Селькупы (Тиски но)
[Багашев, 1999] 1,796 1,327 1,181 0,743 0,856 0.751
Ханты Халас-Погор
[Дебец. 1951] 1,403 1,871 1.703 0,866 0.950 0.951
Карелы
[Алексеев, 1969] 0,540 0.725 0,591 0,762 0,989 0,877
Коми-пермяки
[Алексеев. 1969] 0.400 0,671 0,352 0,345 0,541 0.327
Коми-зыряне
[Хартанович 1991] 0,426 0,666 0.422 0,279 0.416 0,342
Мордва-мокша
[Алексеев, 1969] 0,323 0,535 0,659 0,290 0,452 0.344
Башкиры (Ма вл iото во)
[Юсупов, 1989] 0,576 0.899 0.664 0.334 0,499 0.376
Русские (Симбирск)
[Алексеев, 1969] 0,273 0,444 0.382 0,301 0,766 0.490
Русские (Архангельск)
[Алексеев, 1969] 0,328 0,581 0.321 0,725 0,765 0.684
Русские (Петербург)
[Алексеев, 1969] 0,230 0.396 0,302 0,685 0,745 0.978
Русские (Новгород)
[Алексеев, 1969] 0,694 0,704 0.853 0.598 0,669 0.734
Русские (Псков)
[Алексеев. 1969] 0,254 0.382 0,382 0,633 0,986 1.039

261
 Таблица 1з. Продолж ение

1 2 3 4 5 6 7
Русские (север России)
[Алексеев, 1969] 0,246 0,418 0,289 0,408 0.536 0,532
Русские (Витебск)
[Алексеев, 1969] 0,3! 4 0,526 0,334 0,491 0,714 0,574
Русские (запад России)
[Алексеев, 1969] 0,313 0,531 0,315 0,318 0,494 0,438
Русские (Кострома)
[Алексеев, 1969] 0,269 0,280 0,459 0,892 0,984 1,076
Русские (Смоленск)
[Алексеев, 1969] 0,350 0,571 0,335 0,365 0,421 0,605
Русские (Тверь) '
[Алексеев, [ 969] 0,283 0,393 0,317 0,332 0,448 0,470
Русские (Москва)
[Алексеев, 1969] 0,185 0,312 0,323 0,422 0,657 0,665
Русские (центр России)
[Алексеев, 1969] 0,418 0,498 0,584 0,279 0,411 0,450
Русские (Тула)
[Алексеев, 1969] 0,215 0,401 0,325 0,392 0,625 0,431
Русские (Казань)
[Алексеев, 1969] 0,221 0,340 0,560 0,296 0,341 0,31 i
Русские (Пенза)
[Алексеев, 1969] 0,365 0,568 0,597 0,700 0,685 0,968
Русские (Томск)
[Дремов, ! 998] . 0,336 0,551 0,548 0,330 0,412 0,453

1де: Изюк - Изюк-I в целом, Изюк1 - 1 морфологический комплекс, Изюк2 - II морфоло­

ги че ский комплекс.

262
 Таблица 16
Величины нагрузок па канонические векторы

Номер признака но Мартину Мужские черепа Ж енские черепа

Вектор 1 Вектор II Вектор I Вектор II
1. Г1родол ьны й диаметр 0,09 0,15 0,06 -0,20
8. Поперечный диаметр -0.06 0,17 -0.10 0,33
17. Высотный диаметр -0,11 0.64 -0,06 -0,53
9. Наименьшая ширина лба -0,16 0,11 -0,15 -0,03
45. Скуловой диаметр 0,45 0,37 0.36 0,08
48. Верхняя высота лица 0,05 0,29 0,01 0,17
51. Ширина орбиты 0,12 -0,29 0,20 0,29
52. Высота орбиты 0,03 -0,06 0,13 0,28
77. Назомалярный угол 0,38 -0,06 0,30 0,23
/_ Zm'. Зигомаксиллярный угол 0,51 0,07 0.39 -0,31
DC. Дакриальная ширина 0,05 0,33 -0,02 -0,23
DS. Дакриальная высота -0,23 0.17 -0,38 0,26
SS. Симотическая высота -0,09 -0,06 -0,04 0,26
72. Общий лицевой угол 0,12 0,10 0.22 -0,26
75 (1). Угол выступания носа -0,48 0,14 -0,55 0,03
Собственное значение 27,12 14,65 10,89 4,69
Доля изменчивости, % 37,99 20,53 32,94 14,18
 Таблица 17
Индивидуальные размеры и указатели краниологических находок из могильника Изюк I
№
п/н Погребение № Инв.№ Пол Возраст 1 . 17 20 8:1 17:1
1 2 67-66 Adultus 177 - - . - -
*
2 39 67-75 Adultus - - - - - -
С?
О
л 6 67-89 * Maturus - - - - - -
4 7 67-70 Mat./Sen. 180 140 139 117 77,7 77,2
5 8 67-78 Adultus . - - . - -
*
6 133 67-79 Adultus - - - - - -
*
7 200 67-74 Mat./Sen. - - - - - -
*
8 135 67-21 Adultus 186 143 132 113 76,8 70,9
*
9 79 67-80 Adultus - - - - - -
*
10 148 67-63 Mat/Sen. 171 142 131 113 83,0 76.6
*
11 47 67-57 JuvVAd. 173 129 132 111 74,5 76,3
12 26 67-58 Adultus 176 140 138 - 79,5 78,4
*
13 30 67-61 Juvenis - - - - - -
*
14 46 67-46 Adultus 180 137 132 - 76.1 73,3
*
15 47 67-64 Adultus 170 139 133 107 81,7 78,2
*
16 65 67-37 Juvenis 182 137 138 118 75,2 75,8
С?
17 171 67-40 Maturus 175 138 136 116 78,8 77,7
$
18 78 67-50 Adultus 184 141 130 115 76.6 70,6
19 183 67-76 Adultus 172 141 - - 81.9 -
20 1 67-77 Maturus 170 156 - - 91,7 -
с?
21 123 67-44 Maturus 173 146 140 121 84,3 80,9
22 126 67-48 J uvenis 186 145 141 120 77,9 75,8
*
23 146 67-46 Maturus 180 137 132 - 76.1 73,3
с?
24 152 67-39 Adultus 182 138 133 - 75,8 73,0
25 160 67-86 Maturus 177 134 130 107 75,7 73.4
*
26 166 67-45 Adultus 182 141 143 120 77,4 78.5
в
27 167 67-24 Maturus 183 144 143 121 78.6 78,1
Я
28 173 67-41 Maturus 176 138 134 110 78,4 76.1
в
29 174 67-26 Adultus 184 140 136 112 76.0 73,9
в
30 176 67-28 Maturus 180 138 140 117 76,6 77,7
Ч-
31 177 67-30 Maturus 17! 143 133 - 83,6 77,7
д
32 ! 79 67-56 Juvenis 176 135 131 - 76,7 74,4
*
33 184 67-57 Adultus 181 136 139 - 75,1 76.1
s
34 187 67-53 Juv./Ad. 163 138 128 113 84,6 78.8
*
264
 Таблица 17. Продолжение

