Европейский Суд по правам человека

(I Секция)

Дело "Ленская против России"

[Lenskaya v. Russia]
(Жалоба N 28730/03)

Постановление Суда

Страсбург, 29 января 2009 г.

По делу "Ленская против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека

(Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре-Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 8 января 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 28730/03, поданной против Российской Федерации в

Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии
со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция)
гражданкой Российской Федерации Людмилой Геннадьевной Ленской (далее - заявительница)
19 мая 2003 г.

2. Интересы заявительницы представляла Т. Вялова, адвокат, практикующий в г. Томске.

Власти Российской Федерации были представлены бывшими Уполномоченными Российской
Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым и В.В. Милинчук.
3. Заявительница, в частности, ссылалась на нарушение ее "права на доступ к суду" и права
на уважение собственности вследствие отмены в порядке надзора окончательного решения
суда, вынесенного в ее пользу.

4. Решением от 8 марта 2007 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой.

5. Заявительница и власти Российской Федерации подали письменные объяснения по

существу жалобы (пункт 1 правила 59 Регламента Суда). После консультаций со сторонами
Европейский Суд решил, что слушание по существу дела не требуется (пункт 3
правила 59 Регламента Суда, последняя часть).

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявительница родилась в 1955 году и проживает в г. Томске. Она работает заместителем

руководителя Томской областной больницы.

7. 25 ноября 2000 г. заявительница обратилась в Кировский районный отдел милиции с

требованием о возбуждении уголовного дела против своего бывшего мужа Ч., обвинив его в
нападении. Она предъявила следователю справку из Томской городской больницы N 1.
Согласно справке, 25 ноября 2000 г. заявительница обратилась в больницу, где она была
обследована, и ей был поставлен диагноз ушиб мягких тканей головы. Также справка
указывала на то, что сотрясения мозга у заявительницы не было.

8. Два дня спустя судебно-медицинский эксперт обследовал заявительницу и составил

заключение, которое в соответствующей части указывало следующее:

"1. В день обследования, 27 ноября 2000 г., [заявительница] имеет: два ушиба на лице [и]
травму мягких тканей левой стороны теменного бугра. Как следует из медицинских
документов, с 29 ноября до 16 декабря 2000 г. [заявительница] проходила лечение в
неврологическом отделении Томской областной больницы; после ее выписки из больницы она
проходила амбулаторное лечение, получая консультации терапевта до 23 декабря 2000 г. в
отношении ее диагноза: "сотрясение мозга".

2. Сотрясение, ушибы на лице, повреждение мягких тканей головы, причиненные

[заявительнице], были нанесены тупыми твердыми предметами и причинили "легкий вред
здоровью", потребовавший лечения в течение не более чем 21 дня...

Не исключено, что эти травмы могли быть причинены в период, указанный [заявительницей]".

9. 15 декабря 2000 г. прокурор Кировского районного суда возбудил уголовное дело,

установив следующее:

"25 ноября 2000 г. [заявительница] обратилась в Кировский районный отдел милиции с

требованием возбудить уголовное дело против ее мужа Ч., на том основании, что он
причинил ей травмы 24 ноября 2000 г. в 20:30 по их месту жительства...
Усматриваю особую социальную значимость факта, что ущерб был причинен мужчиной
женщине, которая не может оказать соответствующее сопротивление".

10. В неустановленную дату дело Ч. было передано в Кировский районный суд г. Томска.

