СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ.

До недавнего времени средневековую

философию чаще всего представляли как конгломерат эклектических идей. Поскольку
господствующим мировоззрением Средних веков было христианство, магистральные идеи этого
времени – это идеи теологические, касавшиеся того, как понимать Бога, Троицу, творение и пр.
Философия считалась «служанкой богословия», в чем философы Нового времени, а зачастую и
современности, усматривали ее приниженный статус. Само понятие о том, что такое философия,
калькировалось с понятия о ней в Античности или в Новое время, поэтому средневековая
философия считалась пара- или псевдофилософией, и казалось возможным расценивать
христианское мировоззрение через идеи платонизма, аристотелизма или стоицизма. При таком
подходе это означало, что самостоятельного философствования в ту пору не существовало.

Действительно, философия этого периода (в этом ее исключительность) была тесно сопряжена с

теологией, проблематика же основывалась на бытийном отношении Бог-Творец – сотворенный из
ничего мир (в т.ч. человек). Августин в трактате «О граде Божием» полагал философа, мудреца,
богослова, пророка, учителя этики одной фигурой. Как и теолог, философ строил свои системы,
обращаясь к изначально Божественному смыслу бытия и вопрошая заповеди веры. Однако при
этом у философии были отличные от религии функции, связанные с основным ее свойством –
сомнением (в истинности вероисповедных догматов) и со свойствами разума, призванного
сомнения побеждать и причащаться к высшей истине.

ПЕРИОДИЗАЦИЯ. Средневековую философию можно разделить на следующие периоды: 1)

патристика (2–6 вв.); 2) анализ возможностей слова, связанный с христианской идеей творения
мира по Слову и Его воплощения в мире (7–10 вв.); 3) схоластика (11–14 вв.). В каждом из этих
периодов обычно различают «рационалистическую» и «мистическую» линии. Однако разум того
времени был мистически ориентирован, а мистика рационально организована. Обе эти линии
вплоть до 13 в., когда произошел разрыв разума и веры, были нераздельны. Им обеим
свойственно то, что называлось «схождением ума в сердце»; это требовало новых способов
бытования души: ими были умозрение, молитва, исповедь, наставление. Составляя с теологией
единый идейный комплекс, философия развивалась не только в светских школах (c 11 в.) или в
университетах (с 13 в.), но прежде всего в монастырях, религиозных орденах, среди которых
наиболее известны францисканцы (Александр Гэльский, св.Бонавентура, Иоанн Дунс Скот, Уильям
Оккам) и доминиканцы (Альберт Великий, Фома Аквинский). Даже имена философов и школ
связаны с соборами и обителями (Гуго Сен-Викторский, Теодорик Шартрский, Бернард
Клервоский, Ансельм Кентерберийский).

Патристика разделяется на доникейскую (2–4 вв.) и посленикейскую (4–6 вв.), греко-византийскую

(Ориген, Григорий Нисский, Псевдо-Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник и др.) и латинскую
(Августин, Боэций и др.). Византийская философия отводит решающее место непосредственному
созерцанию Бога в интуитивном акте, в то время как католическая мысль развивается внутри
пересекающихся линий мистицизма и рационализма. Важную роль играли споры с
неоплатонизмом, гностицизмом и ересями. Собственно западноевропейская философия Средних
веков ведет начало с посленикейской латинской патристики.

Философствование, выявляющее возможности слова, – это фактически все средневековое

философствование, его можно выделить в отдельный период условно, подразумевая
христианизацию новых ареалов – территорий будущей Западной Европы. Важнейшие
представители такого философствования – папа Григорий Великий, Исидор Севильский, Беда
Досточтимый, магистры Каролингской академии, прежде всего Алкуин. Особняком в этом ряду
стоит Иоанн Скотт Эриугена. В развитии схоластики можно выделить ранний (11–12 вв.) и поздний
(13–14 вв.) периоды. Представителями раннесхоластического периода являются И.Росцелин,
Ансельм Кентерберийский, П.Абеляр, Бернард Клервоский и др., позднесхоластического периода
– Р.Луллий, И.Бонавентура, Фома Аквинский, Сигер Брабантский, Дунс Скот, У.Оккам, творцы
«экспериментальной философии» Роберт Гроссетест, Р.Бэкон и др. Позднесхоластический период
характерен активным освоением идей арабской философии (Авиценна, Аверроэс), физических и
метафизических идей Аристотеля, что привело к формированию двойственной истины теории (см.
Разум и вера).

ОСОБЕННОСТИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ФИЛОСОФИИ. 1. В отличие от античности, где истиной надо было

овладевать, средневековый мир мысли пребывал в уверенности, что она открыта в Священном
Писании. Идея Откровения была разработана отцами Церкви и закреплена в догматах. Так
понятая истина сама стремилась овладеть человеком, проникнуть в него. На фоне греческой
мудрости эта идея была новой. Полагалось, что человек рожден в истине, он должен постичь ее
не ради себя, но ради нее самой, ибо ею был Бог, воплощением которого на земле явился Христос
в единстве Божественной и человеческой природ. Потому дольний мир, соответственно и
человеческий разум изначально мыслились встроенными в высшую реальность, причащаясь ей.
Причащенный разум – это определение средневекового разума; функции философии
заключаются в том, чтобы обнаружить правильные пути для осуществления причастия
(«философия – служанка богословия»).