№ 20:1 17:8 20:8 5 11 9 10 9:8 9:10 29 Sub. Sub.N ВПИЛ z_ пил

п/п N|J> [->:29
1 - - - - - 88 - - - 111 24,0 21,6 16,4 39,1
2 - - - - - - - - - - - - - -
3 - - - - - - - - - - - - - -
4 65,0 99.2 83.5 108 125 88 115 62.8 76.5 112 18,0 22,8 25.6 35,5
5 - - - - - - - - - - - - - -
6 - - - - - - - - - - - - - -
7 - - - - - 88 - - - - - - - -
8 60,7 92,3 79,0 96 126 88 120 61,5 73.3 116 27,2 23,4 16,0 40,0
9 - - - - - - - - - - - - -
10 66,0 92,2 79,5 102 124 103 120 72,5 85,8 114 25,6 22,4 24,6 28,9
11 64,1 102,3 86,0 95 111 86 108 66,6 76,6 110 24,8 22,6 17,8 35,0
12 - 98,5 - 95 122 92 117 65.1 78,6 119 29,4 24,7 18,2 37,9
13 - - - - - - - - - 111 27,4 24,6 - 27,4
14 - 96,3 - 97 119 97 119 70,8 81,5 109 24.4 22,3 18,2 38,8
15 62,9 95,6 76,9 117 125 91 119 65,4 76,4 109 22,8 20,9 18.8 35,!
16 64.8 100.7 86.1 99 122 92 114 67,1 80.7 114 24,0 21,0 20.4 32,1
17 66,2 98,5 84.0 101 122 95 121 68.8 78,5 113 27,0 23,8 20,0 34,3
18 62,5 92.1 81.5 100 120 96 120 68.0 80.0 111 25,0 22,5 19,8 35,1
19 - - - - - 92 118 65,2 77,9 111 25,0 22,5 17,6 38.1
20 - - - - - 96 127 61,5 75,5 115 16,6 14,3 16,8 41,4
21 69.9 95.8 82.8 106 132 100 125 68.4 80.0 115 22,2 19,3 20,0 36,8
22 64,5 97,2 82,7 104 126 107 131 73,7 81,6 114 29,0 25,4 21,2 36,7
23 - 96,3 - 97 119 97 119 70.8 81,5 109 24.4 22.3 18,2 38,8
24 - 96,3 - 106 129 93 121 67,3 76,8 108 24,2 22.4 15,0 44,2
25 60,4 97,0 79.8 94 119 84 115 62,6 73,0 106 22,0 20,4 19,6 29.9
26 65.9 101.4 85,1 ! 02 ! 26 98 124 69,5 79.0 117 '25,6 21,8 18.0 39,6
27 66,1 99,3 84,0 108 131 91 124 93,1 73,3 113 28,4 25,1 18,0 36,8
28 62,5 97.1 79.7 97 123 90 116 65,2 77,5 116 28.4 24,4 15,4 42,2
29 60,8 97,1 80,0 108 124 96 124 68,5 77,4 117 25,4 21,7 18,6 37,6
30 65,0 101,4 84.7 103 122 94 116 68,1 81.0 109 23,2 21,2 18.0 38,0
31 - 93,0 - • 99 113 105 133 73,4 78,9 115 21.4 18,6 23,0 32,6
32 - 97,0 - 96 120 93 111 68,8 83,7 119 25,0 21,0 20,6 32,2
33 - 102.2 - 108 - 95 116 69.8 81,8 107 21,2 19,8 23,0 28,3
34 69,3 92,7 81.8 98 117 94 117 68,1 80,3 104 24,0 19,0 20,6 32,6
 Таблица 17. Продолжение

№ 32 СМ/ НП 12 т ь СО 9:12 форма 40 40:5 43 46 45 45:8

п/п FH (1-6) (0-5) (1-3) черепа
1 - - - - 2 9
Z. - Ovoid - - 98 93 - -
2 - - - - - - - - - - - - - -
3 - - - - - - - - - - - - - -

4 85 78 л 108 4 3 81.4 Ovoid 103 95,3 103 98 134 95.7

5 - - - - - - - - - - - - - -

6 - - - - - - - - - - - - - -

7 - - . - - - - - - - - - - -

8 80 74 2 109 2 3 80,7 Ovoid 100 104,1 103 too 138 97,1

9 - - - - - - - - - - - - - -
10 77 72 2 123 3 3 93,7 Ovoid 102 100.0 110 91 132 92.9
]1 84 80 2 103 1 2 83.4 Ovoid 95 100.0 97 93 121 93.7
12 - - - - 3 3 - Sphen. - - - - - -
13 - - - - - - - - - - - - - -
14 - - О
3 109 - 2 93,2 Ovoid - - 108 - 122 98,0
15 78 70 3 104 1 1 87,5 Ovoid 86 73,5 103 92 129 92,8
16 80 73 4 114 п
*5 3 80,7 Ovoid 93 93,9 102 94 130 94.8
17 85 75 4 101 2 3 94,0 Sphen. 98 97,0 104 97 134 97,1
18 84 78 2 110 2 2 87,2 Ovoid 97 97,0 107 96 131 92,9
19 - - 2 - 2 2 - Ovoid - - 104 94 129 91.4
20 - - 2 - 2 3 - Ovoid - - 113 100 141 - 90.3
21 76 68 4 111 2 3 90,9 Ovoid 103 97.1 106 96 142 97,2
22 88 80 2 107 л Jп 100,0 Ovoid 103 99,0 114 105 141 97,2
23 - - 3 109 2 2 93,2 Ovoid - - 108 - 122 98,0
24 73 65 4 107 2 2 86,9 Ovoid 102 96,2 108 101 141 102.1
25 79 73 2 103 2 1 81,5 Ovoid 84 89,3 98 92 ' 128 95,5
26 89 71 4 109 2 3 89,9 Sphen. 96,0 106 101 137 97.1
27 90 84 J 111 3 3 81,9 Ovoid 99 91.6 105 95 137 95,1
о
28 79 73 J 102 3 3 88,2 Sphen. 96 98.9 104 f 06 135 97,8
29 75 69 4 4 о
86,4 Ovoid
0->
L/t

ill 103 108 94 133 95,0

О

30 79 74 2 113 I 3 83,1 Ovoid 101 98,0 108 98 133 96,3

31 76 72 94 2 3 111,7 Ovoid 93 93,9 110 94 128 89.5
32 82 81 2 109 2 2 85,3 Ovoid 91 94,7 100 91 124 91,8
33 79 70 4 111 2 3 85,5 Ovoid 104 96,2 107 98 134 98.5
34 85 81 2 109 1 2 86,3 Ovoid 95 96,9 98 84 123 89,1

266
 Таблица 1 7. Продолжение

№ 9:45 48 48:17 48:45 47:45 72 73 74 43(1) ВН 77 з м ш | ВС

н/п 47
1 - 68 ПО - - - - - - - - - -
2 - - - - ■■ - - - - - - - - -
3 - - - - - - - - - - - - - -
4 65,5 70 114 50,3 52,2 85 85 87 77.8 94 17,0 140.0 97 23.0
5 - - - - - - - - - - - - - -
6 - - - - - - - - - - - - - -
7 - - - - - - - - - - - - - -
8 63.7 72 120 54,5 52.1 86.9 81 81 78,4 96 15,0 145,2 101 29.0
9 - - - - - - - - - - - - - -
10 78.0 76 125 58.0 57,5 94.6 90 93 81,5 100 23,2 130,2 93 22,4
11 71.0 62 106 46.9 51,2 87.6 80 82 73,9 90 16,8 139,0 91 20.8
12 - - - - - - - - - - - - - -
13 - - - - - - - - - - - - - -
14 79,5 - - - - * - - - 100 15,2 146,8 - -
15 70.5 68 116 51,1 52,7 89,9 88 90 82,1 96 18,9 137,0 94 21,6
16 70.7 70 124 50.7 53,8 95,3 87 86 84,1 99 20,0 135,9 93 24,2
17 70.8 69 119 50.7 51,4 88.8 83 84 80,4 97 16,8 141,7 101 22,4
18 73.2 71 115 54.6 54,1 87,7 85 85 81,6 100 19,4 137,5 93 23,4
19 71.3 65 107 - 50.3 82,4 - ' - - 100 17,4 141,6 94 19,0
20 68.0 78 122 - 55,3 86,5 - - - 105 15,0 148,1 102 20,2
2! 70.4 73 121 51,1 51.4 85,2 84 87 75,6 97 18,9 137.4 98 25,2
75.8 71 119 50,3 50,3 84,3 81 83 74,2 104 19,2 139.4 106 25,4
23 79,5 - - - - - - - 100 15,2 145,8 - -
‘ '
24 65.9 75 123 56,3 53,1 87,2 82 83 79.0 101 16,8 143,1 103 25,0
25 65.6 66 ПО 50.7 5!,5 85,9 86 88 78,4 91 14,0 145.7 92 19,8
26 71.5 82 131 57,3 59.0 95,6 83 85 77,5 99 14,2 147,9 101 25,0
27 66.4 74 117 51.7 54,0 85,4 89 90 86,5 95 18,0 138,4 93 23,2
28 66,6 70 119 52,2 51,8 88,1 80 8! 76,6 95 15,4 144,0 106 31,2
29 72.1 71 118 52,2 53,3 88,7 85 85 84,6 101 20,0 136,7 92 24,6
30 70.6 74 122 52,8 52,8 91,7 79 80 75,9 102 17,8 141,5 97 54,4
31 82.0 77 - 57,8 60,1 - 89 89 86,3 101 21,4 134,0 . 94 25,6
32 75.0 69 116 | 52.6 55,6 93,5 87 89 81,4 95 20,4 133.5 94 22,6
л 95,5 85 87 78,1 101 18,6 139.5 98 25,0
70.8 76 128 54.6 56,7
34 76.4 63 106 49.2 51,2 86,1 85 88 77,2 94 27,0 130.8 83 19,0