11. Районный суд провел несколько заседаний, в ходе которых он заслушал заявительницу Ч.
и нескольких свидетелей и рассмотрел письменные показания, включая два заключения
судебно-медицинской экспертизы. Заявительница настаивала на своем описании событий,
которое она представила милиции и следственным органам. Ч. оспаривал обвинения,
отрицая даже свое посещение заявительницы в день предполагаемого нападения.
Он утверждал, что он в тот день посещал свою подругу П. и провел ночь в ее доме. П.
подтвердила утверждения Ч. в открытом судебном заседании. Алиби обвиняемого было
также подтверждено его сыном, который утверждал, что он провел целый день со своим
отцом, прежде чем последний пошел к П. Один свидетель показал, что слышал как
заявительница и Ч. спорили в квартире заявительницы в день предполагаемого нападения.
Два свидетеля заявили, что они видели заявительницу вечером в день предполагаемого
нападения или на следующий день. Заявительница жаловалась им, что Ч. избил ее. Один
свидетель, сосед заявительницы, показал, что заявительница безуспешно просила двух лиц,
чтобы они дали в суде ложные показания о нападении на нее Ч. Районный суд также
заслушал врача, который обследовал заявительницу сразу после предполагаемого
нападения. Врач настаивал, что у заявительницы не было сотрясения мозга.

12. 15 июля 2002 г. Кировский районный суд признал Ч. виновным в нападении и приговорил
его к шести месяцам исправительных работ. Исполнение приговора было приостановлено на
испытательный срок. Районный суд также частично удовлетворил иск заявительницы к Ч. о
возмещении вреда и присудил ей 4 782 рубля 68 копеек в качестве компенсации
материального ущерба и 10 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.

13. Ч. и его адвокат возражали, утверждая, что доказательства избиения заявительницы

обвиняемым отсутствуют. У него имелось алиби, которое было подтверждено двумя
свидетелями. При этом ни один свидетель не показывал, что видел ответчика, избивающего
заявительницу. Свидетели также не указывали на то, что видели ответчика около квартиры
заявительницы во время предполагаемого нападения. Кроме того, защитник утверждал, что
председательствующий судья незаконно отклонил его отвод на том основании, что адвокат
заявительницы являлся его руководителем при защите диссертации.

14. 12 сентября 2002 г. Томский областной суд уменьшил размер компенсации морального
вреда до 3 000 рублей, остальную часть приговора оставил без изменения, поддержав
доводы, приведенные районным судом.

15. 30 сентября 2002 г. Ч. и его адвокат обратились к председателю Томского областного суда
о принесении протеста в порядке надзора. Они настаивали на пристрастности
председательствующего судьи и отсутствии доказательств, подтверждающих вину Ч.

16. В октябре 2002 г. председатель Томского областного суда принес протест на приговор от
15 июля 2002 г. с изменением от 12 сентября 2002 г.

17. 1 ноября 2002 г. канцелярия президиума Томского областного суда уведомила

заявительницу письмом о том, что разбирательство назначено на 10.00 13 ноября
2002 г. заявительница была также уведомлена о возможности ознакомления с материалами
дела, и ей было предложено представить отзыв в отношении надзорных жалоб Ч. и его
адвоката. 10 ноября 2002 г. заявительница представила президиуму свой отзыв в письменной
форме.

18. 11 декабря 2002 г. президиум Томского областного суда,

руководствуясь статьей 378 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (УПК), отменил
приговор от 15 июля и определение от 12 сентября 2002 г. и оправдал Ч. Соответственно,
требования о компенсации вреда были отклонены. Президиум, в частности, указал, что
районный и областной суды не установили состав преступного поведения по конкретному
уголовному обвинению, имел ли место этот эпизод фактически, и был ли он совершен
бывшим мужем. Районный и областной суды без надлежащей оценки доказательств
предположили, что вред заявительнице был причинен ее бывшим мужем. Таким образом,
вина Ч. не была доказана, и принцип презумпции невиновности был нарушен.

19. Заявительница и ее представитель присутствовали на разбирательстве дела в порядке

надзора и поддержали свои доводы. 10 января 2003 г. заявительнице выдали копию
постановления от 11 декабря 2002 г.