2. Основаниями средневековой философии были теоцентризм, провиденциализм, креационизм

(творение мира по Слову из ничего), традиционализм. Опора на авторитеты, без которых
немыслима обращенность к традиции, объясняет идейную нетерпимость к ересям. В условиях
заданности истины основными философскими методами были герменевтический и
дидактический, тесно связанные с логико-грамматическим и лингвистико-семантическим
анализом слова. Поскольку Слово лежало в основании творения и соответственно было общим
для всего сотворенного, то оно предопределило рождение проблемы универсалий, с попытками
решения которой связаны три философских течения: концептуализм (существование общего вне и
внутри конкретной вещи), реализм (существование общего вне и до вещи) и номинализм
(существование общего после и вне вещи). В то время, когда средневековая философия
представлялась хранителем античных традиций, реализм считался единственно правильным
подходом к решению проблемы универсалий; появление номинализма свидетельствовало о
распаде средневекового мышления, а концептуализм рассматривался как сочетание умеренного
реализма с умеренным номинализмом. Однако исследования средневековых текстов показали,
что важнейшую роль в понимании тварного мира играет именно концептуализм.

Попытки разрешения проблемы универсалий давали возможность обнаружить процедуры

сопричастности земного и горнего миров. В теологическом контексте логика, бывшая и
инструментом философии, и ее частью, представляла собой особые способы созерцания Бога,
позволявшие строить между Ним и человеком субъект-субъектные отношения. По существу такая
логика есть теологика.
3. Поскольку в силу акта творения по Слову вещам передавались и креативные функции, то
сотворенное существо, оставаясь причащенным Творцу, не могло быть пассивным: вещь начинала
вешать о себе, любая вещь была субъектной (res subjecta), Боэций назвал ее субъект-субстанцией.
Наличие субъект-субстанции, т.е. особенного всеобщего, делающего (напр., для Боэция или
Абеляра) ненужным деление субстанций на первые и вторые и отражающего уникальность вещи,
выражает прежде всего акт творения. Потому родовидовые связи оказываются лишь одной из
возможностей анализа акта мышления.

4. Идеи субъектности и соответственно личностности находятся в тесном отношении со смыслом

воплощенного Слова, не имевшего аналогов ни в одной из предшествующих религий и
философских умозрений. Инкарнация (воплощение) – не вселение Бога в тело. Явление богов в
человеческом облике, известное у греков, не означало их становления человеком. В христианстве
вочеловечение Бога включает в себя жертву, приносимую распятым Сыном человеческим,
предполагая внутренние мистические богочеловеческие отношения, теологическим
истолкованием которых служит учение о Троице. Воплощение Слова предполагает, что оно
свободно от спиритуалистического характера. Единственность и неповторимость акта творения и
искупления привели к включению исторического времени в сферу европейской мысли. Если
история философии есть история богопознания, то в обращении философов к Богу реализуется их
свободная воля. История философии в Средние века есть история мысли, выбирающей Бога.

5. В Средневековье, ориентированном на авторитет, не было авторов в принятом смысле слова.

Истинным автором как мира, так и слова о мире считался Бог, авторитетами – отцы Церкви.
Человек начинал познавать мир как комментатор. Выражение мира в понятиях было лишь одним
из вербально-интеллектуальных способов его осмысления. Принцип креационизма, лежащий в
основании христианского отношения к миру, предполагал, что всеобще-необходимое знание
принадлежит только Богу. Возникшая в античности логика силлогизма перестает быть
равноправной с логикой диспута. Поэтому возрастает интерес к «Топике» Аристотеля, и на
человеческом уровне роль всеобще-необходимого знания начинает исполнять этика, цель
которой состоит в поисках регулятивов для реализации идеи спасения. Они выражаются в
понятиях самосознания, поступка, совести, интенции, осознанности поступка, личной
ответственности. Путь к достижению спасения лежал через вопрошание собственной души, прямо
ставящее человека перед Богом, т.е. самопознание понималось как определенного рода
богопознание, а исповедь представала не только как процедура причащения Богу, но и как
философствование.

6. Познавательные акты суждения при такого рода познании нагружены актами нравственного
суждения, а механизмы познавательных актов оказываются механизмами нравственных актов
спасения.

7. Всякое знание приобретает модальный, или правдоподобный характер. В Средние века

приоритетным оказывается диалектическое знание, а способом мышления – тропы (метафора,
метонимия и пр.) как важнейшие аргументы для признания равносильности разнообразных
утверждений, поскольку любое точнейшее рассуждение (определение) перед непостижимым –
всего лишь вероятное рассуждение. Проблема определения состоит в отыскании собственных
признаков вещи, что не делает его эквивалентным вещи, выражая лишь ее статус, поскольку все
познаваемые вещи неопределимы. Средневековую диалектику, сопровождаемую любовью к
Богу, австрийский философ Р.Томас назвал «медитативной диалектикой». Поскольку истина
открыта, то роль доказательства часто выполняли примеры.