267
 Таблица 17. Продолжение

№ J_zm' 51 51а 52 52:51 52:51 55 54 54:55 н кго ГГНО 75

п/п а (1-5)
1 - 41 37 35 85,3 94,5 48 27 56,2 Ant. 2 -

2 - - - - - - - - - - - -

•>
- - - - - - - - - - - -

4 129,2 41 38 32 »
78,0 84,2 53 23 43,3 Inf. 4 45
5 - - - - - - - - - - - -

6 - - - - - - - - - - - -

7 - - - - - - - - - - - -

8 120,2 41 38 31 75,6 81,5 50 23 46,0 Inf. 2 44

9 - - - - - - - - - - - -

10 122,4 45 40 35 77,7 87,5 55 26 47,2 Inf. 3 68

11 130,8 38 36 30 78.9 83,3 45 24 53.3 Ant. 2 43
12 - - - - - - - - - - 4 -

13 * - - . - - - - - - - - -

14 - - - - - - - - - - - -

15 130,6 42 37 35 83,3 94,5 49 25 51,0 Inf. 2 69

16 125,0 43 39 Л *4
76,7 84,6 50 23 46,0 Ant. 3 44
17 132,1 . 43 39 34 79,0 87,1 48 24 50,4 Ant. 3 44
18 126,5 45 40 32 71,1 80,0 53 26 49,0 Ant. 3 59
19 135,9 43 40 36 83,7 90,0 49 22 44,8 Ant. 2 -
20 136,7 44 42 35 79,5 83,3 52 24 46,1 Inf. 2 -
21 125,5 43 39 36 83,7 92,3 52 29 55,7 Inf. 4 50
22 128,7 44 4° 34 77,2 85,0 52 28 52,8 Inf. 4 54
23 - - - - - - - - - - - -

24 128,2 45 40 36 80,0 90,0 54 23 42,5 Ant О

41
25 133,4 40 37 35 87,5 94,5 50 25 50,0 Inf. 2 64
26 127,3 43 40 37 86,0 92,5 58 25 43,1 Inf. 4 59
27 126.9 43 39 35 81,3 89,7 51 26 50,9 Ant 3 60
28 119,0 42 38 34 80,9 89,4 22 52 42,3 Inf. 3 46
29 123,7 44 39 75,0 84.6 50 23 46,0 Inf. 3 43
30 126,9 43 39 35 81,3 89,7 54 26 48,1 Ant 4 40
31 122,8 46 40 38 82,6 95,0 54 26 48,1 Ant J 46
л 1'
32 128,6 41 38 JJ 80,4 86,8 49 25 51,0 Ant •*3
J 59
33 125,9 43 40 35 81,3 87,5 57 29 50,8 Ant n
3 60
34 ! 2 0 .2 41 39 32 78,0 82,0 44 23 52,2 Ant 2 56

268
 Таблица 17. Продолжение
№ 75(1) SC SS SS:SC S 50 DC DS DS:DC ^D 62
п/п
I 24 8,0 3,4 42,5 99,2 15,4 19,6 10,8 55,1 68,1 44
2 - - - - - - - - - ■ - -
'Л - - - - - - - - - - 45
4 40 9,0 4,0 44,4 96.7 16,0 19,0 10,4 54,7 84,8 45
5 - - - - - - - - - - -
6 - - - - - - - - - - -
7 - - - -
8 37 9,0 5,2 57,7 81,7 15,0 21,0 13,8 65,7 74,9 49
9 - - - - - - - - - - -
10 22 14,0 5,2 37,1 106,7 18 22,8 12,4 54,3 85,1 41
11 37 9,8 4,0 10,8 101,5 18,0 22,2 1.2,0 54,0 85,5 46
12 - - - - - - - - - _
45
13 - 13,0 5,0 38,4 104,8 - _ - - - -
14 - - - - - - - - - - -
15 19 11,0 3,0 27,2 122,7 18,0 24,0 10,8 45,0 96,0 42
16 43 8,6 4,0 46,5 94,1 18,6 21,4 13,2 61,6 78,0 47
17 39 7,2 3,4 47,2 93,2 19,2 22,0 11,0 50,0 90,0 -
1.8 26 7,0 4,0 57,1 82,3 17,0 23,0 10,6 46,0 94,6 46
19 21 6,5 3,2 49,2 90,8 17,0 19,4 10,0 51,5 88,2 44
20 21 5,8- 4,6 73,3 64,4 19,0 21,6 11,6 53,7 85,9 49
21 34 8,2 3,4 41,4 100,6 17,6 22,0 14,0 63,6 76,3 51
22 27 10,0 4,0 40,0 102,6 22,6 28,2 11,6 41,1 101,1 46
23 - - - - - - - - - - -
24 3! 5,8 2,6 44,8 96,2 17,2 20,0 10,0 50,0 90,0 46
25 22 11,2 3,6 32,1 114,5 16,6 20,4 10,0 49,0 91,1 42
26 24 9,0 4,0 44,4 . 96,7 18,0 22,8 9,0 39,4 103,4 45
27 29 5,4 2,2 40,7 101,6 17,0 20,2 10,8 53,4 86,1 48
28 34 11,4 5,0 43.8 97,4 16,0 20,0 12,2 61,0 78,6 44
29 43 8,2 6,0 73,! 68,6 18,2 22,8 15,4 67,5 73,0 51
30 39 12,8 6,2 48,4 91,8 19,2 26,0 13,0 50,0 90,0 46
31 43 6,0 5,8 96,6 54,6 16,2 24,0 14,2 59,! 80,4 47
32 28 10,0 4,6 46,0 94.7 16,0 20,9 12,2 58,3 81,1 45
Ло
J J 25 7,4 3,0 40,5 101,9 19,0 23,0 11,4 49,5 90,5 -

34 29 10,0 4,0 40,0 102,6 17,4 21,0 12,2 58.0 81,4 43

269
 Таблица 17. Продолжение

№ 63 63:62 68(1) 68 65 66 70 71а 67 69 69(3) 79 лС '