II. Применимое национальное законодательство

20. Глава 30 раздела VI Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, действовавшая в период,

относящийся к обстоятельствам дела, допускала опротестование определенными
должностными лицами приговоров, вступивших в законную силу, и передачу дел на новое
рассмотрение в связи с нарушением норм материального и процессуального права.
Надзорную процедуру следует отличать от пересмотра дел по вновь открывшимся
обстоятельствам.

21. Согласно статье 356 Уголовно-процессуального кодекса, приговор вступает в законную

силу и подлежит исполнению в дату вынесения определения судом кассационной инстанции.

22. Статья 371 Уголовно-процессуального кодекса устанавливала, что протесты вправе

приносить генеральный прокурор, председатель Верховного Суда Российской Федерации и их
заместители - на любые судебные акты, за исключением постановлений Президиума
Верховного Суда РСФСР; председатели региональных судов - на судебные акты
регионального или нижестоящего суда. Участник уголовного или гражданского
разбирательства вправе просить указанных должностных лиц о принесении протеста* (* Это
предложение в тексте статьи 371 УПК отсутствует (прим. переводчика).).

23. Статья 373 УПК устанавливала годичный срок для принесения протеста на
оправдательный приговор. Этот срок также применялся к принесению протеста на
обвинительный приговор в связи с необходимостью применения закона о более тяжком
преступлении, за мягкостью наказания. Срок исчислялся с момента вступления приговора в
законную силу. В остальных случаях сроки для принесения протеста не устанавливались.

24. Статьи 374, 378 и 380 Уголовно-процессуального кодекса 1960 года предусматривали, что
протесты в порядке надзора рассматривает орган (президиум) компетентного суда. Суд
рассматривает дело по существу* (* Буквально "обязан проверить все производство по делу в
полном объеме" (прим. переводчика).) и не связан доводами протеста. Президиум вправе
отклонить или удовлетворить протест. Если протест отклонен, судебный акт остается в силе.
Если протест удовлетворен, президиум вправе отменить приговор и все последующие
судебные определения и постановления и прекратить дело производством либо передать его
на новое расследование или новое судебное рассмотрение в суд любой инстанции; оставить
в силе приговор суда первой инстанции, отмененный в кассационном порядке, или изменить и
оставить в силе любой из ранее вынесенных судебных актов.

25. В соответствии со статьей 377 Уголовно-процессуального кодекса, в заседании суда

надзорной инстанции принимает участие прокурор. Осужденный и его защитник могут быть
приглашены на заседание суда, рассматривающего дело в порядке надзора, если суд
признает это необходимым. Приглашаемым на заседание лицам обеспечивается
возможность ознакомления с протестом и письменными отзывами. В заседании дело
докладывает судья-докладчик, после чего приглашенные лица имели право дать на
заседании устные объяснения.

26. Статьи 342 и 379 УПК содержали основания к отмене или изменению приговора.
В частности, приговор мог быть отменен, если суд надзорной инстанции находил, что
приговор является незаконным или необоснованным или в связи с односторонностью или
неполнотой предварительного или судебного следствия, или несоответствием выводов суда,
изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, или в связи с существенным
нарушением уголовно-процессуального закона, или в связи с неправильным применением
уголовного закона; несоответствием назначенного судом наказания тяжести преступления и
личности осужденного.

Право

I. Предполагаемое нарушение статей 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

27. Заявительница жаловалась, в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции

и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, что отмена окончательного приговора от 15 июля
2002 г., измененного 12 сентября 2002 г., нарушила ее "право на доступ к правосудию" и ее
право на уважение собственности. Соответствующие части этих положений предусматривают
следующее:

Пункт 1 статьи 6 Конвенции

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на

справедливое... разбирательство дела... судом..."

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности.
Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях,
предусмотренных законом и общими принципами международного права..."