В речевом диалоге, принявшем форму диспута, была создана возможность формирования такой
диалектики, понятия которой одновременно направлялись на сакральное и мирское, образуя
особый способ познания. Идея двуосмысленности, или эквивокации становится одной из
важнейших идей средневековой философии. Наряду с унаследованными от Античности
понятиями (бытие, субстанция, количество, качество, отношение) огромное значение
приобретают идеи ничто, присущности, интуиции, статуса вещи, интенции, субъект-субстанции,
персоны, сингулярности, концепта, трансляции (переноса), трансумпции (перестановки).

8. В силу акта творения человека по образу и подобию Бога, а также в силу дарованной ему
способности разумного причащения Богу человек впервые рассматривается как личность,
деятельность которой основана на свободе воли.

ВИДЫ ФИЛОСОФИИ. Ко времени Боэция философия разделялась на три вида: спекулятивную,

практическую и рациональную. Спекулятивное знание делилось на теологическое,
математическое и естественное (физическое). Естественное знание – неотвлеченное, оно
рассматривает вещи в движении, исследуя формы тел вместе с материей; математическое, также
неотвлеченное, исследует вещи без движения, а формы без материи; теологическое – знание
отвлеченное и лишенное движения, поскольку Божественная субстанция лишена как материи, так
и движения. Под практической философией понималась этика. Рациональная философия, или
логика, заменила риторику и поэтику. Все три вида философии были тесно сопряжены между
собой. Формулы Августина «верую, чтобы понимать» и «понимаю, чтобы верить» выражали
двуосмысленно направленное внимание человека на предмет постижения – Бога.

СМЫСЛЫ ФИЛОСОФИИ. В период доникейской патристики формируется идея возникновения

мира из ничего, подчеркивается важное значение для христианства не только духа, но и плоти,
обсуждаются тринитарные проблемы. Были предприняты попытки, приведшие к обоснованию
онтологического единства Троицы, т.е. единства по сущности, и Ее же онтологического различия,
т.е. различия по ипостаси. Это позволило Августину в «Исповеди» сопрячь воедино субстанцию с
субъектом (с. 120–121), так что субъект мог высказываться не столько о субстанции, сколько в
субстанции, формируя ее, и тем самым приходить к самопознанию, обращаться к истокам
собственной души, т.е. к началу творения, где вопрошающий стоит непосредственно перед
Творцом. Мысль Августина перерабатывает внутренней работой не воспринимаемое извне, а
наоборот – проецирует вовне, в сферу реального межличностного существования, открываемое
изнутри. Поэтому всякая проблема у него имеет статус онтологической. С постижением такого
рода внутренней реальности связано его учение о воле, которое стало основополагающим в
Средневековье. В трактате «О граде Божием» воля определяется как природа, как «дух жизни».
Идея предопределения, связанная с идеей предвидения (предзнания, или прогноза), отстаивается
Августином в тесной связи с идеей свободы воли. Предопределение не тождественно понятию
судьбы, оно связано с началом мира по Слову, и у него нет иных причин, кроме Бога. Для
Августина утверждение об отсутствии свободы воли на том основании, что Бог предузнал все, что
есть в нашей воле, не имеет смысла: «Нельзя сказать, что предузнал ничто», поскольку смысл
познания в том, чтобы познавать нечто. Но если познается нечто, то при Божественном
предвидении нечто есть в нашей воле. «Мы нисколько не находим себя вынужденными ни
отвергать свободу воли, допустив предвидение Божие, ни отрицать... в Боге предведение
будущего, отвергая свободу воли. Мы принимаем и то, и другое» («О граде Божием», V, 10).
Анализ проблемы воли, связанного с нею понятия греха, прежде всего первородного, а также
выявление принципиального различия между нетварным и тварным бытием позволили Августину
рассмотреть родовидовые связи как одну из логических возможностей переформирования
субстанции в процессе причащения ее Богу. В результате первородного греха природа человека
сотворенного преобразилась в природу рожденную, то есть обладающую родовидовыми связями.
«Человек от человека не так происходит, как произошел человек из праха. Прах был веществом
для создания человека, а человек, рождая, бывает отцом для человека. Тело не то же, что земля...
а человек как бывает отцом человеков, так бывает и потомком, человеком же». Изменилась
логическая формула праведной жизни. «Тогда было сказано человеку: Умрешь, если согрешишь...
теперь же говорится мученику: Умирай, чтобы не согрешить. Тогда было сказано: Если вы
преступите заповедь, то смертию умрете; теперь говорится: Если откажетесь от смерти, то
преступите заповедь», ибо «тогда смерть была приобретена посредством греха, а теперь
посредством смерти совершается правда» (там же, XIII, 3). При исследовании родовидовых связей
(где необходима античная логика) выясняются возможности выделения признаков,
способствующих преодолению этих связей, обеспечивающих новое преображение родовой
грешной природы в безгрешную.