п/п
1 34 77.2 106 77 112 100 56 35 46 31 10 119 -
2 - - 104 71 140 119 57 32 44 35 12 124 68
п - - 113 86 N5 103 62 31 43 - 9 123 -
4 - - 103 7! 123 113 71 32 48 32 14 115 74
5 - - 101 76 - 101 57 33 43 - 12 119 -
6 - - - - - - - 32 - - 13 - -
7 - - - - - - - - - - - -
8 41 83,6 110 75 - 116 62 34 48 36 11 125 70
9 - - - - - - - по
JJ - - • 13 - -
10 - - 108 74 118 106 62 34 48 - 13 123 54
I! 40 86,9 102 77 107 88 56 ло
JJ 45 31 11 ПО 65
12 35 77,7 108 68 121 107 61 30 44 37 11 - -
13 - - - - - - - - - - - - -
14 - _ - - - - - 35 47 36 13 - 53
15 43 102.3 104 75 - 102 62 36 45 35 11 125 75
16 37 78,7 102 72 115 102 63 32 46 36 11 121 77
17 - - 102 78 120 107 67 36 50 36 11 115 72
18 46 100,0 104 82 123 97 64 35 47 32 11 М2 60
19 37 84,0 103 78 - - 62 36 50 31 14 123 75
20 46 93.8 107 72 122 - 64 - 45 - 12 i 25 75
21 - - 103 81 126 111 64 35 49 36 11 113 72
22 4! 89,1 113 82 124 105 68 36 52 37 15 117 53
23 - - - - - - - - 47 36 13 - -
24 43 93,4 102 84 124 111 62 35 49 35 11 122 51
25 - - 10! 77 114 109 61 38 43 29 13 115 75
26 36 80,0 115 81 125 111 63 35 45 - 13 128 -
27 - - 103 82 135 1 to 57 35 46 34 13 113 67
28 - - 111 76 121 111 67 оJJо 48 - 11 124 -
29 41 80,3 113 77 120 98 56 30 43 35 10 132 67
30 - - 109 78 119 116 65 37 45 35 11 121 76
31 - - - - - - - - - - - - -
32 42 93,3 99 74 117 95 61 29 44 32 10 118 71
33 - - 110 77 ! 17 104 69 29 48 - 13 123 -
34 38 88,3 98 72 115 90 61 30 44 31 10 120 60

270
 Таблица № 17. Продолжение

№
п/п Погребение № Инв.№ Пол Возраст 1 8 17 20 8:1 17:1
35 149 67-52 * Adultus 183 137 140 120 74,8 76,5
36 192 67-36 * Maturus 181 129 - 114 71,2 -
37 196 67-35 * Adultus 183 145 128 113 79,2 69,9
38 197 67-55 $ Maturus 180 141 137 112 78,3 46,1
39 201 67-54 ■ijL Adultus 176 S46 131 113 82,9 74,4
40 202 67-51 * Juvenis 167 140 129 109 83,8 77,2
41 203 67-49 Maturus 177 143 141 12! 80,7 79,6
42 194 67-69 * Maturus 184 135 137 113 73,3 74,4
43 223 67.83 с? Maturus 181 143 137 125 79,0 75,6
44 224 67-84 * Juvenis 177 133 131 118 75,1 74,0
45 228 67-85 * Juvenis - - - - - -
46 257 67-93 Maturus 166 138 123 107 83,1 74,0
47 260 67-92 £ Maturus 165 132 126 107 80,0 76,3
48 43 67-1 б1 Maturus 187 145 142 122 77,5 75,9
49 4 67-2 *
Adultus 174 141 133 112 82,4 77,7
50 15 67-4 * Adultus 172 136 141 118 79,0 81,9
51 18 67-5 * Maturus 169 135 137 113 79,8 81,0
52 153 67-6 у Maturus 178 135 134 106 75,8 75,2
53 29 67-7 Maturus 171 151 131 114 88,3 76,6
й
54 207 67-8 $ Maturus S81 149 142 120 82,3 78,4
55 40 67-9 Ч- Maturus 169 136 129 110 80,4 74,5
56 71 67-10 Adultus 172 137 133 112 79,6 77,3
57 65 67-1! j Juvenis 171 135 130 n o 78,9 76,0
58 73 67-12 Senilis 181 S41 139 118 77,9 75,7
59 51 67-13 б' Adultus 189 134 132 110 70,8 69,8
60 62 67-14 <?
Maturus 171 140 141 120 81,8 82,4
61 85 67-15 Adultus 182 137 132 113 75,2 72,5
62 220 67-16 *
Adultus 187 141 139 114 75,4 74,3
63 185 67-17 <?•
Maturus 175 142 133 116 81,1 76,0
64 162 67-23 Maturus 182 133 131 - 73,0 71,9
■<£
65 27 67-27 * Maturus 182 141 139 - 77,4 76,3
66 61 67-29 Maturus 181 141 137 112 77,9 75,6
£
67 154 67-31 б' Juvenis 180 147 143 - 81,6 79.4

271
 Таблица 17. Продолжение

№ 20:1 17:8 I20:8 5 11 9 10 9:8 9:10 29 Sub. Sub.N ВПИЛ ^ пил

п/п щ [3:29
35 65,5 102.1 87,5 103 119 99 120 72,2 82,5 117 27,8 23,7 24,0 128,2
36 62,9 - 88.3 - 123 92 ПО 71,3 83,6 109 23,0 21,1 18,8 135,5
37 61.7 88,2 77,9 99 119 91 102 62,7 89,2 114 23,2 20,3 20.0 132,5
38 62,2 97,1 79,4 98 120 93 123 65,9 75,6 114 30,2 26.4 17,6 138,0
39 64.2 89.8 77.3 103 121 98 12! 67,1 80,9 ИЗ 26,8 22.0 21,6 132,4
40 65,2 92,1 77.8 94 121 95 116 67,8 81,8 109 25,2 23,1 19,4 135,5
41 68,3 98,6 84,6 103 121 92 126 64,3 73,0 108 23.6 21.8 15.0 143,8
42 61.4 101,4 83,7 107 126 91 112 67,0 81,2 118 25,8 21,8 18,6 135,5
43 69,0 95.8 87.4 100 109 98 120 68,5 81,6 111 27,0 24.3 - -
44 66.6 98.4 75,4 106 118 88 114 66.1 77.1 108 23.0 21.2 16,8 138,2
45 - - - - - - - - - - - - - -
46 64.4 89.1 77,5 92 120 94 118 68,1 79,6 106 26,2 24,7 19,4 135,0
47 64.8 95,4 81,0 95 115 90 117 68.1 76,9 104 26,8 25.7 15,4 142,2
48 65.2 97,9 94,1 106 123 101 125 69,6 80,8 108 19,4 17.9 22,8 131,4
49 65.4 94.3 79,3 101 116 96 121 68.0 79,3 114 26.2 22,9 23.8 127,2
50 68.6 103.6 86.7 101 121 92 115 67,6 80,0 111 24.6 22,1 18.8 135.5
51 66.8 101.4 83,7 97 118 88 ПО 65,1 80,0 107 20.4 19,0 11,9 149,7
52 59.2 99,2 78,5 100 114 87 113 64,4 76,9 105 20,6 19,6 15,0 141,9
53 66.6 86.7 75.4 99 121 97 129 54,2 75,1 108 16,4 15.1 17,4 140,5
54 66,2 95,3 80,5 110 131 93 124 62,4 75.0 113 22,8 20,1 17,2 139,4
55 65.0 92.6 80.8 97 117 87 111 63,9 78,3 106 20.0 18.8 16.4 138,6
56 65.1 97,0 81,7 110 118 88 116 64.2 75.8 - - - 15.8 140,4
57 64.3 96,2 81,4 95 109 91 108 67,4 84,2 106 26,8 25.2 17.4 138,1
58 65.1 98,5 83,6 101 117 104 122 73,7 85,2 112 29.6 26.4 18,0 141.8
59 58.2 98,5 82,0 102 122 100 117 74.6 85.4 113 28.0 24.7 22,8 130,9
60 70.1 100,7 85.7 103 125 96 108 68,5 88,8 112 22,0 19,6 18.8 137,2
61 62.0 96.3 82,4 105 117 91 112 81.2 81,2 107 22.2 20,7 21.4 129.6
62 60.9 98,5 80,8 102 130 100 123 70,9 81,3 116 28.8 24.8 21,4 133,6
63 66.2 93,6 81.6 103 121 94 123 66,1 76,4 106 21.4 20,1 19.2 135,5
64 - 98,4 - 105 120 89 116 66.9 76.7 106 19,2 18.1 17.0 138,1
65 - 98,5 - 105 126 100 122 70,9 81.9 107 25.6 23,9 20.8 134.8
66 61,8 97,1 79,4 106 123 93 121 65,9 76,8 113 25,2 22,3 20,2 133,0
67 - 97.2 - 103 135 94 123 63,9 75.4 115 26,2 22.7 21.2 131.4