A. Доводы сторон

28. Власти Российской Федерации утверждали, что президиум Томского областного суда
отменил решения от 15 июля и 12 сентября 2002 г. с целью устранения судебной ошибки,
допущенной районным и областным судами. Вина бывшего мужа заявительницы в нападении
на заявительницу не была доказана. Судебное разбирательство в порядке надзора было
инициировано председателем областного суда по ходатайству Ч. и его адвоката в
соответствии с применимыми положениями Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Власти Российской Федерации настаивали на том, что отмена окончательных решений
преследовала законную цель устранения существенной судебной ошибки.

29. Заявительница утверждала, что отмена окончательного решения непоправимо умалила

принцип правовой определенности и лишила ее права получения компенсации за ущерб,
причиненный ее бывшим мужем.
B. Мнение Европейского Суда

1. Пункт 1 статьи 6 Конвенции

(a) Общие принципы

30. Европейский Суд напоминает, что право на справедливое разбирательство дела судом,
гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, должно пониматься в свете преамбулы к
Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает верховенство права частью
общего наследия государств-участников. Одним из основополагающих аспектов верховенства
права является принцип правовой определенности, который, среди прочего, требует, чтобы в
случаях вынесения судами окончательного решения по делу это решение не ставилось бы
под сомнение (см. Постановление Европейского Суда от 28 октября 1999 г. по делу
"Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), Reports of Judgments and Decisions
1999-VII, § 61).

31. Этот принцип предполагает, что ни одна из сторон не наделена правом требования
возобновления разбирательства с одной лишь целью повторного рассмотрения дела и
вынесения по нему нового решения. Сама возможность существования двух точек зрения по
одному вопросу не может служить основанием для пересмотра.

32. Отступления от этого принципа оправданны, только если это необходимо в силу
существенных и неодолимых обстоятельств (см., с необходимыми изменениями,
Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh
v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52, ECHR 2003-X* (* Опубликовано в "Путеводителе по
прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" за 2003 год.); и
Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу "Праведная против
Российской Федерации" (Pravednaya v. Russia), жалоба N 69529/01, § 25* (* Опубликовано в
"Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2005.)). Право вышестоящих судов
по отмене или изменению вступивших в силу судебных решений может использоваться для
устранения существенных нарушений. Это право должно осуществляться для установления в
максимально возможной степени справедливого равновесия между интересами лица и
необходимостью обеспечения эффективности системы криминальной юстиции (см., с
необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда по делу "Никитин против
Российской Федерации" (Nikitin v. Russia), жалоба N 50178/99, §§ 54-61, ECHR 2004-
VIII* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2005.)).

33. Соответствующие факторы, которые должны быть приняты во внимание в этой связи,
включают, в частности, последствия возобновления и любых последующих разбирательств
для конкретной ситуации заявителя и то обстоятельство, было ли возобновление
разбирательства обусловлено ходатайством самого заявителя; основания, в силу которых
национальные власти пренебрегли окончательным решением в деле заявителя; соответствие
данной процедуры требованиям национального законодательства; существование и
применение процессуальных гарантий в национальной правовой системе, способных
исключить злоупотребление этой процедурой со стороны властей страны; иные значимые
обстоятельства дела (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу
"Никитин против Российской Федерации", § 60; Решение Европейского Суда от 9 марта
2006 г. по делу "Братякин против Российской Федерации" (Bratyakin v. Russia),
жалоба N 72776/01; Постановление Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Фадин
против Российской Федерации" (Fadin v. Russia), жалоба N 58079/00, § 34* (* Там же.
N 11/2007.); и Постановление Европейского Суда от 28 февраля 2006 г. по делу "Савинский
против Украины" (Savinskiy v. Ukraine), жалоба N 6965/02, §§ 24-26). Кроме того, рассмотрение
дела судом надзорной инстанции должно обеспечивать все процессуальные гарантии,
предусмотренные пунктом 1 статьи 6 Конвенции, а также гарантировать общую
справедливость всех судебных разбирательств (см. Постановление Европейского Суда от
15 декабря 2005 г. по делу "Ваньян против Российской Федерации" (Vanyan v. Russia),
жалоба N 53203/99, §§ 63-68* (* Там же. N 7/2006.)).