21 2
 Таблица 17. Продолжение

№ 32 ■СМ/ НП 12 ИЗБ СО 9:12 форма 40 40:5 43 46 45 45:8

п/п FH (1-6) (0-5) (1-3) черепа
35 83 87 3 104 2 3 95,1 Ovoid 104 100.9 107 99 130 94,8
36 80 74 7 112 1 п 82.1 Ovoid - - 101 93 129 100.0
37 . 74 63 5 104 2 Jо 87,5 Ovoid 93 93.9 99 91 128 88.2
38 83 74 о
J 114 4 2 81,5 Ovoid 88 89.7 98 92 122 124,4
39 79 76 3"5 110 2 3 89,0 Ovoid 104 100,9 107 98 131 89,7
40 81 75 ■
J'у 2 2
100 95,0 Ovoid 98 104,2 101 95 131 93.5
41 82 76 3 114 2 2 80.7 Ovoid 98 95.1 101 93 131 95,1
42 77 72 4 125 2 j 72,8 Ovoid 102 95,3 107 97 125 100,0
43 - - - 109 - - - - - - 105 - - -
44 80 10 JО 101 2 2 87,1 Ovoid 102 96.2 103 95 129 96.9
45 - - - - - - - - - - - - - -
46 81 75 3 106 1 2 88,6 Ovoid 88 95,6 98 84 121 87.6
47 85 82 'У
J 102 О
J 2 88,2 Ovoid - - 96 88 123 93,1
48 77 70 4 124 4 J 81,4 Ovoid 98 92,5 111 98 137 94.4
49 80 72 4 107 'J■’i Л
J 89,7 Ovoid 94 93,0 10! 88 131 92.9
50 84 78 2 116 1 оJ 79.3 Sphen. 93 92.0 98 94 128 94,1
5S S0 74 JО 105 4 J
о 83.8 Ovoid - - 101 86 122 90,3
52 74 70 О
J) 107 2 81,3 Ovoid 94 94,0 101 91 128 94,8
53 85 80 4 119 4 2 85.0 Sphen. 94 94,9 102 103 131 86,7
54 80 73 'У 106 'У
J J 87.7 Ovoid 104 94.5 108 97 141 94.6
55 74 67 4 109 2 2 79,8 Ovoid 96 98,9 102 93 127 93,3
56 84 83 1 106 1 'У 83,0 Ovoid 91
J 82.7 97 90 121 88.3
57 86 84 2 106 1 ? 85,8 Sphen. 89 93.6 104 89 121 89,6
58 90 87 2 102 1 2 101,9 Sphen. 99 98,0 102 92 126 89,3
59 77 70 4 ,109 J Jо 91,7 Ovoid 97 95.0 106 96 132 98,5
60 80 75 4 1! 1 4 J 86.4 Ovoid 102 99.0 103 100 134 95.7
о
61 82 75 109 2 Jт 83,4 Ovoid 103 98,0 102 93 127 92,7
62 84 75 3 107 2 о 93,4 Ovoid 96 94,1 107 106 135 95,7
63 78 74 2 110 2 'JУ 85.4 Ovoid 97 84, i 101 91 131 92.2
64 74 65 5 107 1 Jо 83,1 Ovoid 100 95,2 101 99 127 95,4
65 86 80 0 112 2 оJ 89.2 Sphen. 100 95,2 105 99 133 94,3
66 79 72 4 119 2 78,1 Sphen. 100 94.3 106 101 135 95.7
67 89 84 2 113 2 2 83,1 Ovoid 92 89,3 104 91 134 91.1
 Таблица 17. Продолжение
№ 9:45 48 47 48:17 48:45 ! 47:45 72 73 74 43(1) вн 77 з м ш ВС
ri/u
35 76.1 71 120 50,7 54,6 92,3 79 80 76.1 100 22.0 132,5 98 28,2
36 71.3 68 109 - 52.7 84,4 89 91 82.1 95 18,8 136,8 92 21.0
37 71.0 76 121 59,3 59,3 94,5 85 86 8!.7 95 22.4 129,5 93 20.2
38 76.2 73 Г24 60,5 60,5 101.6 85 86 81.6 92 14,6 144.7 93 24,2
39 74,8 73 123 55,7 55,7 93,8 81 83 75.4 99 18,4 139.2 100 26.4
40 72,5 69 116 53.4 52,6 88.3 75 80 61,5 93 19.4 134.7 98 23.8
41 70.2 67 105 47,5 51,1 80.1 82 83 79.3 - - - - -
42 67.4 73 114 53,2 54.0 84.4 85 87 79.8 101 19.2 138,3 96 22.6
43 - - - - - - - - - - - - - .
44 68,2 73 - 55,7 56.5 - 84 87 75.5 98 16.4 142.9 95 22.6
45 - - - - - - - - - - - - - -
46 77,6 64 105 52,0 52.8 86,7 84 86 76.4 95 18.2 138,0 82 20,0
47 73.1 70 117 55.5 56,9 95.1 80 81 88 14.0 144.6 87 22.0
48 73.7 73 117 51,4 53,2 85,4 85 87 76,6 104 22,0 134.1 97 23,4
49 73.2 74 12? 55.6 56,4 93.1 88 87 85.1 96 19.4 136.9 88 25.0
50 7,1.8 66 115 46.8 51.5 89,8 83 85 77.8 93 16.0 142,0 94 21,8
51 72 Л - - - - - - - - 95 17.0 140,6 - -
52 67.9 65 113 48,5 50.7 88.2 80 81 76.1 93 17.0 140,5 90 24.2
53 74.0 70 113 53.4 53,4 86,2 87 90 76,3 96 16,0 143.1 101 24,8
54 65.6 72 - 50.7 51,0 - 87 87 84.2 103 20.0 137.5 97 23.6
55 68,5 69 ! 12 54,7 54,3 88.1 84 85 8 1.0 96 19,4 135.9 94 24,4
56 72.7 67 113 50,3 55,3 93.3 87 89 80,2 94 16,6 141.0 91 23,0
57 75.2 67 109 51.5 55,3 90.0 84 85 80.8 96 18.0 138.8 84 19.6
58 82.3 68 - 48.9 53,9 - - - - 98 19,0 137,6 98 25.8
59 75.7 73 126 55,3 55.3 95.4 84 85 81.1 - - - - -
60 71.6 69 118 48,9 51.4 88.0 81 80 78,4 96 17,2 140,5 100 27.4
61 7L6 68 119 51.5 53,5 93.7 84 86 77.1 97 21.0 133,1 94 23,6
62 74.0 72 119 51.7 53.3 88.1 86 88 79.1 98 21.0 133.6 105 25.8
63 71,7 75 122 56,3 57,2 93,1 88 89 85.4 97 19,2 136,8 91 24,6
64 70.0 63 112 48.0 49,6 88.1 83 85 76.8 98 28.4 123,6 100 26,8
65 75.1 69 129 49,6 51,8 96,9 87 88 84.2 100 19,0 136,7 98 18,6
66 68.8 70 114 51.0 51.8 84.4 84 85 81.1 102 20.0 137.1 102 25.0
67 70.1 74 123 51,7 55.2 91.7 85 85 83,3 - - -4 - -

274
 Таблица 17, Продолжение
№ z_zm 51 51а 52 52:5 52:51 55 54 54:55 н кго ПНО
п/п 75
а
(1-5)
35 120,1 4Ь 40 36 80.0 90,0 51 25 49,0 Ant, О
3 39
36 136,5 40 37 34 85,0 81,8 51 36 70,5 Ant. 2 73
37 113.9 4J 38 35 81.3 92,1 56 23 41,0 Ant. 4 42
38 125,0 41 39 37 90,2 94,8 53 23 43,3 Ant. 4
37 48
124,3 44 39 36 81,8 92,3 -y
52 27 51,9 Ant. 3 56
40 128,1 41 38 36 87,7 94.8 49 25 51,0 Inf. 2 48
4! 43 39 35 81,3 89,7 47 25 53,1 Ant, 4 57
42 129,5 42 38 о
33 78,5
чсГ
ОС
ос
51 27 52,9 Ant. 2 0
43 “ “ - - -
- - - - - _
44 129,1 42 38 35 83,3 92,1 52 27 51,9 Inf. 2
4^ 64
- “ - - - -------- -
20 - - _
46 127,9 43 38 '33
У
76,7 86,8 49 24 48,9 Ant. 2 65
47 126,3 ЗУ 37 33 84,6 89,1 49 23 46,9 Ant. 3 51
48 128,4 45 41 37 82,2 90,2 57 30 52,6 Ant. 4
49 49
120,7 [44 38 33 80,4 86,8 53 24 45,2 Inf.
50
4 54
130.2 42 38 35 83,3 92,1 46 20 Г 43,4 Inf. Г з 55
з[ 40 36 33 82,5
--------- 91,6 48 22 45,8 Ant. 3
j2 123,4 42 38 32 76,1 84,2 50 24 48,0 Ant. о3
40
5з 127,6 40 38 31 77,5 81,5 53 30 56,6 Ant. 3 62
54 128,1 43 39 '■'»о
33 76,7 84,6 51 25 49,0 Inf. 5 46
5:> 125,4 43 38 31 72,0 81,5 50 23 46,0 Ant. 3 55
30 126,3 39 35 34 87,1 97,1 50 22 44,0 Ant. 3
I) / 57
129,9 43 39 34 79,0 87.1 49 24 48,9 Ant. 2 58
5<S 124,9 44 39 35 79,5 •
89,7 51 25 49,0 Inf. "3
59 44 40 36 81.8 90,0 52 22 42,3 Inf ->
60
3 57
122,5 41 38 34 82,9 89,4 48 24 50,0 Ant. ">
о1
3 40
126,6 43 38 _ 30 69.7 78,9 51 '■>
26 50,9 Inf.
62
3 59
127.6 45 40 34 75,5 85,0 54 27 50,0 Ant. 4
0J 43
123.2 44 41 36 81,8 87,8 52 ->
23 44,2 Ant.
64
3 57
19,8 41 38 31 75,6 81,5 46 22 47,8 Ant. 1
03 45
j>8,4 \2 39 34 80,9 87.1 49 24 48,9 Ant. 'У
00
3 58
27.7 14 39 34 77.2 100,0 50 26 52,0 Ant. 3
67 - 44
15 41 40 88.8 97,5 52 О
25 48.0 Inf. 3 53
 Таблица 17. Продолжение
№ 75(1) SC SS SS:SC z. S 50 DC DS DS:DC 62
п/п
35 40 10.0 4.4 44.0 97.3 19,0 22,0 11,0 50.0 90.0 47
36 16 9.2 2.4 26,0 124,8 18,6 23,0 9,2 40,0 102,6 40
37 23 6,8 5,0 73,5 68.4 12.8 19.6 19,2 97.9 54.0 46
38 37 7,6 4,6 60,5 79,1 14.2 18,0 11.4 63,3 76,5 41
39 25 12,0 3,8 31,6 115,3 18,0 20,0 12,0 60,0 79.6 47
40 27 7,8 3.2 41.0 101.2 18.0 19,0 9,0 47.3 93,0 47
41 25 9,6 4.2 43,7 97.6 19.8 25,0 12.0 48.0 92,3 44
42 25 - - - - 20.0 - - - - 44
43 - - - - - - - - - - .

44 20 9.8 4,2 42,8 98,7 - 23,0 9,8 42.6 99,1 45

45 - - - - - - - - - - 44
46 19 9.2 3.4 36.9 107.0 16.0 24.0 11,4 47,5 92.9 40
47 29 7.4 3.6 48,6 91,5 16.3 17,4 9,6 55.1 84.3 44
48 36 11,0 4,8 43,6 97,7 22.6 23,6 12,0 50.8 89.0 -
49 34 9.4 5,6 59,5 80,8 19.8 21,4 12,6 58.8 80,6 -
50 28 9.4 5,2 55,3 89,2 16,0 20,4 1.3,0 63,7 76,2 45
51 - 8.2 3,8 46.3 94,33 18.0 22,4 11,0 49,1 91,0 -
52 40 7.4 4.2 56.7 82,7 16.4 20.8 12.0 57.6 81.8 -
53 25 9.8 4,0 40,8 101.5 21.0 24.0 11.2 46.6 93.9 43
54 41 11,4 6.8 59,6 79.9 22,0 23,4 14,9 63.2 76.6 -
55 29 9.2 3,4 36,9 107.0 19.6 24,0 10,0 41,6 ! 00.3 40
56 30 8,0 3,4 42.5 99.2 19.0 24,0 10,8 45.0 96,0 40
57 26 9.4 4.0 42.5 99.2 16,0 19,8 10,0 50,5 89,4 42
58 - 8.4 3.0 35.7 108.9 18,8 21.6 13.8 17.6 79,0 -
59 27 10,0 3,6 36.0 108.4 16.4 19.8 11.4 57,5 81.9 46
60 41 11,8 4.8 40,6 101.7 19.8 23,0 П,6 50.4 89.5 45
61 25 9,2 4,3 46,7 93.8 19,0 24,4 12,5 51,2 88,6 45
62 43 11.8 5.0 42.3 99,4 17.0 23,8 12,4 52, i" 87,6 47
63 31 9.2 4,2 45.6 95.2 16.2 20.4 10.6 49,0 87.7 45
64 38 10.2 3.8 37,2 106,6 17.0 2 1.2 12.4 58.4 81.0 -
65 29 6,8 2.0 29.4 i 19,0 18,0 21,6 11.8 54.6 84.9 45
66 40 11,8 5.8 49,1 90,9 21,2 25,2 12.2 48.4 91,8 45
67 32 9.0 5,0 55,5 83.9 16,0 19,6 13,0 66,3 74,0 43
 Таблица 17. Продолжение

№ 63 63:62 68(1) 68 65 66 70 71а 67 69 69(3) 79

п/п
35 35 74.4 117 81 119 ПО 60 33 51 35 И 129 60 ■
36 - - 98 75 124 102 61 32 49 30 10 113 63
37 37 80.4 107 82 121 93 63 33 43 34 13 116 69
38 - - 111 74 120 ПО 64 30 43 3! 12 130 68
39 44 93.6 115 78 116 99 61 32 47 33 13 130 65
40 42 89.3 104 77 115 97 61 36 47 - 14 118 52
41 36 81.8 105 80 116 96 67 36 - - 12 112 -
42 42 95.4 111 84 125 108 57 35 50 35 12 122 55
43 - - - - - - - - - - - - -
44 37 82.2 - - - - - - - - - - .

45 - - - - - - - - - - -■ - -
46 35 87.5 96 7"! ИЗ 94 64 27 41 27 10 127 64
47 - - 110 79 111 99 61 35 47 33 - 122 -
48 - - 107 80 122 ПО 64 35 45 - 11 119 -
49 - - 110 75 120 100 67 28 43 36 12 132 63
50 - - 107 80 ■ 120 95 57 31 44 33 - 120 -
51 - - 103 75 115 106 65 32 46 - - 120 -
52 - - 106 77 122 106 66 31 45 33 12 115 53
53 - - 107 77 116 120 60 36 49 - 13 119 -
54 - - - - - - - - - - - - -
55 - - 104 79 116 95 64 33 48 32 12 118 64
56 39 97.5 105 79 115 88 59 35 42 30 8 110 55
57 - - 105 75 123 102 63 31 45 30 12 123 . 55
58 - - 108 80 118 90 61 32 - - - 118 -
59 39 84,7 115 84 113 93 68 39 44 •“>о 11
33 118 67
60 - - 104 78 123 106 70 39 50 33 12 112 74
61 43 95,5 109 ■ 80 118 96 62 35 42 35 10 119 64
62 40 93.0 111 83 - 105 70 35 48 36 12 115 58
63 - - 104 75 123 96 57 30 49 37 - 119 -
64 - - ПО 86 113 98 66 34 48 - 11 113 -
65 - - 103 72 123 108 67 32 48 34 12 117 73
66 - - 107 76 123 104 65 34 48 - 11 122 -
67 41 95.3 104 62 119 100 61 31 48 34 12 124 67