34. Европейский Суд во многих делах, обращаясь к понятию "существенные нарушения",

подчеркивал, что простое утверждение о том, что разбирательство дела заявителя было
"неполным и односторонним" или привело к "ошибочному" оправданию, не может само по
себе, в отсутствие ошибки подсудности или серьезных нарушений процессуальных правил,
злоупотребления полномочиями, явных ошибок в применении норм материального права или
иных веских причин, вытекающих из интересов отправления правосудия, указывать на
наличие существенного нарушения при предыдущем судебном разбирательстве
(см. Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Радчиков против
Российской Федерации" (Radchikov v. Russia), жалоба N 65582/01, § 48* (* Там же.
N 10/2007.)).

35. Европейский Суд также напоминает свои выводы по делу "Проценко против Российской
Федерации" (Protsenko v. Russia) (жалоба N 13151/04, Постановление от 31 июля
2008 г.* (* Там же. N 6/2009.)). В данном деле окончательное решение в пользу
заявительницы было отменено в порядке надзора на том основании, что суд первой
инстанции "не учел всех обстоятельств дела, не определил всех участников дела, не привлек
к участию в нем собственника земельного участка, что оказало отрицательное влияние на
права последнего в связи с указанным решением". Заключив, что по делу требования пункта 1
статьи 6 Конвенции нарушены не были, Европейский Суд указал (§§ 31 и последующие)
следующее:

"Европейский Суд отмечает, что третье лицо узнало о решении от 7 апреля 2003 г. только
после того, как оно вступило в силу, и в любом случае собственник земельного участка не мог
подать на него кассационную жалобу, поскольку не участвовал в разбирательстве. Таким
образом, в отсутствие вины со стороны третьего лица, не привлеченного к участию в
разбирательстве, суды страны вынесли решение, которое прямо затронуло его права.
Европейский Суд полагает, что упомянутые обстоятельства по своему характеру и значению
оправдывали отмену вступившего в силу решения, что не противоречило принципу правовой
определенности. Таким образом, Европейский Суд находит, что при обстоятельствах данного
конкретного дела отмена вступившего в силу решения от 7 апреля 2003 г. президиумом
Ростовского областного суда не лишила заявительницу "права на правосудие",
гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Соответственно, по делу требования этой
статьи нарушены не были".

(b) Применение в настоящем деле

36. Принимая во внимание вышеупомянутые принципы, Европейский Суд должен установить,

возобновил ли 11 декабря 2002 г. разбирательство президиум Томского областного суда и
отменил вступивший в силу приговор от 15 июля 2002 г., измененный 12 сентября 2002 г., в
целях устранения существенной судебной ошибки, и если так, то не умалил ли реальный
способ применения президиумом своих полномочий справедливость рассматриваемого
разбирательства.

37. Что касается цели отмены президиумом областного суда приговора 11 декабря 2002 г.,
Европейский Суд отмечает, что президиум указал, что районный и областной суды не
выявили элементов состава преступления, поскольку не установили, что нападение в
действительности имело место. Суды также нарушили право бывшего мужа считаться
невиновным, так как в отсутствие достаточных доказательств они пришли к заключению о
том, что он напал на заявительницу. Президиум счел, что вина бывшего мужа не была
доказана, и оправдал его. С учетом этих выводов президиум полагал, что отсутствуют
основания для удовлетворения иска заявительницы о возмещении вреда против ее бывшего
мужа, и отклонил требования компенсации ущерба в полном объеме.