277
 Таблица 17. Продолжение

№ Погребение № Инв. № Пол Возраст 1 8 17 20 8:1 17:1

п/н
68 54 67-32 * Maturus 177 136 136 116 76,8 76.8
69 28 67-34 * Maturus 190 139 141 116 73,1 74,3
70 114 67-42 * Juvenis 168 135 123 - 80,3 73,2
71 113 67-59 * Maturus 171 130 131 108 76,0 76,6
72 20 67-60 * Adultus 184 138 136 115 75.0 73,9
73 168 67-62 * Maturus 185 140 135 116 75,6 72,9
74 215 67-65 * Maturus 167 141 124 110 84,4 74.2
75 182 67-68 * Maturus 194 140 136 115 72.1 70.1
76 193 67-71 Adultus 174 137 i 26 - 78,7 72,4
77 225 67-88 * Adultus 176 129 j 22 - 73.2 63,3
78 19 67-90 Maturus - - - - - -
*

№ 20:1 17:8 20:8 5 11 9 10 9:8 9:10 29 Sub. Sub.N ВПИЛ 2. пил

n/n 0 Np p:29
68 65.5 100.0 85.2 98 М3 90 117 66,1 76,9 М2 17.4 15.5 16.0 140.8
69 6.1,0 101,4 83,4 102 126 97 126 69,7 76,9 115 25,2 21,9 16.4 142.6
70 - 91,1 - 100 121 99 123 73,3 80.4 100 25.0 25,0 23.2 129.7
71 63.1 100,7 94,7 96 120 93 114 71,5 81,5 107 24,9 23,2 18.6 136,3
72 62,5 98,5 О"l о104 121 88 116 63,7 75,8 111 26,0 23,4 17.8 135.9
73 62,7 96,4 82,8 95 123 96 121 68,5 79,3 119 26,2 22,7 21.0 132.7
74 65.8 87.9 78.0 87 117 88 116 62,4 75,8 106 23.6 22,2 17.4 136.8
75 59,2 97,1 82.1 102 122 93 119 66,4 78,1 111 27,6 24,8 17.2 139,4
76 - 91.9 - 96 123 91 117 66,4 77.7 108 22.6 20.9 18.2 136.3
77 - 94.5 - 103 - 95 - 73,6 - 99 18,8 18,9 20.6 133,1
- - - - - 93 122 - 76,2 - - - - -
1

№ 32 СМ/ НП 12 H i г; CO 9:12 форма 40 40:5 43 46 45 45:8

н/п FH (1-6) «>-5) (1-3) черепа
68 65,5 100,0 85,2 98 113 90 117 66,1 76.9 112 17.4 15,5 16,0 140,8
69 61,0 101.4 83.4 102 126 97 126 69,7 76.9 115 25.2 21.9 16.4 142.6
70 - 91,1 - 100 121 99 123 73,3 80.4 100 25.0 25.0 23,2 129,7
71 63,1 100,7 94,7 96 120 93 114 71,5 81.5 107 24,9 23,2 18,6 136.3
72 62,5 98,5 83,3 104 121 88 116 63,7 75.8 11 1 26.0 23,4 17.8 135.9
73 62,7 96,4 82.8 95 123 96 121 68,5 79.3 119 26,2 22.7 21,0 132,7
74 65.8 87,9 78.0 87 117 88 116 62.4 75.8 106 23,6 22,2 17.4 136.8
75 59,2 97.1 82,1 102 j 22 93 119 66,4 78.1 111 27,6 24,8 17.2 139,4
76 - 9 1.9 - 96 123 91 117 66.4 77.7 108 22.6 20.9 18,2 136,3
77 - 94,5 - 103 - 95 - 73,6 - 99 18.8 18,9 20,6 133.1
78 - - - - - 93 122 - 76.2 - - - - -

278
 Таблица 17. Продолжение
№ 9:45 48 47 ' 48:17 48:45 47:45 72 73 74 43(1) вн 77 змш ВС
н/н
68 73,7 75 128 55,1 61,4 104,9 87 89 82,5 96 18,2 138.4 91 23.0
69 70,2 72 126 57.1 52,1 81.3 85 84 82,6 97 15.4 144.7 88 20.2
70 77,3 - - - - - - - - - - - - -
7! 72,6 67 106 51.1 52,3 85.1 84 85 80,8 97 16.0 143.4 94 18.0
72 67.6 75 121 55,1 57,6 93.0 84 87 74.6 91 16.8 139.4 89 21.4
73 Г 73.2 77 128 57.0 58,7 97.7 84 85 81.8 98 16.4 142.9 96 23.4
74 71.5 67 102 54.0 54.4 82,9 - - - 90 16.0 140.8 89 21.0
75 70,9 67 118 49.2 51,1 90.0 85 88 74,9 101 18.4 139.9 96 19.2
76 70.0 71 122 59,3 54.6 93.8 - - ■- 97 19,6 135,9 94 15.6
77 - 67 106 54.9 - - - - - - - - - -
78 67.8 68 109 - - 76.5 - - - 101 ! 5.8 145.2 99 17,2

№ z_ zm' 51 5 la 52 52:51 52:51 55 54 54:55 НКГО ПНО 75

п/п a (1-5)
68 126.3 49 40 36 81,8 90,0 50 24 48.0 Ant. ")
J 65
69 130,6 44 39 32 72,7 82,0 49 23 45,9 Ant. 4 48
70 - 39 38 - - - - - - - v -
71 138,0 43 39 31 72,0 79.4 49 26 53,0 ^ Ant. 2 65
72 128,6 42 38 33 73,5 86,8 55 25 45,4 Inf. 3 62
73 128,0 42 38 35 83,3 92, 1 51 26 50,9 Ant. 2 46
74 129,4 -*>
40 38 36 90,0 94.7 53 25 47.1 Ant. J -
">
75 136,3 42 39 32 76.! 82.0 50 26 52.0 Ant. J 57
76 143.2 44 39 33 75,0 84,6 47 26 53,3 Ant. 3 -
77 - 43 40 36 83.7 90.0 50 25 50,0 Ant. j -
78 141,6 41 38 35 85,3 92.1 51 28 54,9 Inf. 2 -

75( 1) SC SS SS:SC /- S 50 DC DS DS:DC D 62

п/н
68 92 6.4 2.2 34.3 110.9 17,2 23,4 9,4 40,1 102.4 40
69 37 9,2 3.8 41,9 100,8 15,2 21,0 11,2 41.3 86.3 42
70 - - - - - - - - - - -
71 19 6,8 22 32,3 114,1 15.5 21,2 9,6 45,2 95.6 39
72 22 11,0 4.2 38. i 105.2 18.0 [8.8 9,8 52,1 87,6 47
73 38 9,4 2.8 29,7 118,4 20.8 24,2 11,8 48.7 91.4 45
74 - 10,0 3.4 34.0 111.5 15.2 20,2 10.6 52,4 87.2 -
75 28 6,0 4.4 73,3 68,5 19.2 24,6 10,4 72,2 99.5 50
76 - 10.2 3.4 112,6 17.0 23,0 15.0 65,2 74.9 47
77 28 I 1.2 ‘ 8.8 78.5 64.9 18.0 20,8 10.6 50.9 88.9 47
78 - 11,2 4.2 37.5 106.2 20.0 23,0 10.0 43,4 97,9 -

279
 Таблица 17. Продолжение

№ 63 63:62 68(1) 68 65 66 70 71а 67 69 69(3) 79 /.О

11/н
1 34 77,2 106 77 112 100 56 35 46 31 10 119 -
68 - - 105 73 115 100 50 27 45 39 10 136 65
69 - - 115 90 ! 23 100 66 36 49 35 13 114 63
70 - - 103 75 112 100 55 29 51 - - 126 -
71 - - 97 68 120 98 58 32 43 - - 123 -
72 40 85.1 112 81 115 97 87 32 46 - - 122 -
73 41 91.! 103 73 123 104 67 28 45 - 12 120 -
74
75 43 86.0 107 77 119 102 63 34 47 34 13 119 73
76 - - 91 63 - - 55 - - - - - -
77 43 91,4 - - - - - - - - - - -
78 - - - - - - - 31 - - - - -
79 - - 99 72 122 108 58 32 45 - 11 120 82

Где: ВПИЛ - высота поперечного изгиба лба; / пил -угол поперечного изгиба лба: 1-111 - рельеф
надпереносья (в баллах); НЗБ - степень выраженности наружного затылочного бугра (у баллах);
СО - степень выраженности сосцевидного отростка (в баллах); ВН - высота пазиона над биорби-
тальной шириной; ЗМШ - зигомаксиллярная ширина: ВС - высота субспинале над зигомаксилляр-
пон ширимой; НКГО - форма нижнего края грушевидного отверстия; ПНО - степень выраженнос­
ти передне-носовой ости (в баллах).