38. Европейский Суд полагает, что при таких обстоятельствах решение президиума об отмене
приговора с подобными недостатками не кажется неблагоразумным или произвольным
(см. Решение Европейского Суда от 9 марта 2006 г. по делу "Братякин против Российской
Федерации" (Bratyakin v. Russia), жалоба N 72776/01). После рассмотрения всего дела,
включая доказательства, президиум признал, что нижестоящие суды допустили ошибку в
виде незаслуженного осуждения бывшего мужа заявительницы и вынесли решения, которые
причинили ущерб основным правам осужденного и являлись несовместимыми с ними.
Президиум пришел к заключению, что районный и областной суды вынесли ошибочные
решения в отношении наличия и воздействия вопросов факта и применения закона, что
явилось причиной осуждения невиновного лица и возложения на него обязанности выплатить
компенсацию ущерба, хотя не было доказано, что именно он причинил этот ущерб.
Президиум отметил, что нижестоящие суды пренебрегли важными независимыми
доказательствами, такими как показания свидетелей, подтверждающие алиби ответчика,
проявили избирательный и чрезвычайно непоследовательный подход к оценке косвенных
доказательств, переоценили доказательную ценность показаний потерпевшей и ошибочно
истолковали медицинские заключения. Судебные ошибки, допущенные районным и
областным судами, имели отношение к существу уголовного дела и основаниям иска
заявительницы. Эти ошибки исказили разбирательства и были настолько серьезны, что, не
будучи исправленными, привели бы к нарушению права бывшего мужа заявительницы на
справедливое судебное разбирательство.

39. В этой связи Европейский Суд еще раз напоминает, что Конвенция в принципе допускает
пересмотр вступившего в силу приговора для устранения государством ошибок уголовного
судопроизводства. Приговор, игнорирующий ключевые доказательства, может являться такой
ошибкой (см. Постановление Европейского Суда от 12 июля 2007 г. по делу "Ведерникова
против Российской Федерации" (Vedernikova v. Russia),
жалоба N 25580/02, § 25* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам
человека" N 1/2009.)).

40. Европейский Суд отмечает, что природа и последствия ошибок, допущенных районным и
областным судами, были достаточными для возобновления разбирательства. Такие ошибки,
оставаясь неисправленными, серьезно затронули бы справедливость, целостность и
общественную репутацию судопроизводства. Европейский Суд также придает особое
значение тому факту, что эти судебные ошибки не могли быть нейтрализованы или
исправлены иными средствами, помимо отмены решений от 15 июля и 12 сентября
2002 г. При таких обстоятельствах президиум не мог игнорировать положение невинной
жертвы несправедливого осуждения. Отмена окончательного приговора являлась средством
возмещения осужденному ошибок, допущенных при осуществлении уголовного права.

41. Европейский Суд приходит к выводу, что президиум возобновил разбирательство с целью
устранения существенной судебной ошибки. Соображения "правовой определенности" не
должны препятствовать государству в устранении особенно вопиющих ошибок, совершенных
при отправлении правосудия и, таким образом, в сложившейся ситуации настоящего дела не
могли препятствовать президиуму Томского областного суда в пересмотре окончательного
приговора, который причинил немалый ущерб осужденному, то есть бывшему мужу
заявительницы.

42. Установив, что интересы правосудия требовали возобновления разбирательства и

отмены приговора от 15 июля 2002 г., измененного 12 сентября 2002 г., Европейский Суд
должен теперь рассмотреть, соблюдались ли процессуальные гарантии статьи 6 Конвенции
при пересмотре дела в порядке надзора.

43. Европейский Суд находит, что нет оснований полагать, что оценка, данная президиумом
фактам и доказательствам, представленным в деле, противоречила статье 6 Конвенции.
Европейский Суд отмечает, что заявительнице были предоставлены широкие возможности
изложить свои доводы и оспорить доводы противной стороны в рамках разбирательства.
Она представила в письменной форме подробный отзыв на протест. Кроме того, она и ее
представитель присутствовали при пересмотре дела в порядке надзора и давали устные
объяснения. Европейский Суд полагает, что президиум уделил доводам заявительницы
должное внимание. В связи с вышеизложенным Европейский Суд находит, что причины, на
которых президиум основывал свои выводы, являются достаточными для исключения любого
сомнения в том, что порядок установления и оценки доказательств в деле заявительницы не
являлся несправедливым или произвольным. Соответственно, Европейский Суд полагает, что
разбирательство в президиуме Томского областного суда обеспечило заявительнице все
процессуальные гарантии пункта 1 статьи 6 Конвенции.

44. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что при

обстоятельствах данного конкретного дела президиум правомерно установил равновесие
между конкурирующими интересами окончательности и правосудия. Европейский Суд
находит, что отмена приговора от 15 июля 2002 г., измененного 12 сентября
2002 г. президиумом Томского областного суда, не лишила заявительницу "права на доступ к
правосудию" в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Соответственно, требования
этой статьи нарушены не были.

2. Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

(a) Общие принципы

45. Европейский Суд напоминает, что задолженность, подтвержденная вступившим в

законную силу и подлежащим исполнению решением суда, представляет собой "имущество"
лица, в чью пользу вынесено решение, в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
Отмена такого решения представляет собой вмешательство в его или ее право на
беспрепятственное пользование имуществом (см., в частности, упоминавшееся выше
Постановление Европейского Суда по делу "Брумэреску против Румынии", § 74, ECHR; и
Постановление Европейского Суда от 6 октября 2005 г. по делу "Андросов против Российской
Федерации" (Androsov v. Russia), жалоба N 63973/00, § 69* (* Опубликовано в "Бюллетене
Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.)). Вмешательство в право на уважение
собственности должно установить справедливое равновесие между требованиями общего
интереса и защиты фундаментальных прав лица (см., в частности, Постановление
Европейского Суда от 23 сентября 1982 г. по делу "Спорронг и Лёнрот против Швеции"
(Sporrong and Lonnroth v. Sweden), Series A, N 52, p. 26, § 69). В частности, должна
существовать разумная связь пропорциональности между применяемыми средствами и
достигаемой любым способом целью, лишающей лицо его имущества (см. упоминавшееся
выше* (* Постановление Европейского Суда от 20 ноября 1995 г. по делу ""Прессос Компания
Навьера С. А." и другие против Бельгии" (Pressos Compania Naviera S.A. and Others
v. Belgium), жалоба N 17849/91, Series A, N 332, в тексте настоящего Постановления
упоминается впервые (прим. переводчика).) Постановление Европейского Суда по делу
""Прессос Компания Навьера С. А." и другие против Бельгии", p. 23, § 38).

(b) Применение в настоящем деле

46. Возвращаясь к фактам данного дела, Европейский Суд отмечает, что на основании
приговора от 15 июля 2002 г., измененного 12 сентября 2002 г., бывший муж заявительницы
должен был выплатить ей определенную денежную сумму в качестве компенсации ущерба,
причиненного нападением. В силу закона и как было указано в решениях от 15 июля и
12 сентября 2002 г. выплата компенсации ставилась в зависимость от признания бывшего
мужа виновным в нападении. После отмены решений и оправдания бывшего мужа
требование заявительницы в отношении присужденных сумм перестало существовать.
47. Принимая во внимание выводы Европейского Суда в отношении статьи 6 Конвенции,
Европейский Суд заключает, что особые обстоятельства данного дела могут быть расценены
как исключительные обстоятельства, оправдывающие отмену решений от 5 июля и
12 сентября 2002 г. и отклонение требований заявительницы о компенсации.

48. Соответственно, Европейский Суд полагает, что отмена в данном деле не означает
необоснованное вмешательство в имущественные права заявительницы,
гарантированные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Соответственно, по делу требования
этого положения Конвенции нарушены не были.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что по делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были;

2) постановил, что по делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не

были.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном

виде 29 января 2009 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Христос Розакис

Секретарь Секции Суда Председатель Палаты Суда