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ИПОС СО РАН Институт проблем освоения Севера СО РАН.

МАО Ом ГУ Музей археологии и этнографии Омского государственного университета
им. Ф.М. Достоевского.
СО РАИ Сибирское отделение Российской академии наук.
УРО РАН Уральское отделение Российской академии наук,
ЭАИ этноархеологический источник.
ЗА К этнографо-археологический комплекс.

280
 RESUME

T h e c o m p le x resea rch results o f the R u ssia n p o p u la tio n ’s burial ritual are p resen ted in th e
m o n ograp h o n th e data b a sis o f a r c h a eo lo g y , a n th ro p o lo g y and ethnography. T h e o b je ct o f the
study in v e stig a te d b y the author w a s the rural m id -p re-Irtysh c o m p le x -se ttin g and gra v e yard -
E zuck-1 d atin g b ack to the X V I I-X I X cen tu ries.
E very chapter h a s g o t tw o paragraphs; the first paragraph o f th e first chapter is c a lle d "The
C o m m o n issu e s o f stu d y in g the burial ritual o f the R u ssia n s in Siberia'. T h e se c o n d o n e p resen ts
the h istorio g ra p h ic p u b lica tio n s r e v ie w o n the p re-U rals and W estern S ib eria burial cu sto m .
T h e first paragraph o f the se c o n d chapter is about the m eth o d ica l a sp ects, th e eth n ic g e n e a lo g y
research o f the E zu ck v illa g e r s and the p a leo d em o g ra p h ic o b ser v a tio n s a n a ly sis. T h e se c o n d o n e
d eals w ith the reco n stru ctio n s o f the m id -p re-Irtysh B urial ritual o f the R u ssia n s o il the b ase o f the
a r ch a eo lo g ic a l and eth n o g ra p h ica l research and p u b lica tio n s o f the author.
U s in g d iv e r se so u r c e s (a r c h a e o lo g ic a l and eth n o grap h ical) the author tries to a n sw e r the q u e s­
tions abou t their d eg ree o f rep resen ta tiv en ess and p o ssib ilitie s o f w irin g. S h e o ffe rs her understanding
o f th e e th n o -a r c h a e o lo g ic a l sou rce.
T h e se c o n d paragraph is d e v o te d to the reco n stru ctio n s o f the m id -p re-Irtysh burial ritual o f
the R u ssia n s o n th e b a se o f the a r c h a e o lo g ic a l and e th n o g r a p h ic a l resea r ch an d the author's
p u b lica tio n s.
D u rin g the reco n stru ctio n s not o n ly the sta g es o f the burial ritual fix e d a cco r d in g to th e a rch aeo­
lo g ic a l m aterials and their in terpretations w ith th e h elp o f eth n ograp h y are p resen ted but the p lan i-
graphic o b serv a tio n s o f the a r c h a e o lo g ic a l and con tem p orary burial c o m p le x e s are o ffered . T he
im p ortan ce and the in fo r m a tiv e n e ss o f the R u ssian burial c o m p le x e s are a lso sh o w n .
It's v ery im portant to learn su ch a cultural e le m e n t as the burial ritual in S ib eria u sin g the
arch a eo lo g ic a l m a teria ls as it d em o n stra tes the p r o ce sse s o f the n ew co m ers' adaptation to the natural
and cultural en v iro n m en t.

281
 CONTENTS

P r e fa c e ...........................:...........................................................................................................................................................5
C h a p te r 1
C O M M O N IS S U E S O F S T U D Y IN G F U N E R A L R IT U A L
O F T H E R U S S I A N S IN S I B E R I A
§ 1. W hat k in d o f p e o p le are y o u , the R u ssia n S ib eria n s? ......................................................................11
§ 2 , T h e R u ssia n burial ritual o f U ral-S ib erian re g io n in scien tists' p u b lic a tio n s ................................. 2 7

C h a p te r 2
T h e r e c o n s t r u c t io n o f th e m id -p r e - Ir ty sh b u r ia l r itu a l o f th e R u s s ia n s
on th e c o m p le x m a te r ia ls E z u e k - 1
§ 1. T h e m e th o d ic a l a sp e c ts, eth n ic g en e a lo g y , p a leo d em o g ra p h ic in v e stig a tio n s ............................... 43
§ 2, T h e m id -p re- Irtysh burial ritual o f th e R u ssia n s on the b ase o f the a rch a e o lo g ic a l
m a teria ls a n d its eth n o-cu ltu ral re co n stru ctio n s........................................ . ............ ........................... ......6 9
C o n c lu s io n .............. ............ ............................................ ........ ........... ...............................................................................137
In fo rm ers.................................................................................................... ............................................................................139
L iterature ................................................................................................................................................................................. 141
Illu stra tio n s and ta b le s ........ ..................................... ......................... ............................................................................. 153
S u p p le m e n t 1.......................................................... ...................................... ..................................................................................2 4 7
A b b r e v ia tio n s..................... ............ ............. ,................................................................................................................... 2 8 0
R e s u m e ........................................................................................................ ..... ..............................................................................................
 СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие.............................................................................................................................................5
Глава 1
О БЩ И Е ВО ПРО СЫ ИЗУЧЕНИЯ
П О ГРЕБА ЛЬН О ГО ОБРЯДА РУССКИХ СИ БИ РИ
§ 1. Кто вы есть, русские сибиряки?.................................................................... .............................. 11
§ 2, Погребальный обряд русского населения Урало-Сибирского региона
в публикациях ученых.................................................................................................................. 27

Глава 2
РЕКОНСТРУКЦИЯ П О ГРЕБА ЛЬН О ГО ОБРЯДА РУССКИХ
СРЕДНЕГО П РИ И РТЫ Ш ЬЯ ПО МАТЕРИАЛАМ КОМ ПЛЕКСА ИЗЮК-1
§ 1. Методические аспекты, этническая генеалогия, палеодемографические
исследован ия................................................................................................................................. 43
4J 2. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья по археологическим
материалам и его этнокультурные реконструкции.................................................................69
Заключение.......................................................................................................... ................................. 137
Список информаторов.........................................................................................................................139
Список литературы.............................................................................................................................141
Иллюстрации и таблицы........ .......... ............. ...................... ............ ............................................... 153
Приложение I. Д.Н. Багашев. А.Л.Антонов. Краниологическая характеристика
русских старожилов Омского Прииртышья.................................................... ............................... 247
С писок сокращений........................................................... ................................... ............................280
Resume...................................................................................................................... .............................. 281

^БИБЛИОТЕКА
Х ^иим к J

283
 Научное издание

Татаурова Лариса Вениаминовна

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ОБРЯД РУССКИХ

СРЕДНЕГО ПРИИРТЫШЬЯ XV1I-XIX вв.
ПО МАТЕРИАЛАМ КОМПЛЕКСА ИЗЮК-1

Редактор М. А. Сбитнева

Подписано в печать 15.02.2010. Формат 60 х 84 Vg. Уел. печ. л. 18,41.

Бумага офсетная. Печать офсетная. Гарнитура Times New Roman.
Тираж 300 экз. Заказ № 14.

Отпечатано в ООО «Типография «Апельсин»

644026, г. Омск, ул. 5-я Линия, 224
Тел. (3812) 33-65-28, e-mail:apelsin_i@mail.ru